Рождественский мистериум

За окном мело. Мело так, что даже бочку под окнами не было видно. Сильный северный ветер задувал в щели и с печальным воем исчезал. На смену его вою приходил тихий треск углей  в старой небольшой печи.
-Нда-а. Вот это метет. Так я с утра и до вечера не откопаюсь от снега. А ведь сочельник…
Виктор присел рядом с печью и протянул озябшие руки к огню, мерцающему за металлической задвижкой.
Виктор был простым полярником, привыкшим к морозам и метелям. Всегда ему нравился Север. Белые, ослепляющие на солнце, снега влекли его к себе с самого детства. В то время, когда все на каникулах отправлялись на юга, к морю, Виктор со своим дядькой Сергеем Игнатовичем и его командой, отправлялся в экспедицию куда-нибудь на Север. Север стал для Виктора вторым домом. Но несмотря на всю любовь к нему, сейчас он думал о семье.
«Они сейчас дома, в теплой квартире. Юлька наверняка печет рыбный пирог, а Васька с соседским мальчишкой собираются идти колядовать. Потом объедятся конфет, а Юлька опять будет их ругать…» - медленно перекатывались мысли, преодолевая навалившуюся дрему.
Но вдруг сон слетел, и Виктор открыл глаза. Ему показалось, что сквозь вой ветра и треск углей он услышал еще какой-то звук. Он подошел к окну. Маленькому мутному окошку, покрытому морозными узорами. Немного подышав и потерев его, он уперся взглядом в непроглядную пургу. На секунду показалось, что вспышкой света, невесть откуда взявшейся, все озарилось светом и он увидел две фигуры верхом на… а вот на чем они ехали он разглядеть не успел.
Виктор продолжал вглядываться, через минуту действительно появились две фигуры. Они приближались к хижине.
«Должно быть попали в пургу и заблудились, бедняги. Надо помочь…» - Виктор кинулся к двери. Приоткрыв ее так, что бы не сильно заметало внутрь, но при этом было видно свет, он вышел наружу и закричал:
- Эгей! Сюда, скорее сюда!
Пара приблизилась. Теперь он увидел – это были олени. Всадники ехали верхом на оленях. Самих же ездоков было не разглядеть, они были с ног до головы укутаны в горностаевые шубы с большими капюшонами.
Незнакомцы спешились и быстрым шагом прошли в хижину. У одного из них в руках был небольшой деревянный бочонок.
- Спасибо тебе, добрый человек, - раздался голос. Голос принадлежал молодому мужчине. Скорее даже юноше. – давненько мы такой пурги не видали.
- Да что там, - отмахнулся Виктор, - как же не помочь? Мы же все люди, все братья…
Путники сняли капюшоны.
- … и сестры, - удивленно продолжил Виктор.
Одним из путников действительно был юноша. Белая кожа, темные как воронье крыло волосы, светлые, почти прозрачные глаза. А вторым путником была женщина. Она была старше юноши, но явно не была его матерью. Невысокая, такая же белокожая, русые волосы, уложенные двумя толстыми косами вокруг головы. А поверх них – тонкая корона причудливой формы, похожая на терновый венец из серебра.
- Ну, что же вы стоите? Проходите, садитесь ближе к печи. Погрейтесь. Сейчас чайник поставлю. Он еще теплый, так что быстро закипит. – Виктор засуетился.
Гости послушно прошли и сели у печи, не было похоже, что бы они сильно замерзли. Замерзшие люди торопятся, увидев печь, а эти очень неспешно устроились.
- Так а вы как тут оказались? – любопытствовал Виктор. На самом деле ему было не сколько интересно, сколько неловко. Эти двое были очень странными.
- Мы просто ехали, -ответил юноша, - и попали в эту метель.
- А куда ехали-то?
- Просто ехали… - тихо ответила женщина. Голос ее хоть и был тихим, но очень волевым. Виктор понял, что они не хотят рассказывать и оставил попытки расспросить и просто разлил чай по чашкам.
- Спасибо – женщина улыбнулась едва, принимая чашку – горячо..
- Да уж, простите, но керамических чашек нет, только жестяные.
- Ничего, - женщина поставила чашку на пол. – Я Таула, а это Борга, - она кивнула на юношу.
- Очень приятно. А я Виктор Постников.
- Вы тут живете?
- Нет, временно тут. Некому было за краем присмотреть, поэтому я тут.
- Вы так любите Север?
- Очень люблю. Снег. Больше нигде нет такого снега. Такого яркого и ароматного!
- Снег пахнет? – удивленно моргнул Борга.
- Да. Он пахнет свежестью и чистотой. Но не как белье после стирки и сушки на ветру. Это другая свежесть. Мне кажется это запах первозданной чистоты. Запах неба. Понимаете?
 Виктор посмотрел на обоих. Юноша смотрел все так же удивленно, а Таула просто медленно кивала, глядя куда-то в пространство. Опять повисла пауза.
- А можно открыть затвор в печи? – внезапно спросила Таула, - хочу посмотреть на огонь.
- Можно, но осторожно… - Немного покряхтев Виктор отодвинул задвижку. Внутри печи плясало пламя. Красное, живое и подвижное пламя.
Оба путника уставились на этот огонь. Кажется, они были зачарованы и не могли оторвать глаз от этого нехитрого зрелища.
- Огонь… - прошептала Таула.
- Да, - кивнул Борга.
- Огонь… - повторил Виктор, вздрогнул и потряс головой. На секунду ему показалось, что не он смотрел на пламя, а пламя смотрело на него. Он окинул взглядом своих гостей. Те все так же неподвижно сидели, уставившись на огонь.
- Эх… был бы коньяк или хотя бы водка, я бы вам предложил, да вот нет… - зачем-то ляпнул Виктор.
Гости вздрогнули и уставились на него.
- У нас есть… - сказал Борга.
Теперь удивился Виктор.
- У нас есть вино, - повторил Борга и постучал костяшками пальцев по бочонку, который стоял у его ног.
- О… ну для вина нужны бокалы.
- Вам нужен, - ответила Таула, - у нас есть.
И она достала из под своей меховой накидки два небольших кубка Хотя скорее это были два серебряных стакана, украшенных замысловатым растительным орнаментом.
- Ого! Вот это да…- Виктор посмотрел на свою жестяную чашку и ему опять стало неловко. Больше всего ему сейчас хотелось спросить «Кто вы такие, черт возьми? Ездите на оленях, не мерзнете, ходите в короне, носите странные имена, таскаете с собой бочку с вином и пьете из серебряных стаканов?» Но Виктор оставил вопросы при себе и просто подставил свою чашку, в которую полилось темное, почти черное вино. Ароматное и сладкое оно сразу «ударило» в голову.
Виктор устроился по-удобнее, поближе к печи. Ему стало так уютно и тепло, а эти двое опять молча пялились на огонь.
«Надо бы дровишек подкинуть», думал Виктор сквозь вновь навалившуюся дрему. До него, как будто издалека доносилось тихое пение. Это пела Таула.
Нам пути заказаны до Солнца
Во тьме ночной бредущим.
Лишь той стихии мы верны,
Что ввысь стремится, догорая…
И в новый день грядущий
Дойдем ли мы до Рая…

Виктору грезилась семья. Жена и сын. Украшенная елка в углу зала, гирлянды на окнах и рыбный пирог на столе. Они смеялись и играли в настольные игры. Так тепло. Семья, сочельник. И все это было таким реальным, что он был готов поверить, что каким-то сказочным образом оказался дома…

Виктор открыл глаза. В хижине было темно и холодно. Огонь догорел. Больше никого не было. На стуле, где сидела Таула, лежал сверток. Виктор развернул его. Это был большой кусок рыбного пирога. Еще теплый.
Виктор Постников подошел к окну. Метель закончилась, на небе сверкали звезды и большая, полная, белая как снег Луна. Ветра больше не было. Лишь тишина.
Первозданная тишина с ароматом свежести.