050 ф ж54 г1 Деревенская свадьба

Надежда Грушинина
роман
Жизнь под гипнозом
Книга 4. Нереальные фантазии
I
Деревенская свадьба

   Старшая подруга зашла проведать Зину.
   Клавдия обрадовалась, накрыла на стол.
   За чаепитием простая деревенская женщина хвастает, что дочь удачно вышла замуж, живет в богатом доме.

   Вернулся с работы Андрей. Мать тотчас собралась и вышла на улицу.
- Какие у нас люди! - Обрадовался парень, подсаживаясь к однокласснице.
  Подкладывая ей в тарелку кусочки мяса, он близко наклонился к ней.
  Рука сжимает руку. Пьянея от близости, она шепчет:
- Ты меня любишь?
- Мать жениться заставляет, - просто шутит он.
  Вошедшая мамаша радостно спрашивает сидящих рядом влюблённых:
- Сговорились? Вот и хорошо.
  Андрей наконец-то предложил выйти за него замуж.
 
   Лида с утренним автобусом едет в город Н делать в парикмахерской причёску.
   Радуясь красиво взбитым пахнущим лаком волосам, девушка идёт к живущей неподалёку своей тёте, где она прописана. Там родственники готовятся к обряду выкупа невесты. Жители кирпичной пятиэтажки, оповещённые тётей о готовящейся свадьбе, быстро выстраивают около подъезда баррикаду из лавочки, табуреток и некоторого другого хлама.

    Переодеваясь в свадебное платье, помолвленная слышит шум подъезжающих машин. Это за ней приехал Андрей на легковой машине.
    Следом подъезжает колхозный автобус с безудержно весёлыми односельчанами.
    Жених, угощая всех желающих водкой и конфетами, по тесному подъезду пробивается к квартире, держа в руках букет цветов для своей невесты.

    В новом «Дворце Бракосочетаний» звучит торжественный марш. По широкой лестнице молодые медленно и важно поднимаются на второй этаж. За ними следует весёлая компания гостей с беспечными открытыми физиономиями. Все одеты по-праздничному. Девушки и молодухи щеголяют в современной модной одежде. На других, а это в основном пожилые деревенские женщины, повязаны платки, бывшие в моде ещё лет тридцать тому назад. Для такого торжественного дня наряды вытащили из старых кованых сундуков.
    Весело галдя, свадебная процессия направляется в зал бракосочетаний. Во время церемонии регистрации супружеских отношений гости вдруг замерли, наслаждаясь красотой и торжественностью момента зарождения новой семьи.

   Шествуя в банкетный зал, односельчане громко наперебой поздравляют молодожёнов.
   Посреди огромной парадной комнаты накрыт стол. Красивые бокалы, шампанское, бутерброды, фрукты. Обстановка строгая и официальная, стулья отсутствуют. Гости снова примолкли. Наскоро выпив по бокалу шампанского и закусив долькой апельсина, разноцветной толпой сельчане спешат в автобус.
   С песнями и шутками участники торжества едут в село гулять на всю катушку.
   Новобрачные катаются по городу, часто выходят покрасоваться и сфотографироваться на фоне достопримечательностей. Счастливая невеста в красивом свадебном наряде желает оставить на память побольше фотографий. На центральной площади по традиции молодожёны возлагают цветы к памятнику защитникам отечества.

   Растроганная Клавдия с хлебом и солью встречает сына с женой на пороге дома.
   Дети и молодёжь обсыпают молодых крупой, зерном и мелкой монетой.
  «Нужно больше откусить и первой войти в дом. Тогда я буду главной в семье», - размышляет новоиспечённая супруга.
- Говори речь, - толкает соседка мамашу.
- Доченька, - расплакалась та и бросилась целовать невестку.
   Молодожёнам вручили по бокалу шампанского. Они выпили, на счастье разбили в дребезги бокалы и вошли в дом. От волнения Лида не заметила, кто из них откусил больше хлеба, кто первый вошёл в дом.
   Новобрачная чувствует себя королевой, взоры всех гостей устремлены на неё.

    Счастливые виновники торжества сидят во главе стола. Около них большой торт, украшенный двумя лебедями, хрустальные бокалы, шампанское.

   Окруженные лавками, застланными чистыми ковровыми дорожками и покрывалами столы накрыты в двух комнатах. Там, где кончаются лавки, примостились табуретки и стулья. В центре каждого стола, прижавшись друг к другу, стоят бутылки водки и сухого вина. Их окружают тарелки с винегретом, огурцами, помидорами домашнего консервирования, салатами из квашеной капусты. Холодец из свинины, холодец из петуха, холодные мясные изделия красуются в мелких тарелках. В больших тарелках румянятся тёплые пирожки с печенью, с капустой, с картошкой, с горохом. По краям стоят стеклянные рюмки для вина, стаканчики для водки, тарелки, вилки, ложки, которые долго хранятся в укромном месте, ожидая подходящего случая. И вот их достали, перемыли, вытерли полотенцем.

  Около молодых сидят свидетели, близкие родственники и молодёжь. Два стула пусты, их приготовили для самых важных персон: Зины и Артура.   
  Во второй комнате празднуют женщины с детьми на руках, готовые в любой момент выскочить из-за стола по требованию ребёнка; дальние родственники и соседи; помощницы, обслуживающие свадьбу, и не званные гости.

   Фимиамом рассыпаются тосты и поздравления. Все пьют и едят, расхваливая молодых.
   Между гостей с подносом проходят кума с кумом. Гости достают из карманов примятые купюры, кучей складывают на поднос для молодых.

   Уже все насытились, но постоянно подаются всё новые и новые горячие мясные блюда: голубцы, котлеты, жареная в собственном соку свинина.

   В разгар веселья объявились Зина с Артуром, они приехали на дорогой иномарке.
   Мамаша сразу засуетилась, проталкивая дорогих гостей на приготовленные для них почётные места. Дочь в модных тёмных очках. Никто не обратил внимания на её запудренный толстым слоем синяк под глазом и на навернувшуюся на ресницу слезу, слезу зависти к этим людям, способным беспечно веселиться, и досады на то, что её надежды на счастье не сбылись.
   Тост Зина произносить отказалась:
- Извините, мы торопимся, у друга мужа сегодня день рождения. Он нас пригласил, мы должны быть у него.
  Самые дорогие гости встают и сквозь освобождённый для них застывшими в почтительных позах гостями проход, направляются к выходу.
  Клавдия семенит за ними:
- У брата свадьба, останьтесь. Артур если надо, езжай один, пусть дочка останется, поможет мне, повеселится на свадьбе брата, с невесткой пообщается.
- Кума тебе поможет, - съехидничал зять, вежливо открывая заднюю дверцу машины и ласково помогая усадить спутницу. Они уехали.
- Богатая у тебя дочка, счастливая ты, муж у неё богатый и ласковый, не то, что наши балбесы, - завидует кума мамаше.
  Польщённая похвалой мать довольно заулыбалась и повеселела. 

  Лица гостей всё больше соловеют. Приглашённый гармонист раздвигает меха гармони. Стол придвигают ближе к стене, освобождая место.
  Гости пускаются в пляс. Пляшут так, как никто в городах уже не умеет. Такое не увидишь по телевизору на современных раундах и фуршетах, можно только увидеть в исполнении знаменитых профессиональных танцевальных коллективов. Либо в старых фильмах изображая гостей, лихо пляшут талантливые артисты.
   Женщины расправляют осанки, берут в руки платочки. В отличии от танца живота, который часто можно созерцать по телевизору, в русском танце женщина горда, танцует с достоинством, никакого намёка на флирт. Олицетворение хозяйки, девичьей гордости. Такую хочется завоёвывать, за такой, как за каменной стеной.
   Мужчины кружатся вокруг женщин в присядку, показывая свою удаль, так, что поскрипывают деревянные полы.

   Притомившись, танцоры снова усаживаются за столы. Помощницы подают чай.
   До поздней ночи гости поют, пляшут, веселятся.

   На рассвете следующего дня по грязной улице села едет двухколёсная повозка. Когда-то она была колёсным безрессорным экипажем с двумя оглоблями для конной тяги. Со временем одна оглобля оторвалась. Коней заменили машинами и тракторами, повозка валялась без дела.
  И вот сейчас она снова понадобилась.

  На повозке лежит продолговатый невысокий ящик с соломой, в нём восседает Шутовской цыганский барон - крупная неряшливо одетая женщина в старой фетровой шляпе с бутафорской бородой, нарисованными сажей густыми бровями и усами. Во рту у неё незажжённая папироса. В руках крепко держит кнут, им погоняет свою тягу: крупного парня в высоких резиновых сапогах, тянувшего за одну оглоблю по непролазной грязи телегу. Рядом, помогая ему, бегут другие «цыгане»: женщина в длинной широкой цветастой юбке с ярко накрашенными свеклой щеками, женщина в капроновом платочке, повязанном у подбородка, женщина в шерстяном платочке. Все они разношёрстно одеты и безудержно веселы.

   Наконец, телега застряла в кювете. Шустрый мужчина, желая помочь, расторопно толкает задок телеги, от чего она перевернулась. Шутовской цыганский барон оказывается в грязи, отчего впадает в неистовое веселье. Бесформенная жилетка расстёгивается, подчёркивая дородную женскую фигуру. Поднимаясь, шутница ещё больше перепачкала брюки и наполовину выбившуюся из пояса белую мужскую рубаху. 

   Под одобрительный хохот процессии селянка в капроновом платочке проникает в спальню, где ночевали молодожёны, и стаскивает простыню, замазанную бурыми пятнами.
   Лида в это время у подруги поправляет причёску перед вторым днём свадьбы.
   Шутовской барон, вытерев свои грязные руки о простыню, стоит, широко расставив ноги, чтобы снова не упасть. Размахивая простынёй, как флагом; заглушая общий гул, громогласным голосом балагурка уверяет всех из буйной ватаги, что невеста была девственницей.

   Клавдия с добровольными помощницами из гостей суетливо накрывает стол.
- Выйди на минутку, - зовёт её самая прилично одетая участница процессии.
  Хозяйка, ничего не подозревая, накинув пальто, выходит за ворота, где её тут же садят в тележку и везут под общий хохот и улюлюканье по улице. От тряски бедняжка сразу же ложится на солому и цепко ухватывается за края ящика, чтобы не упасть в грязь.
  Так как новобрачные не замечают исчезновения матери, процессия возвращается.
- Ты думаешь выкупать свою мать, мы её выкрали, - скорчив свою причудливую грязную рожу, кричит через забор Андрею женщина - барон.
   Молодожён берёт бутылку водки со стаканом и направляется к восторженной толпе.       
   Подвыпившие сельчане с трудом вытаскивают новоиспечённую свекровь из ящика с соломой.               
   Шумная процессия, пресытившись своими выходками, расходится по домам переодеться в чистое платье, дабы снова вернуться на свадьбу.

  Поздно вечером, моя посуду, Клавдия довольно улыбается:
- Ну вот, теперь всё как у людей.

***

   На сей раз Зина скрывает обиду на Артура, хотя считает его отказ погулять на свадьбе брата через чур суровым. Убаюканная спиртным, она дремлет на заднем сиденье. 
   Артур притормозил у развилки дорог:
- Выходи, домой сама дойдёшь, - от ласкового обращения, принародно продемонстрированного гостям, ничего не осталось. Снова только грубость, презрение и самодовольство. А как искусно он пускает пыль в глаза её доверчивым родственникам!
   Брошенная жестоким мужем посреди поля, Зина снимает модные тёмные очки.
- Пусть мать думает, что у меня всё хорошо. Пусть односельчане завидуют мне, одетой в фирменные тряпки, избалованной богатым ласковым мужем, на шикарной машине. Они не видят мои запудренные синяки на лице, не знают, что даже в жару я ношу кофточки с длинными рукавами, потому что его цепкие руки оставляют на моих синяки, когда он меня воспитывает, кидая из угла в угол.
   Никто не замечает обратную сторону её неудавшейся жизни, не разговаривает с ней по душам, не выворачивает наизнанку её запутанные отношения. Этому мешает Артур. Тиран даже запрещает ей разговаривать с родственниками, произносить тосты. Перестраховщик боится, что она сболтнёт лишнее.
   Вместо того, чтобы идти домой, раздосадованная Зина следует вслед за шикарной машиной мужа, в город. По крайней мере, дорога асфальтирована, не увязнешь в грязи. Ей зябко и обидно. Она готова быть кем угодно, только не возвращаться к опостылевшему мужу. Из-за него она потеряла материнский инстинкт. Приёмный сын Саша её не интересует.
   А где-то разгар веселья, счастливые люди. Они там беспечно веселятся, пляшут, поют, смеются, а он ей не разрешил. С каким наслаждением она бы помогала матери, мыла посуду, весело обсуждала с кумой выходки гостей.
  Повреждённая духом, как мотылёк, дурочка тащится по трассе, приговаривая:
- Но ничего, пойду куда глаза глядят, терять мне нечего. От того, что я буду покорно ждать его дома, он лучше не станет.

50 НФ01 Апрель 25г