На протяжении жизни. Все как есть. Скипидар

Выспался ли я? Конечно, нет! Не привык я не высыпаться в течение всей недели, да и как можно привыкнуть к состоянию прерванного блаженства и расслабления. Трясет, тошнит, в голове тяжесть - к такому не привыкнуть! Одно утешение - пятница, значит уже все не так уж и плохо.

Как обычно, мы пересеклись с Лордом на пересадочном пункте - остановке у главного корпуса нашего городского государственного технического университета - нам предстояла увлекательная поездка в студенческий городок или, простым студенческим языком, на комплекс. В своих мучениях мы не были одиноки - нас сопровождала целая орава таких же несчастных путешественников; но от этого легче не становилось. Все дело в том, что от точки сбора до университетского комплекса курсировал всего один автобусный маршрут, и за сорок минут до начала пары, особенно перед второй по счету, собирались основные массы молодых людей и девушек.

Ели дышащий желтый автобус марки Икарус увез вдвое больше пассажиров, чем по предусмотренным паспортным данным, оголив остановку на жалкую треть. Следующий забрал вторую треть через десять минут; а остатки, у которых не осталось шанса успеть вовремя на занятия, уехали только через полчаса. В ту пятницу мы оказались в счастливом последнем заезде. До кучи к всеобщей радости, наше ожидание проходило при двадцати градусном морозе с ветерком, который без проблем продувал современные пуховики и обжил холодом открытые участки кожи. Поэтому, после согревающих прыжков, двадцати минутной пытки сжатием со всех сторон в желтой коробочке, мы все же благополучно не успели к началу лекции.

Как же мы были счастливы, оказавшись в теплом помещении машиностроительного корпуса; Лорд даже чуть не прослезился, когда взял своими руками-ледышками стаканчик горячего чая, купленного в местном буфете. Я не отстал - лекция подождет, главное согреться. Имея остатки совести, мы не стали допивать безалкогольный напиток; прямо вмести с ним, ринулись в аудиторию убивать двух зайцев: наслаждаться чаем и слушать преподавателя.

Я резко дернул зеленоватую перекошенную дверь, от того не открывающуюся без приложения должного усилия, что с дверного проема обвалилось несколько кусочков штукатурки. Наше грандиозное появление с шумом, грохотом и пылью привлекло внимание всех слушателей и лектора. Мы не смутились, и смело двинулись вверх по лестнице вдоль стены. Но едва переступили пару ступенек ведущих к заветным последним партам поточной аудитории, как нас окрикнул доцент.

- Молодые люди, - раздался громким, четкий и хорошо поставленный голос преподавателя по математическому анализу, - вы куда? Покиньте аудитория, я вас не пускаю на лекцию. – Я рефлекторно остановился и посмотрел на этого дряхлого старикашку, двигающего в нашу сторону. Борис Георгиевич Графиков как всегда был в сером костюме, купленном еще в советские времена, горбатился и смотрел на всех недобродушным взглядом; весь в морщинах, на голове пучок из редких седых волос, длинный треугольный нос. Он походил на последнего доходягу, но его умение одним лишь голосом заставить студентов соблюдать на лекциях тишину, как минимум заслуживало похвалы.

- Да ладно, забей! – небрежно бросил ему Лорд, усаживаясь на последнем ряду. Я поспешил усесться рядом.

- Князев! Вы же староста группы. Что Вы себе позволяете? – строго давил Человек Икс – это прозвище он получил от меня еще в сентябре. – Как можно опоздать на двадцать минут и бессовестно ломиться в аудиторию? Какой пример Вы подаете?

- Вы его плохо знаете, он и не на такое способен, - крикнул кто-то из одногруппников.

- Очень просто – студентов больше, чем автобусов. И естественно все не могут приехать вовремя, - нахально пояснил Лорд.

- Я за пятьдесят лет ни разу не опоздал на работу, так что это все пустые оправдания. Время на столовую вы как-то нашли, – уже подходя к нам вплотную, горланил старый лектор. Он встал сзади и положил свои стариковские руки нам на плечи. - Зайдете после перерыва!

- Да я хотел всего лишь согреться. Вы бы видели, на чем мы приехали, там температура, как на улице, разве только ветра нет, - продолжал перепираться староста, повернувшись к нему.

- Алексей, мы подискутируем с Вами на экзамене. А сейчас, ребята, покиньте класс - ваши товарищи теряют время, - так же громко, но чуть приветливее проговорил доцент.

- Мы уже так хорошо сидим. Смысл нам туда-сюда бегать?

- Будьте в конце концов мужчиной, а не маленьким пацаненком, не унижайтесь до того, что мне придется вышвырнуть Вас отсюда. – Этому дедушке не то, что со мной, ему и с Лордом не справиться, но смысл слов мы поняли.

- Пойдем! – шепнул я, дернув старосту за рукав.

- А Вас молодой человек я не помню. Вы из этой группы? – обратился ко мне Графиков.

- Да! Я долго болел. – Он не запомнил меня, хотя на его лекциях за декабрь я появился в третий раз, не говоря уже про два первых осенних месяца.

- Ну ладно, - недоверчиво произнес Борис Георгиевич, и уже когда мы спустились к двери, добавил мне в след: - Я познакомлюсь с Вами поближе - на экзамене.

- У-у-у, - раздался гул в аудитории.

- Попал! - подхватил кто-то. Я лишь про себя усмехнулся, мне ли, после всего, что случилось в октябре бояться какого-то математического анализа.

В коридоре мы пригрелись у батареи возле окна, за которым просматривалось фантастическое фиолетовое небо без единой тучки, озаренное первыми лучами декабрьского солнца. Может, нас выгнали не зря, а посмотреть на редкое природное явление? Со всей суматохой событий чай превратился в холодную черную жижу – с ним оставалось только разобраться: махом допить и выбросить стаканчик. Кусок пластика пролетел мимо мусорного ведра, отскочил от стены и упал на пол. Не обращая на это никакого внимания, я уперся копчиком в тепленькую батарею и попытался вздремнуть.

- Дюха, подбери свой мусор! – сделал мне неожиданное замечание Лорд. Он демонстративно допил свою порцию и бросил стаканчик точно в цель.

- С чего бы это? – озадачился я. – Раз не захотел в корзину пусть теперь лежит где упал.

- Понимаешь, почему у нас страна такая поганая? Потому, что ни кто не хочет даже за собой убрать. Все гадят, как хотят, не удивительно, что мы живем в сраче.

- Ты думаешь, мой убранный стаканчик что-то изменит? – скептически поинтересовался я.

- Изменится! Во-первых, здесь станет чище. Во-вторых, это подаст пример для других. В-третьих, научит лично тебя не мусорить.

- Ты у нас теперь переквалифицировался в эколога?

- Не умничай и не выпендривался, просто брось в ведро этот чертов, мля, стаканчик, - лыбясь скомандовал Лорд. Я так и не понял, шутил он или говорил всерьез - в любом случае я не обломался и показал фокус с подкидыванием стаканчика одной ногой точно в ведро.

В перерыве мы проникли в аудиторию и заняли ту же самую верхнюю парту. Стрельнули у Фокса (рыжеволосого Вити Лисицына) навороченный мобильный телефон и наушники-капельки и просидели остаток пары, слушая радио и попутно записывая нудную лекцию. Вот оно очное образование.

Следующей парой по расписанию была поставлена лабораторная по физике. А поскольку все физики вмести со своими специфически оборудованными аудиториями с хитроумными установками, базировались исключительно в физико-математическом корпусе студенческого городка, нам пришлось совершить пятиминутную перебежку от нашего пятого корпуса до их третьего. Для более детального представления всей индустрии городка, поясню: университетский комплекс состоял из шести учебных корпусов - четырехэтажных зданий и двух десятиэтажных общежитий. Все эти постройки располагались на расстоянии восьми километров от главного корпуса в секторе загородного лесного массива, границами которого служила односторонняя кольцеобразная дорога. Каждый корпус носил порядковый номер и название определенное принадлежностью к соответствующему факультету: электротехнический, химико-технологический, физико-математический, механико-технологический, машиностроительный и автодорожный; в центре асфальтового кольца их соединяли раздолбанные бетонные дорожки и извилистые тропинки. Мы просеменили по сосновому бору наибыстрейшим шагом, дабы только взбодриться, а не заново промерзнуть.

Половина перерыва ушла на переход в небольшой лабораторный класс на первом этаже, облагороженный евроремонтом и обставленный вдоль стен столами с новыми установками. К началу пары все уселись по бригадам из четырех-пяти человек, сформированным еще в начале семестра; наша веселая состояла из: меня, Лорда, Вити Лисицына - Фокса и Никиты Воронова - Черного. Руководил всем ходом практического занятия по физике, также почитывая и теорию, старший преподаватель Геннадий Алексеевич Маятников - остроумный и находчивый, но упрямый и дотошный сорокалетний мужик; высоченный, недоупитанный, всегда внешне ухоженный, с пышной шевелюрой и длинными бакенбардами. Мы получили две методички, именно столько предусматривалось на бригаду, и приступили к выполнению четвертой, завершающей в этом семестре, лабораторной работе.

Никитос, присвоив одну небольшую книжицу, не теряя времени, принялся вчитываться в суть предстоящего задания; Витек раскрыв другую, перелиновывал в свою тетрадь таблицу для фиксации будущих измерений. Мы с Лордом, старательно изучая, разламывали сложнейшую установку.

- Князев! Руки прочь от оборудования! – прикрикнул Геннадий Алексеевич. Наши руки тут же отпрянули от казенного прибора. – Чем вы тут занимаетесь?

- Лабу делаем, - невозмутимо ответил Лорд.

- И какую? Если не секрет, - с серьезным лицом продолжал преподаватель.

- Исследование гироскопа, - пояснил Никитос.

- Понятно! Я всегда ценю в студентах любовь с самообразованию и тягу к знаниям… - Надзирателю маятников пришлось прерваться и пресечь лапу Лорда, вновь потянущуюся к установке. - …Но для начала стоит выполнить обязательные работы предусмотренные программой. А если и суете руки куда попало, - посмотрел он строго на нашего старосту и ткнул пальцем в раскрытую методичку, - то хотя бы изучите принцип работы.

- Так эту не делать? – удивленно спросил Никитос.

- Нет! По крайней мере, не обязательно.

- Вот, блин! – яростно выпалил Витек, с грохотом хлопнув ладонью по столу и отшвырнув ручку на другой конец стола. – Я зря таблицу чертил что ли?

- А какую тогда обязательно? – уточнил я.

- Смотря, какие работы вы уже выполнили, - усмехнулся физик.

- Так… Определение ускорения свободного падения… Определение момента инерции… Определение трения качения… - перечислил Никитос первые слова заголовков лабораторных работ, перелистав всю тетрадь.

- Значит, вам осталась самая простая – Определение плотности тела. Сейчас я принесу инвентарь. – Маятников усвистал в лаборантскую коморку и вскоре вернулся с микрометром и пятью маленькими металлическими цилиндриками. Витек тем временем выдрал листок из тетради с начатой ненужной таблицей и ринулся рисовать новую.

- Фокс, опять не ту чертишь, - подшутил Лорд.

- Все ту! Отвали! – огрызнулся рассерженный Витек. – Мы втроем расхохотались, а Лисицын, не обращая на нас внимания, продолжал старательно разлиновывать страницу.

Просмеявшись, Лорд не дожидаясь, когда Фокс закончит свою заготовку, а Черный соизволит прочитать методические указания по выполнению лабораторной работы, взял микрометр и кинулся наскоро обмерять цилиндры.

- Записывай, - приказал он Витьку, который еще продолжал трудиться, - первый, диаметр восемь, второй - восемь, третий – тоже восемь...

- Чувак, что ты такое намерил? - одернул его Фокс, заметив не ладное. - Ты микрометром орудовать не умеешь, дай лучше я попробую… - Лисицын вырвал из рук старосты измерительный инструмент и, продиктовав сам себе – «семь и девять», занес получившийся результат в тетрадку. Он уже было хотел взять следующую деталь, как его остановил комментарий Никитоса:

- Каждый цилиндр обмеряй по десять раз!

- Зачем? – задал я вопрос, возникший у нас троих.

- Так в методичке написано, - констатировал Черный.

- У меня место не хватит для пятидесяти измерений, - пожаловался, опять промахнувшийся на сей раз с размерами таблицы, Фокс.

- Еще нужно замерить высоту у каждого цилиндру, - добавил Воронов, пуще взбудоражив всеобщее негодование.

- Геннадий Алексеевич, - прокричал Лорд, - у нас руки отсохнут от такой нудной работы. Может достаточно по одному разу обмерять цилиндры?

- Князев! – сурово начал Маятников из другого конца аудитории. – Делайте все строго по методичке! Один раз Вам на рынке мясо взвешивают… – Он подошел к нам, глянул в тетрадь Фокса и покачал головой. – Сперва вас еще нужно научить пользоваться микрометром.

- Я все четко померил, - заявил Витек.

- Смотрите, - начал физик, – точность измерения микрометра одна сотая миллиметра. А у вас, почему до десятой померено? – Он зажал цилиндр в микрометре, несколько раз щелкнул трещоткой и продемонстрировал нам результат, акцентировав наше внимание на основной шкале и шкале барабана. – Теперь высчитываем линейный размер, складывая показания обеих шкал. Сколько получится?

- Семь и девять, - ответил Фокс.

- Так, - сдержался преподаватель от объявления нас полными идиотами, - посмотрите на шкалы. Сначала скажите, сколько отсчитано делений на основной шкале?

- Семь? – спросил Лорд, уставившись на непостижимый предмет.

- Почему семь? Мы видим с вами семь полных делений и одно неполное, то есть семь плюс половинка...

- Семь с половиной? – предположил я.

- Правильно, - с облегчением выдохнул Геннадий Алексеевич, - основная шкала показывает семь с половиной миллиметров. Теперь посмотрите, сколько показывает шкала барабана?

- Сорок один! – самоуверенно произнес Лорд.

- Почему сорок один? Внимательнее, Князев, внимательнее, иначе вас быстро обуют какие-нибудь шустрые люди.

- А-а-а, тридцать девять! Я просто не правильно посмотрел, - обрадовался он.

- Осталось только сложить показания шкал.

- Семь целых восемьдесят девять сотых, - посчитал я.

- Вот это правильно! Далее проводите измерения диаметра в других точках и так по десять раз с каждым цилиндром, а потом тоже самое с высотой, – закончил свои пояснения Маятников. Физик ушел, вручив микрометр Витьку; и тот незамедлительно занялся монотонной работой: измерять цилиндры и заносить результаты в таблицу.

- Это тупость какая то, - изрек Лорд через пять минут бесполезного просиживая, - давай просто от балды какие-нибудь данные напишем и все.

- А расчеты ты тоже от балды делать будешь? – спросил Черный. – Тут работы то еще минут на десять.

- Ну, на, делай, - сложил свои полномочия Фокс, замерив к тому времени два цилиндра. – Меня это как-то уже поднапрягло. – Лорд выхватил у него ручку, и не став затягивать пререкания приступил к воплощению свой наглой идеи.

Староста шепотом проговаривал сгенерированные в голове числа и записывал их в нужные ячейки. Когда таблица закончилась, он наспех, потому вкривь и вкось, накидал продолжение и вновь прильнул к грязной деятельности. Мы, как завороженные смотрели на увлеченного Лорда и не заметили появившегося за спинами контролера лабораторных работ. Геннадий Алексеевич надзирал тихо, никак себя не выдавая; я заметил его случайно, боковым зрением, чуть отвлекшись от концерта нахального одногруппника.

- Прекрати, - еле слышно пробормотал я, подталкивая локтем Лорда.

- Да не мешай ты! – огрызнулся тот.

Физик усиленно кашлянул, испугав старосту. Лорд обернулся, обомлел и расплылся в невинной улыбке.

- Значит так! Вся бригада сдает еще лабораторную работу по исследованию гироскопа, - сердито проговорил преподаватель. – Вас сегодня к ней и так тянуло, видимо судьба.

- Ее нет в программе, - вымолвил Фокс.

- Для вас будет! Без нее допуск к экзамену не получите. Вы ее честно заслужили!

- Сука! – вырвалось у Лорда.

- Князев, сдает еще и векторные диаграммы - устно!

- Это я не Вам, случайно вырвалось. А разве есть такая лаба? – расстроенно забурчал староста.

- Всю тему сдаете целиком - устно! И для Вас это будет как индивидуальный допуск, - разъяснил физик и продолжил обход студенческих бригад.

Лорд не умел подолгу расстраиваться из-за учебных неурядиц, и уже к концу пары вновь повеселел, как будто не он виноват в том, что вся наша бригада схлопотала дополнительную лабораторную работу, и не сам, нарвался на пересказ целой темы.

Закончилась пара – готовься к следующей. Следующей намечалась физкультура, проходившая в спортивном зале машиностроительного корпуса - значит опять одеваться и бежать по морозу. Ну, кто составлял расписания? Ведь каждый такой переход отнимал драгоценное время от перерыва, а вмести с ним и возможность поесть, либо на крайний случай перекусить. Поэтому все перерывы и были крайними случаями, а нормально поесть, не отстояв длинную очередь можно было, только прогуляв половину пары.

Добрались мы с Лехой в числе последних, зато сытые – слопали по небольшой пицце в буфете, благо перерыв между третьей и четвертой парой целых двадцать минут. Тут же обрадовались приятной новости: физкультура пройдет в зале; и чудом успели втиснуться в колонну из одногруппников до того, как физрук – бодрый дедок Виталий Анатольевич Стебин внес в учебный журнал пометки об отсутствующих. Отставной военный - маленький и крепкий с седыми волосами, командным голосом объявил повестку дня: нас ожидала сдача нормативов по подтягиваниям и прыжкам в длину.

Ходили по залу, махали руками, бегали трусцой, выполняли десяток разминочных упражнений - все по стандартной программе. Тогда это казалось таким ребячеством, словно мы и не поступали в университет, а по-прежнему учились в школе и посещали уроки школьной физкультуры. Но спустя только несколько лет, осознаешь, как же все-таки здорово провести хотя бы часок на том самом, по-своему детском и не без того молодящем тело, уроке.

- Какого … ты там болтаешься, как червяк, - железным голосом подгонял физрук худого и высокого Витька. В репликах военного проявлялись пробелы - за годы преподавательской деятельности он научился не использовать мотивирующие матерные слова; не использовать в буквальном смысле, он просто вырезал их из фраз. – Давай, давай, … можешь ведь еще.

Измученный Лисицын из последних сил дрожащими от перенапряжения руками пытался подтянуть тело и достать подбородком до перекладины. Когда оставалось сантиметров пять, он не выдержал и спрыгнул.

- Двенадцать, последний подъем не засчитан, - бескомпромиссно произнес преподаватель.

- Ну почему? – заскулил Фокс. – Я же почти дотянулся.

- Почти не считает, - обрезал Стебин. – Следующий Максудов, готовится Панков.
Загорелый Руслан, увлекающийся плаваньем без проблем выдавил из себя семнадцать подтягиваний.

- Следующий Панков, готовится Правдин, - скомандовал физрук.
Со своеобразной прической в виде длинных колючек из светлых волос Денис - Ерш отмучился восемь раз.

- Следующий Правдин, готовится Пустосмехов, - не переставал приказывать отставной военный.

Я без особых усилий выполнил двадцать подтягиваний и спрыгнул, решив не перенапрягаться понапрасну.

- Молодец! Но почему не до конца работаешь, Правдин? – поразился Виталий Анатольевич.

- А зачем больше, если и столько за глаза?

- Тогда почему не пятнадцать? Ты ведь сделал больше норматива.

- Чтобы мою планку ни кто не смог преодолеть.

- Ха, - усмехнулся Стебин. - Ты это как определил? После тебя еще пять человек. А если из них кто-то опередит тебя?

- Это маловероятно… - Физрук заржал, как дикий конь.

- Сапов! К перекладине! – рявкнул он. – Утрешь нос Правдину, получишь зачет по физкультуре автоматом.

- Даже кросс бегать не придется, и все прогулы простите? – уточнил условия маленький, но накаченный, тихий, но бесстрашный мальчик Егор. Преподаватель утвердительно кивнул, и этот малыш метр с кепкой выжал из себя двадцать три подтягивания.

- Вот видишь, - тут же подстегнул меня военный, - никогда нельзя расслаблять и работать вполсилы и думать, что при этом ты лучше всех. Нужно всегда работать до конца! Только так ты поймешь, что ты из себя представляешь!

- Я и так знаю, кто я, - уверенно выдал я.

- А я не знаю, так что Правдин, пока на полную не выложишься о зачете даже и не думай! Для тебя двадцать, это как для Лисицына раз семь.

- Почему чуть что, так сразу Лисицын? Я может, не могу больше, - взбудоражился Фокс. – Вон Панков всего восемь раз сделал, так его ни кто и не вспомнил.

- Анатолич! – бесцеремонно вмешался Лорд. – Так не честно получается, норматив должен быть единым для всех. – Виталий Анатольевич допускал это наглое, но слегка дружеское обращение от старосты.

- Что? Леха, ты меня еще учить будешь? – поразился Стебин. – По твоим словам выходит, что я должен двум третьим группы поставить «не зачет» за невыполнение норматива. Ты хочешь, чтобы я так сделал? – Лорд задумался, поняв, что погорячился. А упомянутые две трети недовольно загудели на варварское предложение физрука и осыпали провокатора старосту парочкой матерных слов.

- Нет! За меня не должны отвечать другие, - проговорил я, - засчитайте им подтягивания. Я уж как-нибудь сам разберусь со своими зачетами.

- Хорошо, как скажешь. А сейчас покажи мужик ты или кто. Слабо все силы на турнике оставить? Ну? – подталкивал меня боевой дедушка.

Мне ничего не оставалось, как повестись на весь этот преподавательский развод – напугать всех «незачетами» и поставить ультиматум: либо живем по уставу, либо по совести – в отместку я показал мастер класс, подтянувшись тридцать пять раз.

- Пойдет! – небрежно ляпнул военный и вернулся к своим прямым обязанностям: - Следующий Пустосмехов! Готовится Снайперов!

Мы досмотрели остальных червяков, попрыгали в длину, где я хоть и уложился в норматив, но показал далеко не первый результат, и были на этом свободны. Половина пацанов нашей группы осталась поиграться с мячом и баскетбольной корзиной, а другая половина направилась собираться домой, в их числе были и мы с Лордом. Я-то по своей наивности, как истинный студент: голодный и сонный, рассчитывал в течение полутора часа оказаться дома, поужинать, плюхнуться на кровать и проспать минимум до восьми вечера; но у моего спутника были совсем другие планы, не обходившие меня стороной.

- Пойдем, заскочим к Челси на пару минут и домой, - уговаривал меня Лорд по пути к автобусной остановке.

- Еще в четвертый корпус переться нужно. Может, хотя бы в понедельник зайдем? - отмазывался я.

- Ой, тут идти то минут пять. А в понедельник мы и так ее увидим - смысла уже не будет. Действовать нужно сейчас, пока момент не упущен.

- Зачем? Что ты от нее хочешь?

- Ты зачет хочешь получить по английскому или нет? Тогда держись меня и все будет на мази.

Не помню, что сильнее повлияло на мое решение отправиться с ним: желание узнать, как Лорд собирается разбираться с зачетом по английскому языку или желание действовать, тем более, если сулили огромные перспективы без каких-либо затрат усилий. Через обещанные пять минут мы добежали до механико-технологического корпуса, поднялись на четвертый этаж, прошли до конца по коридору и остановились у кабинета, расположенного в углу здания.

- Привет! - сказанул Лорд, вломившись в кабинет после условных стуков.

- Привет! Рада вас видеть! - ответила ему молодая преподавательница английского языка Анна Николаевна Туманова.

Челси получила свое неофициальное прозвище по инициативе старосты, а именно из-за вымпела одноименного футбольного клуба, украшающего стену скромной по размеру аудитории. Туманова была старше нас на пять лет, и вела пары всего первый год, но так-то так, практически с первого занятия вклинилась в процесс обучения нашей маленькой подгруппы из восьми человек и стала любимой преподавательницей. Внешне Анна Николаевна вполне могла бы сойти за нашу ровесницу - совсем крохотная и миниатюрная девчонка, создавала впечатление первокурсницы, нежели преподавателя вуза. Это был поистине ангел наяву: белокурые волосы, зеленые глаза, румяные щеки, усыпанные бесчисленным множеством веснушек, нежный голосок и небывалая сердечная доброта и открытость.

Вот и все, что удалось вспомнить о юной преподавательнице, пусть не так много, но достаточно. Вас несколько мог смутить и сбить с толку один немаловажный и упущенный факт, формирующий законный и логичный вопрос: как девчушка управлялась с такими своенравными студентами-бугаями? Ответ прост, не думаю, что он покажется таким уж невероятным. Наш староста проявил себя должным образом и вызвался лично обеспечивать тишину и порядок на парах английского, а также уважительное и приветливое отношение к самой хрупкой девушке. Возражающих не нашлось; тем более, он, без моего ведома, пригрозил всем неотъемлемым участием Правдина в незамедлительной расправе с особо невменяемыми и тугоухими - вышел стопроцентный вариант. Дисциплину то Лорд обеспечил, а вот за хромающие результаты обучения даже браться не стал. Зачем перегибать палку? Но это и к лучшему, так как в результате всего этого и сложились более не формальные отношения между юной преподавательницей и студентами тинэйджерами.

- Мы по Вам очень соскучились. Как Лондон? - продолжал Лорд. Мы вошли в аудиторию, где сидела в одиночестве улыбчивая Анна Николаевна. Она оторвалась от чтения книги, и ее кажущиеся огромными глаза засверкали.

- Не ожидала вас увидеть. А с Лондоном все хорошо, поездка была просто замечательная, - зажурчала Челси о своей командировке в Англию, затянувшуюся больше чем на месяц. Вышло так удачно, что по иностранному языку я не пропустил не одного занятия. – А вы все же по делу или…?

- Мы как раз таки или! Просто увидеться. Не отвлекаем?

- Нет. На консультации все равно никто не ходить, разве только преподаватели.

- Считай, пришли мы, - сказал староста, вызвав смешок у Ани.

- Ты за полгода сделал очень большие успехи. Произношение только по-прежнему хромает. Ну, думаю, через семестр уже сами можете ехать в Англию, - продолжала хихикать Челси.

- Wink you!

- Ты, Андрей, тоже молодец! – похвалила меня Аня.

- Еще бы, у нас такая преподавательница, что я уже фактически думаю на английском, - не упустил возможности Лорд.

- Не смущай меня, - чуть порозовела Челси. – Если бы дело было только во мне, все учились бы хорошо.

- Не стоит и думать об этом, такого в принципе быть не может. Каждый сам решает, что ему делать, и соответственно не все цели проходят через английский, - проговорил я. – У тебя реально хочется учиться. Ты как-то так объясняешь, что все сразу становиться понятным и легко запоминается.

- Но и забывается тоже легко, - прыснул староста.

- Спасибо, Андрей. А вы что пришли утешать и подбадривать меня? – шутливо поинтересовалась Аня.

- Да нет, и нам уже пора, - выговорил Лорд.

- Только не говори, что ты еще и обиделся, - вымолвила Челси, смотря на моего спутника. И я заметил в ее взоре нечто больше, чем просто разговорный контакт глаз. – Кстати, я привезла то, что ты заказывал, только сегодня с собой не взяла.

- Хорошо, не забудь в понедельник, - суховато ответил староста и направился к выходу.

- Пока, нам, правда, пора. Если бы ты знала как мы устали, - тоже перешел я на прощание. Челси вновь улыбнулась и сверкнула глазами, в сторону Лорда, но он уже стоял к ней спиной.

- Я знаю, я ведь тоже училась, - ответила она мне.

- Что это было? – рассерженно спросил я, одернул Лорда за рукав, когда мы уже шагали к автобусной остановке.

- Ничего! – вырвался он руку из захвата.

- Ты так рвался к Челси, а потом первый же убежал.

- Я же предупреждал, что зайдем минут на пять. И вообще, какого фига ты меня отчитываешь?

- Ну, ты намазал зачет, как обещал?

- Доверься мне, все будет окей.

- А ты не заметил, как Аня на тебя посмотрела? Похоже, ты ей не равнодушен, - катил я бочку на старосту. – Мог бы проявить хоть чуточку ответного уважения, о котором сам когда-то просил.

- Я что, по-твоему, слепой? – вспылил Лорд. – Лишь ты мог заметить это только сейчас! Я давно заметил ее пристальные взгляды, поэтому, мля, и ушел. Потому что… - Он кричал так сильно и непрерывно, что сбил дыхание. - …Не хочу с ней ничего завязывать. Потому, что меня это бесит! На какой фиг мне это нужно? У нас с ней ничего не получиться! Так зачем портить отношения с такой милой девчонкой?

- Ты все живешь по своей теории старой жены? - монотонно уточнил я. – Учти она девушка красивая, тем более ты ей уже нравишься.

- Даже если не брать во внимание разницу в возрасте, - приходил в себя староста, - она все равно мне не нравится!

- Почему?

- Как ты сам сказал она красивая, можно сказать, очень красивая. Вся какая-то милая, миниатюрная, как будто какая-то не реальная. Короче, она своей этой ангельской красотой меня нисколько не возбуждает.

- Ты еще говорил, что мне не угодить. Ну, ты и псих!

- Только не говори, что узнал это сейчас, - загоготал Лорд. Мне пришлось хмыкнуть, я прекрасно знал, с кем связался.

- А что ты заказал у Челси?

- Шарфик футбольного клуба «Челси», - уже позабыв все, веселился спутник, - для Инфинити. Надя со мной поспорила, что я не смогу его достать. Могу отдать его тебе, вручишь ей лично.

- Не нужно. Я еще ничего не решил… – Я замялся на полуслове, обдумывая то, о чем только что говорил Лорд.

День прошел как и предыдущие: насыщенно, но бесполезно – время шло, а накопленные долги не уменьшались. За мое отсутствие в университете накопились целые кучи хвостов. По математическому анализу: две расчетные работы, одну из которых я успел сделать еще осень, но не успел защитить, один пропущенный коллоквиум. По химии: три лабораторные работы, четыре домашних задания и контрольная работа – судя по всему придется начать почаще встречать с химичкой. По информатике - две программы. По начертательной геометрии: четыре проверочных «летучки», незаполненная рабочая тетрадь и пять заданий из курсового проекта. По физике - защитить уже пять лабораторных работ, две из которых еще не выполнены. По английскому языку все более-менее нормально. А по физкультуре куда хуже – отработать семь прогулов, то есть пробежать по пять километров за каждый; ого. Очевидно, что беготня мне обеспечена в прямом и переносном смысле до конца года. А когда отдыхать? Некогда! Главное, что в тот период не лезли в голову пессимистические мысли, хотя им там все равно не нашлось бы места.