Глава 4. Задание не для героя

Специальный агент Портер Меттсон невозмутимо читал  бумагу, подробно описывающую его будущее назначение.  Он не привык критиковать действия начальства, оставалось лишь выполнять предписание.
-  Отдел предотвращения экологических катастроф, что это вообще такое? – вполголоса произнес он сам себе. – Что они делают? Ходят с плакатами, требуя перейти  с бензина на альтернативные источники топлива? Уже сто лет ходят, а толку никакого. Засовывают картошку в изможденные выхлопные трубы автомобилей старого фонда? Подключают свой дом к ветрякам и ставят свечи, отказываясь от пагубного влияния электростанций?

- Молодой человек, Вы не справедливы. – заметил совершенно спокойно,  входящий немолодой мужчина в белом халате.
- Прошу прощения – машинально кивнул Меттсон.
- Я понимаю, что такой сведущий в делах международной безопасности агент может быть обескуражен своим новым назначением. Это было бы вполне естественно. Но я прошу Вас отнести к этому делу со всей щепетильностью, на которую Вы способны, здесь дело посерьезнее прочих. Готовы ли Вы меня выслушать?
Меттсон внимательно посмотрел  на оппонента и  едва склонил голову, всем своим видом выражая крайнюю сосредоточенность.
Мужчина, уже довольно пожилой, с острыми чертами лица и крохотной козлиной треугольной бородкой внимательно смотрел на него. Удовлетворившись кивком, он закрыл дверь на ключ и вальяжно прошествовал к своему кресло. Устроившись, наконец, он начал.
 -  Я, профессор Григорий Левин. Как Вы понимаете из моего имени и фамилии, я консерватор, человек старой закалки. Все эти новомодные штучки, такие как смена имени в угоду межконтинентальной дружбе народов, или доверие всем этим машинам, контролирующим погодные изменения без участия человека я не допускаю. Если на улице град, а Немио-топ  показывает солнце, чему я буду верить? Куску пластика, или своим собственным глазам?

Вот что, мой дорогой Портер, это все лирическое отступление. Суть в другом. Два дня назад  центральный офис управления радиационного контроля получил бумагу, извещающую о повышении радиации в городе Кронштадте. По странному стечению обстоятельств, другие локальные станции переслали в центр точно такие же данные. Судя по графику,  радиационный фон  скоро достигнет критических отметок, при которых и я, и вы, и ваше замечательно разведывательное управление поглотит  такая волна  радиации, что Вы даже заболеть не успеете. Сгинете тихонечко в ее пучине, и возмутиться не успеете.
- Как скоро? -  резко спросил Меттсон, постигший самую суть.

- Через год ваше завещание уже должно лежать на столе у нотариуса. Хотя… да и его тоже. Разбогатеют хитрецы, на всем деньги делают….
- Что можно сделать?
- Это я у вас хотел спросить, дорогой вы мой человек.  Вы агент. Вот и разбирайтесь. А  нам в августе  еще картошку копать,  автомобилей то на бензиновом двигателе – поле не паханное. Так что дел, непочатый край.

- Профессор Левин…
- Агент Меттсон, помнится мне, я упоминал про свой консерватизм? Можете добавить к этому списку самокритичность и иронию. Кстати, рекомендую вам начать вашу увлекательную миссию спасения человечества с Кронштадта. Как я уже говорил, я не доверяю машинам. Их сообщение пришло чуть ранее остальных, вероятно надо проверить датчики на месте и разобраться, на что отреагировала машина. Вероятно остальные, как сороки подхватили на хвостах и повторили за ней. А может быть, и нет. Но в этом случае у меня для вас хорошая новость. Если наткнетесь на  источник радиации, то получите награду. Правда, посмертно. В общем, жду от вас вестей. Рекомендую вам связываться со мной лично, или передавать бумажные письма с голубями. Электронные варианты я не читаю принципиально. Выезжайте сегодня. Желательно прямо сейчас. Год, это намного меньше, чем вам кажется.

Меттсон откланялся и вышел. Профессор откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул. Творившееся явно ему не нравилось. В голове скопом роились вопросы:
- Почему сейчас? Что произошло? Сможет ли агент, никогда ранее не работавший с подобного рода делами, хоть что-то найти?
Странный выбор  руководства, прислать этого молодого легкоатлета. Явно,  ему самое место участвовать в погонях, или задержаниях особо опасных преступников. А здесь, скукотища, только лишь  сложные слова, да   измерения  невидимых  глазу объектов.
Григорий Левин покачал головой.
- Ох, что- то будет, не иначе, как что-то будет. Уже происходит. Но сможет ли этот бритоголовый малый сообразить что к чему, или съездит для галочки и разведет руками, теряя драгоценное время, уступая  неотвратимости пьедестал? Как же это тяжело, ждать человека, в чьих руках судьба, возможно целого мира.