Путешествие по странному городу

Довольно-таки интересным образом я очутился в этом весьма странном городке. Избежав тряски и суеты в железнодорожном вагоне, а также закладывание ушей при взлёте и посадке самолёта, я вдруг оказался почти в самом центре этого городка, о котором попробую поведать вам в данном рассказе. Вы, наверное, уже подумали, что я пришел в него пешком или приплыл на корабле, ну, в крайнем случае, приехал на велосипеде. Не травите себе душу, вы всё равно не угадали! Я разочаровал вас? Или всё-таки заинтриговал? Надеюсь, что в этой ситуации будет вернее подумать о втором варианте. Да, не скрою, я старый интриган и очень люблю затуманивать головки молодых симпатичных девушек. Правда, в некоторых ситуациях я туманю рассудок не только молодым особам противоположного пола, но и весьма почтенным людям, а так же иногда и своим лучшим друзьям. Но поверьте мне, все эти вещи я делаю не ради корыстных целей, а ради искусства и удовольствия, которое приносит это искусство. Вот и теперь я пытаюсь сделать своё любимое дело, только ради того, чтобы те, кто верит в сказки, открыли для себя ещё одну... Для тех, кто любит добрые интрижки, получи¬ли маленькое удовольствие. А те, кто любит благополучные финалы, просто-напросто добрались до финала. Итак, мы остановились на том, что я очутился непонятно как даже для самого себя... почти в самом центре довольно-таки странного городка. А впрочем, я ведь так и не сказал вам, в чем заключалась его странность. Да в общем-то практически и не в чём. Такие же люди, как и мы с вами ходили по его не очень шумным улочкам, несмотря на то, что они находились почти в самом центре города. Изредка проезжавшие мимо автомобили также ничем не отличались от тех автомобилей, которые точно также проезжают мимо и в других городах. Да и дома вокруг меня были абсолютно такие же, как и везде... Но разве только за исключением одного весьма невзрачненького домика, который находился совсем не в том месте, где я очутился в первый момент своего прибытия. Причём странность этого невзрачного строеньица, если призадуматься, тоже является весьма относительной. Лично мне кажется, что такие невзрачные домики есть в любом старинном городке земного шара, впрочем, как правило, и истории таких домишек или особнячков бывают почти одинаковыми. За исключением конечно отдельных ситуаций. Например, такая немаловажная деталь, как не только услышать нечто неправдоподобное о прежних обитателях того или иного строения и что теперь спустя много лет или веков происходит в нём, но и увидеть собственными глазами то, о чём рассказывают люди, которые даже не всегда своим внешним видом внушают серьёзное доверие. Наверное, только благодаря тому, что некоторые вещи, о которых мне успели рассказать жители этого городка, за время моего пребывания в нём я увидел собственными глазами. Ну а теперь, чтобы долго не отвлекать вашего внимания от сути моего повествования, начнём всё по порядку.
Итак, непонятно каким образом очутившись на улице этого, как я уже успел выразиться, странного городка, я довольно-таки продолжительное время, как вы, наверное, уже догадались, приходил в себя. И вот, наконец, ощупав себя обеими руками и убедившись, что относительно мое¬го физического состояния со мной всё в порядке, я, обнаружив в кармане куртки пачку сигарет и зажигалку, извлёк их оттуда и закурил. Оглядевшись после этого по сторонам, я заметил неподалёку от себя скамейку. Самую, что не наесть обыкновенную скамейку, какие, как правило, ставят в сквериках и на остановках практически всех городов. Но не успел я ещё толком расположиться на только что обнаруженной мной скамейке, как тут же, будто неоткуда рядом со мной появилась довольно-таки миловидная старушка и каким-то таинственным, но в тоже время чарующим голосом спросила:
– Издалека в наших краях, милок?
– Ну, как вам сказать, матушка? – попытался ответить я на неожиданно заданный мне вопрос, но не успел продолжить едва пойманную мной мысль, как снова услышал всё тот же не назойливый и, как я уже успел заметить, очаровывающий голос.
– А как не говори, милок, вы к нам издалека прибываете очень редко, поэтому вас видно сразу.
В этом изречении бабули в общем-то не было ничего предосудительного, но всё-таки слова "прибываете" слегка насторожили меня.
– А почему вы, матушка, сказали, что мы издалека сюда не приезжаем, а прибываем?
Внимательно выслушивая мой вопрос, старушка слегка насторожилась, но затем, призадумавшись буквально на мгновенье, тут же улыбнулась и всё тем же спокойным голосом произнесла:
– Извини, милок, старенькая ведь я, иногда бывает оговариваюсь.
На самом деле в этот момент бабуля немного слукавила... Наверное, она уже просто имела больший опыт, общаясь с такими же путешественниками, и решила избежать лишних вопросов с моей стороны. Но это я понял только по окончанию своего странного путешествия, а пока решив, что бабуля действительно оговорилась, продолжал устное знакомство с этим странным городком. И несмотря на то, что у моей собеседницы в сути её многословных изречений было больше юношеской бессмыслицы, чем старческой мудрости, мне не хотелось своим невежеством обижать пожилого, быть может, пережившего много горя человека, и поэтому я сделал вид, что очень внимательно слушаю её и даже периодически кивал головой, поворачиваясь и смотря искренним взглядом в лицо этой слегка чудаковатой старушки. Единственное, что, пожалуй, действительно заинтересовало меня в этом разговоре, да и то в самом конце, когда я, докурив сигарету, начал искать взглядом, куда мне бросить окурок, старушка, оглянувшись по сторонам вместе со мной, вдруг как-то неожиданно резко произнесла:
– Вон, видишь, милок, по той стороне улицы чёрный котяра идет!
Я невольно посмотрел в ту сторону, куда указывала моя собеседница. И действительно увидел на противоположной стороне улицы идущего медленно по тротуару черного кота довольно-таки необычных размеров. Если бы улица была чуть пошире, а моя собеседница предварительно не назвала это существо котом, я бы в первую очередь решил, что вижу не очень большую собаку, но не как уж ни кота. А в данной ситуации, благодаря предварительной информации и небольшого расстояния, я действительно увидел перед собой чёрного и, как мне сразу показалось, довольно таки наглого кота. Он шел так медленно и уверено по тротуару, что, увидев его впервые, можно было сразу понять, что это, так сказать, чудовище не только не привыкло уступать кому-либо дорогу, а даже наоборот. В отличие от меня, немногочисленные прохожие из местных жителей, прекрасно знающие все порядки своего городка, с преспокойным видом при мере приближения животного отходили в сторону, пропуская его вперёд, как некую почтенную особу.
– Единственный обитатель старого дома! – также довольно-таки резко, как и в первый раз, показывая на кота, произнесла старушка.
– Поэтому его все здесь и знают? – отбросив ожегший мне палец окурок в сторону, с неподдельным интересом обратился я к бабуле.
– Ну, как тебе сказать, милок, поэтому, а может, и не поэтому, но столько лет прожил этот котяра в городе, да ещё сам видишь, какой он необычный.
– Ну, матушка, насколько мне известно, коты живут лет двадцать, ну плюс-минус лет пять, в зависимости от условий жизни. Но по этому наглому котяре не скажешь, что он очень старый, вон как бодро вышагивает, да и шерсть у него, как у молодого кота, вся лоснится.
– Да в том то и дело, милок, что этого кота ещё мой дедушка с детства помнил.
После этого изречения бабули меня снова посетила невольная мысль о том, что у неё не всё в порядке с психикой. При этой мысли я на какое-то мгновение отвернулся от старушки, чтобы еще раз полюбопытствовать этим чудом природы. А когда вновь хотел обратиться к своей собеседнице, то к своему удивлению не обнаружил её на прежнем месте. Привстав со скамейки, я осмотрелся вокруг себя и, несмотря на то, что улица была полупустынна, старушка, с которой я только что вёл беседу, как будто растворилась в воздухе. К моему большому удивлению то же самое произошло и с чёрным котом. Не найдя взглядом своей собеседницы, я вновь обратил свой взор в сторону нагло бредущего кота. Но не смотря на то, что скорость его передвижения была довольно-таки небольшой, а на данном промежутке улицы полностью отсутствовали подворотни... Кот, как и моя собеседница, исчез в одно мгновение. «Что-то одно из двух, или это самая натуральная чертовщина, или у меня просто «поехала крыша», – мелькнуло в моей голове, после то¬го как я убедился, что оба предмета моего внимания полностью исчезли из поля моего зрения. Ещё раз внимательно оглядевшись по сторонам и убедившись в том, что все остальные идущие по улице люди не обращают на меня никакого внимания, я, засунув руки в карманы куртки, уподобляясь чёрному коту, которого видел буквально несколько мгновений назад, медленно побрёл в том же направлении. Не могу сказать, что я брёл слишком долго, прежде чем моё обоняние пронзил аппетитный запах, доносящийся из небольшого кафе, представшего на моём пути. В отличии от остальных строений, расположившихся вдоль улицы, по которой я шел, кафе слегка удалялось в глубь дворов от тротуара, а на свободной перед ним площадке располагались небольшие пластиковые столики и стулья, обозначая со¬бой некое летнее кафе. Народу, как и на всём протяжении моего пути, в кафе было немного и, окинув всех присутствующих беглым взглядом, я вошел в помещение. Не знаю, стоит ли это расценивать как ещё одну странность этого города, но, не смотря на изобилие и отменное качество предлагаемых кушаний, их цена была настолько низка, что мысль о поехавшей крыше или абсолютной чертовщине снова промелькнула в моём мозгу. Будучи человеком православным, вспомнив, что обычно делается в таких случаях, я отвернулся от посторонних взглядов и быстро перекрестился. После чего, обнаружив всё то же самое перед собой, я решил, что к данной ситуации стоит относиться, как к ещё одной странности этого городка. Выбрав себе несколько блюд и десерт, я, как это делается в самых обыкновенных городах, рассчитался за все в кассе, сложил выбранное мной на поднос и вышел на улицу. Хочу заметить, что отменность приготовления пищи в этом кафе была не только визуальная, но и вкусовые её качества были изумительные. Закончив с холодной закуской, горячим первым и вторым, я уже хотел приступить к десерту, но в этот момент к моему столику подошел слегка подвыпивший мужчина и спросил разрешения присесть. Мужчина не выглядел хамом, конечно, одет он был не очень шикарно, но назвать его бродягой было тоже сложно. Посмотрев ещё раз внимательно на незнакомца, я вежливо показал ему на рядом стоящий стул, одновременно пододвигая к себе десерт.
– Извини, приятель, но я алкаш, но не буйный, ты не бойся, – негромко произнёс незнакомец, присаживаясь за столик.
– Да все мы немного алкаши, – вновь посмотрев на незнакомца, ответил я, приняв его откровение за неудачную шутку.
Так как по его внешнему виду сказать, что этот человек алкоголик, было нельзя, да и к тому же из внутреннего кармана своего пиджака он достал не пузырёк с сомнительной жидкостью и не бутылку бормотухи, как это обычно делают алкаши, а бутылку довольно-таки приличного коньяка. Достав из бокового кармана пиджака складной нож, незнакомец быстро раскупорил бутылку и, убирая нож обратно, протянул её мне.
– Давай, приятель, за знакомство, – всё таким же негромким голосом произнёс он.
– Да нет, благодарю, к спиртному я более чем равнодушен, а вот поддержать компанию и беседу с удовольствием, – ответил я незнакомцу и принялся разбираться с десертом.
– Ну, как скажешь, приятель, я в отличие от некоторых на такие вещи не обижаюсь. Не хочет человек, значит, не хочет, зачем ему за это грубить! – с этими словами незнакомец, слегка запрокинув голову назад, сделал несколько весьма впечатляющих глотков. – Ха... – протянул он, ставя бутылку на стол, а свободной рукой аккуратно прикрывая чуть сморщившееся от выпитого лицо. Немного отдышавшись, незнакомец отстранил руку от лица и, запуская её в карман своего пиджака, снова обратился ко мне. – Слушай, приятель, ничего, если я закурю?
– Да нет, пожалуйста. Я тоже сейчас только покончу с десертом.
– Так может мне немного подождать? – поинтересовался у меня незнакомец, доставая из печки сигарету.
– Да нет, что ты, не стоит, закуривай, если хочется.
– Ты только не думай, парень, я не бичара какой-нибудь и не барыга. А эту дрянь на заработанные покупаю, – начал незнакомец, сделав первую затяжку, затем, покрутив в руке бутылку с коньяком и сделав из неё небольшой глоток, продолжил. – Эх, приятель, я всю жизнь свою работал, и всё у меня прекрасно было... Пока крыша не стала ехать, вот я и запил!
Как правило, не зная, что сказать в такой ситуации, я отодвинул от себя тарелочку из-под десерта и, быстро достав из кармана сигарету, тоже, как и мой собеседник, закурил.
– Да ты, парень, особо не стимайся, я ведь хоть пьяный, хоть трезвый, но ни к кому не лезу. Самое страшное, что я могу сделать, это наговорить какой-нибудь ерунды. Но только безобидной для присутствующих, – добавил он после непродолжительной паузы и снова затянулся. – Я вижу, приятель, что ты не местный, – продолжил он, выпуская дым изо рта. – Но догадываюсь, что про старый дом тебе уже кто-нибудь чего-нибудь натрепал.
– Ну да, – не пытаясь скрывать разговора с предыдущей собеседницей, ответил я незнакомцу и после короткой паузы продолжил. – Как только сюда попал, присел на лавочку покурить, а ко мне какая-то бабулька подсела. Также, как и ты, мол вижу, милок, что издалека к нам приехал. Меня ещё сразу удивило, что она не приехал сказала, а прибыл.
– Ну-ну, прибыл значит! – Выпуская дым изо рта, чуть громче, чем в предыдущих монологах, повторил за мной незнакомец.
– А ты что, эту старушку знаешь? – полюбопытствовал я, слег¬ка удивлённый его реакцией на мой рассказ о старушке.
– А чего, приятель, тут знать, все они старушки одинаковые, особенно у нас.
После этих слов незнакомец взял со стола бутылку и сделал ещё один глоток. На этот раз он даже не поморщился, а только резко выдохнул и, ставя бутылку на прежнее место, продолжил:
– И слово "прибыл" о таких как ты они тоже говорят не случайно, это уж если человек волноваться начинает или излишнее любопытство проявлять... Тут они на старость да малоразумие  начинают ссылаться. А сами поумнее да попамятнее нас с тобой будут. Знаем мы этих бестий, только с виду они все добренькие!!! – после очень короткой паузы ещё более грубым тоном произнёс незнакомец и, резко взяв со стола бутылку, сделал несколько обильных глотков.
В этот момент догорающий окурок ожег мне палец, я невольно, как это бывает от неожиданности, дёрнулся, и откинул его в сторону.
– Да ты не дёргайся, в отличие от меня, у  тебя всё путём будет, только поменьше разных старушек слушай, – более спокойным, чем прежде, голосом произнёс незнакомец, ставя бутылку обратно на стол. А затем, сделав ещё одну затяжку и туша окурок в стоящей на столе пепельнице, почти шепотом произнёс. – А вот окурками кидаться по сторонам не стоит, тут пепельница есть. И отряхнув пальцы от налипшего на них пепла, заметив, что я смутился от его замечания, вновь беря со стола бутылку, улыбнувшись добавил. – Да не стремайся ты, так я же шутя сказал.
Пока незнакомец делал несколько очередных глотков, я достал из кармана сигарету и стал искать в другом кармане зажигалку. Резко выдохнув, незнакомец быстро поставил бутылку на стол и, взяв с него зажигалку, которая лежала около самой пепельницы, протянул её мне.
– Ну, ты, приятель, и разволновался! Я хоть и пьяный, а вижу лучше тебя.
Дождавшись, когда я прикурю, он медленно достал себе сигарету, помял её пальцами и тоже закурил.
– Ты главное, приятель, поменьше наших бабулек слушай, они интриговать умеют. Вот я одну такую послушал-послушал, и залез с дуру в этот долбаный дом, интересно понимаете ли стало!
– А что там такого интересного? – полюбопытствовал я, стряхивая в пепельницу сигарету.
– Да интересного там, приятель, много чего есть, да вот только мозги не у каждого выдерживают! Вот у меня, к примеру, съехали! Разумеется, конечно, не до конца, но тоже порядком! Хотя я слышал, что это только на местных действует, а приезжие туда спокойно ходят. Ну, с другой стороны, кто их знает, они же потом к себе уезжают, может кто потом, конечно, и снова сюда приезжает. Но лично я таких пока здесь не видал!
После этих слов незнакомец свободной рукой снова взял бутылку и хо¬тел уже было сделать глоток, но, вдруг посмотрев куда-то в сторону, опустил руку с бутылкой вниз.
– А вот и это чёрная бестия идёт, – произнёс он совсем глухо, поворачиваясь в ту сторону, в которую смотрел.
Наблюдая за поведением своего собеседника, я невольно посмотрел в ту же сторону. По тротуару, мимо кафе, в котором мы расположились, так же, как и в первый раз, брёл всё тот же чёрный кот. Засмотревшись на наглую и самоуверенную животину, которой каждый встречный прохожий чуть не с почтением уступал дорогу, я чуть было совсем не забыл про своего собеседника, а если быть точнее, то в ка¬кой-то момент действительно забыл о нём. И только тогда, когда догорающая сигарета стала слегка жечь мне пальцы, и я повернулся к столику, чтобы положить её в пепельницу, то вновь обнаружил, что я нахожусь не совсем один. Только теперь вместо того, чтобы развалившись на спинке стула, куря сигарету, потягивая из горлышка бутылки коньяк и рассуждая о том, что у меня всё будет хорошо. Мой собеседник, сложив руки крест на крест на столе и положив на них свою голову, бормотал что-то не совсем внятное, рядом на столике стояла абсолютно пустая бутылка. Из множества практически невнятных фраз мне всё-таки удалось разобрать несколько слов, например таких, как пианист, жуткий котяра и старая развалина. Сидеть рядом с практически незнакомым мне человеком и ждать пока он протрезвеет, да к тому же в совершенно чужом для меня городе я счёл абсолютно глупым и никому ненужным занятием. Встав со своего стула, я решил проследовать за этим странным котом, которого в этом городе знал практически каждый житель и, как мне показалось, даже побаивались его. Но как только я повернулся в сторону тротуара и посмотрел туда, где ещё минуту назад никуда не торопясь брело, как выразился мой недавний собеседник, это чудовище, то произошло абсолютно то же самое, что и в первый раз, кот снова как будто испарился. Благо торопиться мне было не куда, заняться мне тоже было не чем, вернее никакого конкретного дела в чужом городе для меня точно не предвиделось и, наверное, благодаря этому мне пришла в голову идея пройтись в том направлении, в котором до своего исчезновения брёл чёрный кот. Не скажу, что я шел слишком долго, прежде чем очутился на абсолютно безлюдной улочке, в большинстве своём состоявшей из деревянных строений. Оглядевшись по сторонам и не отыскав взглядом ни единой души, я стал размышлять, в какую сторону мне лучше направиться. Вдруг передо мной, как из-под земли, неожиданно появился старик, одетый в серый сильно поношенный костюм, тёмные, почти истёртые до дыр туфли и соломенную повидавшую виды шляпу, в правой руке у него была массивная резная трость, на которую он опирался. Сказать, что сморщенное от долгой жизни лицо этого старика было добрым, я сказать не могу, но и чего-либо зловещего в этом старом, и на первый взгляд каком-то странном лице я тоже не увидел. Окинув меня взглядом с головы до ног, старик голосом, который скорей всего больше напоминал нечто ехидное, чем серьёзное, и тем более не совсем уж уважительное, произнёс:
– Никак молодой человек котика ищите? И не дожидаясь от меня ответа, показывая левой рукой в ещё более мрачный, чем улица, на которой я находился, переулок между двумя большими деревянными домами, всё в той же, напоминающей ехидство, интонации добавил: – Так вам, молодой человек, прямо туда.
На то, чтобы разглядеть дорогу, на которую мне указал старик, я потратил не более минуты, но когда я оторвал взгляд от переулка, по которому мне предстояло идти и повернулся в ту сторону, где передо мной возник старик, для того, чтобы из вежливости отблагодарить его за ус¬лугу, пусть и не прошеную, то старика на прежнем месте просто не оказалось, сказать по правде, отыскать его взглядом где-нибудь по близости мне тоже не удалось. Появившийся пере¬до мной неожиданно, словно из-под земли, старик, в общем-то также исчез. Прекрасно понимая, что в этом городе удивляться чему-либо нет никакого смысла, я, про себя поблагодарив старика, направился в сторону указанного мне переулка. Но если такие вещи, как внезапное появление и исчезновение моих пожилых незнакомцев, а также чёрного кота меня больше не удивляло, то вещи, которые стали происходить дальше, вновь приблизили меня к этому состоянию. От того места, где я остановился и встретил старика, указавшего мне дальнейший путь, до тех больших домов, между которыми начинался нужный мне переулок, на первый взгляд было не более минуты ходьбы. Но если на первый взгляд это выглядело именно так, то на самом деле всё выглядело совсем иначе. Тот путь, который мне казалось, я смогу преодолеть за считанные мгновения, я преодолевал чуть ли не полдня, но, по крайней мере, мне это так показалось. А когда я всё-таки добрался до самого начала нужного мне переулка, то здесь передо мной возникла ещё од¬на неожиданная для меня ситуация. Едва я сделал несколько шагов в глубь переулка, как он из абсолютно пустынного тут же стал похож на центральную улицу большого города в часы пик. Непонятно, откуда промчалась орава мальчишек, голо¬ся на всю улицу и гоня впереди себя футбольный мяч. Самое интересное то, что через каждые десять, а может быть, и пятнадцать метров мне стали попадать на встречу молодые женщины, катящие перед собой детские коляски. Чудовищным мне показалось ещё то, что из каждой проезжающей мимо меня коляски доносился сильный плач ребёнка, какой обычно бывает у давно некормленых или лежащих в мокрых пеленках младенцев. Но что поразило меня больше всего, так это абсолютное без исключения сходство всех женщин с колясками. А ещё, не скажу, конечно, что также часто, но тоже весьма методично ко мне стали подходить молодые девушки и юноши примерно студенческого возраста, и к моему большому неудовольствию обращаться ко мне с одними и теми же словами:
– Будьте любезны, вы не подскажете который сейчас час?
Но, наверное, самым кульминационным моментом моего путешествия по переулку было то, что ко мне подошла старушка, как две капли воды похожая на самую первую мою собеседницу, и точно таким же голосом и с точно такой же интонацией спросила:
– Никак, милок, в старый дом решил наведаться?
Посмотрев на старушку и вспомнив о том, что мне рассказал тот бедолага, пьющий коньяк прямо из бутылки в летнем кафе, я тут же сделал шаг в сторону и столкнулся с довольно-таки миловидным молодым человеком. Принеся друг другу множество извинений за невнимательность и пожелав друг другу доброго дня, молодой человек неожиданно для меня, без всяких усмешек и странностей в поведении спросил:
– Извините, а вы знаете эту историю про старый дом?
– Нет, – ответил я, внимательно наблюдая за дальнейшим поведением молодого человека.
– Если я не ошибаюсь, вы человек не местный, – начал молодой человек и, дождавшись от меня подтверждений своей догадки, продолжил: – В таком случае, если вы не имеете ничего против, то у меня есть время и я мог бы проводить вас до самого дома, а по пути рассказать вам эту историю.
Во время нашего короткого разговора, в отличие от своих предыдущих собеседников и тех, кто внезапно появлялись на моём пути, я не заметил в этом молодом человеке никаких причудоковатостей, а скорей всего даже наоборот. И поэтому без малейшего колебания принял его предложение.
– Конечно, не могу полностью ручаться за достоверность всех событий в моём рассказе. Сами понимаете, этой истории уже более двухсот лет, а человеку всё же присуще вносить в исторические события некоторую коррекцию. Особенно, если эти события не имеют особо глобального значения! – Начал мой случайный гид, едва мы тронулись в путь, а потом, внимательно посмотрев мне в глаза, после очень короткой паузы продолжил своё повествование: – Лично я услышал эту историю от своей покойной бабушки, когда был ещё слишком юным и ходил в начальные классы. Но вы сами знаете это не для кого не секрет, что детская память намного лучше, чем память взрослого человека. И поэтому я постараюсь рассказать вам всё точно так же, как мне рассказала когда-то моя покойная бабуля. Это было относительно сегодняшнего дня, лет двести тридцать пять, а может быть, и шесть тому назад. В этот городок приехал молодой барин, не то он был дворянин, не то ещё какой титул имел, ну в общем, принадлежал какому-то сословию. Жил он до этого в каком-то большом городе, или он с отцом поругался, или со своей наречённой невестой. Покойная бабуля говорила, что про это никто никогда толком не рассказывал, да я думаю, что не так уж это важно в сравнении с дальнейшей историей. Значит, приехал он сюда и поселился на время в гостинице, то есть пока свой дом не построит. Ну что ему стоило со своим состоянием дом построить, в конце апреля – в начале мая начали строительство, а к августу дом был готов. Тут говорят на счёт дом срубить мастера были шустрые, а если ещё денежку большую, да сразу платили, так они, и по ночам могли работать.
– Странно, а почему интересно при своём капитале каменный дом не построил? – воспользовавшись паузой полюбопытствовал я у своего провожатого.
– Не знаю, может, думал, что с каменным особняком строительство долго затянется, здесь ведь поблизости каменоломен не было, а издалека возить помимо того, что дорого, но ещё и долго, подвода ведь не самосвал, на неё много не навалишь. Конечно, может у него и какие другие причины были, кто его знает, ведь чужая душа потёмки. А пока дом строили, унёс он на почту письмо, адресованное в какой-то большой город. В какой, этого сейчас уже никто и не помнит, да и прежде таким вещам большого значения не придавали, говорят, что не принято было. Да и суть опять же ни в этом, написал и написал. Только вскоре после того, как строительство закончили, чуть ли не через неделю ему на трёх или даже четырёх подводах не то брат матушки, не то отца, ну, одним словом дядюшка мебель из родного города привёз. После того, как мужики эту мебель с подвод разгрузили да в дом занесли, ещё целую неделю про эту мебель только в городе и говорили. Что, мол, больно дорогая, небось, сам дом дешевле обошелся. Но гуляли они с дядюшкой, ну то есть новоселье отмечали, говорят, что только один день. После этого говорят тоже долго кривотолки ходили: что, мол, на новые дома и роскошную мебель денег не меряно выкинули, а отметить событие, погулять чисто по-русски от всей души не смогли. Но больше всего удивило народ то, что извозчики с подвод, на которых привезли молодому барину мебель, гуляли не так, как это было принято в старину своей компанией на выставленное им хозяином угощение, а вместе с хозяином и его дядюшкой в вновь отстроенном доме. Через день после отмеченного новоселья дядюшка уехал к себе домой и вот тут-то, если можно так выразиться, всё и началось. Оказывается, проживая в гостинице, пока строился дом, молодой барин влюбился в дочку хозяина. У хозяина было двое старших сыновей, один из которых уже был женат, и самая младшая дочка. Говорят, что девица была очень красивая и любимая папина дочка. А в таких случаях сами знаете, избалована до беспредела, не смотря на хорошее образование и весьма незаурядные умственные способности. Многие в городе её считали просто самой настоя¬щей дурочкой. А сколько говорят пришлось суждений за поведение дочери пережить отцу, но что только не сделаешь ради любимого чада. Короче, завершив строительство дома и справив новоселье, недолго думая, молодой барин, купив шикарный букет цветов, пошел свататься к дочери хозяина гостиницы. Проживая в гостинице, молодой барин практически подружился с её хозяином или, по крайней мере, был с ним в очень, как тогда говорили, приятственных отношениях. Да ещё видя то, что барин, не смотря на свои молодые годы, не является любителям прокутить состояние отца, а при возможности вкладывает его в дело, был совсем не против породниться с таким человеком, да и для своей взбалмошной дочки он видел в нём весьма надёжную опору. Да и жена хозяина гостиницы немолодая сварливая женщина отнеслась к этому предложению довольно-таки положительно, видя в молодом барине очень перспективного компаньона для мужа. Но в обсуждение брачного предложения вмешалась сама виновница этой ситуации. Беспредельно кокетливо состроив молодому барину глазки, она спросила:
– Милостивый государь, а вы умеете играть на фортепьяно?
Смущенный неожиданным вопросом, молодой барин покраснел и, сильно заикаясь, спросил:
– Извините, сударыня, но разве в данном предложении это имеет большое значение?
– Конечно, а иначе чем же мы будем заниматься с вами длинными зимними вечерами: спать, как медведи в берлоге или смотреть на огонь в камине? Тем более, что я очень люблю классическую и готова слушать её до невозможности долго.
Смутившись ещё сильнее, молодой барин почти шепотом произнёс:
– Нет, сударыня, я не умею играть на фортепьяно.
– Тогда какого же чёрта вы пришли свататься ко мне?! Сначала научитесь играть, а уж потом и приходите! – в довольно-таки резкой и насмешливой форме ответила девушка.
Попытка отца вразумить любимую дочь в дальнейшем привела бы только к истерике драгоценного чада. Понимая всё, что может произойти дальше, молодой барин поднялся с кресла, почтительно откланялся перед всеми присутствующими и медленно вышел из дома. Вскоре молодой барин куда-то исчез, но отсутствовал не так уж и долго. Ещё до первого снега к его дому во второй половине дня подкатила телега. На телеге сидело трое человек: сам молодой барин, извозчик и ещё один мужичок неопределенного возраста, одетый в когда-то очень дорогую, но теперь изрядно поношенную одежду. Посередине телеги, накрытое огромным куском серой парусины находилось что-то очень большое. Телега остановилась напротив парадного входа, барин резво соскочил с телеги и быстро направился искать праздно шатающихся мужиков, которые, обычно проснувшись довольно-таки поздно, идут искать опохмелки после бурного сабантуя накануне. Прослывши в городе очень щедрым человеком, барин довольно-таки быстро отыскал еще четырёх помощников и подвёл их к телеге. Вскочив на телегу, барин резким движением сдёрнул парусину, под ней, к удивлению пришедших по просьбе барина помощников, стоял роскошный белого цвета рояль. Затащив обнову в дом и получив расчёт у барина, мужики пошли по своим заранее намеченным делам. Извозчик на своей телеге подался восвояси, а мужичок неопределённого возраста в изрядно поношенной одежде остался в доме вместе с барином. Как потом выяснилось, мужичок этот оказался учителем музыки. Когда-то блестяще начав карьеру пианиста, он не выдержал звёздной болезни и теперь зарабатывал тем, что давал уроки начинающим музыкантам. Но благодаря своей вечно подвыпившей физиономии, учитель долго не задерживался у новых учеников. Как правило, родители учеников не желали присутствия своих детей в обществе постоянно подвыпившего мужчины. Выдавая ему некое пособие не то из жалости, не то из уважения к его тяге помочь другим, уже через несколько занятий они вежливо просили больше не посещать их дома. А если ученики оказывались более взрослыми, то они сами просили его оказать им такую же любезность, тем более, если это были молодые барышни. Вот и теперь, зная о своей слабости, учитель сразу рассказал о ней барину, и они договорились о том, что пока барин не начнёт самостоятельно играть полные произведения, он не даст ему ни копейки. А только будет кормить его и предоставлять ночлег, а потом уж, если сочтёт нужным заплатит ему за его труды, и они распрощаются. Так оно всё и получилось. Сыграв через несколько месяцев своему учителю не то какую-то сонату, не то прелюдию, барин щедро рассчитался с ним, и тот, попьянствовав в городе несколько дней, покинул его навсегда. Но, как бы не старался барин угодить своей избраннице, взбалмошная девица так и не дождалась, пока он научится играть, как она сказала на фортепьяно. Она вышла замуж за другого и, наверное, как говорят в наказанье за свой поступок, очень неудачно. Её избранник не был слишком богат и, к своему горю, он был довольно-таки глуп, в конце концов, в один из морозных вечеров пьяный он упал в сугроб и там замёрз. Ребенок, который у них был, умер ещё в груд¬ном возрасте от тифа. А молодой барин, узнав о дне свадьбы, подарил невесте огромный букет цветов и исчез. С тех пор его в городе больше никто и не видел, вот только по сей день иногда из дома доносятся звуки рояля. Вот такая история существует про наш старый дом.
– А причём здесь черный кот? – перебил я своего провожатого.
– А, да, совсем забыл, это когда они с дядюшкой мебель стали в дом заносить, на улице в это время маленький черный котенок бегал, вот и решили его по доброму обычаю первым в дом запустить. Говорят, что с тех пор он там и живёт, правда, некоторые утверждают, что это просто его потомки, которые живут и размножаются в заброшенном доме. Благо крыс и мышей много так, что эти полуодичавшие животные с голоду не помрут. А может, и действительно это тот же самый кот, ведь рояль играет сам по себе, а по¬чему бы коту сотню-другую лет не пожить?
Закончив эту фразу, молодой человек осмотрелся по сторонам после короткого раздумья, по крайней мере, мне так показалось. Довольно-таки загадочно, как будто во сне произнёс:
– Ах, да, вот мы уже и пришли...
Я поднял взгляд и увидел перед собой хоть и полуразвалившийся, но всё ещё шикарный деревянный особняк с резными наличниками на фасаде. Задержав на нём свой взгляд, я вдруг вспомнил о своём провожатом, тут же повернулся для того, чтобы от¬благодарить его, но молодого человека уже не было. Оглядевшись по сторонам и не обнаружив своего спутника, я вновь перевёл свой взгляд на загадочный дом. Но вместо старого дома, который я видел буквально минуту назад, я увидел перед собой большую гостиную, с полуразвалившейся, но всё же красивой старинной мебелью и роялем белого цвета посреди нее. Сразу или почти сразу догадавшись, что я очутился внутри дома с помощью некой телепортации, тут же стал рассматривать заполняющие её предметы. Надо сказать, что не смотря на заколоченные окна, в гостиной было относительно светло. Вдруг мой взгляд невольно остановился на одном из кресел, стоявшем с левой от меня стороны. Кресло в отличие от других предметов, кроме рояля, было в отличном, не смотря на возраст состоянии. Я долго всматривался в огромный и темный предмет, лежавший на кресле, пытаясь понять, что это такое там может быть. Вдруг нечто лежащее в кресле зашевелилось, и я увидел повернувшуюся в мою сторону огромную и наглую морду всё того же чёрного кота. Но что для меня было интересно, кот смотрел совсем не на меня, а куда-то дальше за меня. Вдруг мне показалось, что мимо меня кто-то прошел, я огляделся по сторонам, но в помещении кроме меня и чёрного чудовища никого не было. Но пока я осматривался вокруг себя, со стороны стоящего посередине гостиной рояля до меня до¬нёсся звук чиркнувшей о коробок и вспыхнувшей спички. Я повернулся к роялю и увидел, как плавающее над ним пламя горящей спички зажигает стоящие на нем свечи. Когда все свечи уже горели, спичка, словно кем-то задутая, погасла и упала на пол. Затем крышка клавиатуры открылась, и у меня появилось ощущение, что за рояль кто-то садится. Ещё минуту я пристально смотрел на открытую клавиатуру рояля. И вдруг клавиши рояля начали двигаться, как будто под пальцами пианиста, вся гостиная мгновенно наполнилась прекрасной музыкой. Лежавший в кресле до этого момента кот встал на лапы, выгнул спину и потянулся. Затем он спрыгнул на пол, подошел к стулу, стоявшему около играющего рояля. Сделав несколько движений, как бы трясь о чьи-то ноги, кот посмотрел на верхнюю часть стула, словно на нём кто-то сидел, и с умилённым видом растянулся на полу возле стула. Заслушавшись прекрасной музыкой и практически забыв, где нахожусь, я вдруг услышал позади себя неприятный пронзительный звук. Повернувшись в ту сторону, откуда доносился этот противный звук, я открыл глаза...
Увы-увы, мои дорогие, но это был мой очередной странный сон!!!

Октябрь 1999