Джедайские ботинки

Осень. Я иду по Покровке по своим привычным делам. Тороплюсь, но все равно разглядываю лица прохожих — это моя привычка. Их лица одинаковые и монотонные, как пиджаки городских чиновников.

Я сделал бы из них огромную инсталляцию, пустил через каждое лицо небольшой заряд тока и снимал на видео, как меняются гримасы. Уж я бы заставил их смеяться или плакать.

Прохожу через трамвайные пути, пропуская трамвай. Земля подо мной грохочет, как мой сосед алкоголик.
Выхожу на Ильинку. Иду дальше, разглядывая потрескавшиеся фасады старинных домов. Смотрю в витрины магазинов, вижу бомжа с интеллигентным лицом. Он лежит на лестнице около церкви, грязный и оборванный. На лицо его холодным саваном ложатся осенние заморозки. Бомж молчит и жалобно смотрит на меня синими глазами.

Синий цвет всегда был мне по нраву, но глаза бездомного не вызывают в моей душе никаких эмоций. Что-то другое связано с этим цветом. Я опускаю взгляд вниз на свои черные кроссовки. Нет, это совсем не то, что мне нужно.

Смотрю на обувь прохожих, и вдруг выхватываю из всей этой серой массы синие ботинки Dr. Martens на ногах какого-то субкультурщика.
Я сразу вспоминаю, что у меня самого есть такие же синие «мартена». Они лежат где-то на антресолях, старые и уже потрескавшиеся. Я купил их семь лет назад в магазине «Обувь двадцать первого века».

Это была осень 2006-го. Я тогда учился на первом курсе университета и скопил немного денег.

Как старый и потухший световой меч ушедшего на покой джедая, эти ботинки рождают в моей голове образы давно минувших дней.

Я помню эти дни, как сейчас. Митинги, собрания, oi-музыка в наушниках, шарпы, красные скинхеды и многое-многое другое. Эти воспоминания, как приятная вспышка в моем уставшем мозгу.

В джедайских ботинках я вместе с Быдлом и Гектором обсуждал акции анархистов около Макдональдса на московском вокзале.
В этих ботинках я вместе с пацанами ходил по городу на дикой измене. Мы искали бонов и интересных приключений.
В этих ботинках я пошел на первый в своей жизни настоящий диайвайный панк концерт, который проходил в одном из домов культуры, затерянных на окраинах Нижнего Новгорода. В этих ботинках я впервые попробовал играть панк-рок.

…Вспышка. Декабрь 2006 года. Вечер пятницы. Я в синих мартенах стою около клуба Рокко. Со мной еще человек шесть знакомых пацанов: Быдло, Леонард, Гектор, Илюха Москва, Артем. Нам сказали, что сегодня здесь будет много бонов, преимущественно хулиганов клуба Волга (Волга тогда еще играла во второй лиге) или просто “волгарей”. Эти люди очень любят Гитлера и его друзей. Они пришли на концерт какой-то мазафакерской группы, чтобы накрыть эмобоев и других челочников. Дать ****ы волгарям сейчас — это просто дело чести. Так сказать, взять их с поличным.

Мы стоим в тени и наблюдаем за их перемещением. Вот два бона-волгаря идут в непосредственной близости от нашей джедайской шайки. Мы решаем расправиться с ними по-честному. Засылаем Илюху и Гектора на разговор. Они подходят, останавливают волгарей и начинают что-то им говорить:

«А вы нацисты, да?».

«Да» — гордо отвечает один из них. Илюха не выдерживает и бьет этого клоуна в висок. Началось.

«Погнали» – это уже кричим мы.

Мы бежим к ним, замечая, что от клуба к нам стремительно движутся еще человек семь бонов, над их головами скоро будет занесен меч нашего возмездия.
Мы бежим навстречу врагам, считая себя себя своеобразными джедаями. Мы — это добро. Они — это зло и точка. Джедаи и ситхи. Есть нечто схожее между нами. Мы все владеем силой и световыми мечами. Но разница очевидна.

Мы даже не ненавидим нацистов, мы просто знаем, что это темная сторона силы, которой необходимо противостоять. Я чувствую себя Люком Скайвокером в этот момент ни больше ни меньше.

Старинные дома XIX-го века смотрят на нас с презрением или восхищением, трудно сказать, с чем именно. Наверное, раньше здесь гуляли всякие великосветские дамы и их кавалеры. На каретах к кремлю проезжали усатые господа. Нищий с бородой и синими глазами просил милостыню около храма, а молодые гимназистки бросали ему копеечку на хлеб…
Теперь на этой улице молодые негодяи разбивают друг другу лица…

…Вспышка… Меня ****ят несколько человек прямо на проезжей части, не обращая внимания на проезжающие мимо автомобили. Бонов оказалось больше, чем мы думали. Шерстяная шапка слетает с головы, я нагибаюсь, не обращая внимания на удары, и поднимаю ее. Я уже не чувствую себя джедаем, я чувствую, как ткани моего тела бьются об острые кости.
Я начинаю осознавать дефицит силы, световые мечи и розочки из бутылок уже рядом с моей головой.

Бах! Я успеваю надеть толстую шерстяную шапку перед тем, как об мою голову разбивается пустая бутылка пива. Теперь я уже точно не джедай и даже не малыш-каратист. Я не могу драться, меня забивают.

Смотрю налево, там лежит Илья и какой-то пидор прыгает у него на голове. Бросаюсь туда, но понимаю, что никого из наших уже нет рядом, меня оттесняют. Инстинкт самосохранения срабатывает. Я пытаюсь убежать.

Я бегу и вижу, как мне наперерез из соседнего двора выбегает еще человек пять волгарей.
«Стой, сука» — кричат мне мои преследователи.
Бутылки летят, очерчивая странные траектории около моей головы. Я пробиваюсь сквозь плотные ряды «ситхов» и выбегаю на Верхне-Волжскую набережную, перемахиваю через ограду и падаю в снег.

Я словно пылающая ракета, упавшая в сугроб. Снег тает под жаром моего горячего тела. Погоня стихла. Красивые симметричные снежинки нежно и медленно ложатся на мой подбитый глаз, приятно охлаждая его.

Уличная драка изменяет пространство. Воздух становится каким-то разреженным, резким. Я часто дышу, сидя в холодном снегу. Я принял сегодня боевое крещение. Пусть и не совсем удачное, но это хороший урок. Быть джедаем не просто, приходится иногда получать ****ы.
Я встаю из сугроба и темными переулками возвращаюсь назад, чтобы подобрать раненных или убитых. Но Илюхи уже нет, также как и волгарей. Лишь челочники-эмори поглядывают из вестибюля клуба, боясь полностью открыть дверь.

Все пропало, я думаю только о худшем. Наверное, Илью сильно покалечили или даже убили.
Каково же мое удивление, когда на следующий день я вижу совершенно целого и улыбающегося Илюху. На его лбу красуется свежая рана, зашитая медицинскими нитками. Я говорю ему, что у него обязательно останется шрам – «ты вылитый Гарри Поттер». Он смеется, мы жмем друг другу руки и идем на Звездинку в магазин «Тройка», чтобы купить пива и обсудить вчерашний насыщенный вечер. Скоро к нам присоединятся остальные парни…

…Как хорошо, что в далеком 2006-м никто не носил с собой ножей и травматов. Я очень рад, что не отведал ножа и не получил пулю.

Все мы, одержимые жаждой жить и действовать, джедаи ночных улиц, сейчас уже превратились в совсем других людей. Мы замерли на тех старых картинках и фотографиях.
Фотографии с нашими озорными лицами стоят в рамках на пыльных сервантах, напоминая о буйных днях нашей юности.

Леонард убит. Гектор стал кришнаитом. Илюху я уже не видел около пяти лет. И даже не знаю, где он сейчас. Быдло гоняет за футбол.

Но что-то подсказывает мне, что я должен оставить на пыльном шкафу своей памяти фотографии этих парней, с которыми принял боевое крещение. Посвящение в джедаи.
Может быть, потом я превращусь в поросшего густой шерстью вуки, буду сидеть на диване и пить пиво, ненавидя свою толстую жену. Может быть, я уйду к кришнаитам, как Гектор. Это уже не важно. Не важно, что будет со мной потом.

Важны лишь воспоминания, которые останутся со мной навсегда.
Словно пыльные стражники стоят они в теневых коридорах моей жизни и ждут своего часа, чтобы вновь дать о себе знать.