Человек и Нора

Дождь заливает и без того промокший насквозь город. Вот идёт Человек без зонта. Наверное, он не заботится о своём здоровье. Или может быть на нём непромокаемая одежда? Скорее всего, он просто не замечает дождя. Вот идёт другой такой же. Они видят друг друга и конечно, каждый из них про себя думает, почему же тот другой идёт без зонта, неужели он не мокнет и ему не холодно, а сами при этом насквозь промокли и продрогли. Странные.

Человек проходит по растрескавшемуся тротуару, по трещинам которого течёт дождевая вода, как лава из вулкана. Временами он проваливается в лужи и, намочив штанины, наверное, ругается про себя, но лицо его не отражает этого. Наверное, это потому что он уже не замечает таких мелочей. Не замечает он и машин, пролетающих мимо и заливающих его брызгами с ног до головы и льющихся ему под ноги потоков из водосточных труб. Осталось пройти совсем немного. Вот магазин и вот светофор и подворотня. Сухая. Тихая. Безлюдная. И Человек настолько привык к водной стихии и к тому, что насквозь мокрый, что попав в сухую подворотню, чувствует себя некомфортно. Как мокрая рыба, выброшенная на сухой берег. Второй подъезд и вода, льющаяся с козырька. И не понятно, то ли это дождь, то ли соседка Нора выливает грязную воду с ведра. «Ведьма» - как всегда подумает Человек, и, не поднимая глаз, войдёт в подъезд. И тут, в подъезде, к нему начнёт приходить осознание того, что он всё-таки не рыба, а сухопутное существо и надо бы вытереть лицо рукавом, пусть даже тот мокрее самого лица. И просушить одежду и выпить горячего чаю.

Мокрыми пальцами Человек достал из кармана мокрую связку ключей на верёвочке. Старый замок открывается так, что в щели между дверью и стеной видна работа его механизмов, и взломать его мог бы даже ребёнок. Но Человек привык. Ему даже в голову никогда не придёт поменять его. Зачем? Никто за всю историю этой квартиры ни разу не предпринял попытки проникнуть в неё. Да и запирать её это скорее привычка, чем необходимость или забота о безопасности. Эти мрачные стены, одетые в старые обои, никогда не отражали танцы теней, лучи света, преломлённые в бокальном стекле, и не впитали в себя ни пот, ни кровь, ни табачный дым. Лишь изредка произнесённое слово, как птица, вылетевшая из клетки, ударялось о них в слепой надежде вырваться наружу.

Сегодня пятница и можно не заботиться об одежде. Можно бросить её в ванной, пусть сохнет. А тело своё бросить на диван. Пусть тоже сохнет… И бросил.

Ну вот. Свобода. Наконец-то можно вздохнуть полной грудью. Полной это значит пустой. Без костей и органов. Человек слегка вздрагивает, ощущая, как окружающий спёртый воздух холодит кожу. Нежную. Прозрачную.
Человек прошёл на кухню, чтобы налить себе горячего чая, но по дороге понял, что уже не мёрзнет и чай ему пить не зачем. Выходя в коридор, он бросил взгляд на тело, сохнущее на диване. «Не замёрзло бы» - произнёс Человек вслух, и стены отразили слова гулким эхом, и воздух слегка шелохнулся. И

Человек подошёл к дивану и сел. Затем он встал и, осмотревшись, взял подушку, взбил её и положил у изголовья. Затем взял из шкафа шерстяной плед и лёг, укрывшись им. «Вот так лучше» - подумал он, и эха не прозвучало, и воздух не содрогнулся, а только мышцы на лице его отразили какое-то счастье и умиротворение. Он закрыл глаза и встал, потянувшись и раскинув руки в разные стороны. Затем он обернулся и посмотрел на тело, мило лежащее под тёплым шерстяным пледом в абсолютной безопасности. Теперь можно идти.

В соседней квартире, точнее, в квартире через стену жила женщина, Элеонора. Или Нора, как звали её те немногие её знакомые. Чтобы прийти к ней в гости, нужно было выйти из своего подъёзда и зайти в соседний. Человек раньше не любил её и считал ведьмой. И остальные люди так считали. Она не говорила... Не то, чтобы она была неразговорчивой. Просто язык её не шевелился и рот не мог произнести ни слова от рождения. Люди старались не смотреть ей в глаза, когда проходили мимо, а она не могла понять почему, и глаза её взывали к ним. Но люди не слышали. Если, когда говорят ртом, слышат ушами, то чем слышат, когда говорят глазами..? Наверное, люди умеют слышать только ушами, и Нора обречена на то, чтобы никогда не быть услышанной. Ведь ртом она не произнесёт ни звука. Ограниченные люди. И они ещё называют Нору человеком с ограниченными возможностями! Самоуверенные глупцы…

Человек не вышел из своего подъезда, а просто сел на карниз между своим окном и окном Элеоноры. Дождь так романтично стучал по жестяным козырькам и звал на прогулку. Человек заглянул к соседке и увидел, что она стоит и расчёсывает свои длинные рыжие волосы, глядя в окно, сквозь кружевные занавески. Она подошла к окну и раскрыла его. Люди из дома напротив знали Нору. Они сидели за плотно закрытыми окнами и грелись. Один из них сказал другому: «Посмотри, эта сумасшедшая опять открыла окно во время дождя. Неужели ей не холодно?», «Да она же ведьма!» - ответит ему другой – «Продала душу дьяволу, вот и не мёрзнет. Чокнутая глухонемая ведьма.» Люди злятся, видя её. Люди злые и завистливые по своей природе. А Нора знала это и не обижалась. Она знала, что они просто завидуют ей. Завидуют тому, что она может гулять босиком под дождём и сидеть на карнизе, а они не могут.

Человек сказал:
- Нора, выходи гулять. Погода прекрасная.

Нора услышала и улыбнулась. Человек был единственным из её знакомых и соседей, кто улыбался ей искренне, а не из жалости. А ещё он не был ограниченным. Он умел слушать. Нора встала на табурет, который всегда стоял у неё перед окном, затем на подоконник, затем на карниз. Она была одета в белое платье, как у невесты. Она всегда в нём ходила. Оно нравилось ей. Других у неё не было. Человек знал, что когда-то Нора была невестой, правда это было давно. Но, что есть время для настоящих чувств!? Ничто. Нора сама шила себе это платье. Кружевами. Красивыми узорами. Она ночами вышивала его и мечтала о приближающемся дне свадьбы. Улыбалась, конечно, и иногда плакала. Плакала от счастья. Слёзы падали прямо на кружева, и из-за этого они стали немного кремовыми. Красивое получилось платье. В магазине такого ни за что не купишь. И оно безумно нравилось Норе. А из оставшейся ткани она сшила эти занавески, что висят сейчас на окне.

Человек был всё-таки человеком. Одним из тех людей, что считают Нору ведьмой, но он любил её, он смотрел на неё по другому, когда вот так приходил с работы, ложился на диван и шёл к ней в гости. В такие моменты он чувствовал необычайную свободу, лёгкость, независимость. Он ступал на карниз и шёл по самому его краю, но не падал. У него даже голова не кружилась и он не чувствовал, что высоко и что под ним бездна в три этажа. Пространство становилось понятным, оно подчинялось ему. Воздух обретал форму, массу, плотность. И Человек наступал на него иногда, промахиваясь мимо карниза, но не срывался. Он и не думал срываться. Как можно сорваться, когда ты наступаешь на твёрдое.

Нора села рядом и не сказала ни слова. Она смотрела вперёд на дом, что стоял напротив. Люди, только что обсуждавшие её, куда-то исчезли, спешно задёрнув занавески. Её забавляло такое поведение людей.

Человек спросил у Норы, как её дела. И она ответила:
- Хорошо. А как твои?

Она говорила красивым мягким голосом, даже несколько игриво. Но рот её при этом не открывался. Лишь губы слегка шевелились, и глаза! Всё было написано в её глазах. Человеку нравился её голос и её глаза, и он не понимал, почему люди считают её глухонемой. Она прекрасно слышит и прекрасно говорит.

- Слушай, Нора, ты случайно не выливала воду с ведра, когда я входил в подъезд?
- Нет. Зачем мне это надо. Я весь день стояла перед зеркалом и любовалась своим платьем. Не правда ли оно прекрасно?!
- Оно восхитительно! – воскликнул Человек.
Нора смущённо заулыбалась и погладила подол своего прекрасного кремового платья.
- Ты не видел Сашу? – переменилась она в лице и вопросительно посмотрела на Человека.

Саша это был её жених. В день свадьбы они катались на большой красивой машине, и Нора была весёлой и беззаботной. Она обняла свою подругу, а когда повернулась к Саше, то его уже не было. И дверь почему-то была открытой. А потом машина резко остановилась, и все вдруг засуетились. А шофёр схватился за голову. И подруга начала плакать и обнимать Нору, но та не понимала, что происходит, и звала Сашу, но он не подходил к ней. Она не могла понять, куда он делся, и почему началась эта суета. Потом этот день как-то резко закончился, и наступило утро. А подруга сказала Норе, что она поправляется и что она пробыла без сознания несколько дней. А Нора не могла соотнести в своей голове все эти события. И что такое «без сознания» она не понимала. Она звала Сашу, но люди ведь не умеют слышать и поэтому они не слышали её. Нора решила, что Саша куда-то вышел и скоро вернётся. Обязательно вернётся, чтобы помочь ей и объяснить ей всё происходящее. Он ведь единственный, кто слышал и понимал её. И для неё этот день свадьбы, естественно, не закончился и, значит, платья снимать она не имеет права. И она зареклась себе, что не снимет это платье, пока свадебный день не завершится, как положено первой брачной ночью, ведь она так ждала её. Конечно, окружающие люди слишком глупы и ограниченны, чтобы понять это. Нора каждый день стояла перед зеркалом и любовалась своим платьем и поглаживала его и сбивала с него пылинки, чтобы не дай Бог, Саша увидел её неопрятной в этот прекрасный и важный день. И дверь она не запирала. У Саши ведь не было ключей от квартиры, они всегда были вместе, поэтому ключ у них был только один, и он всегда был у Норы. Она не обращала внимания на паутинки по углам комнаты, на разбросанные в предсвадебной суете вещи, ведь так и должно быть в день свадьбы, это ведь такой волнительный и суетной день. Только зеркало, платье и занавески волновали её. Конечно, за эти двенадцать лет кончики подола немного поистрепались и кое-где уже вылезли нитки, но она не обращала на это внимания. Ведь это платье носить ей суждено только один день и этот день обязательно скоро закончится, и она сбросит его, наконец, чтобы броситься в объятия любимого мужа. Она вздыхала и улыбалась, когда мечтала об этом. И ждала, когда же в комнату войдёт Саша и когда же он, наконец, станет её мужем! А пока она всего лишь невеста, а он всего лишь жених. Но как это красиво и романтично быть невестой!

- Сашу..? Н-нет… Не видел. – тихо сказал Человек.
- Эх… - вздохнула Нора – Ну когда же придёт? Где же можно, так долго ходить?
У меня уже кончики подола истрепались, видишь?

Она схватила пальцами край платья и сунула его чуть ли ни в лицо Человеку. А тот пригляделся к ним и понимающе вздохнул.

- Потерпи немного, Нора, скоро он обязательно появится. Я хорошо его знаю. Он настоящий джентльмен и не позволит себе бросить такую прекрасную и верную невесту!

Нора заулыбалась и смутилась, продолжая разглаживать платье, которое уже изрядно смочил прохладный весенний дождь. Человек по-дружески погладил её по руке и оба они уставились вперёд, как будто глядя сквозь тот дом с наглухо закрытыми окнами, что стоял напротив.

- Как твоё тело? – спросила Нора, не меняя взгляд.
- Да как тебе сказать. Тяжело ему. Я всё чаще стал оставлять его отдыхать.

Вот и сейчас оно лежит и сохнет на диване. Я укрыл его пледом, чтобы оно не замёрзло.

- Мм.. Ты молодец. Заботишься о нём.
- Конечно, забочусь. Оно ведь заботилось обо мне всю мою жизнь. Защищало меня, оберегало. Теперь я должен о нём позаботиться.
- Ты молодец. Я вот тоже забочусь о своём. Нельзя ведь, чтобы Саша получил его дряхлым, неряшливым и уставшим. Хотя он так долго ходит, что уже и состариться можно! – она рассмеялась и посмотрела на Человека. А Человек улыбнулся. Искренне. Он ведь тоже искренне верил, что Саша вернётся, и бедняжка Нора будет, наконец, счастлива.

Кто-то быстрым шагом прошёл через двор, кутаясь в широкий воротник и трясясь от холода. Нора сказала Человеку: «Посмотри, какой глупец! Такой прекрасный тёплый дождь, а он прячется от него!». И Человек засмеялся. Потом прошли ещё несколько людей. Некоторые из них были скрыты под зонтами, и их не было видно. Так забавно. Как будто зонтики ходят по улицам сами по себе. Без хозяев.

Раньше Человек видел, как Нора выбегала на улицу и подходила к таким зонтикам. Думала, что под ними идёт Саша. Но Саши под ними не было, а зонтики шарахались от неё, как от сумасшедшей. Но Человек знал, что Нора никогда не была сумасшедшей. Просто она верная невеста, которая, как и все верные невесты, хочет, чтобы её свадьба завершилась, как положено, брачной ночью. Ведь другой-то свадьбы у неё не будет. А что это за жизнь такая, без свадьбы… Такая жизнь Норе не нужна. Человек понимал её. У него когда-то тоже была свадьба. И она завершилась, как положено. И потом были двадцать лет счастливой жизни, и родились двое прекрасных детей, которые теперь, правда, живут в столице. Правда, жены больше нет. Проклятая лихорадка унесла её пять лет назад.

Человек понимал Нору. И даже не потому, что умел слушать, а потому что тоже любил. Любил свою жену до сих пор, но его тело уже настолько устало, а голова была настолько тяжёлой, что всё притупилось и очерствело.

- Я верю, что Саша придёт. – сказал он вдруг.
И Нора выпрямилась, воодушевилась.
- Когда-нибудь ты встретишься с ней. – также неожиданно ответила она ему.
- Где? – спросил Человек и повернулся к ней.
- Где, где… Там. – она не сделала никаких движений головой и никуда не указала.
- Странная ты… - пробубнил Человек.

Нора не обиделась, а только улыбнулась и продолжила смотреть вперёд, как будто этого чёртова дома вообще не существовало. И глаза её наполнились таким оптимизмом и таким огнём они загорелись, что, казалось, дождевые капли испаряются, не касаясь их.

Так и сидели они, свесив ноги вниз с карниза и иногда болтая ими. А люди и зонтики внизу всё бегали то туда, то сюда. И проваливались в лужи, и что-то кричали. Иные из них поднимали глаза и смотрели на, сидящих на карнизе, романтиков и сквозь зубы зло шипели: «Вот ведьма…». И Человек с Норой не понимали, почему они называют их обоих одним словом «ведьма», и почему они такие злые, ведь всё хорошо, и есть будущее, и есть любовь, которая не умирает.

После прогулки с Норой, Человек в приподнятом расположении духа вернулся в свою квартиру. Там всё было ровно так, как он оставил. Мрачные стены, спёртый воздух и тело, мирно и беспечно сохнущее на диване. Человек осмотрелся и лёг.

Стало так тепло и сухо, Человек понял, что тело высохло и ему стало так хорошо, так спокойно и, улыбаясь, он закрыл глаза. Он представлял, как за стеной сейчас Нора повертится перед зеркалом и тоже ляжет спать. Жаль только что тело её будет мокрым, она ведь ещё не умеет оставлять его на диване…

Следующий день был субботой. И было ясно и солнечно. Человек лежал на диване, сонно приоткрыв глаза. Он не хотел подниматься и не хотел никуда идти. Он лежал и слушал, что происходит за стеной. Ему было интересно, что делает Нора. Но из-за стены не доносилось ни звука. Как бы Человек не прислушивался, ни одного звука он не слышал. «Наверное, Нора спит» - думал он – «Наверное, устала вчера и замёрзла».

Он лежал и думал обо всём, что сказал вчера, обо всём, что сказала Нора, обо всём, что они увидели и услышали: «Наверное, Нора права. Наверное, мы все когда-нибудь где-нибудь встретимся.» Человек устал. Точнее устало его тело. И он чувствовал это. Чувствовал, потому что ему было с чем сравнивать. Он уже знал эти два ощущения. Эти два состояния.

Вчера, в пятницу, Человек, как всегда, думал, что субботним утром будет отсыпаться после тяжёлой трудовой недели. Но, как и всегда, субботним утром его тянуло на действия. Окончательно проснувшись, он, вдруг, быстро поднялся с дивана и понял, что впервые, он не контролировал процесс «оставления» тела.

Он попытался лечь, но не смог. В голове у него промелькнула страшная мысль о том, что он больше не контролирует своё тело. Оно лежит на диване под тёплым шерстяным пледом и, скорее всего, больше не принадлежит ему. Человек не знал, радоваться ему или горевать по этому поводу, но первое, что пришло ему в голову, это поделиться событием с Норой. И он выбежал на карниз, уже не оглядываясь на тело. Светило яркое солнце, но Человек не чувствовал ни
его жара ни тёплого весеннего воздуха. Он пробежал по карнизу до окна с кружевными занавесками и крикнул: «Нора!».

Нора не отозвалась. Человек потянулся рукой к окну, но тут оно внезапно открылось и тёплый ветерок, ворвавшийся в комнату, заколыхал, обычно неподвижные, занавески. Невеста, не произнеся ни слова, шагнула на карниз и села. Человек потерял речь. Кожа Норы была прозрачной…

Он не стал произносить ни слова, а просто сел рядом с ней. Если бы у них сейчас были сердца, наверное, они бы бились громче, чем бились о жестяные козырьки капли вчерашнего дождя. Нора выглядела свежей, нежной, молодой. И платье её было белоснежным и края подола были идеально ровными, и ни одной нитки не выбивалось из искусно сплетённых кружевных узоров. Они сидели, как и вчера, болтая ногами, но никто из проходящих внизу людей не обращал на них внимания. Тут Нора крикнула: «Эй, вы, внизу!». И рот её раскрывался и губы шевелились. Она смеялась и отпускала шутки в адрес проходящих людей, и впервые была действительно похожа на злорадствующую ведьму. Но добрую, светлую ведьму… Человек сидел и не знал, что сделать. Смысл и значимость его «события» исчезли, растворились в безумном смехе Норы и в воздушных облаках её белоснежного платья. Человек понял, что Нора теперь такая же, как он.

Когда Нора всё-таки успокоилась и села рядом с ним, он повернулся к ней и спросил:

- Ну-у… Что-о… Та-ам… С твоим телом..?

Он произнёс это неуверенно, как бы боясь чего-то, боясь, что Нора его не поймёт. Но Нора прекрасно поняла его.

- А что с ним? Всё хорошо. Лежит себе на кровати. Оно мне больше не нужно. Посмотри, какая я без него! Нежная, чистая, молодая! И платье, как новенькое!
- Это точно… - пробубнил Человек, не смыкая челюстей.
И куда делся этот хмурый мрачный город, этот дождь, эти стены с пыльными старыми обоями… И откуда появился этот нереальный свет и это ощущение чего-то нового… Новой жизни.
- Смотри! – закричала Нора и вскочила, сделав шаг вперёд.

Человек не знал, на что именно смотреть сначала. На то, что Нора стоит на воздухе, или на то, что из того места, где крыша дома напротив соединялась с небом, начал бить какой-то нереально яркий свет, намного ярче, того солнечного, который заливал город в это утро.

Человек увидел, что из этого неземного луча постепенно появляются фигуры мужчины и женщины. По мере их приближения он увидел, что мужчина одет в смокинг, а женщина в лёгкое короткое платье. Он сделал шаг вперёд и посмотрел на Нору.

- Я ведь говорила тебе, говорила! – кричала она и махала руками, не обращая внимания на то, что стоит на воздухе.
- Нора, я не верю… - бубнил Человек, забыв уже и про воздух под ногами, и про квартиру и про тело, которое лежит на диване.

Оба они пошли вперёд навстречу этим странным гостям, а те улыбались им и махали руками. Жаль, что люди, бегающие внизу по своим делам, не видели этой неземной красоты и этого неземного счастья. Да и кто знает, поняли бы они это. Мужчина и женщина не стали спускаться ниже уровня крыш и остановились, ожидая. Это были Саша и жена Человека…

Нора была права. Если любовь настоящая, то она не может умереть. Она может только оставить своё уставшее тело где-то на диване. И пусть теперь люди попробуют назвать их возможности ограниченными!

И не кажется ли вам, что этот день просто создан для того, чтоб завершиться первой брачной ночью! Так пусть это произойдёт!

Стэн Былич.
Май 2013.