Виноваты ли?

Виноваты ли?

Утро первой рабочей недели. Остановка. С которой во все стороны города уезжают на чем придется люди: особо спешащие к своим рабочим местам – на такси, а  те, у которых лимит в кармане или еще есть время про запас – на автобусе. Стою немного поодаль, и в раздумий, – «На чем же ехать?».  До начала работы еще было достаточно времени, поэтому можно было и не торопиться на такси, а это – какая-никакая экономия! Да и погода стояла на дворе необычно теплая для январьского утра. Такая, что располагала к неторопливому передвижению от точки А -  «дом» до  точки Б – «работа». Была бы возможность, крутилось в голове,   – отгул или отпуск – можно было бы вообще рвануть куда-нибудь за город:  на горку или на прогулку в березовой роще Бутаковка. Но, увы.. это было утро очередной рабочей недели. И мне надо было только и просто определиться – на чем же и как ехать до работы? На такси – опережая и подгоняя саму себя, т.е. ломая свои желания, или на автобусе -  где всегда находится место событиям и случаям? Однако оказалось, что события и случаи, приключения и проишествия могут происходить и на остановке. Главное условие для этого – наличие людей, одни из которых в зависимости от обстоятельств становятся актерами или героями, а другие – зрителями или свидетелями сюжета, сцены или проишествия. 

Глянув по сторонам я увидела, что к остановке, опираясь на палку и прихрамывая, медленно приближается человек в ужасно задрыпанной одежде и с опухшим, видимо, от частого возлияния горячительного и не менее редких потасовок лицом. Завидя его издали, те, кто стоял на тротуаре возле остановки, поневоле, или неосознанно, отступали на шаг-два назад, давая ему пройти мимо, не задевая их, а те, кто не заметил его приближения, просто шарахались от него в сторону за секунду до сближения, выдавая тем самым свою неприязнь или испуг. Было видно, что и тем и другим было не по себе  от вида этого прохожего, которого все легко мысленно отнесли к человеку, имеющего в обществе статус «без определенного места жительства», или которых в народе попросту не заморачиваясь на определениях сокращенно, грубо и жестоко величают БОМЖ-ом.

Он, человек, потерявший свой статус (но быть может еще не себя?), доковыляв наконец до остановки, остановился, не доходя немного до ее середины.  Вокруг него тотчас образовалось пространство, которого обычно так не хватает всем стоящим на остановках. Ожидающие свои автобусы люди с легкостью уступили ему свои позиции, на которых они стояли, и отпрянув назад, они теперь молча наблюдали за дальнейшими движениями человека в грязном. Кто-то из чувства любопытства, а кто-то из чувства предосторожности и брезгливости, боясь замараться или более того - заразиться.

Человек стоял. И так же как и все стоящие рядом ожидал. Свой транспорт. И этот транспорт, словно не желая заставлять его ждать долго, а других людей волноваться по своим внутренним причинам, спустя пару минут подъехал к автобусной остановке. И… человек, чьи ожидания уехать сбылись, двинулся к автобусной двери. Двинулся так же хромая и опираясь, как он дошел до остановки в надежде на то, что уедет с нее в нужном ему направлении. Он почти доковылял до двери, когда вдруг… дверь автобуса со знакомым нашим ушам свойственным заезженным и проржавевшим дверям автобусов звуком… закрылась и .. заветный автобус начал медленно отъезжать от остановки… При виде такого поворота событий люди, чьи сердца и разум еще не отвердели и не ожесточились полностью, снова невольно и неосознанно дернулись, но уже навстречу к этому человеку, пытаясь помочь ему - окаменевшему на краю остановки от осознания того, что он, находясь почти у цели не смог сесть в нужный ему автобус! Но не по причине того, что это он был нерасторопен. А потому что тот, кто вез других людей в этом автобусе, а то есть тот, кто был у руля этого транспорта – попросту не хотел брать на борт своего транспорта нежелательного пассажира, коим ему отражался в боковом зеркале этот одетый во все грязное человек. Но видимо этому рулевому было мало того, что он захлопнул двери прямо у носа замызганного мужика. Он, видимо, хотел вдоволь потешиться над несчастным и вконец убить в нем его «Я». Потому что увидев в то же боковое зеркало, что бедному кто-то пытается помочь и машет рукой вслед отползающему автобусу с просьбой остановиться  - он тормозит... , давая  надежду хромоногому бродяге на посадку. Но, однако, когда тот в очередной раз дохрамывает до автобусной двери.. «бАльшой» начальник транспортного средства вновь со скрипом закрывает двери автобуса и …издевательски отъезжает теперь  уже окончательно от остановки…напоследок окунув двоих – пострадавшего и пытавшегося помочь – в дымку серого дыма, вылетевшего из выхлопной трубы.
 
.. Тишина… Молчание. Осадок от увиденного. И зависший в воздухе вопрос – виноваты ли?

Те, кто волею судьбы, по причине собственной слабости или по злому року, либо по чьей-то прихоти остался без кола, без двора, без родных и близких, и оказался в роли изгоя, без права даже на проезд в транспорте в холодную зиму?

Те, кто оставшись на плаву и оказавшись в более стабильном статусе жителя (тот  же водитель!), но лишившись чувства сострадания к другим и забыв о Законе "Бумеранга" может по причине узкости своего разума издеваться над человеком? 

Или это виноват в целом наш строй, который не создал за долгие годы постсоветского периода систему, которая могла бы чем-то помочь людям без жилплощади?


13-14.01.14

p.s. Иллюстрация взята из Интернета