Глава 10

" Живи "



   Рано утром, когда все еще спали, мать была у ее кровати и заснула рядом с ней, с той которая не смыкала глаз уже очень давно, как вдруг Араксии в голову пришла одна мысль, мысль крайне опасная, греховная. Она ели встала с кровати, пытаясь делать это как можно тише, пошла в ванную, набрала воды и принялась искать что-то на полках, от того что она мало двигалась и почти все время лежала, координация ее движений была расшатана, достигнув цели, она погрузилась в воду. Раз - она опускает руки под воду, Два - подносит лезвие на кисти, Три - проводит им по нему, Четыре - алая кровь распространяется темной дымкой по воде, Пять - она теряет сознание.

 Все было словно наяву, вот она сидит на качелях рядом со своей школой, улыбается, радуется, и вдруг как-будто просыпается и разгоняет иллюзию этой сказки, вспоминает, что его нет, что он не придет как обычно, не встанет рядом и не станет раскачивать ее до животного страха. Вдруг Араксия перестала качаться и подняла голову вверх, не замечая ни режущее глаза солнце, ни ветер сбывающий ее мысли. Взгляд устремлен в небо, проклиная его, проклиная самого Господа, за то, что он отнял у нее самое ценное в жизни. Еще один миг и она почувствовала на своем плече чью-то руку, она бы не обернулась, не обратила бы на нее внимания, если бы не почувствовала всем сердцем, всей душой, что это та самая рука, самая родная, самая надежная рука в ее жизни. Араксия медленно, не веря происходящему, зачарованно, с боязнью повернула голову и увидела Ахмеда, его величественное существо. Широкие плечи, строгий стан, грустные глаза и мрачное выражение лица. От увиденного у нее сжалось сердце, Араксия как в полудреме поднялась с качели, встала на цыпочки и обвила шею Ахмеда, упираясь лицом в его шею, вдыхая аромат его кожи, чтобы впитать все как губка, никогда не отпускать. Ахмед всегда пах чем-то свежим, чем-то чистым, таким запахом, который она никак не могла определить.
- Живи. - Сказал Ахмед гладя ее по макушке. - Ради родных... ради меня. - говорил своим низким баритонным Ахмед, сильнее прижимая к груди Араксию, которая все еще была зачарованна им.
- Теперь ты тут, и я буду жить, только ради тебя, наконец-то я проснулась, наконец-то закончился этот кошмар. Мне снились ужасные вещи, помоги мне....- Сказала она, подняв голову и взглянув в зеленые глаза Ахмеда, в которых было столько боли, которой она не могла найти причины. - Помоги забыть мне этот сон, Ахмедик, братик, помоги, только ты сможешь.
- Это был не сон, милая...- Грустно улыбнулся Ахмед, и зарывшись лицом в волосы Араксия стал вдыхать ее аромат.- Клянись, что будешь жить, будешь счастлива, ради меня хотя бы...я не отпущу тебя, даже тут, я всегда буду рядом. Помнишь? Небеса - стальные наручники связывающие нас, мы должны молиться им, они всегда нас поймут, они всегда помогут. Ты только молись, ты только позови, и я дам знак, я помогу. Араксия, я люблю тебя, больше неба. - Ахмед подняв ее голову, и увидев дорожки слез на ее щеках поцеловал в лоб и Араксия совершенно не желая просыпаться вдруг окунулась в темноту.
  Уже две недели как Араксия лежит в коме. Потеря большого количества крови, и истощение организма довели ее до такого состояния. Врачи давали надежды, но она все не просыпалась. У родителей пару раз были приступы. Казалось кроме как, друзей, и знакомых семьи Афин больше никого не было. Обстановка в больнице была очень напряженная, все ждали когда же проснется их маленькая и измученная девочка. Даже семья Куштовых прибыла вся в слезах, Зулета кинулась обнимать убитую горем Армину:
- Прости меня, прости, что я все это наговорила, она выживет, Ахмед поможет! Он не даст ей так уйти.- Рыдая говорила Зулета все сильнее прижимаясь к хрупкой фигуре Армины.
- Она будет жить. - Хрипло произносила Армина захлебываясь слезами.
- Простите меня, я не знала....я не думала, что она на такое способна, что она так будет переживать, столько времени прошло, простите меня...- Рыдала Зулета, как из палаты Араксии вышел врач.
- Она очнулась. - Сообщил он с сияющей улыбкой. И тут началось, плачь, крики радости, объятия. Худшее позади, самое главное, но заходить к ней пока было нельзя, она все еще была слаба. В то время, как Араксия только очнулась, на другом конце города в одиночестве делая очередную затяжку Акшин думал о своем, как зазвенел его телефон. Он нехотя вытащил его из кармана, и не посмотрев на дисплей ответил.
- Даааа? - Тягуче ответил он.
- Сынок, Араксия пришла в себя, представляешь.- Плача в трубку говорила Эльназ
- Ага. - Только и ответил Акшин и дал отбой. Столь наглость потревожила Эльназ, но она решила пока оставить его, ведь раз он себя так повел, значит желания говорить с кем либо у него нет, а значит с вопросами к нему надо будет подойти позже, когда он успокоится и сможет открыться.  Акшин же, сделал еще одну затяжку, задумался над новостью, которую ему только что сообщила мать. " Мразь мразью, но как можно так убиваться из-за человека. Разве это того стоит? Все же она безмозглая, одно дело страдать, другое лишать себя этой конченной жизни. Слабая армяночка, не выдержала такого большого напора дерьма, которое на нее свалилось.... Все же ее жаль. " Думал Акшин, и не знал подозревал, что под дурманом наркотического вещества он совсем забудет об этом случае.

Араксию же выписали из больницы, прописав хорошее питание и сон, пока она окончательно не поправится. Даже после попытки суицида она не разговаривала ни с кем, не слышала что ей говорят, она отключилась от всего мира, даже не смотрела на своих родителей. Ааксия может показаться эгоистичной, ужасно эгоистичной, но это глупая маленькая девочка, просто напросто никак не могла пережить такую потерю, и дело было не в своем эгоизме, дело было в том что Всевышний забрав Ахмеда, забрал и ее. Сидя в своей комнате Араксия ели двигаясь подошла к столу, и достав из полок бумагу, взяла ручку и сев за стол стала писать своим неразборчивым почерком. Писать Араксия ненавидела, даже на учебе старалась брать ноутбук и печатать на нем, несмотря на возмущение учителей. Но эти строки посвящались уже не учебе, а ему. Тому, которому она пишет в первый раз, тому, который теперь следит за ней сверху, защищает, оберегает, облегчает ее жизнь, и пытается заставить снова жить полноценной жизни.

" Ахмед...это я...твоя Араксия, пишу тебе впервые. Трудно писать, руки не слушаются, в глазах темнеет от одной мысли о тебе, о мысли , что ты это прочесть не сможешь. Знаешь я храню внутри твое имя, как бы глупо это не звучало. И теперь, мечтой моей будет получить от тебя письмецо, и мне плевать на здравый смысл. Я пишу чушь, несвязную чушь. Я потеряла себя. Я не контролирую мысли.
 Дай знак, хотя бы весточку, расскажи мне плохую новость о холодных облаках, в которой каждый жаждет теплой водицы, хоть что-то. Что-то, что даст знать, что сон - не плод моих воображений, что ты действительно рядом. Я помню твои слова, я все помню. Я не забуду, но ты снова говоришь " живи" ведь от Всевышнего тоже придется обороняться. Не могу совладать и слезы сами текут, комок к горлу поступает без моего ведома, хочу кричать, молить, просить, но не могу. Прости меня, это я все сделала, если бы не я, ты бы не умер. Лучше бы меня сбила эта машина. Прости, что опрошу прощения, я и этого не заслуживаю. Ты мне снился, ты говорил, я верю, я знаю, это был ты, настоящий, только уже во сне, ты просил меня, говорил чтобы я не винила себя, умолял, брал с меня клятвы. Знаешь ради тебя я буду жить дальше, и ты мне в этом поможешь.
 Ахмедик, родной, прости за все. Я плохая, я не заслужила тебя, ты сейчас смотришь на меня с неба и за это себя ненавидишь, я знаю, ненавидишь себя, винишь себя, в том что я в таком состоянии, но я поправлюсь, я буду жить, я буду счастлива, ты ведь будешь рядом, я и сейчас чувствую взгляд твоих теплых зеленых глаз, слышу твой бархатный голос, твои наставления, твои теплые искренние слова. Знаешь, я тебя очень люблю, даже не люблю, любовь это слишком банально, слишком смертно, то что у нас с тобой, эти узы, которые связывают нас за пределами реальности, это что-то большее. Ты находясь не рядом, все еще охраняешь меня, до сих пор даешь мне силы. И я чувствую твое присутствие. Я каждый день буду тебе писать, я знаю что ты все равно будешь знать, что я чувствую, будешь видеть сверху что я делаю, но хочу вести с тобой монологи, чтобы все это ты слышал из моих уст, читал из моих писем. Братик, я всегда буду такой какой ты меня воспитал. Я клянусь, я никогда не опозорю тебя, никогда не опозорю родителей, даже там, на небесах ты сможешь гордо держать голову при мыслях обо мне. Мы всегда будем вместе. Твое письмо всегда будет со мной,никогда не покинет мое сердце. И знаешь, оно все еще пахнет тобой. Я его сохраню , так же как и письма, которые я буду писать тебе каждый день. Дай мне сил, будь рядом, и я встану на ноги, ради тебя, ради родителей, ради нашего с тобой счастливого будущего на небесах. Люблю тебя больше неба, твоя Араксия"
 
После этого письма и началась новая жизнь Араксии. Новый период, который отделял ее жизнь  " С ним" и " Без него" . Поначалу больших продвижений не наблюдалось, но вскоре, девушка заговорила с родителями, позже стала по немного есть, организм нормализовался, синяки под глазами стали уступать, но ни смотря на это, она не принимала до сих пор никаких гостей. Так прошел год. Она немного пришла в себя, только постарела как-будто на много лет, стала выглядеть взрослее. Расчесываясь находила седые волоски, но так их и оставляла, не собиралась краситься, либо удалять их. Наступил Август, около двух лет прошло с момента смерти Ахмеда. К этому времени она уже немного оправилась от потери, но все равно очень изменилась. Оставшись дважды на второй год в своем медицинском университете, ей пришлось заново туда поступать. Ее приняли, оставалось ждать первого сентября, чтобы снова ринуться в учебу.