Лошонок Дегтярева

       Тогда,  в восьмидесятых годах, в первый день после зимних каникул, у неё выдался трудный день. Во-первых, не пришел первый автобус, потому что дорогу занесло снегом. Во-вторых, вахтовая полузакрытая машина строителей, которая иногда её подбирала, задержалась, и она приехала к хуторской  школе за полчаса до начала занятий, хотя всегда приезжала пораньше. Пока добиралась, сильно замерзла и сразу встала к топившейся и открытой печке спиной… Результат не заставил себя ждать: её новое пальто начало медленно тлеть, оно чуть не полыхнуло возле жаркой печки… Теперь из него можно было сделать только куртку, которую через два часа и принесла ей, довольная своей работой, сторожиха.
     Руки окоченели, пока держала на остановке свой учительский портфель с тетрадками… Хорошо, что учеников было в классах мало, и она быстро справлялась с проверкой тетрадей…
Дома она не проверила только два сочинения: отличницы Светы Лозовой и Ванечки Дегтярева.
После первого урока был свободный час, и молодая Вера Семеновна уселась поудобнее, чтобы сосредоточиться при проверке. Через пять минут она поставила Светланке жирную пятерку, дописав внизу слово «Замечательно!»  Тут же взяла измятую тетрадку Ванечки и задумалась.…
   На первом уроке она своим дыханием отогревала детям руки, когда их с опозданием привез на открытой  грузовой машине Петр Игнатьевич Лапиков – колхозный водитель. Вера сразу же взялась в учительской  за телефон и успела поругаться с председателем опять из-за автобуса, на котором вместо детей в район  повезли с отчетом бухгалтера…
   Хуже было с детьми дальних хуторов. Они вброд перешли замерзшую наполовину речку и, одев резиновые сапоги на босые ноги, дошли в то утро  до школы… Вера Семеновна, сразу забыв о подгоревшем пальто, вместо письменной работы по русскому языку  растирала детям ноги своими французскими духами, с большим трудом добытые её женихом… А потом плакала от своего бессилия что-либо сделать…
    Когда директор школы вошел в класс, чтобы вести историю, он увидел плачущую молодую учительницу в окружении хуторских детишек, успокаивающих свою любимицу… Он тут же сел на стул, растерявшись сам.
    Вера, отбросив пряди своих густых, пышных волос, разбросанных по плечам, и подкрасив заплаканные глаза, села за проверку последнего сочинения о любимом животном.
    « Моё любимое животное, Вера Семеновна, был, есть и будет на этом свете лошонок  Орлик от гнедой кобылы Зорьки и красавца Дончака. Отец Орлика занял все призовые места на скачках, на которые его возили. А лошонок заболел сразу, как померла Зорька… Я его поил молоком, что давала тетка Нюська. Сейчас ему тоже холодно, как и нам, но я не могу его затащить на школьный потолок, где мы спим с братьями у печной трубы, которая всегда горячая, ибо сейчас топят школу беспрерывно. Орлика я укрываю своим старым одеялом, за которое мне мамка чуть не оборвала уши. Я бы привел Орлика в хату, но у нас холодно, папка дрова пропил, поэтому мамка не готовит. Они пьют самогонку и им тепло. А нам с братьями холодно, как и Орлику. Нам бы надо было купить летом еще одеял, но папка все наши деньги забрал, а Кольке набил глаз, когда он не отдавал денег. А мы их честно заработали, потому что пасли колхозных коров. Лошонок мой добрый, он добрее мамки. Он целует меня и облизывает руки и щеки, когда я ему даю сахару и хлеба. Цвета он бурого, характер хороший. Орлик - настоящий друг, он ногой отогнал от меня дворнягу Шарика, когда тот залаял… Орлик меня не предаст, потому что вырос с нами и ел из одной тарелки на лугах. Я люблю своего Орлика и обязательно Вас прокачу на нем, дорогая учительница, когда он вырастет. И мамку с папкой прокачу, если они бросят пить и перестанут драться каждый день… Хотите, я Вас познакомлю со своим другом - лошонком? Он Вам очень понравится,  я в этом как-то не сомневаюсь…»
   Вера долго сидела над тетрадкой Дегтярева и вдруг вспомнила, как отругала его за измятую грязную рубашку… 
    Слёзы вдруг опять  подступили к её горлу и заставили расплакаться навзрыд…    Горечь её  крупных, как градины, слез разъедала фамилию Дегтярева Ванечки на измятой тетрадке,  и она дрожащей рукой вывела в конце сочинения без ошибок огромную «пятерку» и дописала крупными буквами с наклоном: «Я тоже люблю жеребят и обязательно познакомлюсь с твоим другом, Ванечка!»
   Через много лет, получив квартиру в кирпичном доме, она познакомилась с соседкой, у которой фамилия была Дегтярева. Столкнувшись с ней в магазине и вместе идя домой с покупками, они разговорились. Дарья Никитична удивилась, что Вера Семеновна знала её двоюродных братьев. На  вопрос бывшей учительницы о Ванечке, ответила просто и спокойно: « Иван сгорел в сарае, когда спасал любимого коня Орлика. Орлика спас, а на самого  балка упала, так и погорел…    Представляете: конь  и сейчас на могилку рвется! Два дня с похорон оттащить не могли… Братья Ванечкины помогли… А сейчас и они по тюрьмам гниют. Школу бросили, как колхоз разорился, вот тут-то и запили вместе с родителями…» Вздохнув тяжело, она продолжила: «Тетка с дядькой  сгорели от самогонки в один год, а парни в магазин забрались: кушать - то хочется…  Сначала в один, потом в другой… Бандой  на суде признали. Их же шестеро было…  Жаль их. Колька вот один, старший что, сразу после тюрьмы женился, остепенился, ферму свою завел, лошадей растит и коров. Сначала дело плохо шло, а сейчас окреп, я вот у него сто тысяч занимала на мебель. Говорит, что всех братьев  пристроит у себя, как очередной срок отбудут. Он еще не знает, что двое из них в бегах… Розыск объявили… Ко мне позавчера приходили из полиции из-за этого. До того парней жалко! Вот что водка с людьми делает! Вначале тетка Зинка с  дядькой Васькой спились, а потом детей споили… А брат с этой  своей алкоголичкой за счет сыновей-то и жили. Пацаны с детства к работе рвались, коров с марта по ноябрь пасли… А Зинка сама была  детдомовка и тоже  отсидела срок.  Красивая зараза была, вот и Ваську окрутила на стройке после заключения… Он бригадиром был. Деньги хорошие зарабатывал, а потом вот с ней и начал пить… Паразиты! Детей загубили! Да и похоронили их, как собак. Люди их не любили… Даже не помянули…» Она еще что-то говорила и говорила, а перед глазами седой уже  Веры стояла измятая Ванечкина тетрадь с сочинением о лошонке, её знакомство с этим хрупким  бурым жеребенком, которого она тоже кормила привезенным в пакетиках сахаром, а потом  так и не прокатилась на нем, потому что вышла замуж и сменила место работы и проживания…
   Закутавшись в вязанную  и подаренную подругой большую теплую  шаль, Вера долго  сидела в кресле перед включенным телевизором и вспоминала кареглазого, белобрысого мальчика Ванечку, который так любил своего четырехногого, доброго друга, ради которого бросился в огонь…
   Слёзы медленно стекали по её щекам, заставляя еще раз переживать неповторимые моменты юности и школьной жизни…  «Господи, сколько таких Ванечек на Руси!» - про себя  подумала она и вздрогнула от своих слов, потому что сказала их, оказывается, громко и вслух, перекрестившись…                14.01.14