Остатки молодости

- И вот, мы пришли к тому, что мне тридцать восемь… - Игорь изобразил некое подобие улыбки отчаяния (актер из него, конечно, никудышный, зато рассказчик всегда интересный) и несколькими глотками опустошил бокал, еще десять минут назад до краев наполненный имбирным элем. Мы сидели в недорогой пивоварне в центре города, где атмосфера редко располагала к разговорам подобного плана. Из динамиков перманентным гулом доносилась «Smells Like Teen Spirit» от Кобейна и Ко,  столики ближе к вечеру находили новых гостей, но свободных мест по-прежнему оставалось предостаточно. Игорь полвечера жаловался на результаты пройденного теста на биологический возраст, хоть в этом я его понимал. – Да мне уже пора внуков нянчить, а я все с бабами разобраться не могу. Вот, слушай сюда. Пару недель назад я трахнул одну выпускницу.
- Чёрт, ты трахнул выпускницу начальной школы? – смеясь, спросил я.
- Да нет же, черт тебя побери! Это была обычная семнадцатилетняя шлюха из тех, кто по пятничным вечерам наштукатуривается до неузнаваемости и с шоблой своих настолько же «ТП-нутых» подруг пытается просочиться в Apple-bar мимо охраны, чтобы уделаться самым дешевым пойлом и дрыгаться под песни всяческих полупокеров.  – Игорь достал последнюю сигарету из купленной в этой же пивоварне пачки Winston’а и подкурившись, продолжил. – Так вот, я как раз зашел кофеечку выпить, он у них там такой паршивый, ты бы знал. Не об этом, не об этом. Смотрю, значит, две телки какие-то разместились в двух столиках от меня, с пьяным кокетством одна из них на меня поглядывает изредка. Ну, мне, в общем-то, плевать на них хотелось, я кофе выпить забежал на пять минут.
- К сути уже переходи, ладно?
- Хорошо. В общем, испив чашечку кофе, я направился к уборной, дабы принять водные процедуры, руки помыть, то есть, и слышу жутчайший грохот прямо в коридоре, что ведет к туалету. Так вот, выхожу я в коридор и вижу то самое чудо, что меня глазками съесть пыталось. Она настолько уделалась, что даже до женского сортира добраться не смогла, хотя он еще ближе к выходу находится. В общем, помог ей подняться и придерживал ее волосы, пока она унитазу душу изливала. Не самая романтичная из ситуаций, не спорю. Насколько это было возможно, помог ей привести себя в порядок хотя бы внешне, выслушивая оды таким порядочным джентльменам, как я, и порицания в адрес ее бывшего, все как обычно. Как только выбрались мы с ней в зал, стало понятно, что ее подруга не дождалась, может быть, ушла еще в тот момент, когда моя новая пассия только начала свой долгий путь к «белому Олимпу». – Тем мне и нравился Игорь, он, как бы нелепо порой не формировал свои мысли, таким же нелепым образом мог вводить в оборот новейшие устойчивые выражения, - Чёрт, мне ТРИДЦАТЬ ВОСЕМЬ, а я трахаю тех, кто мне в дочери годится.
- Так имел ли место акт близости между вами? – С весьма деловитым видом спросил я. Оснований не доверять Игорю у меня никогда не было, я прекрасно знал о его влечении к девушкам гораздо моложе себя, признаю, я себя смело могу отнести к ему подобным, пусть мне всего лишь двадцать пять, но у меня был опыт более тесного общения и с шестнадцатилетней дамой пару месяцев назад.
- Я не закончил, слушай. Чтобы не упасть в глазах даже этой малолетней девки, которая еще пять минут назад выстроила культ моей джентльменской личности, я решился вызвать ей такси. Сам знаешь, и мне добираться – не ближний свет, и я решил, что сначала таксист довезет ее, а затем уже отправится до меня. И когда на вопрос таксиста: «Куда едем?», она, еле живыми глазами взглянув на меня, этим пьяным акцентом, свойственным всем бабам, пальнула: «К тебе!», я, руководствуясь исключительно благородством, согласился. Ну куда ей в таком состоянии…
- Да-да, знаем мы твое благородство. – Я одним глотком опустошил и свой стакан. – Вот каким бы дерьмовым у них не было меню и обслуживание, но пиво всегда превосходное. Еще по одной?
- Знаешь, я, наверное, все. – Игорь слегка призадумался.
- Эй, да нормально всё. Вечер-то только начинается. Подцепим двух цыпочек да переберемся куда-нибудь позже.
- Нет, спасибо. Знаешь, в свои тридцать восемь я бы хотел, чтобы моя дочь, будь она у меня, была лесбиянкой. Вот не воспитанием же все решается, и откуда тебе… мне знать, что у твоего ребенка в голове, в жизни? Ей шестнадцать, у нее переходный возраст, месячные, гормоны, а она спит с каким-то сорокалетним извращенцем.
- ЧЁРТ, ТЕБЕ ВСЕГО ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ!!! Тебе самому еще не надоело нести эту чушь?
- Да ладно, шучу я. – Нарастающим смехом парировал Игорь. – Но ведь, в любом случае, будь нам хоть тридцать, хоть тридцать пять, хоть сорок – нам всегда будет восемнадцать. А женщины.… Не наши мамы, а те, которых выбираем мы, совсем не зря называют нас детьми. Нам никогда не будет даже двадцати. Мы так и умрем восемнадцатилетними.