На слётах Европа-Азия

                Из раздела «Спасатели-общественники».

                Фото: На слёте.

    В марте меня включили в группу спасателей, обеспечивающих безопасность на слёте туристов «Европа-Азия». Надо заметить, что этот зимний слёт зародился много лет назад как сбор самодеятельных групп, вернувшихся из сложных лыжных маршрутов. В основном, групп студенческих, использующих межсессионные февральские каникулы для походов. Собирались в «палаточных дворцах» вблизи обелиска на границе двух частей света. Усилиями инициаторов эти сборы превратились со временем в традиционный слёт туристов-лыжников многих городов Союза. А затем слёт получил статус официального спортивного мероприятия всесоюзного масштаба.

    Программа слёта много раз меняла свою тематическую направленность. Вначале были чисто туристские соревнования на полосе препятствий и обмен новинками самоделок, обмен опытом освоения новых районов. Позже добавились соревнования по спортивному ориентированию. В какой-то период ориентирование потеснило туризм, хотя оно и отпочковалось от туризма на стадии своего зарождения. Когда ориентирование превратилось в самостоятельный вид спорта, возник вопрос о проведении двух разных слётов. Впрочем, историю «Европы-Азии» пусть опишет кто-то другой. Я здесь пасую, некомпетентен. Поэтому ограничусь тем, что запомнилось.

     За два года до этого мы участвовали в соревнованиях на слёте заводской командой. Команды были разбиты на две группы: сборные городов и областей и свердловских коллективов ФК. Трасса мне показалась надуманной, рассчитанной не на туристский опыт, а на потовыжимание, бег на скорость. Препятствия убогими и нереальными для лыжных походов, с множеством условностей. К тому же были сложности и с размещением команд предприятий на турбазе. Мы зареклись участвовать в этом бедламе в дальнейшем. Но вопрос об участии команд коллективов ФК решился и без нас. Ценз на участие был поднят до сборных городов, областей и республик, команды предприятий уже попасть не могли, если бы и захотели.
    К семидесятым годам «полоса препятствий» была уже на втором плане, главный упор делался на ориентирование. Спасатели обеспечивали безопасность бегущих по дистанции.

    Спасатели были разбиты на два отряда, оснащены волокушами и дежурили в разных точках громадной дистанции. Развезли нас, как и судей, на БМП, знали мы о районе немного, через бойницы машины видели лишь то, что проезжаем посёлок Северка. Ни карты, ни хотя бы примитивной схемы дистанции спасателям не полагалось. Считалось, что они могут чем-то помочь ориентировщикам.

    Мы сидим у какого-то останца. Вытоптана площадка, развёрнута рация, горит костёр. За полосой кустарника проходит лыжня ориентировщиков. К ней мы пробили свою. Периодически кто-то из нас уходит в «дозор» по трассе, по возвращению – идёт следующий. Так мы обеспечиваем возможность оказания помощи в случае травмирования участников. Контролируем часть дистанции, слежение за другой частью поручено другому отряду. Охватываем мы всё трассу или только часть её – неизвестно. Уже позже узнаём, что самые опасные места с крутыми спусками и резкими поворотами были вне нашего контроля.

    На одном из таких спусков и случилось неудачное падение участника из Омска. Сломал лыжи и ушибся сам.  Пошел пешком к финишу, но не по лыжне, а по дороге, подсмотрев по карте, что так ближе.
    Случайно его перехватил Алик, вышедший к дороге по нужде. Спросил о самочувствии и направил по тропе к нашему костру. Идти-то было метров сто, поэтому сопровождать его не стал. А тот возьми и отключись метрах в двадцати от костра. Упал, хотя после падения на трассе шёл по дороге более трёх километров.

    Здесь его кто-то и обнаружил до возвращения Алика. Связались по рации, довезли до дороги на «акъе», вездеходом до турбазы. Парень оправился, просто был сильный ушиб и нервное напряжение. Но нам это запомнили: «Не сопроводили пострадавшего до стоянки! Бросили в лесу!»

    Несколько лет после этого при любом разборе действий спасателей будут вспоминать этот случай. Хотя ничего там серьёзного и не было. Алик спустя несколько минут возвращался по этой тропе и заметил бы упавшего, если бы того не обнаружили чуть ранее. Я думаю, кому-то удобно было муссировать этот случай, выдавать его как ЧП, как недоработку спасателей. Скорее всего, бывшим «корифеям» КСС, когда-то может и работавшим, а ныне предпочитающим сидеть в Штабах и участвовать в разборе ЧП и опасных ситуаций.

    Был и плюс в этом происшествии: уже в следующих соревнованиях на многих этапах к судьям добавили спасателя с рацией. Но это на полосах препятствий. А в ориентировании вообще убрали судей с дистанции, появились компостеры. Впрочем, туристская часть слёта стала возрождаться, а ориентирование убывать.

    Появилось и новшество – спасатель с рацией, бегающий по трассе от этапа к этапу. Мог передать сведения и с тех участков, где не было рации. Как-то получилось, что таким блуждающим спасателем стал я. Кажется, я и предложил этот способ контроля трассы: уж очень не любил «сидеть в засаде» когда под руками были лыжи, а рядом лыжня.

    На очередном слёте ориентировщиков уже нет, их слёт отдельно. Я на трассе туристских препятствий. Трасса несколько сложней, чем я видел до этого. Появилось несколько новых этапов, даже горный – работа с верёвками и карабинами в глиняном карьере. Спуск, перила, подъём на схватывающем узле.   Но начало, как и прежде, с бросания рюкзака. То ли через условную промоину, то ли через трещину в леднике. Втемяшился кому-то в голову этот, якобы походный, приём. Никогда бы не стал таким образом переправлять снаряжение! Финиш на этой же поляне у турбазы. Установка походного шатра, разжигание печки. Всё на скорость, всё условно и халтурно. Время финиша – по дымку их трубы походной печки? Что ж, запалим в топке кусок бересты! Или промасленной пакли. Дым появится!

    Нас, спасателей всё это не касается. Наше дело – чтобы травм не было. А случатся – оказать помощь.  Я с рацией бегаю по трассе. И интересно и, как правило, первый узнаю обо всех происшествиях. Но, главное, на всех последующих слётах я оказываюсь первым там, где произошло ЧП. Бегу по трассе с включённой рацией и слышу всех стоящих стационарно на этапах.
 
    Вблизи Чубаровой горы на ответвлении ЛЭП в сторону Хрустальной на крутом спуске разбилась девица. Грохнулась и потеряла сознание. Я это услышал по рации и через 10 минут был на месте происшествия. Девушку уже привели в чувство, но у неё выбита рука в плечевом суставе. Боли, как я понимаю, адские, но она заверяет, что дойдёт до базы сама. Эта травма не в первый раз, это так называемый привычный вывих. Получила его будучи лыжницей, бегать больше не бегает – запрет врачей. Увлеклась туризмом.
    Повреждённую руку прибинтовываю к туловищу. На это уходит весь мой запас эластичных бинтов. Встаёт на лыжи и в сопровождении Серёжи Логунова бежит с одной палочкой на базу. Да так бежит, что Сергей не может угнаться.  Всё обошлось, медик на базе вывих вправил.

    На очередной слёт меня утвердили замом главного судьи по безопасности. Не знаю, кому пришла в голову эта идея, кто порекомендовал. А главное, зачем? Проверять трассу на предмет безопасности меня не пригласили, задействованные спасатели подчинены не мне, а Гордееву. Единственное подвижное средство – снегоход эксплуатируется штатным инструктором базы, признающим только начальника КСС.
    В общем, я был генералом без армии, и предпринять что-то по безопасности не имел возможности. Когда по рации сообщили о каких-то накладках на трассе, мне ничего не оставалось, как вставать на лыжи и бежать туда.

    Сбой соревнований случился, как и на всех слётах, на горном этапе. Этап обслуживали туристы-горники. Об этой касте в туризме нужно сказать особо. Не знаю, чем оправдано её появление в самодеятельном туризме. Горы – удел альпинистов. Зачем покушаться на их приоритет? Пусть объединяют любителей гор. Берут под крыло не только восходителей, но и просто любителей скитаться в горах. Но нет, альпинисты ещё более замкнутая структура со своими правилами и уставом. Любители прокладывать пешие и лыжные маршруты в горах оказались вне их интересов.
    Так и возник горно-пешеходный туризм, с туристскими замашками, но альпинистским апломбом. Мало того, в горы устремились и туристы-лыжники: походы высших категорий требовали обязательного наличия классифицированных перевалов, вершин и горных ущелий. Альпинизм на лыжах.

    Прибегаю на горный этап. Это Соколиный камень – скальный выход в излучине реки Северка.  Рядом на поляне скопилось уже десяток групп – ждут своей очереди, замерзают. Судьи этапа догадались сделать им временнЫе отсечки.
    Ожидание очереди грозит растянуться на несколько часов. Судьи горного этапа, укутанные в пуховки, невозмутимо делают своё дело – гоняют туристов по склонам останца. Системы штрафов за технические ошибки не предусмотрено, критерий единственный – повторять, пока не сделают правильно. Команда может проторчать на этом этапе часы. Пока не выполнит всё правильно, т. е. как считают правильным судьи.
    По рации связываюсь с главным судьёй, объясняю обстановку. Пытаюсь доказать, что горный этап затянет соревнования до глубокой ночи. Надо или его снимать или корректировать методику судейства. Меня не понимают, моих опасений не разделяют. Бегу на базу.

    Уже далеко за полдень, а ни одна команда не финишировала. Снова пытаюсь доказать, что до ночи не закончим. Оля Александрова, главный судья, меня поняла, но бессильна что-то изменить: «Положение», утверждённое Штабом слёта, менять нельзя. Корректировки она всё же внесла: этап «Разбивка бивака» стал предшествовать «горному». Теперь прибывающие команды  ставят биваки, а потом уже встают на отсечку у горняков. И сидят в шатрах у растопленной печки.
    Но после горного ещё два этапа: поиск в лавине и транспортировка пострадавшего. Их ни отменить, ни перенести: «лавина» – нагромождённая бульдозерами гора снега в километре от финиша. Отсюда же команды должны тащить пострадавшего на волокуше.

    Последние команды финишировали в темноте. Кто-то даже не прошёл горный этап. Не говоря о лавине. Правда, пострадавших вывозили. И не условных, а обессиленых участников команд, проторчавших несколько часов под Соколиным камнем. И не силами команд, а подключив спасателей и снегоход с санями.