Обманки

Новоселье  подходило к концу. По комнате плавали ароматы застолья: солений, петрушки с укропом, малиново-земляничный запах хорошего французского вина, которое, как говорят знатоки, проникает сразу в чувства, минуя голову.

Четверо друзей отобедали и перешли в гостиную. Расставаться не хотелось. Они знали друг друга всю жизнь и пребывали в том прекрасном  возрасте между сорока и пятидесятью, когда обязанности выполнены, долги отданы, а кризис среднего возраста только маячит где-то вдали. Собрались "без жен": дружбу сохранили, а вторые половинки сохранить не удалось. 
   
- Эх, ребята, хорошо сидим! Редко собираемся, а зря - жены-мужья приходят и уходят, а друзья остаются, - сыто улыбнулся Илья, вальяжный мужчина, начавший грузнеть, но все еще красивый. В не таком уж далеком прошлом он служил доцентом кафедры истории КПСС, позже переквалифицировался в культуролога. Какое-то время хозяйка квартиры Ольга и её подруга Элла работали под его началом, но долго не задержались.

 - Ба-а! А это что?! - изумился он, глядя на противоположную от окна стену с аркой и старинной лестницей в ней. -  Оля, у тебя есть второй этаж? 

 - Изначально была идея - никакой мебели по стенам, - Ольга как будто оправдывалась. - Весь быт убрали во встроенные шкафы.  Оказалось - скучновато, все-таки  минимализма я не хотела. Вот мой дизайнер и предложила обманку. Это очень старая техника живописи с эффектом объема. Помните бедного папу Карло? Сидел он перед очагом с котелком, и даже Буратино не догадался, что это был всего лишь холст... Но твой вопрос, Илюша, попал в больную точку: зачем нужна лестница, которая никуда не ведет?

Звонок затренькал чижика-пыжика.

 - А вот и автор! - Ольга побежала открывать дверь. Через пару минут в комнату вошла молодая женщина богемного вида - черная шелковая блуза, короткое каре из прямых волос фиолетового цвета и яркая красная помада на белом лице

- Друзья, это - Полина, дизайнер и мой новый друг. Все, что вы видите - ее работа.  - Ольга  положила руку на шелковое плечо фам фаталь. - Полина, я тебя накормлю?

- Не хочу. Вот красного вина выпью.

Гостья медленно смаковала бургундское,  потом обратившись к Ольге, негромко сказала:

 - Зря ты, Оля, сомневалась. Смотрится здорово! Визуально углубляет пространство и создает интригу в интерьере.

- Вот, оказывается, чего мне всегда не хватало - интриги в интерьере! - рассмеялась яркая темноволосая красавица Элла, - Полина, к вам по записи или по блату?

Журналист Вова, похожий на постаревшего мальчика с безупречно честными глазами ходока, отложил свой айфон и уставился на фиолетововолосую гостью:

- Эт-то очень интересно...Мать, у тебя диван раскладывается,  коротковат что-то? -  как старый школьный друг Ольги он позволял себе фамильярность. 
   
- Нет!! Я диван-кроватями травмирована, никогда больше их не будет в моем  доме! - она взорвалась  смехом, возвращаясь в комнату с кофейником.

- Жили при царе, будем жить при электричестве.  Жили в совке, будем жить в интерьере,  - отозвался Илья. - Кстати, об интерьере, а вернее об отношении к быту двинутой на духовности российской интеллигенции еще до...исторического материализма...

   - Только не это! - воскликнула Элла. - Ты заведешься - не остановишь. А я теперь в щебеночный бизнес ушла и все глупости давно забыла.

   - Отчего же, отчего же, други мои! В присутствии нашей очаровательной гостьи... - Вова одарил Полину мужским взглядом. - Мы прожили жизнь, будучи полностью невинными в этом вопросе,.. я имею в виду интерьер, не исторический материализм. Оленька, душа моя, твой интерьер - сплошная провокация. В нем загорается дикое желание сильных чувств и сногсшибательных ощущений. 

- Полина, как вы пришли к своей профессии? - Илья поспешил сменить тему. -  Случайность? Выбор родителей?

- Какие родители?! - Полина по-деревенски махнула рукой, в речи послышалось легкое оканье, и образ роковой женщины рассеялся как дым. - Мои родители на печке спали. Я деревенская. Но... подсказка была. Рассказать? 
Гости закивали головами.

- Я из-под Твери, школу кончила, куда податься? Не на ферму же! Хватит того, что мать там угробилась...У нас был крохотный музейчик, да какой музейчик - рухлядь из сожженной усадьбы, что когда-то была неподалеку. Вот я там и за кассира, и за уборщицу, и за экскурсовода - прислуга за все.
Однажды, - Полина повысила голос, - заходит к нам пара - мужчина и женщина, купили билеты и прошли в зал, а я снаружи осталась. Я сразу догадалась, что они любовники, да они и не скрывались - как вошли в зал, так сразу начали целоваться. А потом женщина громко так в сердцах говорит: "Нет, не здесь! Это место не для людей, это кладбище прошлой жизни!" А он ей: "Ш-ш-шш, заяц!" Они вышли из зала, тут я мужчину и рассмотрела: как сейчас помню - молодой, но седой. Что говорить?! Позавидовала той женщине...Но то, что она почувствовала, передалось  и мне. Она меня своими словами и разбудила, как Илью Муромца калики перехожие. Недолго думая, собрала я все свои рисунки  - сколько себя помню, всегда рисовала - да и дунула в Питер в Муху, в Мухинское училище. Там надо мной посмеялись, но работу дали - уборщицей. Четыре года полы мыла, на пятый поступила и - вот она я! - Полина счастливо рассмеялась.

Помолчали, и вдруг упала и разбилась чашка, её уронила Ольга.   

- А вот это действительно подсказка! - Элла вскочила. - Гости, не надоели ли вам хозяева?! Хозяйка-то наша еле жива. Олюня, спасибо за чудесный вечер! Ох, обкормила...Я тебе позвоню. Отдыхай.

***

Ольга закрыла дверь и опустилась на скамейку в прихожей.  В зеркале напротив отразилось бледное лицо усталой женщины, о которой доброжелательный человек мог бы сказать "милая", то есть - без особых примет. "А ему нравилось, - подумала она, -  Женщина не должна быть очень яркой и выразительной - это быстро приедается, а в твоем лице я каждый день открываю что-то новое, - так он говорил...Ах, Полина, Полина, рыжая девчонка..."

Ольга помнила тот пасмурный день в полузаброшенной  деревушке Тверской губернии. Её роман с Кириллом, мужем Эллы, только начался.Они были счастливы, когда удалось удрать из Москвы на несколько дней. Сняли комнату в доме отдыха - почему-то трехкоечную, сразу же составили железные койки вместе и три дня не выходили. Кипятильник, кофе со сгущенкой и каравай хлеба - хлеб и любовь! - все что им тогда было нужно! И еще недуманье - ни о чем и ни о ком.

На четвертый день, оторвавшись наконец друг от друга, они решили посмотреть окрестности. Она до сих пор не забыла тверской говорок старушки-уборщицы: "Да чё там смотреть? Смотреть-то неча, грязь одна, утопните... Не ткют, не жнют, водяру пьют".
Они все-таки вышли на высокий берег великой русской реки - там было хорошо, если бы не руины старой, несомненно прекрасной когда-то кирпичной постройки на противоположном берегу.

Помнила Ольга и музейчик с худущей рыжей девчонкой-кассиршей. Старинный столик с гнутыми ножками и кружевной скатертью, колченогий стул, пара витрин с каким-то образом уцелевшими бисерными украшениями, порванным веером, сломанными часами-луковицей, несколько старых портретов. На портретах - мужчины и женщины в старинной скромной одежде, со взглядами устремленными вдаль - поверх посетителей. В этой дали они, несомненно, видели свою налаженную до мелочей достойную жизнь. "На нас им и смотреть тошно. Из руин и осколков, из погубленного сотворяем "музеи," - Ольга  чувствовала какой-то потусторонний холод, как будто земля опустела и ничего уже нет и никогда не будет, кроме этой беспросветной заброшенности.

Они сбежали из трехкоечной обители в тот же вечер - спасибо, старушкин сын подвез их до станции на тракторе. Но и много лет спустя ее воспоминания о Кирилле купались в сером бессолнечном свете того дня.  В реальности  солнце, конечно, было, но кого заботит реальность?! Солнца не было в душе. Была страсть, была уверенность, что это - то самое, что "только раз...", но после семи лет, измотав друг друга до нервного истощения, они расстались. Хэппиенда не случилось. 

"Кто знает, почему? - вздохнула Ольга. - Три года прошло, уж и  Элка давно простила и, кажется, нашла себе кого-то в своем новом бизнесе...А я никогда не найду, все будут передо мной виноваты в том, что они - не он... Интересно, что бы он сказал о моей обманке? Пожалуй,.. даже уверена, что ему бы не понравилось. Он бы сказал: претенциозно, тебе, заяц, изменил вкус. Да, так бы он и сказал...Тогда зачем это все?!"

Она потянулась за телефонной трубкой и набрала номер:

 - Миша, спите?.. Простите, я завтра... проснулись? Скажите, у вас осталась краска для стен от моего ремонта?.. И грунтовка?.. Да, надо одну стену перекрасить. Конечно, заплачу! Угу...жду в субботу.

Ольга закатала рукава нарядной блузки, неспешно надела фартук, путаясь в бретельках, и на полную мощь открыла кухонный кран. Она не слышала, как в гулкой тишине не заставленной мебелью квартиры долго-долго звонил телефон.  Москва - не заграница. Поздние звонки здесь не редкость.


Рецензии
Увлекательно!

Владимир Байков   29.01.2017 14:33     Заявить о нарушении
Спасибо!

Ирина Аллен   30.01.2017 01:41   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.