Бессонница. Двенадцатая глава продолжение

***
- Денис, мать твою, где ты, гребанный ублюдок?
- Всегда к вашим услугам! – он повернулся ко мне и я увидел, что нижняя его челюсть была немного скошена в сторону. – Лео-о-он, друг мой, у тебя  джинсы в блевотине! Как некрасиво, здесь же дамы.
Я хватаю его за шею и тащу в комнату сестры. С силой толкаю на пороге, и он падает на колени прямо перед ее лицом.
- Опять,- выдыхает.
На всем правильном овале раскрытого рта пенится белая жидкость, стекая мерными струйками вниз, к шее и дальше к груди. Белые волосы стали похожи на сальные пряди, они запутались и прилипли ко лбу, как тяжелым полотном закрыв глаза так, что я не мог понять, открыты они или нет.  Она лежала совершенно спокойная, казалось, что почти не дышала, как вдруг ее начала бить судорога. Это было страшно, действительно страшно, мать вашу.
- Посади ее и держи за плечи!- заорал Денис.
Я вскочил на кровать, перелез через Ненси. Поднять ее было невозможно, тело стало будто деревянным, ни один сустав не гнулся, ни одна мышца не поддавалась. Волосы как мокрая скомканная паутина протянуты по лицу, но теперь  было видно глаза – верхнее веко пульсировало и усиливало без того омерзительные ощущения от всего вида.
 - Прижми ей руки к постели!
Я лег поперек ее тела. Денис достал с полки  шкафа напротив какую-то шкатулку. Его руки дрожали, он не мог справиться с замком. Судороги стали прекращаться.
- Быстрее давай!
Он вытащил шприц с прозрачной жидкостью внутри. Четким движение профессионального медицинского работника, он ввел иглу в вену на сгибе руки в области локтя.
 Его руки больше не дрожали.
 Настя прекратила дергаться.
 У Дениса были холодные глаза, ждущие с замиранием какого-то чуда. Он не двигался, кажется, и не моргал, только ноздри раздувались очень часто. Он ждал.
 Я держал на руках ее обмякшее и легкое тело. Я тоже ждал.
По моим представлениям, Настя должна была сделать внезапный глубокий вдох и потом закашляться. На деле же, она тихонько приоткрыла глаза, глянула на меня, но, кажется, не представляла кто перед ней. Я поспешил положить ее на кровать. Она тут же повернулась на бок, и ее вырвало в мусорное ведро, которое ее брат буквально пол секунды назад подвинул ногой.
Она снова повернулась на спину и, кажется, уснула.
Денис мотнул мне головой, мол, уходи, без тебя разберусь. Еще полминуты я сидел и смотрел на нее. Целые тучи мыслей и раскаяний терзали меня, но ничего, я не мог сделать ровным счетом ничего. И ничего не мог изменить. Затем я вышел и как можно тише закрыл  за собой дверь.
По пути я забрал чьи-то сигареты, а на коврике нашел зажигалку. Все спали;  был уже рассвет.
Мне казалось, что нельзя быть большим идиотом. Кому-то дано быть негодяем и это им даже идет. Кто-то, такой, как я, едва предприняв попытку записаться в их ряды, тут же потерпит поражение. Постыдное поражение. Мне буквально хотелось себя убить за то, что я чуть было не сделал. Я ничего не понимал больше, не мог нормально усвоить то, что видел. Казалось, не мог дальше жить, так хреново мне  было. Как же я себя ненавидел.
Я открыл стальную дверь и вышел на площадку в чем был: джинсы и кроссовки.  В кармане были ключи от квартиры и это радовало. Ни телефона, ни кошелька. Зайти обратно я бы не решился. Я боялся, - это правда.
Я завернул за угол и сел на бетонные ступени лестницы. Достал сигарету из почти полной пачки и почиркал зажигалкой в надежде добыть первый огонь в это утро. Определенно, мир для меня начал крутиться в обратном направлении.
- Помочь? – ко мне подсела Алекс.
- Да, есть новая зажигалка?
Она достала из заднего кармана джинсов зажигалку с единорогами.
- Тебе сколько лет-то, девочка?
- Восемнадцать есть, не переживай,- ухмыльнулась она и поднесла огонь к концу своей сигареты.
- У тебя блевотина на джинсах.
- Знаю.
- Это с того момента, как ты заорал: «В бассейн, детки, все в бассейн!»,- стянул футболку и прыгнул в лужу чьего-то непереваренного ужина?
- О Боже…
- Да не расстраивайся ты. Каждый может так обдолбаться. Бог любит всех,- она показала знак «пис».
- Но меня, видимо, как друга.
Алекс приглушенно рассмеялась своим слегка лающим смехом.
- Тебе, наверно, очень тесно.
- Тесно? В чем? – я не понимал о чем речь, на мне только джинсы и были.
- Не в своей шкуре.
Я не знал, что ответить и просто смотрел на нее, постаравшись повернуться поудобнее.
- Не печалься, дьяволенок, если не можешь найти ответы. Куда страшнее стать равнодушным к вопросам.
Она ушла обратно в квартиру, а я посидел еще минут двадцать и пошел домой. Благо, что конец лета выдался теплым.