Китайский бог кухонного очага
В любом случае, Цзао-вана щедро угощают, упрашивая рассказывать Небесному владыке о семье только хорошее. А чтобы сладкие слова лучше давались, мажут губы нарисованному божеству мёдом или подносят особую клейкую конфету, вроде ириски: чтоб, значит, уста у Цзао-вана склеились, и не смог он на небесах настучать на хозяев. Иногда винца наливают (но, опять же, не все согласны с этим утверждением, иногда считают наоборот: якобы Кухонный бог пьянство в семьях терпеть не может и сам не пьёт). Но самый замечательный рецепт задабривания бога стал известен благодаря некому Инь Цзыфану. Вышло так, что божество посетило его как раз в тот момент, когда у Инь Цзыфана был под рукой дзерен (это вид антилопы, вроде джейрана или газели, в России занесён в Красную книгу, водится в Монголии, Китае, Тибете). По-китайски зовётся просто "жёлтый баран". С тех пор верхом почтительности считалось пожертвовать это животное, ну, или хотя бы обычного барана. Разумеется, даже в последнем случае далеко не каждая семья могла позволить себе так тратиться перед новогодними праздниками (а новогодние праздники, особенно в старину – это очень, очень затратное дело, почти как свадьба). Вот о чём и написал иронично один девятнадцатилетний китайский юноша в 37-й год 60-теричного цикла, т.е. в начале 1901-го:
Одежду взяли в долг для этих церемоний;
Цыплёнок, леденец да горстка благовоний –
Нам нечем поделиться с Цзао-ваном,
Не то что угощать его джейраном!
Остаётся добавить, что того бедного юношу звали Чжоу Шужень. Хотя большинству людей он известен как патриарх китайской литературы XX века Лу Синь.
Заметка написана для интернет-журнала SadPanda
Свидетельство о публикации №214012201850