Фантом. Фантастическая повесть. Глава 16 Код жизни

    -Здравствуйте, Владимир Юрьевич, - сказал Белов, заходя в кабинет к Сапожкову.
    - Ну здравствуй, потерпевший за науку. - С улыбкой ответил руководитель проекта.
    - Видишь, оказывается можно путешествовать во времени и без помощи чудес кибернетики.- Продолжил Сапожков. Прочитал я твой отчет. Это подтверждает и мои выводы, когда я прикидывал варианты событий, на основе логического кода. Мы с тобой прекрасно понимаем, что будущее не дано знать никому, кроме тех, кто его "делает". А поскольку у него много родителей, то соответственно точно мы ничего знать не можем, но направления, которыми высвечиваются варианты событий и персоналий - это мы научились "вычислять". Только не надо полагать, что какое то принципиальное значение имеет этот логический код, который я пользую для реализации целей проекта. По правде говоря, один молодой рабочий, когда я был пацаном, называл такие достижения "рацухой", ему не редко премии руководство выписывало и он с друзьями выпивал за свою  "светлую голову".
    - Ну да ну да, на нобелевку , пожалуй, может потянуть такая ваша рацуха. - Произнёс Белов.
    Сапожков , по случаю удачно закончившегося случайного эксперимента позволивший себе 100 грамм коньяка за обедом, был весел и возбуждён. Неожиданно для Александра, он произнёс - Да в гробу я видел эту нобелевку в белых тапках, как и она нас "глубоко засекреченных. Не в этом же дело, не в коде, а в том, что он "цепляет", и как это интерпретировать. Принципиально важно, какой научный понятийный аппарат использовать для интерпретации. С нас же это не спрашивают, заказчику нужен результат, а "кухню" мы можем оставить себе, под бдительным присмотром Александра Сергеевича Феоктистова.Не знаю я, можно ли вообще этот опыт передать кому то для использования, или каждый исследователь будет применять те понятия, которые ему кажутся адекватными. Да, код можно передать, это формула, но, собственно, состояние среды эксперимента, если вашим языком. языком физиков говорить, оно мною индивидуально определяется. -
    Сапожков смотрел на этого молодого парня - умницу и понимал, - нет, ничего он не сможет ему сказать про то, о чем он думал все последние годы, и что выскочило, как чёрт из табакерки, во время работы над проектом в лаборатории Минца. Их разделяло 35 лет и это был не возраст, это были смыслы, которыми он, Сапожков, жил, а у Белова они были уже другие.
    То, что для себя Сапожков определял, как катастрофа,  - и произошло, как он полагал, из за молниеносной смены "смыслов поколений", которые встретились, и пересеклись одновременно в историческом пространстве общества. Его забавляли эти беспомощные социологические опросы, которыми пытались измерять устремления людей, их цели интересы, настроения. Именно этим руководствовались люди, именно они и делали реальными определённые события, которые научился "вытаскивать" из пространства будущего, он, Сапожков. Но траекторию движения и срок реализации этими инструментами понять было невозможно, как невозможно было понять реальный вес каждого фактора, который вовсе не количеством галочек можно измерить. Код жизни, по Сапожкову, определялся траекторией движения "основных смыслов общества". А понятийный аппарат был всем доступен. Это была "Психология права" Леона Петражицкого, который создал эту целостную концепцию права ещё в начале прошлого века.Особенность этой,. довольно популярной концепции, была в том. что никакого права, кроме восприятия его человеком и первоначальных переживаний по поводу этого права, и не существует. Да, 20 век полностью , как казалось, отверг эту достаточно странную, как казалось большинству советских правоведов, точку зрения. Да думай. что пожелаешь про закон,- должен исполнять и будешь исполнять, если есть развитая система принуждения. Да, так было, но вот прошло. Оказалось, что современная информационная среда, объединившая всё и всех возможностью мгновенной коммуникации, начала работать автономно от системы общественного управления. А ему с помощью кода удаётся читать "наказы избирателей", как он про себя называл реальные устремления людей, которые они считали для себя правильными. Он, измеряя их силу, и закладывал в "проект будущего".
     Вот и всё. Именно они и разворачивали это будущее, преодолевая различные фантомы, или сталкиваясь с другими реальными интересами. Поэтому то, так судорожно власти цеплялись за эти настроения, которые, казалось бы, ничего вначале и не определяли, но создавали тенденции, которые и определяли в итоге всё. Это стало понятно. Что с этим делать, кроме как врать, власть не научилась, но прогнозировать, насколько это возможно, конечно пыталась.