Приключения Рэя

 Сказочная история для детей и взрослых
1.


В далекой стране, где у подножия высоких гор раскинулось бескрайнее синее море, произошла эта удивительная история.
Однажды весной молодая орлица Лия познакомилась с красивым и сильным орлом. Его звали Вэнто. Лия и Вэнто подолгу кружили высоко в небе, распахнув свои огромные крылья. Потом они свили большое уютное гнездо в самом укромном уголке прибрежных скал, и Лия отложила там три замечательных яйца.
Еще затемно, до рассвета, улетал Вэнто на охоту, чтобы принести самые лакомые кусочки своей Лие, которая высиживала яйца в ожидании, когда из них вылупятся птенцы – маленькие долгожданные орлята.
В то утро Вэнто уже улетел из гнезда в поисках пищи, а Лия смотрела, как первые лучи солнца рождались откуда-то из-за моря и начинали расписывать великолепными красками все, что до этого казалось серым и угрюмым. Деревья и трава становились зелеными, небо – голубым, а море – синим.
– Как странно, – думала Лия – всего лишь луч света, а как все изменилось в один момент! Как красиво!
– Тук-тук! – это затрещало первое яйцо.
– Давай малыш! Я так жду тебя! Постарайся!
Лия смотрела на своего первенца:
– Я назову тебя Рэй, ведь ты родился на рассвете, с первыми лучами солнца. Я хочу, чтобы ты стал таким же быстрым и сильным, как солнечный свет, который дарит миру красоту, отнимая ее у темноты.
– Привет! Это я! – маленький Рэй смотрел на маму своими огромными глазами.
Он был смешной и неуклюжий, с большим клювом. Тело его было покрыто пушком, а крылышки приподняты, чтобы удерживать равновесие.
– Добро пожаловать, малыш! – мама Лия улыбнулась и подвинула Рэя себе под крыло, – подождем, пока твои братья решат появиться на свет.
Солнце уже поднялось высоко над морем и заливало своим ярким светом все вокруг. С моря потоки ветра приносили прохладу.
– Тук-тук! – второе яйцо затрещало и раскололось. Оттуда вылупился еще один растерянно-смешной орленок.
– Я назову тебя Бриз! Ты будешь приносить радость и утешение, как легкий морской ветер, что дарит прохладу, когда солнце нестерпимо нагревает землю, – поцеловала новорожденного Лия.
– Привет, Бриз! – сказал брату Рэй.
– Мама, я кушать хочу! – обратился Рэй к маме.
– И я! Кушать! Кушать! – Бриз нетерпеливо открывал свой клюв.
В небе появилась черная точка и стала стремительно приближаться к гнезду.
– Ой-ой-ой! – птенцы постарались поглубже зарыться в мамины перья и покрепче прижались к ее телу. – Великан какой-то! Он нас сейчас съест!
– Не бойтесь, глупенькие! – Лия подтолкнула птенцов вперед. – Это ваш папа, он вернулся с охоты и принес вам много вкусной еды.
– Посмотри, Вэнто! Это Рэй и Бриз. Рэй вылупился первым, на рассвете, а Бриз за несколько мгновений до твоего возвращения. И уже кричит, что проголодался!
Лия улыбалась, а Вэнто был очень счастлив и горд, что у него теперь есть два таких замечательных птенца. Он вложил им в клювы немного еды, а остальное положил перед Лией.
– Ты можешь немного полетать, – сказал Вэнто Лие, - а я подожду, пока третий птенец решит обрадовать нас своим появлением.
– Нет, – ответила Лия. – Давай подождем вместе.
– Давай! – и Вэнто распахнул свое огромное сильное крыло и обнял Лию. У счастливой мамы под крылом посапывали сытые и довольные Рэй и Бриз, а под сердцем лежало третье яйцо.
После долгого дня солнце клонилось к горизонту, и небо становилось багряно-лиловым.
– Такой закат говорит о том, что завтра будет замечательный солнечный день, –  сказал Вэнто.
– Тук-тук! – и третий птенчик вылупился из яйца.
– Какая замечательная малышка! – обрадовался папа Вэнто. -  Давай назовем ее Лилла, как багряно-лиловый закат, который дарит надежду на новый солнечный день!
– Привет, Лилла! Добро пожаловать!

Рэй, Бриз и Лилла росли не по дням, а по часам. Они были смышлеными малышами, много играли и веселились. И почти всегда хотели есть.
– Кушать! Кушать!- кричали они, широко раскрывая свои клювы. И папе с мамой приходилось целые дни проводить на охоте, чтобы прокормить своих растущих орлят.

Однажды, после ужина, мама Лия сказала своим орлятам:
– Завтра вам предстоит непростой, но очень важный день.
Орлята с интересом замерли в ожидании.
– Завтра вы начнете учиться летать!
– Летать?! Летать! Урр-ра! – орлята радостно хлопали своими крылышками и прыгали по гнезду.
– Мы будем как настоящие  взрослые орлы! – сказал Рэй и гордо выпятил свою, уже оперившуюся, грудь.
– Я хочу, чтобы уже сейчас наступило завтра! – заявила Лилла.
– И я тоже хочу завтра прямо сейчас! –  сказал Бриз.
– Затра наступит с восходом солнца, а до этого вам нужно хорошенько выспаться, – улыбнулся папа.
– Ну, а теперь, орлята, пора спать. Отдыхайте до завтрашнего утра. Пусть вам приснятся самые сладкие и добрые сны.
– Спокойной ночи, мамочка! Спокойной ночи, папа!
 Мама Лия поцеловала орлят и укрыла их своим крылом.


2.
Было темно и тихо. Рэй лежал с открытыми глазами и думал о завтрашнем дне (или уже о сегодняшнем?) :
– Как это здорово – уметь летать!
И завтра ( или уже сегодня?) ему предстоит совершить свой первый полет. Рэй чувствовал, как от этих мыслей у него в груди становилось жарко-жарко, а маленькое сердечко пыталось вырваться наружу от переполняющего его счастья и тарабанило, что есть сил: «Тук-тук-тук-тук-тук!». Казалось, что все вокруг могут проснуться – так громко оно стучало в предвкушении первого полета. Рэй даже оглянулся. Нет, все спали.
Тогда он выбрался из-под маминого теплого крыла и уселся на краю гнезда. Звезды и луна освещали своим бледным, холодным светом море и землю. Лунная дорожка серебрилась и манила за собой.
– Ах, если бы я умел летать! Я бы сейчас полетел туда, куда ведет этот загадочный серебряный путь, – думал Рэй. –  Но если я не могу полететь туда, далеко, к серебряному яблоку, то посмотреть, где берет начало лунная дорога, я могу!
Рэю казалось, что нужно только выбраться из гнезда и спуститься немного со скалы, и там он сможет увидеть, откуда берет свое начало серебряный путь. А может и пройтись  по нему (ну хоть немножечко, совсем чуть-чуть!).
Мама не разрешала орлятам вылезать из гнезда. Она объяснила им, что там их могут подстерегать опасности. Когда родители улетали на охоту, орлятам часто очень хотелось выбраться наружу, но так как их было трое, то они – то один, то другой – вовремя вспоминали о маминых предупреждениях, и ее запрет нарушен не был. Орлята подолгу оставались сидеть на краю гнезда и с любопытством разглядывали близлежащую территорию: все было таким знакомым и не предвещало никаких опасностей.
Рэй спрыгнул вниз. Ходить по камням было не так приятно, как по устланному мягким пухом гнезду. В лунном свете все казалось загадочным и незнакомым. Но это лишь раззадорило Рэя. Он спускался по каменистым уступам все ниже и ниже, как вдруг в его сторону метнулась черная тень. Рэй вздоргнул, пошатнулся и, не удержав равновесие, кубарем покатился вниз: «Ой-ой-ой-ой-ой!»
Рэй очнулся от тихого мерного шелеста воды, которая омывала его тело. Орленок огляделся: он лежал у самой кромки воды, на узкой полоске песка у подножия скалы, с которой свалился.
– Да я просто везунчик! Мог бы и разбиться. – Рэй стряхнул песок и посмотрел на серебрящуюся лунную дорожку, которая, казалось, начиналась у самого берега, стоило только пройти два-три шага по воде. Он было и пошел, но тут кто-то неожиданно ущипнул его за лапу, и Рэй с криком выскочил из воды:
– Ай-ай-ай! Что это?!
– Не что, а кто! Это я, Щип, – старый краб завращал своими глазами и поднял кверху одну клешню. - А вот что ты делаешь один, ночью, на берегу моря, мой юный друг?
– Я... я... - замялся Рэй. – Я хотел пройтись по лунной дорожке. А потом, когда я научусь летать, то полечу к самой Луне и увижу, откуда льется этот таинственный,  манящий свет.
– Аха-ха-ха! Охо-хо-хо! Рассмешил! Источник лунного света! Источник света только один – Солнце! Это Солнце дарит тепло и свет всему живому, а Луна – только его отражение. Холодное, бледное отражение. Если ты ищешь источник света, то ты ошибся дорогой! Хм,  какой шустрый! – и старый краб попятился в воду.
 –  Настоящий Свет – он дарит тепло и радость, он делает твою жизнь разноцветной.  И не только твою.  –  Щип помахал орленку клешней и исчез в черной воде.
Рэй стоял на берегу, и ему было необыкновенно тоскливо и одиноко. И вдруг одна мысль-воспоминаниие полоснула его, как огнем:
«Завтра вам предстоит непростой, но очень важный день. Завтра вы начнете учиться летать!»
«Как я мог забыть?! Как я мог уйти из дома?! Как же я теперь смогу вернуться? Что скажут мама с папой, когда утром не увидят меня в гнезде?». Рэй расплакался горько и безутешно.
«Мама, мамочка, прости меня, я честно не хотел уходить из дому, я только хотел посмотреть...» – пробормотал Рэй и... уснул.

3.
Утром Рэя разбудили гомон и крики чаек:
– Смотри – орленок!
– Один-одинешенек! Без мамы и папы!
– Замечательный у нас сегодня будет завтрак! Ха-ха-ха!
Чайки тучей носились над берегом, то приближаясь, то удаляясь, и с каждым разом их становилось все больше и больше.
И вот первые, самые нахальные, приземлились на песок и стали приближаться к Рэю. Он пятился назад, и назад, пока не уперся спиной в скалу. Дальше было некуда отступать. Рэю стало страшно: « Что делать? Их так много, а я один, и настроение у них отнюдь не дружелюбное.» И он, то ли от страха, то ли из-за безвыходного своего положения, вдруг распахнул крылья, раскрыл клюв и с угрожающим видом двинулся на чаек. Чайки попятились, а некоторые даже испуганно взметнулись в воздух, но потом опомнились (ведь их же было много, а перед ними был всего лишь птенец) и принялись больно клевать  Рэя. Каждая норовила клюнуть побольнее, но Рэй продолжал отпугивать  от себя чаек, защищаясь как мог.
Вдруг чайки взметнулись вверх, бросив свою добычу на берегу. Что-то напугало их.
– Папа, смотри, птенец! Чайки совсем изранили его! Но я видел, как он смело защищался. Мальчик лет шести приблизился к Рэю.
Рэй еще не понял, что произошло и кто это перед ним – друг или враг. Он продолжал поднимать свои крылья и угрожающе открывать клюв.
– Это орленок, – сказал подошедший мужчина, – должно быть он вывалился из гнезда, а чайки решили им позавтракать. Посмотри, Никки, как они его изранили. Давай-ка заберем его домой и подлечим.
– Да! Спасибо, папа! А потом, когда он совсем поправится, мы его отпустим, правда?!
– Да, и хоть ему потом будет сложно вернуться  в дикую природу, не оставлять же его здесь одного на съедение чайкам. – Отец снял с себя куртку и набросил на орленка.
Рэй оказался плененным под темным покрывалом, но он так устал и ему было так больно, что не было сил думать ни о том, кем были эти существа, напугавшие чаек, ни куда они его везут, ни о том, что с ним будет дальше. Рэй уснул, и ему снились Бриз и Лилла. Они летали высоко в небе и звали его к себе, а он пытался поднять свои крылья, чтобы полететь к ним, но не мог. Казалось, кто-то держал его так крепко, что Рэй не мог даже пошевелиться.
Рэй открыл глаза: те двое, что подобрали его на берегу, были рядом и сморели на него очень по-доброму, так, как на него смотрела мама.
– Папа, смотри, птенец открыл глаза! Можно я покормлю его?! – и Никки протянул орленку немного еды и поставил рядом мисочку с чистой водой.
Рэй подкрепился и осмотрел свои крылья:
– Теперь я никогда не смогу летать! –  горестно думал он. – Лучше бы совсем умереть, чем жить вот так, вдали от своей семьи, зная, что я причинил им боль и горе своим исчезновением! А теперь еще и летать никогда не смогу.

4.
– Эй, большеклювый! Ты новенький здесь? – смешливые хитрые бусинки глаз уставились на Рэя.
Рэй засмущался и ответил невпопад: «Не знаю».
Тогда обладатель веселых черных глаз приблизился:
– Меня зовут бельчонок Ночолино, я живу здесь рядом, вон на той Старой Сосне. – И бельчонок махнул лапой куда-то в сторону. -  А ты кто? Как ты здесь оказался?
– Меня зовут Рэй. Орленок Рэй. – и Рэй, сам того не ожидая, рассказал бельчонку о том, что с ним приключилось: и как мама сообщила радостную новость о первом учебном полете, и как он не мог от волнения уснуть, и как потом решил посмотреть на лунную дорожку и вывалился из гнезда, и ... все-все, что с ним произошло до момента их встречи.
– Н-да! – почесал бельчонок лапой за правым ухом. – Вот так история! Захотел бы выдумать, не нафантазировал бы такого!
Рэй тяжело вздохнул и ... к своему удивлению почувствовал, что ему стало намного легче, после того как он поделился своим горем с другом. И ему даже стало смешно, когда он вспомнил, как он неуклюже пытался защищаться от чаек. Он не замедлил сказать об этом Ночолино, и они оба расхохотались, а затем принялись изображать сражение орленка с чайками.
Вдруг бельчонок остановился и воскликнул:
–  Ой! Я совсем забыл: я должен был перечистить целую гору орехов. Мама скоро вернется, а я еще ни одного орешка не расколол. Стыдно-то как!
– Это я виноват, задержал тебя своими разговорами!
– Глупости! Это я заигрался. Ладно, пока, увидимся завтра.
– Пока... –  и вдруг, неожиданно для самого себя, Рэй крикнул убегающему бельчонку:
 – Эй, Ночи, а давай я тебе помогу! Мне все равно делать нечего, а вдвоем мы быстрее справимся.
– Давай! – обрадовался бельчонок, – у тебя вон какой клюв крепкий. Мы вместе мигом управимся, и мама не заметит, что я убегал.
И два друга направились к Старой Сосне.
С тех пор они каждый день проводили вместе: играли, придумывали разные истории, хохотали и ... кололи орехи.
Рэй наловчился одним туком своего большого клюва раскалывать скорлупу, а Ночолино стрелой поднимался вверх по дереву и складывал очищенные орехи в дупла-кладовки, чтобы холодной зимой его семье было что кушать.
– Раз-два-три! Раз-два-три! – Рэй ловко брал орех из одной кучи, щелкал его, очищал и складывал в другую кучу. Ему было даже весело от того, как ловко у него получалось.
– Ха-ха-ха! Посмотрите-ка, умора какая! – крупная черная Ворона уселась на ветке над головой у Рэя и каркала во все горло:
–  Ой, смехота, умора-то какая! Орел орехи колет! Где это видано! Карррр! Не орлиное это дело – орехи чистить. Карр! Ты что, в услужение к белкам пристроился?! Тоже мне – орел!
Рэй растерялся, но тут прибежал бельчонок и возмущенно закричал:
– Глупая ворона, чего ты раскаркалась! Какое такое «услужение»?! Орленок – мой друг, и помогает мне!
Но ворона не слушала. Она радовалась, что ей удалось смутить орленка. И теперь у нее была новость, о которой можно было каркать целый день. А может быть и два – смотря сколько наберется слушателей, готовых перемывать косточки другим.
– Невиданное возмутительное пррроисшествие! Каррр! Орленок в услужении у белок! Срамота! Каррр! – ворона захлопала крыльями и понеслась раскаркивать  новость по лесу.
– У-у-у-у, глупая ворона, - произнес Ночолино и с досады пнул кучу очищенных орехов. Орехи раскатились.
– А я старался, – сказал Рэй, опустил голову и пошел в сторону своего домика, который для него построили Никки и его отец.
Когда он отошел на такое расстояние, что Ночолино не мог его ни видеть, ни слышать, Рэй расплакался:
– Ну почему я такой невезучий! Теперь с меня весь лес смеяться будет: « Орленок в услужении у белок! Не орлиным делом занимается!»
– Это что за сырость среди ясного дня?! – Дядюшка Ёж, проходивший мимо, остановился.
– Рассказывай, дружок, что за беда у тебя приключилась?
И орленок поведал Дядюшке Ежу о своей  беде.
 – Хм-хм, «не орлиная работа», говоришь? – закряхтел еж. – Я знаю только два вида работы: хорошо сделанная  и сделанная тяп-ляп, то есть плохо. За плохо выполненную работу должно быть стыдно, а хорошей работой – гордиться надо.
– А как узнать, что работа «хорошая»?
– Если дело у тебя спорится, если  у тебя на душе хорошо во время работы и делаешь ты ее с удовольствием, то она непременно будет хорошей. А если ты другу помогаешь, доброе дело делаешь, то и подавно! А все остальное – глупое карканье, пусть потешается тот, кто настоящей работы сам делать не умеет.
– Спасибо, Дядюшка Ёж! – и Рэй побежал к Старой Сосне, чтобы рассказать Ночолино о своем открытии.
 
5.
Рэй и Ночолино, как и прежде, встречались у Старой Сосны каждый день, и взяли себе за правило сначала управляться с работой, а потом уже и за игры приниматься. Ведь как говорит Дядюшка Ёж: « Сделал дело – гуляй смело». Тем более если дело хорошее.
И вот  одним  солнечным утром, последний орешек был почищен, и Ночолино стрелой понес его в дупло-кладовку. Бельчонок так быстро поднимался по дереву, с такой легкостью и изяществом перепрыгивал с ветки на ветку, что орленку казалось, что тот летает.
– Эй, Ночи, ты так здорово прыгаешь, вот бы и мне так научиться. Уж если летать не могу, то хоть прыгать с ветки на ветку попробую.
– Запросто! Смотри!
То, что было « запросто» для бельчонка, было отнюдь не просто для орленка, и в первый день у него ничего не получилось: он даже не смог допрыгнуть до первой нижней ветки на дереве.
– Ты не переживай! Сегодня ты устал, а вот завтра мы с тобой снова потренируемся. И дерево найдем, где ветки пониже будут, и все получится!
Рэй вздохнул, но Ночолино так уверенно и с энтузиазмом смотрел на орленка, что тот почувствовал какое-то щекотание в груди и вдруг поверил, что у него обязательно все получится!
Они тренировались весь следующий день, и много других дней, пока орленок наконец-то не научился с легкостью запрыгивать не только на первую ветку, но и забираться на самую верхушку высокой сосны.
 Однажды проказник Ночолино, когда они добрались до самой верхушки дерева, крикнул:
– За мной, Рэй! – и в два долгих парящих прыжка очутился на земле.
– Ну, Рэй, смелее! Расправляй свои крылья! Лети ко мне, ну, давай же!
 Рэй сидел на самой верхней ветке и смотрел вокруг: мир казался абсолютно новым и неизведанным, стоило посмотреть на него сверху. Внизу все становилось маленьким и неприметным, зато вверху взгляду открывалось необъятное голубое небо, по которому плыли облака невиданных форм. Грудь Рэя наполнялась неиспытанным доселе чувством силы, уверенности и желания расправить свои крылья и ощущать всем своим телом борьбу и гармонию с ветром.
– Ай-ай-ай-ай! На помощь, Рэй! – вернул орленка к действительности возглас Ночолино.
Рэй устремил свой зоркий взгляд вниз и увидел, как Хитрый Лис схватил бельчонка и уносил его к себе в нору.
Орленок на секунду опешил, не понимая, что же ему теперь делать, как спуститься – ведь он не умеет летать. А затем камнем устремился вниз и успел открыть свои крылья почти у самой земли: взмах, еще один!
– Держись, Ночи, я здесь!
Хитрый Лис остановился от неожиданного крика прямо у него над ухом, и от удивления и страха открыл свою пасть. Рэй схватил своими крепкими лапами бельчонка и начал подниматься вверх! В голове у Рэя все шумело от радости и счастья:
– Я лечу-у-у-у-у! Э- ге-гей!
– Должен тебе заметить, мы летим, – услышал вдруг Рэй голос Ночолино, который летел, зажатый в лапах у орленка, испуганно поджав хвост и полузажмурив глаза.
Рэй весело расхохотался и начал спускаться на поляну.
Как только лапы бельчонка коснулись твердой поверхности земли, он сразу же стал привычным, забавным Ночи:
– А знаешь, Рэй, я сегодня впервые в жизни летал! – хитро прищурившись, сказал бельчонок.
– Я тоже! – и Рэй крепко обнял друга. – Если бы не ты, Ночи... Спасибо!
– Вот глупый, ты же мне жизнь спас, а теперь еще и благодаришь меня. За что?!
– За все, Ночи! Благодаря тебе, сегодня я понял, что для меня жить – значит летать.

6.
С тех пор как Рэй спас бельчонка и поверил, что он может летать, не проходило и дня, чтобы друзья не совершали полеты над лесом. Ночолино забирался на спину к Рэю, как заправский пилот, и они отправлялись в свои путешествия «вокруг леса». Сколько всего нового они узнали, сколько новых друзей завели! Крылья Рэя с каждым полетом становились все крепче и сильнее, и он научился выполнять такие лихие виражи, что у Ноччи дух захватывало.
Как-то Ночолино заметил, что Рэй немного загрустил:
– Эй, друг, что случилось? Какой-то ты сегодня «не такой». Рассказывай, что там у тебя произошло?
– Ничего не произошло. Просто сегодня я думал о доме. Мы жили в горах у моря. Я вспомнил, как мама и папа приносили нам – мне, Бризу и Лилле – еду. Как кружили они высоко в небе. Они настоящие орлы. А я... Ты не подумай, Ночи, я очень рад, что ты у меня есть. Ты – настоящий друг, и мне нравится с тобой играть, но здесь (и Рэй постучал себя крылом по груди), здесь - чего-то не хватает. Мне кажется, что я никогда не стану настоящим орлом.
– Вот ерунда какая: «Никогда не стану настоящим орлом». Ты уже орел! Пока еще юный, но уже орел. Представь себе, если бы я стал убиваться, что не стану настоящей серьезной белкой!
И они оба расхохотались.
– А вот то, что ты скучаешь о доме и о твоих близких – это да, я понимаю, хоть и представить не могу, как это тяжело. Ведь я вижу своих родителей каждый вечер и каждое утро. И то, что ты здесь, со мной, летаешь и орехи колешь – это совсем не то, чем бы ты занимался, будь ты дома.
Рэй смахнул слезу.
– Я придумал! – Ночолино даже подпрыгнул от идеи, которая пришла ему в голову. – Завтра мы летим в горы!
– В горы?! – Рэй даже раскрыл клюв от удивления.
– Решено! Летим в горы! Вон там, вдали, видишь те заснеженные вершины? Вот туда мы и полетим! И там ты сможешь летать так высоко, как захочешь, сможешь ловить самые быстрые потоки воздуха и парить в них, покорять порывы ветра и, может быть, встретишь... твоих собратьев, других орлов.
– Было бы здорово!- Рэй встрепенулся, но сразу же сник. – Только это так далеко, я не знаю, хватит ли у меня сил, достаточно ли крепкие у меня крылья.
– Если не знаешь, то нужно попробовать. Ведь как же ты по-другому сможешь узнать, по силам тебе это или нет!?
– Ты прав. Но все равно страшновато.
– Ничего не бойся, я полечу с тобой! Вернее на тебе, но с тобой, – лукаво прищурился бельчонок.
– А папа с мамой тебя отпустят?
– Конечно, отпустят! – и бельчонок начал деловито загибать пальцы. – Во-первых, друг с которым я полечу, большой и сильный орел, хорошо зарекомендовавший себя моей семье. А, во-вторых, мы с тобой столько орехов на зиму заготовили, что до самой глубокой осени мне делать абсолютно нечего!
– Решено, завтра летим!
Рэю от волнения не спалось. Он смотрел на луну и, как когда-то, был ею очарован. Очарован серебристым свечением, таинственностью, которой она наделяла даже самые обычные, знакомые предметы. Сейчас он уже умел летать, и если бы захотел, то смог бы  полететь навстречу ей, загадочной и далекой, но... ведь именно этот таинственный свет и стал причиной всех его приключений. Именно он стал причиной того, что орленок ушел из дома и не смог больше вернуться в свое гнездо.
– Я потерял семью, я потерял дом. Нет, я больше не полечу к тебе, серебряное яблоко! - И ему вспомнились слова дядюшки Щипа:
« Источник света только один – Солнце! Это Солнце дарит тепло и свет всему живому, а Луна – только его отражение. Холодное, бледное отражение. Если ты ищешь источник света, то ты ошибся, дорогой! Настоящий Свет – он дарит тепло и радость, он делает твою жизнь разноцветной.  И не только твою».
Из –за гор появились первые лучи солнца и, словно кисти художника, стали расписывать цветом все на своем пути. И мир просыпался, оживал и пел.
– Я полечу к Солнцу! К настоящему Свету, свету, который дарит радость.
И они полетели, Ночи и Рэй – полетели к горам, туда, куда вело Рэя сердце.


7.
– Посмотри, Ночи! Может быть здесь остановимся? – Рэй сделал круг над укромным склоном. – Мне кажется – подходящее местечко, чтобы устроиться на ночлег.
– Неплохо! Спускайся! Надо еще успеть гнездо до захода солнца смастерить. 
После долгого, захватывающего дух перелета, друзья устали, но были необыкновенно счастливы и переполнены новыми впечатлениями. Хотелось обсуждать увиденное без конца, но сначала нужно было подготовиться к ночлегу.
– Как же ты будешь спать в открытом гнезде, Ночолино, если ты привык спать в укромном дупле?
Бельчонок на минуту задумался, но сразу же нашелся:
– А мы навесик смастерим из веток! И я там все внутри обуючу, ну, сделаю уютным и округлым, и буду, как в родном дупле, но в походных условиях! Будет у нас гнездо с дупляной пристройкой - шедевр инжерно-архитектурной мысли!
– Что? – Рэй встревоженно глянул на друга.
– Я говорю, что мне нравится моя идея, совместить гнездо и дупло в одной конструкции.
– Да, да, конечно, – согласился орленок. – Я полечу за ветками покрупнее, а ты собирай те, что помельче.
Когда с шедевром инженерно-архитектурной мысли было покончено, друзья были так утомлены, что сил у них хватило только на то, чтобы сказать друг другу «Спокойной ночи».
Рэй каждый день отправлялся летать. А Ночолино познакомился с местными Сусликами, и рассказывал им удивительные истории из жизни в большом  Далеком Лесу. Оставляя друга одного, Рэй всегда очень волновался и просил Ночолино не убегать далеко от их гнезда, чтобы, в случае опасности, тот  мог спрятаться в своем дупле.
Как-то утром Рэй, собираясь в полет, сказал Ночолино:
– Знаешь, Ночи, если с тобой что-то случится, то я себе этого никогда не прощу. Пожалуйста, будь осторожнее! Я твой рыжий хвост за километры вижу, когда ты от своих друзей Сусликов возвращаешься.
– Ну и что? Суслики – забавные ребята. Мне с ними весело.
– Я не против, чтобы ты дружил с Сусликами, я просто хотел, чтобы ты был осторожнее. Суслики, в случае опасности, раз – и в норку, а ты? Что ты будешь делать? Я еще не видел белок, бегающих по норам в земле.
– А летающих белок ты до меня видел? – как всегда с юмором и беззаботно ответил Ночолино.
– Ну вот, так всегда. Ты все переводишь в шутку. Твои родители отпустили тебя со мной, и я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось!
– Опять одно и то же! Каждый день одно и то же! Я – взрослая, самостоятельная белка и могу делать все, что хочу! – сказал Ночолино, выпрыгнул из гнезда и побежал к своим приятелям.
– Ну и делай, как знаешь! – в сердцах крикнул ему Рэй, а потом, через минуту, добавил – Только будь осторожнее!
В тот день Рэй летал и думал о бельчонке. Нужно было возвращаться в Лес, чтобы с ним ничего не произошло. И Рэй решил лететь домой пораньше, чтобы поговорить об этом с Ночи.
– Мне грустно, что наше совместное путешествие должно закончиться так скоро, но рисковать твоей жизнью, Ночи, я не могу, – думал Рэй, подлетая к гнезду.
– Ночи! – позвал Рэй бельчонка, не увидев его в гнезде. – Ночи! Ну, вылезай, озорник, хватит меня разыгрывать!
Но бельчонка нигде не было. Рэй посмотрел на поляну, где жили Суслики и увидел, что все они вытянулись в струнку рядом со своими норками и смотрят в одном направлении. Рэй посмотрел туда же.
О, ужас! Вдалеке он увидел птичий силуэт, в лапах которого болтался огненно-рыжий хвост Ночолино.
Так быстро Рэй еще никогда не летал. Он видел только ярко-оранжевую точку и стремительно к ней приближался. В голове у него была только одна мысль: «Успеть! Успеть! Мне надо успеть спасти Ночи!».
– Отпусти его! Это мой бельчонок! – налетел на врага Рэй. – Отпусти его немедленно!
– Как бы не так!  Это моя добыча! Я его поймал на поляне, а не украл у тебя из гнезда, и никому его не отдам! – ответил, отбиваясь, незнакомец.
Завязалась драка, не на жизнь, а на смерть. В пылу борьбы незнакомец, забыл о своей добыче и разжал когти, чтобы подзадать как следует нахалу, который к нему пристал.
– Рэ-э-э-эй! Помогиии!- услышали дерущиеся голос падающего бельчонка.
– Рэй?!- незнакомец остановился и внимательно посмотрел на соперника.
– Бриз?! – Рэй не верил своим глазам, и своему счастью.
– А-а-а-а-а-а! Помогите! – орал бельчонок, стремительно падая вниз.
– Это мой друг, надо его спасти! – и Рэй бросился вниз.
– М-да!- пробормотал Бриз и устремился за Рэем. – Не успеем, слишком он низко.
 И вдруг они увидели, как к бельчонку подлетела большая птица, схватила его почти у самой земли, и стала подниматься вверх, навстречу к братьям.
 – Это Лилла! Она у нас такая ловкая! Никогда ничего не упустит, – улыбнулся Бриз.
Лилла, Бриз и Рэй уселись на уступе скалы и обнялись!
– Я так рад! Я так счастлив! - бормотал Рэй. – Но что вы здесь делаете?
– Мы прилетели в свое первое самостоятельное путешествие, а через неделю вернемся к родителям, чтобы попрощаться с ними и  улететь из гнезда навсегда.
– А вот что с тобой приключилось? Как ты здесь оказался? И что это за друг-белка?
– Это Ночи! – представил друга Рэй и стал рассказывать обо всем, что с ним произошло. Ему помогал Ночолино, и орлята, уже совсем взрослые, и горевали, и смеялись от души.
– Я и не думала, что белки такие милые и сообразительные существа, – сказала Лилла.
–  Может быть потому, что ты всегда смотрела на белок свысока? Ну, или с высоты, не под тем углом, так сказать, – заметил иронично Ночолино. И приятели весело рассмеялись.


8.
После насыщенного событиями дня, Лилла и Ночолино уснули рано, а Рэй и Бриз сидели рядом, им хотелось еще о многом поговорить.
– Как мама? Как папа?- опустив глаза, спросил Рэй. – Они обо мне еще думают? Вспоминают иногда?
Бриз усмехнулся:
– Вспоминают ли о тебе родители? А ты как думаешь?
Рэй втянул голову в плечи: он часто вспоминал и родителей, и Лиллу с Бризом. Но когда его мысли доходили до того момента, что же произошло дома после его исчезновения, у Рэя сжималось сердце, и он запрещал себе об этом думать. Вернее, в те моменты он видел глаза мамы, но  у него не хватало смелости заглянуть в них. Он прятал свой взгляд  и шептал: « Прости меня, мамочка, я честно не хотел».
Бриз обнял брата:
– Да, устроил ты нам праздничек. День первого полета! Когда мы проснулись и обнаружили, что тебя нет в гнезде, мы очень испугались, а Лилла даже расплакалась. Отец облетел всю округу, разыскивая тебя,  а потом, когда он совсем отчаялся, чайки рассказали ему, что тебя забрали люди. После этого, мне показалось, родители, даже как-то успокоились. Для них было главным, что ты был жив.
Потом мама посадила нас к себе на спину и понесла к Большому Дереву. Там собралось множество птенцов, и все мы учились летать.
Знаешь, когда нужно было слететь с самой нижней ветки, ну, в самый первый раз, у меня от волнения ничего не получилось, я упал и больно ударился. – Бриз улыбнулся. – И тогда я ужасно на тебя разозлился.
– На меня? Почему на меня? Ведь меня не было рядом.
– Вот именно, поэтому я и разозлился на тебя. Именно ты, старший брат, должен был начинать первым, но тебя не было, и первым пришлось лететь мне, и вообще, с утра все шло как-то не так из-за твоего исчезновения.
У Лиллы вот все сразу получилось. Она у нас стала лучшей ученицей. Что ей ни скажи, что ни покажи, она любой трюк, любой поворот, р-раз и сделала. А мне тяжеловато пришлось: нужно было по многу раз повторять одно и то же. Мне казалось, что если бы ты был рядом, то все было бы по-другому. Спасибо, что Лилла со мной все упражнения повторяла, чтобы мне скучно не было. Если бы не она...
Рэй слушал брата и проживал вместе с ним и его первое падение, и успех Лиллы. Он даже на минуту представил себя вместе со всеми, там, у Большого Дерева…  как-будто и он учился летать, выполнять маневры рядом с ними, в веселой толчее других птенцов.
– Проходило время, а я все не переставал на тебя злиться. Особенно когда смотрел на маму.
– Почему? Что случилось с мамой? – заволновался Рэй.
– Она стала другая. Даже когда она нам с Лиллой улыбалась, глаза ее оставались грустными. Казалось, что она постоянно о тебе думает. И вот однажды я не выдержал и спросил ее, любит ли она нас с Лиллой, или теперь она любит только тебя, потому что ты исчез, пропал из гнезда.
Рэй улыбнулся:
– Ты ревновал маму ко мне?
– Да, ревновал! Я считал несправедливым, что она так много о тебе думает. Мне иногда казалось, что она только делает вид, что она с нами, а на самом деле – улетела куда-то далеко вместе с тобой. Именно поэтому я и спросил у мамы, любит ли она нас с Лиллой, как раньше.
– Как ты мог в этом сомневаться, Бриз? Ведь, мама...
– Не перебивай. Послушай-ка лучше, какой у нас с мамой случился разговор.

«...–Мама, с тех пор как Рэй пропал, ты очень изменилась, и мне кажется, что ты... ты нас больше не любишь так, как ты любила нас раньше, когда мы были все вместе.
– Глупенький! Мой маленький глупый орленок, – и мама обняла меня своим крылом, как когда-то, когда мы были совсем маленькие. – Конечно же я люблю вас, просто одна частичка моего сердца всегда находится рядом с Рэем. Я не могу заботиться о нем, как я забочусь о вас с Лиллой: ни покормить не могу, ни укрыть от ветра, ни защитить от опасности, ни научить летать. Я могу только думать о Рэе и желать, чтобы кто-то другой был с ним добр и позаботился о нем.»
Бриз вздохнул и продолжал:
 «Мама посмотрела на нас с Лиллой очень-очень серьезно и сказала:
– Я хочу, дети, чтобы вы запомнили на всю жизнь то, что я вам сейчас скажу. Наше сердце не может принадлежать кому-то одному, тем более, нам самим. Оно принадлежит всем, всем тем, кого мы любим. И чем больше вокруг нас тех, кого мы любим, о ком мы хотим и можем заботиться, тем больше становится наше сердце, тем легче нам дышится и ... летается!
– Я люблю папу, маму, Бриза и Рэя! – подсчитала мигом Лилла. – Значит мне в четыре раза легче дышится и летается!
– И я тоже очень люблю маму, папу, тебя Лилла и...нашего Рэя! – сказал я и расплакался, потому что какой-то комок, который был у меня до этого внутри, растаял, и мне действительно стало легко-легко дышать. Мне показалось, что внутри у меня, в груди, стало больше места, чтобы там смогла поместиться любовь. Любовь ко всем вам.


9.
Утром следующего дня Лилла и Бриз показывали Рэю то,  чему они научились за это время. А Рэй в их компании с удовольствием наверстывал упущенное. Он учился у брата и сестры и был необыкновенно счастлив от того, что они снова вместе.
Вечером все трое возвращались в гнездо уставшие, но довольные. Там их ждал Ночолино:
– С Сусликами я уже попрощался, так что с утра готов отправляться в путь.
– Вот и замечательно, – сказал Рэй. – Значит, завтра на рассвете вылетаем.
– Рэй, ты не обидишься, если я полечу с Лиллой?
– Нет, конечно! Разве я могу лишить тебя удовольствия полетать с самой лучшей орлицей в наших краях, – усмехнулся Рэй и подмигнул Бризу.
– Да, да, – поддакнул Ночи, не уловив юмора в словах Рэя. – С Лиллой я себя чувствую в абсолютной безопасности.
Перелет к Далекому Лесу  в веселой компании друзей показался намного короче дороги в горы. Удивительно, но время течет намного быстрее, когда возвращаешься домой.
– Спасибо вам, друзья! У меня теперь столько новых впечатлений и новостей, что меня ни одна ворона не переговорит, – шутил Ночолино. Но было видно, что ему жаль расставаться с дорогим своим другом Рэем и с новыми друзьями Лиллой и Бризом. Хоть они и познакомились совсем недавно, но Ночи уже успел к ним привязаться. И чтобы скрыть свои слезы, которые предательски наворачивались на глаза, он снова весело сказал:
– Рэй! А как же орехи? Кто же мне теперь помогать будет? 
– Не переживай, в следующем году мы втроем к тебе «на орехи» прилетим, – ответил Бриз.
– За все, что ты сделал для Рэя, мы и твоим детям помогать будем, – поддержала его Лилла.
– Прощай, Ночи! – друзья обнялись.
– Летите, уж, летите! А то все эти сентиментальные расставания разрывают мое бедное маленькое сердце! – шутил бельчонок со слезами на глазах.
Орлы взлетели.
Бельчонок смотрел в небо до тех пор, пока три огромные птицы не стали маленькими черными точками, а потом и совсем растворились в небесной синеве.
– Прощай Рэй! Прощай, и будь счастлив! Даже если ты никогда больше не вернешься ко мне, я необыкновенно рад, что мы с тобой встретились. Будь счастлив, Рэй! – прошептал  Ночолино.

– Бриз, Лилла, я хотел бы попрощаться с людьми, которые спасли меня.
– Конечно, Рэй.
Втроем они медленно парили над домом Никки и его отца.
– Папа, папа, смотри, наш Орленок вернулся! И он не один!
Мужчина подошел к сыну, обнял его, и они оба стали смотреть на кружащих над ними птиц.
Рэй, Бриз и Лилла сделали еще несколько прощальных кругов и полетели в напрвлении гор, за которыми их ждало море и ... дом.
– Мне даже не верится, папа, что тот маленький, израненный орленок стал такой красивой и сильной птицей. И сейчас, когда я вижу, как он летит, мне кажется, что и я тоже умею немного летать.
Отец ласково улыбнулся и погладил сына по голове:
– Запомни, Никки, иногда всего одна капелька твоего внимания и заботы может подарить другому жизнь и возможность летать. И именно твоя забота делает тебя сейчас причастным к полету орленка. Ты спас его, ты лечил и кормил его, и вот теперь летишь вместе с ним.
Никки покрепче прижался к отцу:
–  Так хорошо от этого, папа.
–  Да, сынок, помогая другим, ты наполняешь свою жизнь радостью от их успехов, и она становится полнее и интереснее.

10.
Лия и Вэнто сидели, обнявшись, в своём гнезде.
–  Как быстро летит время! – вздохнул Вэнто. – Скоро вернутся наши орлята. Вернутся и снова  улетят. Улетят строить свою новую самостоятельную жизнь. Жаль, что мы сможем благословить только двоих наших детей.
– Да,  Вэнто.  Я тоже все время думаю, как он там, наш бедный мальчик Рэй, что с ним? Жив ли?  Здоров ли? Летает ли?– вздохнула печально Лия.
– Знаешь, Лия, сегодня я встретил Старого Крота, слепого, который чувствует то, что другие видят. Хоть он и слепой, но иногда он видит, вернее – чувствует, намного больше и лучше, чем те, кто видит. Ой, что-то я совсем запутался в своих объяснениях! –  И Вэнто сконфужено замолчал.
– Я поняла, о ком ты говоришь, Вэнто. Старый Крот – очень мудрый. Редко кому удается с ним поговорить, так как он всегда занят работой. Но уж когда Старый Крот заговорит, то его мысли так интересно слушать, что и оторваться невозможно. Говори же скорей, что он тебе рассказал.
– Он сказал, что сегодня – Особенный День, и рассказал мне одну свою историю. Но я не уверен, все ли я понял, из того, что говорил мне Старый Крот, – снова засмущался Вэнто.
– Рассказывай же поскорее, ты же знаешь, как я люблю его истории. В них всегда есть что-то поучительное, что потом помогает разобраться с проблемами или вопросами, которые нужно решить. – И Лия приготовилась внимательно слушать Вэнто.
Вэнто, как мог, сосредоточился и стал пересказывать Лие все, что услышал от Старого Крота.
« – Я живу под землёй, – говорил  Старый Крот, – и редко выползаю на поверхность. У меня много дел, и я постоянно тружусь. Но бывают такие дни, когда мне очень хочется выбраться наружу и погреться в лучах Солнца. Это особенные дни. Я не вижу Солнца, я его чувствую. Не только его тепло, но и его свет. Ты удивишься, как можно чувствовать свет? А я тебе расскажу. Свет, он как звук, он пульсирует радостью, именно поэтому все живое и тянется к свету. Тянется, чтобы наполниться радостью.
Когда ко мне, под землю, попадает зерно или семя цветка, то вначале может показаться, что оно гниет или разлагается, но в какой-то момент из него появляется маленький, бледный, но смелый росток, который стремится к чему-то невидимому, неизвестному там под землей. Но это невидимо-неизвестное притягивает его с абсолютной силой, и росток тянется вверх. В один прекрасный день я слышу, как этот нежный и хрупкий росточек проламывает в своем стремлении к свету толстую кору земли и выныривает в Новый Мир. И уже там, в том новом, наземном мире, начинает набирать силу, наполняться красотой и цветом.
  Ах, если бы все могли слышать, какая солнечно-радостная музыка звучит вокруг, перед тем, как каждый бутон взорвется цветением. Я слышу феерверк ликования и миллиарды песен, слившиеся в одну прекрасную мелодию. Иногда мне кажется, что еще чуть-чуть –  и я оглохну. Но потом, в этом гармоничном хаосе, я четко слышу только один голос. Всего один. Я слышу Песню Солнца одного маленького ростка. Ведь весь солнечный свет, вся его сила, может уместиться даже в самом маленьком ростке. Настоящий Свет, он внутри. Внутри каждого.
 А там, внизу, где когда-то было семя, у ростка появляются корни. Они укрепляются в земле. Они нужны, чтобы питать растение и быть ему опорой. Чтобы когда-нибудь, когда придет срок, новое семя упало на землю и повторило еще много-много раз  путь маленького семени от земли к Солнцу».
Вэнто закончил рассказ, который услышал от Старого Крота, и посмотрел на Лию.
– Сегодня действительно какой-то необыкновенный день, – задумчиво сказала Лия. – Мне кажется, что и я слышу Песню Солнца.
– Ну вот, и ты туда же?! Крот слышит песню, ты слышишь песню. Только я ничего не слышу. Не глухой же я! – немного обиженно сказал Вэнто.
– Нет, ты не глухой. Просто ты не там слушаешь. Послушай здесь! –  и Лия постучала Вэнто по груди.
Они сидели, обнявшись, у себя в гнезде и смотрели вдаль в радостном ожидании.
А когда в небе появились три черные точки и стали приближаться к гнезду, Вэнто воскликнул:
– Они возвращаются!
– Да, Вэнто, – тихо сказала Лия, – они возвращаются. Они возвращаются втроем!

Ты жди меня и я вернусь
Рассветом радугой и ветром,
В глазах твоих рассею грусть
Свой мир открою новым песням.

И я вернусь, и я вернусь.
Твоя любовь мне крылья дарит.
И я вернусь, вернусь к тебе,
Чтобы парить с тобою рядом.

Твоя любовь, моя мечта
Парят дорогой в бесконечность.
Ты жди меня, моя судьба,
Лететь к тебе на крыльях ветра

Ты жди меня и я вернусь
Рассветом радугой и ветром,
В глазах твоих рассею грусть
Свой мир открою новым песням.

Февраль – март 2013