Наполеон, Надежда и Виталий Николаевич

    Шел третий день битвы за Аркольский мост. Пушечные ядра кучно ложились возле шатра генерала.
    – Вперед! – крикнул он.
    И, когда гренадёры ворвались на мост, он увидел, как в реку упал капрал Пондемю. Из его груди торчал клинок. «Чертов мост» – думал Наполеон. Австрийцы отчаянно сопротивлялись. Они отбрасывали наступающих, а артиллерия, стоявшая на возвышенности, в упор расстреливала французских солдат. По шатру Наполеона огонь вели прицельно. Ему советовали перенести командный пункт в безопасное место, но он продолжал наблюдать за боем отсюда, с невысокого при¬горка: «Все в руках господних...».
    Боль внизу живота, которая беспокоила его последние два месяца, ушла и генерал не чувствовал её. Болезнь давала о себе знать лишь в перерывах между боями. А во время боя он забывал и о болезни, и о Жозефине, на которой женился полгода назад, и которой писал и писал письма... Только лихорадка и кашель не проходили даже во время боя...
    В первый день битвы Наполеон, верхом на лошади, наблюдал за сражением. Отборные, дисциплинированные, габсбургские полки, под командованием Альвинци, численно превосходили французов. Генерал Ожеро, штурмовавший мост, был отброшен, и Наполеон, видя замешательство своих гренадеров, соскочил с лошади, под смертельной картечью неприятельской артиллерии  выхватил знамя из рук убитого знаменосца, и, с криком: «Вперед, за мной!», бросился на мост. Австрийцы тут же направили огонь своих ружей на генерала. Прикрывая его, погиб адъютант Мюирон. Австрийцы ринулись вперёд – желание взять Наполеона в плен было велико, но генералы и солдаты защитили его. Генерал Робер был убит, и под мощным натиском неприятеля, гренадеры начали отступать, увлекая Наполеона к своим позициям. В суматохе он упал с моста в болото. К нему пробирались австрийские солдаты. С криком: «Спасем генерала!», гренадёры штыками отбросили противника...
    «Господь помогает мне» – думал Наполеон.
    При сражении под Лоди Бонапарт поступил точно так же – со знаменем в руках, под градом пуль, повел в атаку гренадерский батальон – мост был взят, австрийцы отброшены далеко...
    В критические минуты боя он действовал реши¬тельно, не думая о том, что может погибнуть, и господь хранил его.
    Во время длительного перерыва между боями боль в животе появлялась, но несколько затухала, когда больное место он согревал ладонью. «Святая дева, – думал Наполеон, – мне нельзя умереть, я должен жить». Медик часто осматривал его, и, по выражению лица врача, Наполеон понимал, что дело плохо.
    «Я должен жить, я должен жить» – повторял Наполеон. Боль временно притуплялась. Последнее время бои шли часто, и восторг победы приглушал боль. Он её не чувствовал во время боя. Не чувствовал, когда трубач трубил победу. Боль появлялась только во время длительного перерыва между боями. Наполеон поведал об этом эскулапу. Врач заинтересовался:
    – Я слышал от моего учителя, высокочтимого господина Дезо, а также от господ Перси и Ларрея, да и в моей практике была пара случаев, когда болезнь ухо¬дила, причем причиной были не лекарства, а внешние обстоятельства, ну и, конечно же, провидение Господне. «Болезни происходят от упадка духа, а вера об¬ладает огромной силой, во много раз большей, чем сила физического тела» – так говорил великий Парацельс. Создав определенное невротическое состояние орга¬низма, можно воздействовать на болезнь. Сильное по¬трясение, неуемная жажда жизни, фанатическая вера в то, что господь не позволит тебе умереть могут сделать чудо – победить болезнь.
    Каждая победа приводила генерала в состояние восторга. Он ощущал себя не только победителем врага, но победителем всего – властелином мира. Несмотря на небольшой рост, его фигура казалась огром¬ной, от него исходила такая сила, что даже храбрые сослуживцы, опытные воины, которые не боялись смерти, при виде Наполеона становились как-то меньше и незаметнее. В такие минуты он не чувствовал боли, он вообще не чувствовал своего тела – он был здоров, энергичен, он был способен совершить что угодно. Каждая победа воспринималась генералом, как победа над собой, победа над болезнью. Он думал: «Если мы возьмём мост, я выздоровлю полностью». Эта мысль гремела в его голове. Он был убеждён в том, что если мост будет взят, он больше никогда не почувствует боли.
    Гренадеры, медленно преодолевая сопротивление неприятеля, продвигалась к середине моста, туда, где было укрепление из мешков с песком. Добравшись до укрепления, сержант Телавис вскарабкался на мешки и вонзил штык в голову австрийского офицера. Солдаты, следуя за командиром, преодолевали укрепление. Не¬приятель отступал. На помощь Телавису спешили гренадёры из резерва. Большая часть моста была занята солдатами Наполеона. Людская масса продвигалась к противоположному краю моста. Австрийцы, почувствовав бесполезность сопротивления, бежали. Некоторые бросали ружья и карабкались по лесистому склону вверх.
    «Ура! Victoria!», – ликовал Наполеон, – «Вот она, победа! Я победил, и я здоров!».
    После битвы при Арколе врач неоднократно обследовал Наполеона – смотрел в глаза, просил показать язык, давил на живот, использовал перкуссию – новый метод обследования больного – постукивал по пояснице, брюшине, спине, прислушивался и спрашивал:
    – Болит?
    – Нет, – отвечал Бонапарт. Он видел недоверие во взгляде эскулапа.
    «Этого не может быть» – думал врач, – «Хотя...» – и он вспоминал слова великого Парацельса...
    Бонапарт более двадцати лет, после битвы при Арколе, не чувствовал боли в животе, и только на острове святой Елены, незадолго до смерти, она возникла снова...

* * *
– Север Италии? Сейчас посмотрим, – из телефона звучал приятный женский голос, – есть две «горящие» путевки. На десять дней. Вылет через два дня. Что? Посещение Аркольского моста? Так, посмотрим... Есть экскурсия «Битва при Арколе».
– Я подъеду к Вам во второй половине дня. Придержите путевки, пожалуйста, – попросил Виталий Николаевич.
На рабочем столе у него стоял бронзовый бюст Наполеона. Виталий Николаевич купил его на барахолке Сенного рынка. На стенах висело несколько старых гравюр с изображением баталий, в которых участвовал Бонапарт. На одной из них он со знаменем в руках, на мосту, в окружении французских и австрийских солдат... Эти гравюры были куплены там же, где и бюст. Виталий Николаевич очень гордился их подлинностью. Заключение о том, что это работы французских мастеров XIX века было выдано экспертами лаборатории аукционного дома «Альфас». Для Виталия Николаевича Наполеон был героем его жизни. Он преклонялся перед Бонапартом. Он прочитал о нем все, что было в пределах досягаемости – художественные произведения, исторические исследования, материалы из архива Центральной научной библиотеки, публикации в периодической печати... Виталий Николаевич – отставной генерал внутренних войск – раньше, на службе, пытался подражать Наполеону. С подчиненными был строг, но справедлив. Заботился о них. Большое значение отводил личному примеру. Как-то, в молодости, руководил операцией по задержанию опасного преступника. Тот подстрелил троих бойцов из группы захвата и уходил. Виталий Николаевич, бросился на вооруженного бандита и в рукопашном бою одолел его. Бандит, бывший боксер, уже из тюрьмы написал письмо о том, что хочет взять реванш и готов встретится с Виталием Николаевичем на ринге после освобождения – спортивные черты характера у него остались... Втайне Виталий Николаевич усматривал аналогию между этим своим поступком и подвигом Бонапарта на Аркольском мосту.
 Давней и заветной мечтой Виталия Николаевича было желание побывать в Италии, увидеть места по¬ходов великого полководца и, конечно же, Аркольский мост. Раньше такая поездка была невозможна.
 И вот сейчас две путевки на север Италии, экскурсия «Битва при Арколе», вылет через два дня. Невероятно.
 Надежда знала о том, что Бонапарт – кумир Виталия Николаевича, знала, что он мечтал побывать на Аркольском мосту. Впервые он сказал ей об этом еще тогда, после свадьбы, будучи молодым лейтенантом. А сослуживцам он никогда не говорил о своем кумире – у коммуниста должны быть другие герои...

* * *
    Врач внимательно смотрел на результаты анализов.
    – Что Вас беспокоит сейчас?
    Надежда рассказала, что чувствует боль в животе. Боль усиливалась во время плавания. В бассейн она ходила регулярно.
    – Подождите, - сказал врач и вышел из кабинета.
    В коридоре на стуле сидел мужчина. Доктор видел его рядом с Надеждой, когда они подходили к кабинету.
    – Вы муж Надежды Теодоровны?
    – Да, я её муж, – сказал мужчина и представился, – Виталий Николаевич.
    – Видите ли, Виталий Николаевич, – начал врач, – у Вашей жены опухоль, довольно запущенная. Диагноз убедительно подтверждается анализами. Необходима операция.
    – Как срочно?
    – Надолго откладывать нельзя. Но сейчас в отделении все места заняты. Через неделю приходите.
    – А можно через две? – спросил Виталий Николаевич.
    – Это уже не имеет значения – через неделю или через две... Понимаете?
    Виталий Николаевич вдруг понял, что имел виду доктор. Это тот случай, когда медицина бессильна. Об этом не говорят, хотя знают, что шансов нет.
    – Можно ли что-то сделать, – спросил он доктора, – есть ли надежда?
    – Надежда должна быть всегда, - ответил врач, - надо верить и надеяться. В моей практике были случаи удивительные...

    – Тебя надо подлечить, - говорил Виталий Николаевич жене, - через пару недель ляжешь в больницу, а послезавтра мы летим с тобой в Италию, путевки я забронировал. Вернёмся и ляжешь...
    Надежда никогда не бывала за границей. Воображение рисовало ей лазурное море, скалистый берег, средневековые замки, экзотические цветы...
    – Что тебе сказал врач?, - спросила она Виталия Николаевича.
    – Ты будешь здорова, обязательно будешь! Не надо думать о болезни - она уйдет. Всё у нас будет хорошо. Через день мы будем в Италии. Прекрасная страна. Вернёмся, подлечишься и опять куда-нибудь поедем. Что нам с тобой, пенсионерам, делать? Радоваться жизни, путешествовать, заботиться друг о друге...

* * *
Десять дней пролетели быстро. Эта поездка для них была путешествием в иной мир. Вино, экскурсии, отдых на море, итальянская кухня, беззаботная радостная атмосфера – все это было большим, не прекращающимся, удивительным праздником. Очень понравились итальянцы, весёлые, открытые люди. В Арколе экскурсовод рассказывал о Наполеоне.
– Недавно найдены дневники врача, который был с Наполеоном во время итальянской кампании. Он описал интересный случай, произошедший с генералом, – и экскурсовод рассказал о чудесном выздоровлении Бонапарта.
– Вот видишь, – говорил Виталий Николаевич Надежде, главное настроиться, не надо думать о плохом, надо быть уверенным, что всё будет хорошо.
Надежда верила мужу, прислушивалась к его словам. И если в первые дни путешествия она думала, что по возвращении ляжет в больницу, то после экскурсии в Арколе больше не вспоминала о болезни...
Когда они летели домой, Надежда оживленно говорила Виталию Николаевичу о том, где бы она хотела побывать в следующий раз...

* * *
В госпитале Надежду готовили к операции. Сразу же приступили к диагностике. Взяли анализы. Потом - повторно. Потом – еще раз. Когда делали УЗИ, пригласили профессора из мединститута. Он внимательно смотрел на экран монитора:
– Несколько ниже, левее. Да... Очень интересно... Дайте историю болезни. Кто делал УЗИ прошлый раз? Вы? Любопытно, любопытно... Анализ крови? Биопсия? Интересно... Интересно... Не волнуйтесь, голубушка, не волнуйтесь, – сказал он Надежде, – в нашем возрасте волноваться не очень, уверяю Вас, не очень полезно...
    В кабинете заведующего отделением, профессор цитировал Парацельса: «Болезни происходят от упадка духа, а вера обладает огромной силой, во много раз большей, чем сила физического тела».
    – В моей практике были случаи удивительные. Немного, но были... Думаю, это тот самый случай, – сказал он.
   Врач, тот который перед поездкой принимал Надежду, говорил Виталию Николаевичу:
– Удивительно, невероятно – мы ничего не обнаружили. Трижды обследовали – никакой опухоли. За две недели она исчезла. Забирайте супругу домой. Но, через месяц, обязательно придите к нам. Мало ли что...

* * *
– У нас есть целый месяц, – говорил Надежде Виталий Николаевич, – куда поедем?
– Знаешь, дорогой, а давай ещё раз съездим в Арколе.