Я САМ

                Жизнь прожита не зря, если
                ты смог сделать счастливым
                хотя бы одного человека…
               
               
     -- Крошечка… какой крошечный! Папочка, посмотри, посмотри! -  глаза Максимки, обычно зелёные,  играли разноцветными огоньками.
-- На, подержи, не бойся! Увидишь, какой он хорошенький!
- Погоди, погоди… Надо же пальто снять, руки помыть.
     Виктор Петрович возвращался с работы в одно и то же время, всегда. Домашних животных он не любил. Просто потому что любил идеальный порядок и чистоту. Особенно не терпел пыль, шерсть и тополиный пух. Его мучила аллергия. Он вдруг начинал чихать – много-много раз подряд. Потом  долго кашлял и беспрерывно сморкался, пока все вокруг суетливо искали причину его беспокойства. Правда, «все» - это было так давно… когда ещё жили все вместе… Три года, семь месяцев и двадцать два дня, как погибли в автокатастрофе Максимкина мама и её сестра-близняшка, Анна… Его Анна…  Тем же летом тяжело заболела матушка -  от переживаний, от напрасных уговоров «не портить себе жизнь».  Как наяву, увидел он трёхлетнего малыша – худенький-худенький… и большие глаза… необыкновенно зелёные,  с переливами, глубокие, завораживающие, зовущие…  Глаза, в которых, быть может нашла приют её душа… Нет, он не мог… да и как можно - Максимку в детский дом! – если в нём он видел её глаза?

     - Па, ну ты что? – звонкий голос привёл его в себя.
     Мальчик улыбался. Одна щёчка уже полыхала, вторая – наливалась,  а уши расцветали красными маками. Тем временем черный пушистый комочек попал в надёжные руки.  Насторожив уши,  тыкался  тёплой мордашкой в решётку  пальцев, прикрывал глаза, и лизал, причмокивая, лизал жаркую, чуть влажную ладонь...
-- Щекотно, правда? Правда?– теребил за рукав Максимка: 
- Ну дай же ему молочка, папочка, он молочка хочет! И, переходя на шёпот, пояснил:  «сисю ищет».
 - Всё-то ты знаешь! - Виктор устало улыбнулся:
- Ну, беги на кухню, живей! Новый пакет - в холодильнике. 
-- Да что это вы, простудить малыша удумали?! Молоко – из холодильника!  Его подогреть надо! Погодите, я сейчас…  сама всё сделаю!
- Матушка, не надо! Врач запретил! Я сам! Сейчас, сейчас…
  Матушка смотрела на «чудо природы» с подозрением, поверх очков, как всегда, с дивана. Каждое утро, грузная, тяжело дыша, опираясь на клюку, она перебиралась из спальни в гостиную и устраивалась на диване. Отсюда было удобно наблюдать и за Максимкой, и за тем, что творилось в доме в перерывах между дремотой и телесериалами. Она, как и сын, не очень-то жаловала всякую живность. Тем не менее,  Максимка, не смотря на все запретительно-воспитательные меры,  притаскивал при любой возможности всех бездомных. То щеночка покормить надо, то котеночек в подъезде мерзнет,  то ёжик заблудился. 
-- И в кого ты такой жалостливый уродился!  -- недовольно произносила  хозяйка и Макимка, накормив бедолагу,  возвращал живую находку на улицу.
- Там им самое место! А ты не смей хныкать, лучше Виктора Петровича пожалей! Ему бы с нами управиться!
- На бабушку не обижайся! – добавлял Виктор Петрович.
- Она тебя очень любит. А ворчит много от болезни. О-пе-ра-ция   это тебе не шутки!
Мальчик отмалчивался, только носом шмыгал – тихо, но долго.

     …Пока кролик потешно фыркал в полное блюдце, Максимка фыркал от смеха  ничуть не хуже: по-те-ха! 
- Кому потеха, а кому – лишние хлопоты. Я вам– не помощник, на меня не рассчитывайте!  Мне долго еще поправляться, врач ничего не разрешает делать, ни-че-го – ничего!!
- Слыхал, что бабушка говорит? - Виктор Петрович стал серьёзным:
Что же делать-то нам теперь, а, Максимка?
Большие глаза умоляли. Наполняясь влагой, зеленые переливы то  темнели, то светлели, то вновь темнели и напоминали старый заросший тиной пруд.
- За ним хороший уход нужен… я слишком занят, ты же знаешь… - в голосе появились металлические оттенки.
- Новый рот – новые расходы, - донеслось с дивана, усугубляя скрип старых пружин.
- Па, я сам… сам буду…
- Сам? САМ?? Ты за собой не убираешь: «маленький я ещё!» - жалуешься!  Этот малыш внимания требует! – Виктор Петрович изменился в лице:
- А это дополнительные затраты сил и времени! Времени, которого так не хватает!
    Пока Максимка сопел, поджав пухлые губы, возле блюдца медленно расплывалась лужа. Кролик замер и даже уши шевелиться перестали...
- Ты… что ты делаешь! –закричал Максимка. Вздрогнув, комок черной шерсти заскользил лапками по паркету и дал дёру к «стенке». «Стенка», грандиозная покупка еще «до-перестроечных» времён, стояла монолитом, плотно к стене, по всей длине комнаты без единой щели. Диван!  Местом спасения оказался диван под грозной хозяйкой…
    Пару минут царило молчание. Потом всё взорвалось хохотом.
- И пол мыть? -
 - И пол, папочка! И пол, и посуду буду сам! Правда-правда!
Максимка хотел уже бежать за тряпкой, но Виктор удержал его руку и крепко-крепко прижал мальчика к себе:
- Ну, если «САМ»… вместе мы все непременно справимся! Ещё и бабушке поможем!    
И добавил тихо, глядя уже вслед:
- Как же ты вырос у меня… сынок…
15.05.13г., 29.11.13.