Мозаика, продолжение - Картинки просто так

Под проливным дождем прямо посередине улицы идет человек. На вытянутых руках он держит белую рубашку. Все тело до самой шеи у человека ярко зеленого цвета, цвета китайских брюк фирмы «Дружба» (1960 год), в которые он одет.

* * *
На улице июль, а в зале ожидания Курского вокзала стоит девочка лет 6, одетая в теплую куртку. Пот катится ручьем по лицу ребенка, но она терпит и явно кого-то ждет. Подходит милиционер. «Что, бедная, ужарела?» – участливо спрашивает он.
В это время подходит мать девочки, берет ее за руку и они быстро уходят.

* * *
По узкой двухполосной улице медленно едет автомобиль. Прямо посередине проезжей полосы, по которой движется машина, стоит дама.
Ее габариты немногим уступают ширине авто. Она разговаривает с мужчиной, стоящим на тротуаре.
Объехать женщину невозможно – по встречной полосе идет поток машин. Автомобиль осторожно приближается к даме и коротко сигналит.
Дама недоуменно оборачивается и с недовольной гримасой делает два шага в сторону тротуара.
Машина с трудом объезжает женщину, последняя же продолжает разговор, оставаясь на проезжей части дороги.

* * *
К Курскому вокзалу только что подошел поезд из Украины. В зале ожидания толпа приезжих. К окошку справочного бюро длинная очередь.
Передо мной стоит бабка лет семидесяти. Она только что сошла с поезда Харьков – Москва, впервые в Москве и явно подавлена непривычной сутолокой и обилием народа. Подойдя к окошечку справочного бюро, она растерянно спрашивает: «Скажить, будь ласка, куды мени йхать?»
(Скажите, пожалуйста, куда мне ехать?).

* * *
Году в семидесятом едем с моим другом по пустынной ночной Москве (были же времена, когда Москва бывала пустынной). Водитель педантично останавливался на каждый красный свет светофоров.
«Зачем ты останавливаешся, – спросил я, – нет ни пешеходов, ни машин, ни милиционеров (словечко «менты» появилось значительно позже)?»
«Нельзя терять условный рефлекс», – отвечает водитель.

* * *
Пьяный не идет, он падает, успевая каждый раз вовремя выставить ногу.
Вдруг из очереди прямо ему под ноги выбегает девочка 3-4 лет.
Очередь замерла, сейчас здоровенный мужик споткнется о ребенка, упадет и раздавит его своей массой. Ничего сделать нельзя, просто не успеть.
И вдруг пьяный прыгнул. Он ласточкой перелетел через ребенка, он даже расставил ноги, чтобы не задеть девочку, но на то, чтобы выставить руки и как-то смягчить падение, его уже не хватило.
Со всего маха человек врезался лицом в асфальт. Несколько мужчин бросаются его поднимать. Пьяный только мычит и мотает головой.
Из разбитого лица во все стороны летят капли крови. Это был единственный случай, когда я искренне помогал и уважал пьяницу.

* * *
Степан, превосходный водитель и известный выпивоха.
Осилив в компании трех человек две пол-литровые бутылки водки, наотрез отказался от третьей, мотивируя свой отказ, тем, что он за рулем, и если его остановит инспектор ГАИ, то он может почувствовать запах спиртного.

* * *
В Архангельске необычайно жаркое лето. Даже в Белом море вода прогрелась до 19 градусов. Можно купаться. Но мешают полчища комаров.
На пляже сидим в телогрейках – все остальное легко прокусывается озверевшими насекомыми.
Сбросил телогрейку, прыгнул в воду, поплавал – и назад, в телогрейку.

* * *
В Краснодаре поразили фруктовые деревья, растущие прямо на улицах.

* * *
Еду из лагеря Алибек в Минводы. Горнолыжный сезон для меня закончен.
Из окна автобуса вижу большой плакат: «Пойдет вода Кубань-реки, куда велят большевики!»

* * *
На высоте примерно в 5000 метров над уровнем моря транс памирская магистраль пересекает пустыню.
На многие-многие километры во все стороны тянется красноватая каменистая
равнина, на которой практически не остается следов проехавшей машины.
Дорога никак не обозначена. Единственным ориентиром являются два столба
примерно посередине пути. Если на них вышел, значит едешь правильно.
На столбах, на красном выгоревшем полотнище лозунг: – «Да здравствует дружба
народов СССР!»

* * *
В Севастополе пригласили в малознакомую компанию на день рождения хозяина.
В доме оказалась небольшая, но очень приличная библиотека.
Книги – моя слабость, и если я вижу полки с книгами, то основной праздник для меня – перебирать и просматривать их. Вот и в этот раз я пол вечера провел у книжных полок.
На другой день пригласили «допивать и доедать». После небольшого застолья я опять подошел к полкам. Здесь меня ждал сюрприз – во всю длину книжной полки размещался самодельный транспарант: «Не шарь по полкам жадным взглядом, здесь не даются книги на дом».
Вчера этого плаката не было.

* * *
По Приморскому бульвару в Севастополе идет капитан второго ранга в отставке.
В полной форме, с орденскими планками на груди, он несет большое эмалированное ведро, полное пачек сливочного масла.
Капитан предлагает это масло всем встречным бесплатно Масло – большой дефицит, и такое поведение моремана вызывает подозрение. Севастополь – город военных,
поэтому вызывают патруль.
«Граждане, – плачущим голосом говорит морской волк, – моя жена свихнулась на почве масляного дефицита. Дома полный холодильник масла, а она и сейчас за
углом стоит за ним в очереди».

* * *
Году в 1975 впервые прилетел в Тбилиси.
Из аэропорта еду на автобусе. Первая остановка, при въезде в город, у большой таблицы с надписью: «Набережная имени Сталина».
Это была единственна надпись в городе, сделанная только на русском языке, все остальные были двуязычные – на грузинском и русском.

* * *
На мое шестидесятилетие дети подарили мне путевку в горнолыжный лагерь в Андорру.
Это мой первый выезд за границу, если не считать посещения Польши в 1989 году. В гостинице был шведский стол, т.е. каждый выбирал в столовой блюда по своему желанию. У выхода висел небольшой плакатик: «Вынос продуктов запрещается».
Плакат был написан только на русском языке.

* * *
Я позвонил другу. Мы давно не виделись.
«Приезжай ко мне, – говорит он, – я один, жена в командировке, посидим».
Часов в семь вечера я позвонил в дверь.
Слава сварил картошечку, нарезал селедочку с луком, хлеб.
Я достал из портфеля поллитра.
Сидим разговариваем. Не заметили, как опустела бутылка.
«Слушай, – говорит Славка, – у меня в холодильнике есть бутылка водки. Сейчас принесу».
Принес. Сидим разговариваем. Не заметили, как бутылка опустела.
«Слушай, – говорит Славка, – у меня в холодильнике есть початая бутылка водки. Сейчас принесу».
Принес. Отпито грамм 100. Сидим разговариваем…
Домой я приехал часов в 11 вечера.
Жена даже не заметила, что я выпил полтора литра водки на двоих.
Такое со мной было один раз в жизни.
Вот что такое культура пития.

* * *
К моим знакомым приехала бабушка мужа.
Всю жизнь она прожила в глухой сибирской деревне, и вот на восьмидесятом году жизни выбралась к внуку в Москву.
Утром молодые ушли на работу, а бабка осталась на хозяйстве.
Вечером она встретила невестку ворчанием: «Разве можно так запускать сковородки?! Весь день отдирала черный нагар. Зато сейчас блестят как новые».
Специально к приезду бабки молодые купили новые тефалевские сковородки с черным антипригарным покрытием.

* * *
Эту шпагу я знаю столько же, сколько и ее хозяев – лет 20.
Не длинная, в простых кожаных ножнах, без лишних украшений, она передается в семье коренных питерцев из поколения в поколение уже много лет.
Как и ко всякому привычному предмету, в семье к шпаге относятся без особенного уважения. Ее обычное место где-нибудь в углу, за шкафом, лишь бы не мешалась.
В трудные времена хозяин решил продать шпагу. Он понес ее в исторический музей, где приемщик, рассмотрев без особенного интереса оружие, предложил сумму, не решающую проблем владельца.
Обладатель шпаги, решив, что за такую сумму продавать семейную реликвию не корректно, откланялся.
В тот же вечер ему позвонил приемщик и, уже как частное лицо, предложил за шпагу сумму в два раза выше предложенной днем в музее.
Это заинтересовало хозяина шпаги, и он решил выяснить ее истинную стоимость.
В Эрмитаже, куда обратился мой знакомый, при виде шпаги возник легкий ажиотаж. Оказалось, такие шпаги были изготовлены по личному приказу Петра I специально к первому выпуску школы гардемаринов.
К нашему времени их сохранилось всего несколько штук.
Естественно, вопрос о продаже шпаги отпал сам собой. Она заняла подобающее ей самое почетное место в квартире, а сама квартира была поставлена на госохрану.

* * *
Товарищ моего друга был внештатным фотокорреспондентом «Комсомольской правды» и членом Штаба студенческих трудовых отрядов при ЦК ВЛКСМ (Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодежи, комсомол) и, следовательно, был выездным. Как-то вместе с молодежной делегацией он попал в Париж.
По возвращении он собрал у себя друзей и знакомых. В то время выезд за границу, да еще в Париж, был целым событием.
Юрий привез много фотографий. Особенно запомнились снимки, сделанные скрытой камерой. На одном из них была изображена влюбленная парочка, взасос целующаяся в метро. Поражало полное равнодушие окружающей публики.
Представить такое в московском метро того времени было просто невозможным.
Серия из 4 фото представляла пожилую пару, разговаривающую за столиком в кафе.
Снимок первый – дама что-то говорит мужчине;
снимок второй – она спокойно пьет кофе, он же сидит с совершенно «обалдевшим» выражением на лице;
снимок третий – он ей отвечает;
снимок четвертый – она сидит с совершенно «обалдевшим» выражением, он же спокойно режет сосиску.

* * *
Мои знакомые увлекались спиритическими сеансами. В этих играх иногда принимал участие и я.
Обычно я относился к действам подобного рода несколько скептически, но однажды произошло событие, заставившее меня посмотреть на спиритизм совсем другими глазами.
В тот раз был задан какой-то совершенно банальный вопрос какому-то совершенно банальному духу. Блюдечко хаотически металось по полю.
Кто-то задал духу вопрос, не мешает ли что-то контакту. Ответ ошеломил всех участников сеанса. «Да! Фаянс» – написало блюдечко.
Как известно, в спиритических сеансах должны применяться фарфоровые блюдечки, у нас же блюдечко оказалось фаянсовым.
Я уверен, что никому из сидевших за столом не мог прийти в голову подобный ответ, таким образом подтасовка исключалась полностью.

* * *
Игорь З., известный гляциолог, путешественник и художник, мой давний друг, в семидесятые годы зимовал на американской базе Мак-Мерде в Антарктиде.
По возвращении в Москву он пригласил нас на вечеринку. Естественно, было много
рассказов и воспоминаний о днях, проведенных на другом конце Земли.
Меня заинтересовал вопрос, как американцы проводят научные исследования. «Знаешь, – сказал Игорь, – точно так же, как и мы – с помощью подручных материалов, кусочка провода, батарейки, простейших приборов. Различаются только причины подобного поведения. Если у нас ничего другого просто нет, то у них склады ломятся от различных приборов и приспособлений.
Им просто не хочется во всем этом разбираться».

* * *
Еду в Москву. Сворачиваю на Муромское шоссе.
У поворота стоит молодая пара с девочкой лет четырех. Голосуют. Останавливаю машину. Ребята просят подвезти до Владимира.
Я предупреждаю, что сворачиваю на Москву. «Ой, нам надо в Москву!» – восклицает женщина. Я согласен, но предупреждаю, что сворачиваю в Городок. «Так ведь и нам надо в Городок», – заявляет мужчина.
Оказывается, они живут в доме через дорогу от моего гаража.
Я подвез их прямо к подъезду.

* * *
По Горьковскому шоссе едет старенький зеленый запорожец. Крейсерская скорость – 90 км в час. Слева проносится огромный черный внедорожник. Крейсерская скорость – километров 140.
Запорожец не спеша едет дальше. У первого же поста ГАИ он обгоняет стоящий джип.
Через некоторое время джип опять проносится мимо. У поста ГАИ запорожец проезжает мимо стоящего внедорожника.
На всем протяжении пути от Владимира до Москвы джип обгонял запорожец, и на каждом посту ДПС запорожец обгонял джип.
В Москву приехали одновременно.