Конкремент

                Конкремент (от лат. сoncrementum –
                скопление, срастание) ; камни,
                плотные образования, встречающи-
                еся в полостных органах и вывод-
                ных протоках желёз человека. Мо-
                гут быть разной величины, формы
                и консистенции.               
                Википедия


    – Снимайте рубашку, – сказал Роман Викторович, анестезиолог, и когда я её снял, продолжил:
    – Снимайте штаны и трусы. Не стесняйтесь.
    – Маша, дай ему халат, – это он медсестре.
    – Прикройтесь и заходите в операционную.
    На выстиранном и поглаженном халате зияла небольшая дырка – угол кармана был оторван
    – Садитесь на кресло, ложитесь на правый бок. Сейчас я Вам сделаю укольчик, не бойтесь, это не больно, я этим занимаюсь тридцать лет. Все будет хорошо.
    Я сел в кресло, очень напоминающее гинекологическое, которое я видел в кино и рекламе, укрыл халатом бедра, лег на правый бок. Я был гол, но, несмотря на присутствие медицинского персонала женского пола, неловкости не чувствовал. Врач пальцами ощупал мой позвоночник и сказал:
    – Сейчас укол. Спокойно.
    Я почувствовал укол, после чего лег на спину, а ноги положил на подставки по бокам кресла. Я был похож на пациентку гинеколога. Медсестра повесила халат на мои колени так, чтобы я не видел нижнюю часть туловища, но дырка оказалось на уровне глаз, и я видел то, что от меня хотели скрыть.
    – Что чувствуете? Какая нога теплее? Левая? Правая?
    – Правая.
    – Хорошо. Чувствуете ноги?
    – Да.
    – Подождем еще.
    – Как дела? – в операционную вошел хирург, Валерий Анатольевич.
    – Чувствуете ноги? – спросил меня анестезиолог.
    – Нет, не чувствую, – ответил я. Нижняя часть моего туловища как будто отсутствовала. Я ущипнул себя за ногу, но не почувствовал ничего. Ног не существовало. Наркоз определенно подействовал.
    – Можно начинать – сказал анестезиолог.
    – Какая почка? – спросил меня Валерий Анатольевич.
    – Правая.
    Он включил аппаратуру – установку по лазерному дроблению камней, взял в руки мой фаллос и стал вставлять в него зонд. Что-то не получалось и он обратился к медсестре:
    – Маша, подержи ты, – Маша взяла мой детородный орган двумя руками.
    – Опусти ниже, – сказал Валерий Анатольевич и вставил зонд.
    На экране монитора появилась картинка – туннель розового цвета, уходящий в бесконечность. Валерий Анатольевич энергично вводил зонд в направлении почки, и на мониторе было видно, как он перемешается в канале.
    – Вот он, конкремент. Большой. Сколько миллиметров? – спросил меня Валерий Анатольевич.
    Конечно же, врач знал и какая почка и размер камня, так как предварительно были проведены рентгеновские и ультразвуковые исследования, но он хотел привлечь меня к процедуре, чтобы я не оставался наедине со своими страхами.
    – Двадцать миллиметров, – ответил я.
    – Вот он. Посмотрите, какой огромный. Застрял в лоханке, на выходе из почки. В области конкремента наблюдается отек тканей, возможны пролежни. Сейчас мы его разобьем, – что-то негромко щелкнуло, на экране монитора отобразился взрыв, и конкремент разлетелся на мелкие части в разные стороны.
    – Феноменально! – воскликнул Роман Викторович, – раздробили с первого раза.
    – Посмотрим, что у нас в почке, – сказал Валерий Анатольевич, – господи, отек... И гной. Значит так – сегодня больше ничего делать не будем. При таком состоянии лоханки опасно что-либо предпринимать. Поставлю стент, и, недельки через три встречаемся снова.
    Миниатюрными щипчиками на кончике зонда хирург захватил осколок конкремента и извлек его, при этом медсестра держала мой член как обычную морковку. Буднично, без трепета и уважения. Валерий Анатольевич вставил в член спираль, продвинул её к почке – это было очень хорошо видно на экране монитора, туда же вмонтировал трубку, соединенную с пластиковой емкостью для сбора мочи. Осколок конкремента хирург положил в  конвертик и скотчем приклеил его к моей руке.
    – Ну, вот и все. А этот осколок оставляю Вам на память.
    Врачи, медсестра и призванная на помощь санитарка дружно переместили мое обездвиженное тело на каталку.
    Я лежал в палате под капельницей, когда пропел мобильный телефон.
    – Ну как? Все в порядке? – спросила жена.
    – Да, – ответил я. Час назад закончилась операция. Наркоз еще не отошел.
    – Как ты себя чувствуешь, больно было?
    – Нет, не больно, меня полностью отключили ниже пояса, я не чувствовал ничего. Зато видел все на экране монитора.
    – Как это? – удивилась жена.
    – Так они засунули в почку видеокамеру.
    – О господи, – прошептала жена.
    – А еще и лазер, из которого стреляли по камню,
    – Боже мой, как же это они смогли засунуть в почку?
    – Через член, – я ответил тихо, чтобы не привлечь внимания к нашему разговору соседей по палате. В телефоне что-то стукнуло, а потом я услышал:
    – Дедушка, бабушка, кажется, потеряла сознание, ; это говорил мой семилетний внук.
    – Возьми в шкафчике над мойкой бутылочку нашатырного спирта, слегка смочи ватку и дай бабушке понюхать, – сказал я внуку.
    Внук, сообразительный мальчик, исполнил все правильно и через некоторое время я услышал голос жены:
    – О, господи, бедный ты мой... А как же он все это выдержал?
    – Кто «он»? – спросил я.
    – Наш друг, – шепотом сказала жена, и я понял, что внук где-то недалеко.
    – «Как ; как», медсестра держала его двумя руками, врач засовывал в него аппаратуру...
    – Дедушка, кажется, бабушка опять… – послышался в трубке голос внука.
    – Дай понюхать нашатыря.
    – О господи, боже мой, боже мой... – жена пришла в себя.
    – Не волнуйся, сказал я, все нормально.
    – Но он на месте, целый?
    – Кто, он?
    – Наш сокол.
    – Не знаю. Я ничего не чувствую, наркоз еще не отошел. Но я тебе обязательно позвоню.
    Когда отошел наркоз, под простыней я нащупал свой член. Он был мягкий, плоский, вялый. Он не производил впечатления живого, а был похож на орган, который умер после долгой и утомительной работы. Я позвонил жене и рассказал ей об этом.
    – Дорогой, я выпью валерьянку и буду молиться, чтобы все у нас было хорошо.
    Мне было жалко жену, себя и мой бедный, бедный член...