Странный Иван Васильевич

Мочалову И. В.

 Иван Василевич искоса посмотрел на своего нового рабочего, и зачем-то двинул, стоящий на рихтовочной плите каркас, недовольно пробормотал себе под нос:
– Из сборочного?…

– Да, из сборочного, – за него ответил мастер, и сразу заговорил о злополучном 281 каркасе.

Но Иван Василевич, не слушал его. Он внимательно рассматривал своего нового члена бригады, и, глядя на его чистый костюм, думал:
«Что, моя бригада, – какая-то исправительно-трудовая колония?».

Он уже знал, что из других цехов, к ним в цех, переводят: только проштрафивовщихся. И как обычно, они всегда попадали – к нему в бригаду…

... И тут он вспомнил себя молодым, таким же начинающим рабочим, как вот этот, стоящий перед ним, молодой человек. За каких-то десять-пятнадцать секунд, перед его глазами, промелькнула вся его трудовая деятельность за последние десять лет...

…Тогда он, пацанёнком, со школьной скамьи, пришёл на завод, и поступил в пятнадцатый цех. В цехе его приняли – дружелюбно, но серьёзной работы не доверяли. А руки чесались, хотелось что-то сделать такое…

...Тогда, впервые на заводе, проводились опытные работы по модной тогда – порошковой металлургии. Специалистов, знающих это дело, на заводе тогда было: раз-два, и – обчёлся…

И Иван Васильевич, тогда – Иван Мочалов, самостоятельно взялся за эту работу. Возражать и мешать ему тогда, никто не стал, хотя все знали, что у него – Нет технического образование – всего семь классов общеобразовательной школы...

... Почему-то, он тогда, после семилетки – не решился пойти в вечерний техникум, или, хотя бы – в восьмой класс вечерней школы рабочей молодёжи. А пошёл, сразу  – на завод, на работу. Наверное, потому, что к тому времени – он был уже женат, и надо было думать о семье. Жена его тогда – ждала ребёнка… 

... И вот, теперь он – на заводе. А когда у него стали налаживаться дела по порошковой металлургии – начальство сразу заметило, и быстро нашло для этой работы: нужных специалистов-инженеров. Правда, первую неделю, он, Иван: натаскивал их как щенят, а потом – был вынужден уйти из цеха…

…Помнится, когда он тогда пришёл в другой цех, четвёртый механический, не имея ни малейшего представления о будущей своей работе. Но он тогда, уже знал, что в цехе: тоже что-то налаживается по освоению порошковой металлургии, и готовится печь для спекания порошка, и получения твёрдых сплавов. И тогда Иван, сказал начальнику цеха:
– Хочу работать – на термическом участке…

Но начальник цеха тогда, сказал ему, что туда – рабочие не требуются, и штат там: укомплектован. И Иван тогда, попросился на самый трудный участок цеха. «Пусть это – будет моими университетами», – подумал он тогда.

– Самый трудный у нас, это – сборочный участок, на стойках, – сказал ему тогда начальник...

И Иван пошёл на стойки… И вот уже – пятнадцать лет, как он собирает эти стойки. И сколько сил и энергии, он потратил на них!? Уж такая капризная штука – каркасы для этих стоек. Но он, никогда не сетовал на свои трудности, и напористо проходил – свои университеты...

Стойки – и сейчас ещё, не совсем отработаны… А бывало, взбредёт в голову, какая-нибудь мыслишка, а вот попробуй её протолкнуть у конструкторов!? «Было бы у меня техническое образование», – думал тогда Иван…

…Иногда он в своих размышлениях, уходил далеко от своих стоек. В космос. И сравнивал в уме галактики, звёзды и планеты, со строением металла. Каждой звезде галактики, или её планете, он приписывал соответствующие свойства металла.

И всё старался понять: почему это учёные до сих пор не задумались над этим. Ведь, очевидно же…Он считал тогда, что это должно было бы стать большим открытием в металлургии…
– А что – я ошибаюсь? – спрашивал он тогда себя...

...Да, иногда он ошибался... Вот и сейчас ошибся с этим 281 каркасом, пошёл на-поводу у мастеров. Надо было сразу, отказаться от их идеи. Ведь хорошо же знал ещё по термичке, что сварку большого каркаса из алюминия, обязательно поведёт, а при рихтовке – он даст трещину.

А вот пошёл же, старый дурак. Прижали сроками: давай, давай, Иван Васильевич, горим. Вот и дали. И сгорели все сроки, и каркас – тоже. То и гляди что, сейчас, на глазах у всех, без рихтовки – рассыплется …

– Э-эх! Иван Василевич! Стар ты стал, – укорял он себя тогда, и впервые, всерьёз задумался над своим здоровьем. – Ведь я же, глохну от постоянного стука… Надо уходить…

Хотел уйти опять в термичку, здесь в цехе – брали. Но начальник, не отпустили с каркасов…
– А со слухом, что-то надо делать, – думал он…

Советовали ему: уйти в ОКБ, механиком. Но нет! Он не согласился. Там мало работают, перекладывают бумажки – смотреть не хочется. А он привык работать много, головой и руками...

В тридцатый, сборочный, к Шаронову – категорически отказался. Шаронов – друг его с детства. А с друзьями работать он не может. Он привык ругаться: если уж он считает себя правым, то тут, хоть министра подавай, – не уступит. А друг – может и уговорить. Нет! Он не привык идти против своих  убеждений и совести …

…И тут Иван Василевич, вспомнил о «своём» новичке. Тот стоял рядом с мастером, и растерянно смотрел на своего будущего бригадира, терпеливо ждал ответа.

– А знаешь ли ты, строение нашей Галактики? – вдруг спросил его Иван Васильевич.
Тот, ошарашенный таким вопросом, не сразу нашёлся, что ответить ему. А Иван Василевич, резко повернув голову в сторону мастера, с негодованием проговорил:

– Нет! Виктор Васильевич. Я в бригаду, больше штрафников – не беру. Обидно мне за неё, – и, повернувшись, решительно пошёл к выходу из цеха...

Он тогда – слукавил. Он не столько думал о бригаде, сколько – о себе: тогда он уже решился уйти из цеха. «Пойду в ОКБ. Хоть от стука отдохну», – подумал он тогда. Врачи настоятельно рекомендовали сменить работу…

– Иван Василевич! Иван Васильевич! – вдруг, он услышал голос со стороны техбюро. – Мы – к тебе, а ты – от нас...

Иван Васильевич – обернулся, и увидел: идущего на него директора завода, с главным инженером, и – представителем заказчика. За ними – семенил начальник тех-бюро, со своей когортой.

И Иван Василевич – приготовился к приёму… шишек на свою голову... Но лицо директора было – приветливое, спокойное, и вместо упрёков, он услышал от него нечто неожиданное:

– Иван Василевич! Мы тут, с главным инженером за-вода, и представителем заказчика – покумекали, и при-шли к выводу, что ты был прав, когда не соглашался с нашими конструкторами,– подкупающим тоном начал директор завода. – Будем варить из стали…

Но Ивану Васильевичу – было уже, всеравно, из чего они будут варить. И молчал. Он ещё не совсем оттаял от разговора с мастером, и стоял в нерешительности...

А директор завода – продолжил:
– К Октябрьским праздникам, я буду рекомендовать тебя на медаль «За трудовую доблесть», как ветерана нашего завода, и заслуженного мастера... 

Иван Василевич, многозначительно закашлялся... А директор – продолжил:
– Тут, главный инженер, предложил: тебя перевести на термический участок, в должности инженера-технолого. Как ты на это смотришь, Иван Васильевич? …

Иван Васильевич – ничего не ответил... Подошёл мастер его участка, Виктор Васильевич.

– А с окладом... Мы решим с начальником отдела тру-да, – продолжил директор, и обратившись к начальнику цеха, сказал:

– Пётр Семёнович, подготовьте проект приказа по за-воду. Назначить Ивана Васильевича Мочалова, с завтрашнего дня… инженгером-технологом на термический участок. И объявите ему благодарность по заводу, с занесением в трудовую книжку…

Иван Васильевич – слушал и молчал. Он, как буд-то, на самом деле – оглох. Оглядев всё своё окружение, он подумал: «Наверное, я никуда не уйду». И вопросительно посмотрел на мастера своего сборочного участка…

Потом он повернулся лицом в сторону директора завода, и молча, кивнул головой. В знак согласия, значит… Слова у него не получались, они застряли где-то у него на кончике языка.

Он – с трудом воспринимал всё происходящее вокруг. Ему не верилось, что так бывает, и что всё так: быстро решается...

И Иван Васильевич,  не сдвинулся с места, когда уходили от него, все большие начальники. Он, неосознанно, смотрел им вслед:

 – Вот и решили всё за меня, – подумал он тогда. – А я всё хвалился, что сам решаю всё... И как они меня при-хватили, а!? А я, старый дурак – сдался... Старею, значит, старею…

...А мастер его участка, смотрел на своего лучшего, уже бывшего бригадира, и думал:
«И за что я его так уважаю? Не знаю... Странный этот человек, Иван Васильевич. Жаль с ним расставаться»...

Скобянка, 24.09.61 года, – 2008 г.