Эпилог

Я очнулся. Тихо жужжали приборы, задорно перемигиваясь красными и зелеными огоньками. В комнате было темно, но с улицы проникал рассеянный свет. Я поднял руки, они были словно налиты свинцом. Осторожно вытащил прозрачный шланг из горла, от груди и плеч оторвал присоски с проводами, с огромным трудом поднялся и сел на кровати. Лоб покрыла испарина, а сердце колотилось о грудную клетку, словно кузнечный молот.
Передохнув, успокоив сердце и кровь, я продолжил путешествие. Распрямляясь, я явственно слышал скрип суставов. Так мог бы скрипеть железный дровосек, неосторожно попавший под проливной дождь. Держась за стенку, я совершил долгое-долгое, трудное-трудное путешествие к окну в два шага.
За окном тихо падал мелкий снежок, покрывая белым полотном дорожки и полянки клиники Шарите. Я узнал её, я узнал видимый из окна угол корпуса, в котором когда-то лежала Вера. На полянке, напротив окна в обрамлении низких вечнозеленых кустов росла ёлочка. Она горела огоньками. Под ней стоял светящийся Дед Мороз: Николаус, – поправил я себя. Рядом с ним находились светящиеся контурные сани с контурным пузатым оленем. Weihnachten, стало быть.
«Я верну...», – голос осекся. Я помассировал горло и откашлялся.
«Я вернулся, – сказал я ночи, сказал я снегу, сказал я ёлочке, – я одолел дракона, победил собственную тень, и вернулся».
У меня родился сын. Это знание вошло в меня сразу, во всем своем объеме. Лиза родила нам сына.
В коридоре послышались торопливые шаги. Я обернулся на их шум, и в этот момент дверь отворилась. На пороге комнаты стояли трое в белых халатах. Мужчина и две женщины. Лица у всех были испуганные, а когда они увидели меня у окна, полусидящего на узком подоконнике, к испугу подмешалось удивление, граничащее с неверием, словно они увидели потустороннее приведение.
Мы долго, пристально вглядывались друг в друга. Впереди стоял молодой человек лет тридцати, видимо доктор. Рядом с ним находилась молодая женщина, примерно одних лет с мужчиной. Она была в очках без оправы, а её халат выдавал склонность к порядку и прилежание. За передней парой стояла перешедшая за середину жизни женщина спортивного телосложения. Она нарушила затянувшееся молчание.
– Frohe Weihnacht, Herr Zacharov.
Меня уже начинало подташнивать от физического напряжения. Я широко улыбнулся стоящим на пороге людям.
– Frohe Weihnacht.


Клиника Шарите.
24 декабря.