Пациент
- Да-с, вполне. Продолжайте. Опишите мне ее внешность.
- Ее волосы ярко-рыжего цвета.. Не помню остального... Вроде бы, кожа белая, но она ведь горит и обугливается... А еще там снег. Много снега. Она ползет по нему, цепляясь тонкими, как ветви кустарника, пальцами, оставляет за собой мокрый след из грязи и крови.. - Пациент на минуту замолчал и уставился на доктора невидящими глазами. Взгляд его изменился, теперь в нем читались какие-то запредельные мечты и желание.
- А вот если, - пациент улыбнулся - если бы я выжил, я бы забрал ее мертвое тело и унес в подземелья.. Я бы тщательно вымыл ее рыжие волосы, после чего состриг их и сжег. Я ведь терпеть не могу рыжих. Ее голубые глаза я бы вырезал и заспиртовал, и непременно я бы поставил их на полку около своего стола, я бы любовался ими долгие часы... А по вечерам танцевал бы с ней вальсы под Моцарта или Шуберта.. и сетовал на ее маленькое ушко о своих мирских проблемах, да.. Я бы целовал ее немые уста каждый вечер перед сном и гладил бархатную кожу щек... Боже, как это было бы прекрасно.
Доктор сделал едва заметное движение рукой, и санитары взяли пациента под руки.
- Прощайте, Генрих. На сегодня все.
- Доброго вечера Вам, мистер Хайд. - Генрих с широкой улыбкой и счастливыми глазами спокойно покинул кабинет. В этот раз он не впал в бешенство и даже не выразил недовольства по поводу того, что его трогают. Но несмотря на это, доктор взял блокнот и ручку и записал туда пару предложений, понятных только ему и Господу Богу.
Свидетельство о публикации №214012200641