Я и мои Папики Глава 3

        Могу помочь с работой по старой дружбе, ты по своим физическим данным подходишь, «замухрыжек» и  противных толстух, у нас в клубе  не держат. Работать будешь в эскорте. Сопровождать куда надо и когда надо. Давать, когда клиент захочет, развлекать, когда ему грустно.  Будешь работать  подругой нежной и страстной в отличие от толстой и противной жены.  Вера опять расхохоталась на всю квартиру.
                - Безусловно, тебе одеться надо,   чумазые золушки в грязных передниках в клубе не нужны. - Ты иностранные языки знаешь? -
               
       Я утвердительно мотнула головой и сказала, что английский разговорный хорошо, с письменностью похуже;  от наших разговоров моя голова шла кругом. Вот и ладушки заявила Вера
                - Это большой плюс, за границей побываешь, мир посмотришь. Чтобы тебя в порядок привести, одеть, отмыть, накрасить, причесать, тысяч сто пятьдесят – двести надо, на первое время. Смогу занять,  отработаешь, отдашь под пять процентов годовых, по старой дружбе. –
        Знакомое словечко отработаешь, меня разом успокоило и привело мои скачущие мысли в относительный порядок. Вера  хлопнула громко в ладоши прямо перед моим носом.
                - Всё на первый раз достаточно, решишь у нас работать позвони, всё обсудим детально. - А сейчас подружка извини, у меня дела неотложные  намечаются. -
Это сказочные герои думали, да чесала затылки, три дня и три ночи, принимая решение,  мучаясь сомнениями и взвешивая все за и против. Я всё для себя решила,  спускаясь в кабине лифта, когда уезжала от Веры. Что тут было думать. Вера работает,  жива, здорова, вся в шоколаде.  Как вспомнила о том, что надо идти торговать в морозы, чуть не стошнило. Я ещё день провалялась в кровати, отпросилась у мамочки, ссылаясь на простуду, и позвонила Вере.
Вера провела со мной краткий трёхдневный инструктаж,  перемежала наши беседы,  с походами по магазинам и бутикам,  подбирая мне одежду и обувь, чтобы не было стыдно перед клиентами за фирму. Заскочили к гинекологу, что обслуживала девочек из клуба вне очереди. Всесторонний смотр прошла; заручилась справкой, что здорова, как корова и пожалуйста, девушка, на выход на работу в клуб для тех,  кому глубоко за шестьдесят, как шутила Вера. 
Клуб для Папиков, расположился  в одном, из главных Храмов Москвы – Матушки. Не под главными куполами  конечно, где старухи молились,  да поклоны отбивали, а в одном из строений, прилегавших к храму. Вера как - то «прикололась»,  что мы тоже вроде богоугодным делом занимались, Папиков, на путь истинный, телами наставляли.  Она мне так же сказала, что главные попы, эти помещения в аренду сдавали за большие денежки.  Да и сами в клуб нет – нет,  и заглядывали. Правда не «тусовались»  вместе с Папиками в зале, а девушку выбирали,  договаривались,  в машину её и уезжали.
Я сегодня первый раз вышла на работу  в Папик – клуб, как его наши девчонки называли.  Предварительно, мы с Верой, там с утра  два дня ранее провели, побывали. Она мне все, что можно и нужно показала и  рассказала, представила хозяйке, что клубом заведовала. С охраной познакомила. Иначе не прошла бы далее порога, незваных гостей сминали и выбрасывали, словно старые, ненужные бумажки  в мусорный бак за не надобностью.
Днём в клубе было тихо, благолепно даже. Главный храмовый колокол, казалось,  звонил над самой головой, звук, плыл вокруг, заполнял и растекался неторопливо и торжественно, за ним вступал колокол поменьше. Официантки шушукались о чём - то,  у столика администратора Кати.  Ребята из оркестра репетировали, наигрывая   вразнобой, разыгрывались к  вечернему концерту. Уборщица  оттирала пол, в углу залы, отодвинув столики. Бармены колдовали за своими стойками, наводили идеальный порядок в своём хозяйстве. Часть столиков отгорожена от остального зала ширмами чёрного и красного дерева. Это для тех Папиков, которые не любят гласность и демократию, заявила Вера посмеиваясь.  В клубе следующий порядок для нас девочек. Папики знакомились с нами самостоятельно, мы же по возможности,  могли сказать нет, если уж очень неприятен; если с «прибабахами» какими, или извращенец мерзопакостный. Правда, фокусничать редко приходилось, в клубе действовало правило, как в торговле, клиент всегда прав. Почти всегда, за редчайшими исключениями.  Не пользуешься успехом у Папиков, корчишь из себя недотрогу, платишь неустойку в клуб двадцать тысяч в месяц,  Второй месяц сорок тысяч, пожалуйста, на стол хозяйке выложи. Третьего раза не будет, за ворота. И два варианта светило девочке  несговорчивой, либо работать, как ломовая лошадь,  там, где работа «дураков» любит,  либо  на панель,  на улицу, стой  на проспектах в жару, и холод, и занимайся беспрекословно любовью со всяким «сбродом».   Как мне Вера пояснила, правила  в общем - то  жёсткие, но справедливые.
После восьми вечера мы, все кто свободны на сегодняшний вечер,  на месте, в теплом уютном зале.  Ближе к вечеру в большой зале включали большие хрустальные  люстры.  На столиках льняные, расшитые вручную красными маками, накрахмаленные, белоснежные скатерти. Серебряные приборы начищены до зеркального блеска.  Официанты и блюда подавали на серебре.  Это у Папиков такая  фишка проскакивала, чтобы микробов не подцепить.
Лабухи из оркестра разминались, наигрывали, травили анекдоты, ржали, как кони, у себя на подмостках.   Я липла к Вере ни на шаг не отходила, как от мамочки родной, когда пошла первый раз, в первый класс. Собралась духом глянула на своё отражение на зеркальной стене. В первое мгновение, даже себя не признала. На меня смотрела незнакомая, юная красавица блондиночка. Светлые волосы чуть завиты, водопадом на изящные плечи. Глаза синие, лучистые, озёра бездонные. Белая атласная блуза расшита в тон  распустившимися подснежниками, грудь высокая, упругая, просится непослушная наружу, при каждом вздохе, юбка длиннющая вишнёвого тяжелого бархата с разрезом слева, почти до талии.  На ножках туфельки на высоких каблучках. Рукой шевельнула и поняла что это я, и очень обрадовалась.
Мы сидели  за столиками пили безалкогольные коктейли, перекидывались  ничего не значащими фразами и  ждали приезда Папиков. К половине десятого  вечера к  Клубу почти бесшумно подъезжали роскошные машины – «паповозы». Охрана, сверив номера машин в дежурке, открывала шлагбаум, и машины исчезали в глубинах подземной парковки. Охрана Папиков оставалась скучать у машин, передав драгоценные «тела» своих хозяев внутренней охране. Папики неторопливо, благостно, словно на вечернюю молитву  шли к лифту  и поднимались наверх, в всегда праздничный зал. Наши девицы, те, кто на содержании, приезжали вместе со своими grandpapa(ми).  Девочки, служба началась,  обратилась к нам хозяйка, по местам мои хорошие, по местам. Тем временем залу постепенно заполняли Папики.  Кто садился в зале, сквозь очки разглядывал девушек, другие скрывались за  декоративными ширмами, избегали любопытных глаз. У нас, девочек, в начале вечера  на правом запястье прикреплён  изящный белоснежный накрахмаленный  круглый кусочек ткани с вышитым гладью номером. Если девушку выбирал, кто,  либо из Папиков, номерок снимался.
Вера Семёновна, хозяйка Папик клуба прикрепила мне девятый, как она заявила счастливый  номер.
               -  На удачу - пожелала она и  добавила - Ну с Богом девочка моя. - Вперёд к победам и словно благословляя,  легонько хлопнула меня по «заднице»! -
          Не успела я осмотреться, как меня пригласили за пятый столик. За столиком сидел седой, крупный  Папик с большущей проплешиной на темечке. Седенькие волосики на висках и над ушами гладко зачёсаны. Лицо морщинистое,загорелое, как яблоко печёное. Он минуту  придирчиво рассматривал меня, как муху за стеклом молчал.   Не успела я ни слова сказать, как Папик предложил:
                - Присаживайтесь барышня, не стесняйтесь. - Я Вас не съем, милочка без остатка, косточки точно оставлю. –
И звонко и заразительно рассмеялся.  Мне стало спокойнее.
                - Новенькая? - спросил Папик, продолжая улыбаться.
Я  кивнула.  Папик внезапно разом перешёл «на ты.
               - Присаживайся не стесняйся, здесь все свои, - опять хохотнул он.
Я присела за столик.
               - Сразу видно, что новенькая и красавица прямо как в сказке, -  причмокнул Папик.
               - Снимай номерок, ты мне очень понравилась прелестница, а то другие «нахалы»  тебя похитят. -   
Заказывай себе,  всё что душе угодно и Папик протянул мне меню и карту вин.