Живая могила не закончен

               улица Уайтхолл
Обычное Лондонское субботнее утро, а точнее шестнадцатое ноября две тысячи тринадцатого года. Уайтхолл. Трафальгарская площадь. Перед самой Колонной Нельсона стоит огромнейший дом угловатой формы (Уайтхоллsw 1). Позади него в глуби улицы стоит ещё один не менее странный угловатый коттедж из красного кирпича. Сам по себе он был четырёх этажным, но судя по всему его владелец, Тоби Эдисон, надстроил ещё два этажа. Просто переделал чердаки в ещё пару просторных квартир. Сам Тоби жил в Брайтоне на южном побережье, и потому свой коттедж в тени Уайтхоллsw 1 сдавал туристам или просто нуждающимся в жилье. На тот момент в коттедже жила молодая семья (пять лет  брака). Джоан - двадцати шести летняя красавица жена. Длинные рыжие волосы, и глубокие зелёные глаза. Овальное лицо усыпанное веснушками и маленький носик тоже весь усыпанный веснушками.   Оливер – двадцати восьми летний муж. Длинные каштановые волосы, серо-голубые глаза. Истинно британские скулы и мужественный взгляд. Правда если Оливер не улыбается любой прохожий принял бы его за киллера или маньяка, но на самом деле Оливер был очень добрым и удивительно спокойным. Завершала семью маленькая Эми. В мае ей исполнилось четыре года. Девчушка была очень озорная и часто получала за свои проделки по заслугам. Эми - точная копия матери за исключением носа. Нос был на сто процентов папин. Но чего такого особенного в этой семье раз уж о ней пошёл рассказ? Для этого нам придётся вернуться к субботе шестнадцатого ноября две тысячи тринадцатого года. Утро. Примерно восемь тридцать. Погода на улице была солнечная. Даже слишком солнечная для середины ноября да к тому же в Лондоне. Термометр показывал двенадцать градусов. Осенний ветерок порой срывал пожелтевшие сухие листья с деревьев и гнал их по Лондонским дорогам туда где они могли бы остановиться и гнить в сыром чернозёме.
Ровно в восемь часов Оливер покинул коттедж и отправился на работу. Работал он в страховой компании “Prudental” и ему приходилось работать семь дней в неделю (повезло лишь в том, что суббота и воскресенье сокращённые дни). Джоан же была художницей и почти всё время проводила дома вместе с Эми или корпела над мольбертом, а когда заказов было мало, могла позволить себе поспать по дольше.
Так что же такого в этой семье? Семья сама по себе была совершенно обычной и ничуть не отличающейся от соседей из Уайтхолsw 1. Но однажды, в то самое субботнее утро шестнадцатого ноября две тысячи тринадцатого года примерно в восемь тридцать по местному времени в этой семье произошло нечто страшное пугающее и загадочное.
Джоан проснулась от страшного грохота на кухне. Она сразу поняла, что это Эми опять что-то натворила и бросилась на кухню.
Войдя на кухню, она ожидала увидеть Эми распластавшуюся на каменном кухонном полу с весёлыми огоньками в глазах, держащую в крохотной ручке ложку, а рядом с ней разбросанные столовые приборы и вытащенный кухонный ящик мгновение назад в котором лежали все эти многочисленные вилки и ложки. Но это были лишь ожидания. Войдя на кухню у Джоан сердце упало в пятки и всё тело покрыли мурашки. Стеклянный кухонный столик с алюминиевыми ножками был разбит, в другом конце кухни лежала одна из ножек стола. На ней были какие-то тёмно-вишнёвые пятна (Джоан не могла понять что это), а среди осколков стола лежала малышка Эми вся залитая кровью, такого же цвета, как и пятна на столовой ножке, валявшейся в другом конце кухни. Из затылка Эми торчал большой осколок стекла, и из пробитого черепа сочилась тёмно-вишнёвая кровь. От этого зрелища ком мгновенно подкатил к горлу Джоан, так что она начала задыхаться.
Упав на пол, она издала что-то похожее на крик. Ком так сдавливал горло, что у неё пропал голос. Джоан подползла к истекающей кровью дочери. Малышка была ещё жива. По её щекам текли горькие слёзы и падая на холодный каменный пол перемешивались с тёмно-вишнёвой кровью случайно разлитой совсем ещё крохотной не умевшей ни читать, ни писать, даже не научившейся толком говорить девчушкой с красивым именем Эми.
Джоан жалобно заскулила и разрыдалась. Горячая кровь уже залила все её руки, и больше ни секунды не раздумывая, Джоан бросилась к телефону через гостиную, спотыкаясь о мебель и падая, размазывая кровь руками по ковру и дивану, она вновь поднимается и мчится к телефону, чтобы вызвать скорую помощь.
Подлетая к телефону Джоан начала набирать – 999 - вспомнив, что номер для городских номеров – 112 – она судорожно положила трубку и начала снова набирать - 112 –ей ответила женщина (оператор).
- Слушаю вас. – Сказала она неимоверно медлительным голосом.
- Моя дочь… на кухне… истекает…
- Успокойтесь! Дышите глу…
- Да заткнитесь вы! – проорала в трубку паническим голосом Джоан.
- Не нервни…
- ЗАТКНИСЬ! МОЯ ДОЧЬ ИСТЕКАЕТ КРОВЬЮ НА КУХНЕ! У НЕЁ ИЗ ЗАТЫЛКА ТОРЧИТ ГРЁБАНЫЙ КУСОК СТЕКЛА! – Джоан была в панике. Кто бы мог подумать, что в обычной, ничем не отличающийся от соседей из Уайтхоллsw 1 семье, может случиться что-нибудь подобное? Джо заплакала в трубку, и повисло молчание.
- Не беспокойтесь! Сейчас приедет наряд скорой помощи. Сообщите, пожалуйста, ваш адрес. -  Всё так же лениво и не спешно промямлила оператор.
- Уайтхоллsw1A – Сказала Джоан и повесила трубку тут же рванув обратно на кухню к дочери.
Подбежав к маленькой Эми, она обняла её и снова залилась слезами. Тёмно-вишнёвая кровь на каменном полу уже засыхала и стала очень липкой. Сердце малышки еле-еле колотилось, кожа холодела.
Последний тяжёлый вздох. Глаза малышки устремились в потолок и застыли навсегда. Взгляд стал пустым и холодным.
- НЕЕЕТ!– Звонкий женский голос огласил всю улицу Уайтхолл.

                Глава 2
                Это не сон

Труп ребёнка лежал в луже засохшей кровина холодном каменном полу.
Джоан стояла рядом на коленях,над мёртвым телом своей дочери и пронзительно рыдала.
Оливер ещё не знал о случившемся, и Джоан вновь побежала к телефону, с трудом оторвав прилипшие к полу ноги.
Набрав номер Оливера, она закрыла глаза, одновременно пытаясь выровнять дыхание и придумать, что сказать Оливеру. На ум ничего не приходило, ком всё ещё с усердием сдавливал горло, так, что дышать было почти не возможно. Шли гудки, и с каждым гудком сердце Джоан билось всё сильнее и сильнее.
- Алло? – послышался приятный баритон Оливера в трубке. Удивительно спокойный, как будто успокаивающий всё вокруг.
Джоан по-прежнему не знала, что ответить. Она, было, открыла рот, но Оливер её опередил.
- Что-то случилось? – Всё так же спокойно спросил Оливер.
- Да, случилось! Но как тебе сказать?- подумала Джоан.
Она всё ещё молчала, а Оливер уже начинал волноваться.
Вдруг она всё выпалила на одном дыхании – Эми умерла! Приезжай! Я не знаю, что делать! – Она снова залилась слезами.
Звонок мгновенно оборвался. Видимо Оливер бросил телефон где-то на пол в своём офисе и уже мчался на Уайтхоллsw1A.
Скорая помощь не торопилась. Прошло уже около двадцати минут, после того, как Джоан обнаружила свою дочь на кухне истекающей кровью. Ожидание казалось проклятьем.
Вот Оливер уже влетает в дом и бежит к Эми, а скорой помощи всё нет.
Оливер что-то говорил, наверно даже кричал, но Джоан его не слышала. В ушах стоял тихий протяжный звон, тихий, но заглушающий всё вокруг. Джоан ничего не слышала, только этот тихий протяжный звон. Голова кружилась, и её слегка тошнило, ком всё ещё был посреди горла, всё заволокло каким-то туманом или дымкой. Джоан сидела на полу возле комода, на котором стоял телефон, и не подвижными стеклянными глазами уставилась в окно.
Вдруг в одно мгновение всё пропало и Джоан вновь осознавала кто она и где находится. Воспоминания о дымке так же быстро испарились, как и сама дымка.
Джоан встала и тут же чуть не упала обратно на белый ковёр (сильно кружилась голова). Веки опухли от слёз, но ком исчез будто бы его, и не было. Скорая помощь вместе с полицией уже были здесь. Отдышавшись Джоан хотела найти Оливера, но к ней подошёл молодой офицер полиции.
- Здравствуйте, я ваш участковый. Эндрю Скотт. – Сказал он, подойдя к ней.
Выглядел он как модель с глянцевой обложки. Короткие каштановые волосы, голубые глаза и явно отбеленные зубы, от которых ужасно резало глаза. Он заплатил за них не меньше двухсот пятидесяти фунтов.
- Я должен задать вам несколько вопросов.
- Да, конечно!
- Как всё произошло?
- Не знаю. Я спала, проснулась от грохота на кухне, побежала туда… я думала… - Слёзы навернулись на её глазах. – Я думала она о-о-опять, играет с посудой, а-а-а там… - она посмотрела на кухню, туда, где двое медиков пытались отлепить от пола волосы её дочери.
Эндрю посмотрел на кухонный пол следом, и с многозначительным вздохом сказал – Спасибо. Извините. – И затем удалился.
Джоан решила наконец найти мужа.
Она вышла из гостиной в длинный белый коридор, совершенно пустой, если не считать ковёр и две картины в рамках: “Крик” Эдварда Мунка, и ещё одна неизвестная Джоан картина с изображением котёнка играющего клубком ниток.
Она прошла по коридору и заглянула в спальню.
Оливер сидел на кровати, держа в руках фотографию дочери. Джоан поняла, что лучше сейчас к нему не приближаться, что он очень зол и если она обнаружит себя, он сорвёт всю злость на ней.
Джоан решила вернуться в гостиную, там она сейчас будет нужнее.
Снова прошла до конца белого коридора с двумя картинами и ковром, и вошла в гостиную к врачам и полиции.
Тело Эми уже оторвали от залитого кровью пола и сейчас помещали в чёрный пакет с молнией. Затем его положили на носилки и вывезли из кухни. Проделав путь по гостиной, носилки вывезли в коридор и направились к выходу.
Джоан увидела в окно, как носилки погружают в жёлтую газель “мерседес”с зеркальной синей надписью “Скорая помощь”.
Газель уехала. Полиция тоже покинула дом, и Джоан осталась дома одна, вместе с Оливером, сидевшим до сих пор в спальне с фотографией Эми.
Джоан прошла на кухню, молча уставив взгляд на засохшую лужу крови. Прокралось чувство, будто это сон ипроснувшись завтра всё встанет на свой места, хотя Джоан и знала, что это не сон, а это чувство лишь самообман.
Она долго стояла и рассматривала лужу. Заметив, что Эми забрали, оставив на полу изрядную часть её волос, ком снова подкатил к горлу.
Не в силах больше смотреть на это кровавое пятно, Джоан принялась оттирать его от пола, и провозилась с ним три часа с четвертью.
Закончив, она окончательно выбилась из сил, легла на диван в гостиной и уснула. Уснула, так и не оттерев кровь дочери со своих рук и колен.
Она уснула без пятнадцати три и проснулась лишь в восемь, когда на улице уже стемнело.
Сегодняшний день прямо как та дымка исчез, словно его и не было. Джоан и впрямь подумала, что это сон, но включив в гостиной свет, и разглядев кровь на руках, пришлось принять горькую правду.

                Глава 3
            Я как “ДЖОНИ УОКЕР”
На следующий день проснувшись, Джоан снова рванула на кухню в надежде увидеть кухонный стол целым, стоящим на всех четырёх ножках на своём месте. Это означало бы, что Эми цела и невредима, а вчерашний день всё-таки оказался сном.
Но обнаружив от стола лишь разлетевшиеся по всей кухне осколки, Джоан окончательно убедилась в том, что её дочь мертва.
Ей больше не хотелось находиться в этом доме ни секунды. Она побежала по коридору, сорвала с вешалки пальто и красный шёлковый шарф при этом, опрокинув вешалку, и вылетела через входную дверь.
В доме под номером sw1в противоположной стороне относительно Колонны Нельсона на месте пересечения улиц: Стрэнд, Уайтхолл и Мэлл. Находился небольшой бар под названием “Кларенс”.
Туда Джоан и направилась.
Преодолев узкий проход между домов, она зашла в “Кларенс”. Подошла к барной стойке и с ходу заказала виски “ДЖОНИ УОКЕР ЧЕРНЫЙ”. Бармен взял было бокал, но Джоан его остановила – Всю бутылку! – сказала она, не зная почему. Ровно так же не зная, почему ей вспомнился именно этот виски (может быть, будучи студенткой, она провела пару приятных вечеров вместе с ним).
Вытащила все деньги, что были в пальто (было ровно пятьдесят фунтов),  отдала бармену и так же спешно вышла из бара, как и вошла.
Выйдя из “Кларенса” она отправилась дальше в глубьУайтхолл к вокзалу “Чаринг-кросс”.
К вокзалу шёл широкий мост с шестью путями и двумя узенькими дорожками по обеим сторонам моста предназначенными для людей.
Джоан поднялась на мост и дошла до середины. Облокотилась на перила и посмотрела вниз, вглубь Темзы.
В её сознании промелькнула мысль о том, о чём бывает, задумываются люди, у которых погибали дети.
- Ведь я могу покончить с этим. Уйти от этих страданий на дно реки. – Джоан вспомнила про бутылку “ДЖОНИ УОКЕРА”, которую несла четыре квартала.
Теперь она даже не знала, зачем купила её. Она не любила алкоголь, хотя раньше частенько пила.
Она посмотрела на бутылку в последний раз и бросила в воду.
Пролетев десять метров бутылка рассекла воду и вошла в Темзу оставив напоследок немного брызг.
- Я ведь тоже могу прыгнуть с моста и пропасть под толщей воды… Прямо как этот “ДЖОНИ УОКЕР”. – на лице Джоан появилась еле заметная ухмылка.
Но конечно же она не задумывалась в серьёз о суициде… или нет… Во всяком случае она не собиралась прямо сейчас на глазах у людей прыгать с моста.
Она простояла на мосту ещё полтора часа. В раздумьях. Думая о своей дочке Эми и муже Оливере.
Осенний ветер, как и вчера срывал сухие листья с деревьев и относил туда где они ещё могут пригодиться. Но погода сегодня была куда менее солнечная. Почти всё небо заволокли тучи, и столбик термометра упал до девяти градусов.
Длинные рыжие волосы Джоан развивались на ветру, будто ветер принял их за покрасневшие кленовые листья и куда-то пытался унести их, наверно туда, где Джоан стало бы спокойней и легче. Теперь она была уверена, что именно ветер принёс её сюда, на мост.
Джоан очень нравилось стоять над рекой и дышать её свежестью в то время, как ветер пытается оторвать её с места и понести дальше, но нет, ей и здесь хорошо.
Ближе к одиннадцати она решила пойти домой. Оливер наверно давно её потерял, ведь она забыла даже свой сотовый.
Бросив напоследок взгляд в реку, она оторвалась от перил и побрела в сторону дома, всё не выпуская фразу из головы – Я как “ДЖОНИ УОКЕР".


                Глава 4
                01.01.2014
Вчера вечером перед тем, как ложиться спать Оливер не сказал ни слова. Вот и теперь, молча жуёт кукурузные хлопья, уставив взгляд в никуда.               
Он сидел за маленьким столиком в гостиной перед выключенным телевизором, поедая, как бы это странно не звучало кукурузные хлопья в час дня.
Ел он их чрезвычайно агрессивно, видимо выплёскивал всю злость на еду, не имея рядом никого на кого можно было-бы наорать.
Джоан только что вернулась с того самого моста у “Чаринг-кросс”.
Пройдя по коридору, она вошла в гостиную. На ковре у комода и на спинке дивана красовались кровавые пятна.
Она села на диван рядом с Оливером.
- Из морга звонили. Её кремируют во вторник в три часа. – Оливер говорил спокойно, но Джоан знала, что спокойствие поддельное.
Ничего не сказав, она отправилась на кухню. Убрала осколки стола, и принялась готовить еду, ведь Оливер давился хлопьями потому, что больше ничего в холодильнике не нашёл.

                ***

Похоронить прах Эми решили на Хайгейтском кладбище. Оно находится примерно в семистах метрах от Уайтхоллsw1A.
Во вторник девятнадцатого ноября Оливер и Джоан поехали на Хайгейтскоекладбище.
Никогда Джоан не думала, что будет держать на руках свою дочь в виде пепла в фарфоровой вазе с крышкой.
После похорон Оливер сразу уехал (вряд ли домой, сейчас и Джоан и Оливер меньше всего хотели находиться в этом доме). Наверняка поехал в какой-нибудь бар, чтобы напиться.
Джоан осталась на кладбище. Её почему-то вдруг начали завораживать бесчисленные каменные памятники. Ей просто захотелось побыть у могилы дочери и побродить между таких завораживающих бесчисленных памятников.
Джоан нашла скамейку между двух выточенных из гранита ангелов.
Над ней возвышались дубы и яблони, густо растущие и охраняющие плотной тенью здешнюю траву от солнечного света.
Сейчас листья с деревьев уже опадали, и на земле образовался плотный ковёр из жёлтой листвы.
Джоан сидела на скамье любовалась памятниками и дышала прохладным воздухом (хотя здесь ещё стоял запах вскопанной земли).
Вдруг между деревьями что-то промелькнуло (оно не было похоже на что-то материальное, скорее тень, или очень плотная тень). Джоан насторожилась (оно было размером со среднего роста человека). Она оглянулась. В округе не было ни кого, она подумывала уже встать и уйти, как послышались шаги сзади.
Джоан обернулась и просто онемела.Из-за стоявшего рядом со скамьёй покорёженного дуба вышла и направилась прямо к Джоан она сама.
Она подошла и села на скамью рядом с собой. Посмотрев на онемевшую Джоан, она ухмыльнулась.
Джоан, та, которая появилась из-за дуба,была ничуть не удивлена встречи с самой собой.
Онемевшая от страха Джоан молча смотрела на саму себя примерно минуту.
- Я должна тебе кое-что показать. – Спокойно сказала, вторя Джоан (будем её звать так).
Взяв за руку свою перепуганную копию, она встала и попыталась поднять со скамейки онемевшую Джоан, но она не поддавалась.
Ощутив прикосновение той, что вышла из-за старого мёртвого покорёженного дуба, Джоан напугалась ещё сильней.
Она думала, что у неё галлюцинации, но прикосновение заставило принять тот факт, что её двойник вполне реальный.
- Ну же, пошли! – Сказала вторая Джоан.
Чуть помедлив, Джоан поднялась со скамейки, и её копия повела Джоан за тот самый дуб, из-за которого та появилась.
Прямо за дубом стояла не большая чёрная плита.Пустое пространство, на котором не росло ни единой травинки и даже не было ни единого палого листа, образовывало ровный круг из голой земли вокруг могилы. На этой территории был лишь дуб, который и сам давно уже умер.
Нагнувшись к могиле, Джоан прочитала надпись:
<<Джоан Ли Браун 21.06.1987 – 01.01.2014>>
Страх вперемешку с удивлением вновь наполнил Джоан.
Послышалось воронье карканье. Подняв голову, Джоан увидела огромную чёрную тучу ворон кружащих над дубом. Оглядевшись, она поняла, что что-то изменилось, это был уже не тот день, в который она пришла сюда хоронить дочь.
На улице заметно похолодало. Листьев на тропинках не было, все деревья были голыми и, выглянув из-за дуба, она увидела покосившихся каменных ангелов стоявших по бокам сгнившей скамейки, на которой Джоан, казалось бы, только что сидела.
- Это кладбище давно заброшено! – сказала вторая Джоан.
- Этого не может быть! Сейчас ноябрь две тысячи тринадцатого! Почему здесь моё имя?И кто ты вообще такая? – На одном дыхании срывающимся голосом проорала Джоан.
- Разве ты не видишь, кто я? Разве ты не понимаешь, что под этим дубом лежит твоё тело? - Вторая Джоан говорила очень пугающим голосом, от которого отдавалось странное эхо, как было бы, если б она кричала из какого-нибудь туннеля.
- Сейчас январь две тысячи двадцать четвёртого года! Люди стали бояться сюда приходить! Через две недели после похорон Эми, на этом кладбище пропало три человека. Люди начали утверждать, что видят призрак, блуждающий по кладбищу. Вскоре кладбище забросили совсем. Теперь здесь не растёт ни единой травинки, все деревья погибли. – Призрак Джоан говорил, и ярость разгоралась в ней. Она приподнялась над землёй, глаза горели ярким красным пламенем, вокруг могилы поднялся пыльный вихрь.
Нашу Джоан пробила дрожь! Она не на шутку испугалась!
Вихрь стих, призрак Джоан опустился на землю.
- Ладно, это не главное из того, что я хотела показать. Смотри! – Призрак снова взял Джоан за руку и повернул на девяносто градусов.
Вдали  была ещё одна кружащаяся над могилами стая ворон. Они направились туда.
Под стаей ворон оказалась ещё одна маленькая надгробная плита. Она была расколота надвое. Надпись на треснувшем камне гласила:
<<Эмили Оливер Браун 10.05.2009 –16.11.2013>>

                Глава 5
                живая могила
Что-то громко стучало: бум… бум… бум…
Прошла минута до того, как Джоан поняла, что это стучало её сердце. Стало очень тяжело, её потянуло к голой земле. Джоан упала на колени перед могилой дочери, над которой кружила чёрная стая воронов. Её тянуло к земле! Она ощутила ладонями холодную мёрзлую землю.Её ладони медленно начали проваливаться в землю (плотную и давно утрамбованную, но её руки будто засасывало в землю над могилой дочери).
Это очень напугало Джоан, и её сердце забилось ещё сильней.
Вот, запястья уже полностью исчезли в земле, вот, руки уже по локоть провалились в твёрдую землю.
Джоан тщетно пыталась выбраться из могильной земли, но чем сильнее дёргалась, тем быстрее уходила под землю.
Призрак, который привёл её сюда, растаял в воздухе. Паника охватила Джоан с головой.
Вот её руки намертво застряли в земле. Джоан всем телом легла на землю, и теперь могила начала засасывать всё её тело.
Полностью уйдя в землю, Джоан не задохнулась и не увидела злобный призрак девочки, как ожидала. Она почувствовала падение и очнулась, распластавшись на палых листьях.
Встав и отряхнувшись, Джоан поняла, она находится на том самом месте, где стояла мгновение назад, но уже без сомнения девятнадцатого ноября две тысячи тринадцатого года.
Бросив взгляд на могилу, Джоан направилась к выходу.
***
До конца недели не происходило ничего необычного.  Стрелки на часах будто остановились, и дни протекали долго и уныло.
Джоан и Оливер купили новый кухонный стол (уже не стеклянный, а из красного клёна). Но ели они в основном в гостиной.
Джоан всё время держала в голове то приключение на кладбище.
- Что-то не так с могилой Эми! - (И если конечно это был не сон, а на этот раз она знала, что это не сон)! – То она не проживёт и двух месяцев.
Раньше её пугали такие штуки, но теперь весь страх как будто испарился, и осталось лишь чистое любопытство.
Её призрак говорил, что через две недели после похорон Эми на кладбище пропало три человека. Джоан твёрдо решила, что третьего декабря (две недели после похорон) она непременно отправиться в центр событий, на Хайгейтское кладбище!
Но сейчас делать было совершенно нечего! Эти мысли посети Джоан во время того, как она чистила картофель на суп, стоя у раковины с кастрюлей.
Поставив кастрюлю на огонь, она села на диван и включила телек.
Джоан ещё никогда не было так скучно (даже на выступлении Мариинского балета где-то в августе две тысячи одиннадцатого), она просто щёлкала каналы один, за одним, и умирала от скуки.

                Глава 6
                По кругу
С приходом зимы пришёл и снег. Снег шёл, не переставая, и за три дня намело большие сугробы.
Встав рано утром, Джоан оделась, взяла сумку и положила в неё четыре сэндвича и термос с горячим чаем.
Одела своё пальто с вязанными синим шарфом и красным беретом и тихо вышла за дверь.
На улице была метель. Ветер кружил снежинки в вихре и уносил на восток, туда, где сияло оранжевое утреннее солнце.
Джоан поймала такси и поехала на Хайгейтское кладбище.
Это был тот самый день! Третье декабря (как раз через две недели после похорон).
Сегодня на кладбище должны бесследно пропасть три человека, но когда это произойдёт, Джоан не знала, поэтому решила поехать с утра.
Машина застряла на полпути где-то на Камден Таун. Была жуткая пробка, где-то в конце улицы опрокинулся грузовик с форелью.
Джоан заплатила водителю и дальше отправилась пешком. Она свернула на КентишТаун и бежала до самого Дартмут Парка, там перешла на ходьбу (было уже не далеко).
Под снежным покровом памятники завораживали ещё сильнее.
На ещё не опавших листьях лежала белая шапка. Теперь кладбище выглядело светлым и чистым.
Джоан никого не видела. Мимо неё прошёл парень (видимо пришёл прямо за ней), и отправился вглубь кладбища.
Недолго думая Джоан отправилась вслед за ним. В итоге, следуя за парнем, она пришла к той самой скамейки между двух гранитных ангелов.
Парень стряхнул со скамейки снег и сел рядом с мужчиной лет сорока. Он уже сидел там и наверно очень давно (это можно было понять позасыпанным снегом шапке и куртке). Джоан тоже направилась к скамейке и села на свободное место с краю.
Минут пятнадцать они сидели молча. Мужчина смотрел на памятник перед скамейкой, надпись на котором гласила:
<<Ребекка Смит 09.03.1975 – 03.12.2006>>
Парень сидел, уставившись в землю (видимо о чём-то думал), а Джоан выжидала, когда придёт третий человек и что-то произойдёт, но не имела ни малейшего понятия, что должно произойти.
Но на самом деле нечто уже происходило.
Могила Эми выделяла огромное количество тепла. Снег таял, а надгробный камень был раскалён.
Послышался треск. По вертикали памятника пошла трещина и наконец, камень разошёлся на две половины.
Мужчина сидевший рядом на скамейки резко обернулся. Глаза горели красным пламенем из под капюшона. Пламя постепенно белело и на лбу Джоан проступил пот. Была адская жара. Пламя становилось всё ярче и ярче. Глаза Джоан ослепли, всё пространство вокруг залил белый свет.
Джоан открыла глаза и сначала не поняла, где находится (яркий свет бил в глаза).
Сев она поняла, что находится на кровати у себя в спальне. Оливера рядом не было.
Пройдя на кухню, чтобы попить воды, она увидела тот самый стол. Стоит, цел и не вредим, на своих алюминиевых ножках, и сверкает от яркого солнца пробивающегося через окна в дом.
Джоан подумала, что ей мерещится, но пощупав стол, поняла, что он реальный.
Подошла к окну и выглянула на улицу. Снега не было, термометр показывал двенадцать градусов, а ветер нёс по лондонским улицам жёлтые листья.
- Что-то здесь точно не так! – Сказала Джоан и закрыла окно.
- Мам, налей попить. – Послышался сзади знакомый детский голос.
Джоан обернулась, и чуть не упала от страха. Перед ней стояла Эми.
Предположив, что ей просто приснился страшный сон, Джоан оторвалась от стены и крепко обняла дочь.
- Мам, я пить хочу!
- Конечно, идём!
Джоан отправилась на кухню и трясущейся рукой налила Эми воды в стеклянный стакан. Она начала пить, а ошарашенная Джоан пошла, посмотреть на календарь.
На календаре висел листок, на котором была огромная чёрная цифра шестнадцать и надпись “ноябрь” внизу листа.
- Точно! Это был сон! – Успокоила себя Джоан, но не могла выбросить из головы то, каким он был реальным.
               
                ***
После завтрака они отправились на прогулку в Сент-Джеймсский парк. Дойдя до парка по улице Стрэнд, они перешли пешеходный переход.
Вдруг на той стороне дороги прямо перед машиной появился мужчина. Водитель вовремя успел повернуть руль, но не справившись с управлением машину вынесло на тротуар перед входом в парк, как раз туда где стояли Джоан с Эми.
Джоан откинуло на дорогу (похоже сломала ногу). Но Эми так не повезло. Машина налетела прямо на неё и сбила насмерть.
Подняв голову Джоан сумела разглядеть, того мужчину.
Примерно лет сорок, карие глаза, плотное телосложение. Джоан вдруг узнала его. Это он сидел на скамейке на кладбище! Это был он!
Джоан попыталась встать, но ногу пронзила жгучая боль, она действительно была сломана.
На большой скорости машина снесла Эми с ног, протащила три метра и врезалась в фонарный столб на другой стороне дороги.
И вот снова она видит свою дочь мёртвой в луже крови. От её лица мало, что осталось. Лишь кровавая каша из костей и мяса. Руки вывернуты под странным углом. Похоже сломано несколько позвонков, рёбер и ключица.
Мужчина всё это время просто наблюдал.  Джоан начала терять сознание. Голова закружилась, парк начал отдаляться вместе с голосами людей. Глаза закрылись.
Снова яркий свет долбит в глаза. На мгновение Джоан показалось, что она в больнице, но когда глаза привыкли к свету она поняла, что опять находиться дома в своей постели. Оливера снова не было рядом. Джоан быстро побежала к календарю, на нём было шестнадцатое ноября две тысячи тринадцатого года.