Телята

Когда я была маленькой, мама часто отправляли меня к бабушке в деревню на всё лето.
В дошкольном возрасте всё ощущается и переживается гораздо ярче , чем будучи взрослым. Всегда находишь себе занятие. Так вышло, что рядом  с бабушкиным домом почти не было других детей.  И мне приходилось проводить время в компании братьев, которые редко вовлекали меня в свои игры, либо общаться с местными животными. Последнее мне нравилось гораздо больше, т к с детства я  была аутсайдером.
Обычно деревенское утро начиналось для меня так: я просыпалась, шлёпала на кухню. Брала завтрак, заранее приготовленный бабулей. Быстро завтракала, попутно пряча в кармашек кусок хлеба или гренку. Потом бежала на улицу кормить собаку.
Я всегда сочувствовала Баксу, охранной овчарке, на всю жизнь привязанному ржавой цепью к трухлявой будке. Подойдя ближе к собаке, я принималась гладить ему спинку своими маленькими ручками. Потом доставала из кармана хлеб и наблюдала, как пес сразу же принимался его закапывать. До сих пор не знаю, находила  ли эта несчастная псина  свои заначки потом. 
Многое стерлось из памяти, но этот момент я помню хорошо. А ещё то что, у Бакса было по 7 пальцев на передних лапах.
После визита к собаке я шла погладить телят.  Мои бабушка и дедушка держали 2 коровы, которые время от времени давали приплод.  Коровок с раннего утра отправляли на далёкое пастбище, а телят привязывали на ближайшей полянке. В тот год младшая корова родила близнецов-мальчиков.
Мне нравилось гладить их по чистой, белоснежной шкурке. Обводить пальчиком шоколадные пятнышки на спине, трогать тёплые, мокрые  носы  и подолгу смотреть в огромные глубокие глаза. Иногда мне казалось, что они подмигивают.  Я могла часами рассматривать животных, каждую шерстинку и ресничку. 
К сожалению, многие считают  этих животных глупыми и бесчувственными. На самом деле так удобно думать, когда ешь чьего-то ребёнка.
Вечерами я наблюдала одну и ту же сцену: мама телят, буквально прибегала домой с поля и подзывала детей. Она делала это невероятно эмоционально, с таким волнением в голосе, что если бы это был человек, можно было бы сказать: « эта мама   весь день думала о детках, с которыми её разлучили».
Она всегда так трогательно обнимала и умывала их, словно действительно была человеком.
Вот так проходило моё детство у бабушки.
Очередным утром, я проснулась от отвратительного, тяжелого запаха, заполнившего мои ноздри. Ноги по привычке понесли меня на кухню. И тут моему взору предстал источник зловония: на сковородке дымились маслянистые, розово-серые мозги. 
Сердце бешено заколотилось, от самых страшных опасений. Моя наивная детская натура изо всех сил цеплялась за надежду, что это мозги, купленные в магазине или у соседей. Но выбежав из дома, я наконец осознала суть произошедшего.
Весь двор изрезали ручейки свежей, блестящей крови, поигрывавшей на пожухлой, августовской траве. На яблоне, где раньше висели качели, повисло, то что осталось от одного из телят. Точнее его туловище. Расчленённая голова покоилась  на скамейке в тазике.
Такие большие,  стеклянные глаза без век. Он больше никогда не сможет мне подмигнуть.  Никогда…
Ноги стали подкашиваться, я попятилась назад и уткнулась во что-то мягкое. Что-то знакомое и чужое одновременно. Это была его шкурка, висевшая на ветке рядом с трупом.  Мой взгляд  надолго остался,  прикован к ней. Тело почти не слушалось. Я гладила и обводила пальчиком шоколадные  пятнышки,    отдалённо слыша, разрывающий душу плачь мамы-коровы.

 
P. S. его брата убили через 2 дня.