Самоподобие

             Начнём, пожалуй, с того, что  франко-американский  математик и  Лауреат премии Вольфа по физике Бенуа Мандельброт (родился в Варшаве в 1924,  в семье  литовских евреев, – ушёл из жизни в Кембридже в 86-летнем возрасте)  в  1977 году выпустил  сенсационную  книгу «Фрактальная геометрия природы».  В  ней Бенуа  впервые ввёл в науку термин  «фрактал», что с латинского  fractus  переводится, как  дробленый, сломанный, разбитый.  Под этим термином подразумевается  сложная геометрическая фигура, обладающая свойством самоподобия, то есть составленная из нескольких частей, каждая из которых подобна всей фигуре целиком: разветвления трубочек трахей, листья на деревьях, вены в руке, река – всё  это фракталы. Тогда, проще говоря, перед нами -  геометрическая фигура, определенная часть которой повторяется снова и снова, изменяясь в размерах, они подобны самим себе, они похожи сами на себя на всех уровнях,  в любом масштабе, в чём, собственно, и заключается  принцип  самоподобия.

 Фрактал  Мандельброта превосходно используется  в компьютерной графике для построения изображений природных объектов, таких, как деревья, кусты, горные ландшафты, поверхности морей и так далее.

Таким образом, чтобы долго и дробно не распространяться в этой области, выделим одной строкой тот неоспоримый факт, что весь мир – это не что иное, как вместилище подобий: от элементарных частиц и до гигантских светил.
 
Nota bene: бесспорно всё это так, но мною движет желание использовать идею  Бенуа  несколько в ином аспекте. Человек тоже, если не внешностью, то поведением своим, хваткой, привычками, агрессией,  уж точно похож на  своих «братьев меньших».  Медведь,  лиса, волк, индюк, крот, - это далеко не полный перечень кличек, коими мы наделили самих себя.  Но лично мне крайне симпатичен крот. Крот «работает», не покладая лап своих,  хотя в данном  случае я предложил бы  слово «работа» в кавычки  не брать, потому что,  добывая свой «хлеб насущный», крот трудится и день, и ночь, безроздыху. Чтобы выжить  зверьку приходится съедать за сутки столько пищи, сколько он весит сам, и даже больше. Причем, в его рационе полностью отсутствуют растительные составляющие, только черви, личинки, жуки и прочие насекомые. Крот гурман. Прежде чем есть червяка, он его чистит – хватает зубами и протаскивает через когти-копалки.  Поэтому, будь моя воля, я бы с лёгкостью простил бы его милые шалости, так как  небольшой  ущерб, наносимый им урожаю, происходит, вроде, как бы  «между делом», потому что добыча ему так просто в лапы не дается, во время охоты кроту приходится лопатить тонны грунта, повреждая корни посевов. За сутки он выдает «на гора» до 500 килограммов почвы, а это, ни много, ни мало, (500кг = 500000 гр./100гр) в  5000 раз больше его собственного веса, за ночь крот  способен выкопать тоннель  длиной сорок метров.
 
            По затаённой ретивости и усердию, крот нам, что брат родной. С давних времён, когда Бог изгнал Адама из рая за его прегрешения (Бытие, 3, 19), с той, доисторической поры и по сей день, человек, так же, как и крот,  вынужден  денно и нощно лопатить, чтобы добыть себе  «хлеб насущный».  Мне могут возразить, - я это чувствую, - что, дескать, есть,  кто обогащается  разбоем. Да, к сожалению, есть, но опять же, должен кто-то горбатиться, чтобы было кого грабить. Больше скажу: если бы только под солнцем, а то ведь люди стали зарываться в недра, чтобы добраться до земных сокровищ, либо спрятать то, что уже  добыто трудом,  либо, что частенько бывает в лихую годину, скрыть себя и своих сородичей от глаз внешнего врага.

           Об этом особенно живо вспомнилось мне, когда 2007-ом году побывал в Геническе, где от краеведов  впервые услышал любопытную сагу  о местных катакомбах.  Их история, в самом деле, столь же дивная, как и седая по времени. Первые, весьма скромные, сведения о генических катакомбах исходят от  древнего грека, отца истории, Геродота, который, вроде бы, в 440-е годы до нашей эры, посетив Приазовье и северное Причерноморье, побывал в одной из небольших греческих колоний, рассредоточенных там-сям на берегу морского пролива, известного сейчас,  как пролив Тонкий. Легенда по времени сопряжена с нашествием на эти места иранского завоевателя, грозного  царя Дария l, где-то  между  VI - V столетиями до нашей эры.

            И пошел Дарий с несметным войском, с боевыми слонами и верблюдами, лошадьми и колесницами и, преодолев по наплавной переправе  Дунай и Днепр, вошёл в Скифию. Но всё напрасно, так как  в здешних местах судьба отвернулась от Дария. Скифы оказались на редкость проворными и хитрыми, нападали они на злых персов, обычно,  во время обеда, после ужина, ночью и перед рассветом. В итоге, когда измученные, голодные  и изможденные агрессоры подошли к Дунайской переправе, то сил воевать у них уже  не было, и тогда скифы обратились к ним  с милосердным призывом, что-де,  крови вашей мы не хотим и согласны отпустить вас, если отдадите всю свою военную добычу. Персам ничего не оставалось делать, как согласиться на эти условия.

            И везли скифы трофеи свои  на 5000 верблюдах и 5000 спаренных осликах, что по самым скромным подсчетам,  – не менее 800 тонн,  или 16 ж/д. вагонов!  Весь скарб  доставили они в то место, где стоит ныне Геническ,  выкопали там  40 километров  катакомб, и все это спрятали.
 
Вот такая история, так было, или нет – никто нам не скажет, но катакомбы есть.


          По некоторым сведениям, довольно точным, в  60-тые годы прошлого века, в период «царствования» Никиты Хрущёва, были произведены маркшейдерские съёмки подземелий Херсонской области и, в частности, 40-килиметровых   катакомб  Геническа, якобы на предмет использования их  для строительства шахт под баллистические ракеты.  Инструментальным  обследованием  выявлено, что катакомбы имеют три ветви:  западную ветвь   - на Семихатки, северо-западную ветвь   – на Ярошки,  и северную ветвь  - на Фрунзе (Юскуи).  В своей книге «Геническ  и геничане», опубликованной в 1997-ом году, В.М. Пихуля утверждает, что по  этим  магистралям, достигающим в радиусе до  2,5 метра, - «свободно проедет всадник на лошади, и разъедутся две телеги»

      Вот эта, прямо-таки, колдовская цифра 40 встречается и в пределах России, на левом берегу легендарной Волги, между Ржевом и Тверью, где вездесущие археологи докопались до,  так называемых, Старицких пещер,  общая протяжённость которых тоже  около 40 километров.  В этих катакомбах старательские артели с  XIII века и  по 1928 год  добывали белый камень для нужд Твери,  а так же - для возведения крепостных стен Смоленска (с 1596 года) и строительства  церквей Спасо-Каменского монастыря.   Кстати, Спаско-Каменский монастырь,  основанный князем Глебом Васильевичем 19 августа 1260 года на каменистом острове Кубенского озера в благодарность Всемилостивейшему  Спасу за спасение  его от угрожающей ему опасности во время плавания, является одним из древнейших монастырей на всём  Русском  Севере.

      Разумеется,  это далеко не всё. Тогда, поскребем немного патетики с древних камней священного  Иерусалима, дабы  убедиться, что есть на земле и другие места, где может воскреснуть душа неугомонного странника.  Говорят, десять мер красоты отпущено миру: девять из них достались Иерусалиму, и лишь одна — остальному свету. Чтобы в том убедиться,  придётся нам нырнуть в целительные воды истории. И начнём с того, что в lll-ем тысячелетии до нашей эры, то есть 5000 лет тому назад, древние иевусеи (доеврейское население Иудеи) основали город Иерусалим, прежде известный, как Салим или Иевус. Точно неизвестно на каком языке говорили иевусеи, что  не столь уж и важно, главное, жили они вполне независимо  под властью своих царей. Конец  существованию иевусеев был положен только при царе Давиде, который взял штурмом иевусейский акрополь на горе Сион, и затем - перенес туда столицу своего, то-бишь, еврейского,  государства.

  Давид (около 1005 — 965 до нашей эры), - второй царь Израиля, младший сын Ишая из Вифлеема (Бет-Лехема), - царствовал 40 лет, из коих  семь лет и шесть месяцев был царём Иудеи (со столицей в Хевроне), затем 33 года — царём объединенного царства Израиля и Иудеи со столицей в Иерусалиме.  Город Давида расположен на небольшом холме  Офер, причём, так, что одна из его границ проходит у южной стороны городской стены: это самый, что ни на есть, ветхий  фрагмент Иерусалима.  Город Давида –  древность великая, и её не вместишь на одну страничку, поэтому, чтобы остаться в рамках выбранной темы, придётся мне сосредоточиться в следующем. Само собой, с первых же шагов в новое Царство во всей своей сложности встал вопрос, где, в каком месте, и каким образом создать стройную систему водоснабжения?  Поскольку вода – это источник жизни, то такие меры должны были  быть и, как показали раскопки, они имели место.

  Действительно, в последние годы в Городе Давида археологами была обнаружена  «шахта Уоррена», то есть, другими словами, подземный ход, или - часть системы колодцев, проходов и шахт, которая позволяла добывать воду из источника, не выходя за пределы городской стены. Такое определение  идёт от имени английского исследователя Чарлза Уоррена, заново открывший в XIX веке этот проход, который начинался внутри стен,  и приводил к вертикальному колодцу, по дну которого текли воды источника Гихон: слово  «гихон» в переводе с иврита  означает -   «литься потоком», «низвергаться».   На поверхность он выходил у подножия холма в долине ручья Кидрон. Летом источник не пересыхал, но лился тонкой струйкой и, естественно,  не мог обеспечить питьевой водой увеличивающуюся столицу, поэтому царь Соломон построил другой тоннель, ведущий от источника к бассейну Шилоах в южном конце Города Давида.

 
Но всё это, вроде, как пролог к тому, что последовало в 701-ом году до нашей эры, когда ассирийский царь Санхериб решил покорить Иерусалим. Вот тогда, чтобы  надёжно защитить свою вотчину, еврейский царь  Хизкиягу (727-698 год до нашей эры) проявил небывалую изобретательность и  расторопность, чем не дал возможность врагу праздновать победу. За короткое время он успел не только засыпать источники воды вокруг города и укрепить стены, но и прорубить в каменной толще горы тоннель длиной 533 метра. Прорубался он с двух сторон, и, что крайне удивительно, как это  древним строителям удалось встретиться под землей?  Как бы то ни было, главное – смогли,  хотя, - если судить по сохранившимся надписям и тому, что археологи обнаружили в туннеле  два  тупиковых аппендикса, - они всё же петляли.
 
          Для  заключительного аккорда, осталось ещё одно, пожалуй, самое чудесное, в ряду перечисленных выше, событий.  Сто лет  назад,  дети нашли плиту, которая сейчас находится в археологическом музее в Стамбуле (копия — в Музее Израиля) с памятной ликующей надписью об окончании  строительства, - прошу отнестись со всем уважением к столь занятной старине:


 «Вот и свершено строительство это. Когда еще поднимали каменщики топоры один против другого, и осталось прорубить еще три локтя, услышали голоса друг друга, ибо была трещина в скале и справа, и слева. И вскоре топор ударился о топор. От источника воды пошли к бассейну (по тоннелю) длиной тысяча двести локтей (553 метра), а толщина скалы над головами каменщиков сто локтей».

И к ассоциациям.

            Время протекает столь же стремительно, как и воды Ниагарского водопада с 53-метровой высоты, так и в мире в целом: «всё течёт и всё изменяется».  Если бы сегодня, каким-то чудом,  вышёл бы из своего склепа палеоантроп, то он точно воскликнул бы: – «Ну, вы и даёте!!!»  Понятно, в стороне не осталась и практика ведения подземных работ, о чём я, как горный инженер могу судить профессионально. Сегодня в арсенале наличествует множество разного рода, как добычной, так и горнопроходческой и доставочной техники, что коренным образом меняет концепцию труда.  Но, увы, сам человек, в принципе, остался таким же кротом, всё так же он лопатит, как и в былые  времена, дабы  добыть себе кусок «чёрного золота», попутно выдавая на гора миллион  тон пустой породы на терриконики, которые, как вулкан постоянно дымят,  отравляя окрест сернистым газом. И в обозримом будущем, к сожалению,  лучшего не предвидится, пока не отыщутся другие (альтернативные)  источники энергии.

          А пока продолжаем, как и прежде, не покладая рук, проходить новые горные выработки, всё глубже зарываться в недра, чтобы сдержать темпы по добыче угля. В настоящее время в условиях Донбасса  на  один миллион тонн добытого угля приходится 20 километров проходки горных выработок. Легко подсчитать,  сколько же  надо пройти тех же горных выработок, если планируют добыть не менее 40 миллионов тонн! На одной лишь  шахте «Комсомолец Донбасса», - самой крупной и молодой (введена в строй в 1980-ом году), для которой, кстати,  я в своё время лично  разрабатывал организационную структуру  управления  предприятием, в  2011 году было пройдено  23532 погонных метров горных выработок. И всё же до фанфар нам далеко, ибо хвалитья-то нечем, потому как всё вышесказанное - страшный «дарвинизм».  Нет, нужен  научный поиск  для  разрешения энергетических проблем,  и самый серьёзный, - в глобальных масштабах..
 
      В бытность, когда молод был, на шахту принял я  на работу молодого грузина, горного инженера-электромеханика, Гурама Карчаву (он хорошо мне запомнился).  Через год  Карчава  рассчитался, и уехал к своим родителям в Грузию.  Когда я удивился столь скоропалительному решению, он тут же выдал:
 
 «Я этот уголь туда нэ ложил, - пальцем показал на пол, - и нэ мне его  добывать»

               Может прав был Гурам,  в самом деле, - зачем?