Русалка

Зеленовато-голубоватый свет лился сверху. Он проникал не слишком глубоко, и увидеть его можно только поднимаясь поближе к поверхности моря.
Когда она выглядывала из воды – мир странно изменялся и сиял незнакомыми красками. Лёгкие потоки окружили её, и волосы сами плескались, как волны, над поверхностью воды. Дышать было легко. А свет оказывался вовсе не зеленоватым и не голубоватым, а золотистым и тёплым. Широкие потоки лились из высокой синевы, совсем не похожей на зеленовато-синюю привычную глубину. Там стихия прозрачнее и свободнее. А сверху над нею парили крылатые создания. «Интересно, а если вот так взмахнуть руками, я тоже окажусь в высокой синеве?» Она поднималась не слишком высоко среди фонтана сияющих брызг, отталкивалась хвостом от воды, однако какая-то неведомая сила тянула назад в глубину. «Может, если всё чаще взлетать над водой, я научусь не падать?»
      Русалки – одинокие существа. Они не живут стаями, как рыбы. Они встречаются редко и рассказывают друг другу о своих путях, о кораллах, о растениях, о камнях, о странных предметах, попадающих в воду сверху, о китах и дельфинах, которые  умеют дышать. И ещё русалки поют, а петь гораздо лучше в одиночестве, вдали друг от друга – тогда сразу услышишь весь огромный мир вокруг – там, где тебя нет. Вот она и решила забраться на самый верх и спеть о тёплом и странном ветре и парящих в иной синеве существах – и пусть эта песня наполнит глубины и растворится в морях, наполняя бесконечной радостью подводные сердца.
      Иногда в русалочьи глубины пробирались чуждые существа. Они похожи на русалок, только хвостов у них по два с вытянутыми плавниками, а к уродливым мордам с большими глазами тянулись толстые водоросли, соединённые с выпуклыми спинами этих существ. Русалки о них не говорили. Было известно, что существа разумны и крайне опасны. Было известно, что они очень лживы и даже внешность свою меняют, потому что в истинном обличии сразу тонут, как камни, и не могут ни плыть, ни жить. Те русалки, которые пытались их познать, никогда не вернулись в глубины. А пойманные ими исчезали навсегда. Потому, завидев пришельцев, русалки сливались со стихией или,  глядя пронзительным взором, заставляли чужаков думать, что перед ними огромные рыбы. Мысли пришельцев были просты: они искали водоросли, кораллы или обитателей глубин, пытались их запомнить или запечатлеть своими аппаратами. Некоторые были любопытны, другие думали о наградах, о том, что получат добычу в обмен на картинки глубины. Пришельцы никогда не разговаривали и не пели. Мыслей они не понимали, а понимали только то, что видели своими глазами.
     Такой разум казался Русалке очень странным, но спрашивать об этом разуме и узнавать его не полагалось, потому что это прекращало жизнь. Дельфины же считали по-другому. Они говорили о пришельцах весело,  сочувствовали их беспомощности и слабости, но отмечали способности к пониманию и даже слышали их язык. Однако и дельфинов удивляло, что пришельцы только себя почему-то считают разумными и усиленно переделывают всё, что попадается им на пути. Русалка любила послушать дельфинов. Им-то она и поведала, что хочет познать мир над поверхностью и посмотреть на пришельцев в их стихии.  Дельфины же заговорили об опасности и упрямстве чужаков, которые никогда не согласятся понять иной разум, кроме своего. Русалке было интересно, почему это так. А дельфины пели об акулах, напоминавших пришельцев,  о странных вибрациях и потоках, мешающих этим существам чувствовать мир и двигаться в такт.



***
- Фамилия? Имя? Отчество? Дата рождения? Место жительства?
«Ужас! Какой ужас! Что мне сказать? Мне нужно врать, как это делают они?»
- Вы плохо слышите? Какие у Вас жалобы?
-  Воды….- шепнула она сухими губами. Дышать становилось всё труднее. Ещё немного и совсем не хватит сил удерживать хвост в форме слабых тоненьких ног. Тогда правда раскроется,  жизнь закончится.
       Вода оказалась бесцветной и остро пахнущей чем-то негодным.  Она упала на пол. Враньё отнимает силы и превращает в беспомощное существо, похожее на чужаков, с которыми так много, оказывается, общего. Тогда, медленно поднимаясь с пола и едва сдерживая рвавшийся наружу голос, она слабо шепнула правду:
- У меня нет имени, фамилии и отчества. Я не знаю, что такое дата. А живу я в глубине.
- Понятно, - обрадовались чужаки в белых бесформенных обличьях и продолжили допрос:
- Вы помните, как оказались здесь?
- Конечно, меня поймали ваши ловцы, вытащили в сетях, какими они обычно ловят рыб и захотели получить за меня добычу. Тогда мне пришлось заставить их поверить, что я – одна из вас. Однако, это не так. Мне трудно дышать. Пустите меня домой.
«Лишнего, лишнего  сказала. А что делать?»
- Как Вы оказались в море?
- Я там живу.
- Подождите.
Её оставили, но вскоре пришли другие чужаки и отвели в заставленное странными предметами пространство. На предметах были распростёрты совсем беспомощные тела, некоторые были опутаны белыми привязями. Света и воздуха почти не было. Однако  она слышала сквозь стены переговоры чужаков о себе, незнакомые названия. Намерения чужаков не были враждебны. Её принимали за свою и хотели ей помочь. «Значит, они не так уж и опасны. Значит, дельфины не правы, они не похожи на акул. Как  они могут жить в этом убогом и затхлом месте?  Рассказать им про глубину?»
Стремительная крылатая ясность подхватила потоком золотой солнечной волны: «Они не поверят. Они не умеют верить. А я всё равно погибну, превратившись в такое вот беспомощное распростёртое тело….»
Голос больше не возможно было удерживать, и он развернул свои огромные крылья и устремился вверх, обрушив закрывавший небо потолок. Хвост развернулся и яростно разметал жалкие хрупкие предметы, круговоротом разлетавшиеся прочь. Она больше не думала о чужаках и не видела их, разбегавшихся, в ужасе зажав уши. На город с моря шла высокая волна, поднявшаяся из самой глубины и смывшая с неба все тучи. Прибрежный городок превратился в песок и бесследно исчез, поглощённый неистовой стихией. И снова вокруг простирались только воды, небо и солнечные потоки, охваченные звуками многих голосов.
Июль 2013