Причудливый Луи

Да, пожалуй Луи и постоянная суматоха (как в нём, так и вне его) были неразлучны, а это настораживало и отпугивало человека обыкновенного, которому за красивой, напыщенной картинкой мало что ещё могло быть интересно. Так и остаются непознанными близкие и далёкие галактики человеческих душ…
- Посмотрите на этого чудака, - ехидничала толпа, реагируя на появление Луи.
- И что ему так неймётся: будто рубаха велика – всё ёрзает, туда сюда!
- Не тот покрой?!
- Не тот портной?!
- Он сам… не тот!
Раздавался едкий, колкий смех – Луи ещё больше нервничал, становился дёрганым и замыкался в себе. Это и есть «чувствовать себя не в своей тарелке», как дряблое желе.
На какие только жертвы не пойдёшь ради друга?! Того самого Томи, который видел в нём изначально человека: истинно интересного и необъятного, внутренне красивого и тёплого, до селе неразгаданного и непознанного. Человека со всеми его причудами. Он всегда учил Луи смелости и вот он отважный шаг: жертва сама идёт в логово гиен. Без осторожности, без опаски, без оружия…
- Последнее, что я могу для тебя… Томи, - тихим шёпотом растворились слова Луи.
- Расслабься, Луи, - подтрунивая, любезничал Рич, - Чувствуй себя как дома.
И в тот момент, пока Луи мыслил над тем, как же это оскорбительно в траурном зале чувствовать себя как дома… Рич «по-братски» приобнял его, того самого чудака-Луи, слывшего неимоверным отвращением к прикосновениям, объятиям и чересчур близкому контакту собеседников:
- Йя-а-а-а!!! – раздался нелепый, словно сморщенный, съёженный протяжный визг Луи, наполненный отвращения и безумия защитный рефлекс.
Мимика его лица подобает этому скомканному состоянию, вибрации его задетой струны. Он стоял согнувшись, касаясь кончиками пальцев ботинок…  и дрожал.
Шутка явно не удалась: Рич, испугавшись, тут же откинулся назад. Усмирённая и не менее напуганная толпа замерла в недоумении происходящего… Это не было похоже на тишину, это скорее состояние всеобщей оглушённости!
- Опасность миновала, малыш, - подытожил старик Бингер, пожалуй, единственный, кто понимал состояние «головой в песок»… - Придурки напуганы и стоят открыв рты, - захохотал он, поправляя слуховой аппарат.
Никто не реагировал на шуточки Бингера.Толпа по-прежнему оставалась недвижимой, как никогда оголённой и уязвимой.
Луи тут же выпрямился, отряхнул свой фрак и резким, неожиданным даже для себя движением, словно хищная птица, выбросил туловище вперёд, гордой грудью, будто атакуя! Прямо лицом к жалкому и ещё более напуганному лицу Ричарда:
- Ты нарушил вакуум моего комфорта, pathetisch аrschloch! (с нем. «жалкий засранец») –выругался Луи.
Он считал, что немецкий - один из самых устрашающих языков мира и хорошее оружие в его арсенале. Но немецкий был не в моде, поэтому вряд ли кто-то имел представление, о чём сказал чудак Луи, но вкус пищи для размышлений был распробован верно.
Гробовая тишина пришлась к случаю: дерзко и вызывающе Луи бросил свой носовой платок на пол и направился к выходу…
- Эффектный жест, - прошептал кто-то из толпы, всё ещё находясь в некотором ступоре от случившегося…
Действительно, от Луи веяло некой напыщенностью, надменностью и превосходством. Не скрывая слёз, он шёл высоко подняв голову в знак своей отчаянной любви и преданности Вечному Томи:
- Ведь такие люди не умирают, они наполняют вечность!
…
После смерти Луи  мир потеряет ещё одного нераскрытого гения и вселенная исчерпает себя.
Но в толпе по-прежнему глумятся недоклоуны, не замечая, кто есть кто…