Глава 18 Валлана

Глава 18: Валлана.

Время лечит все раны, но шрамы не исцеляет даже оно.
Из дневника Виолы лейн Габриэль.

Крутящийся пылевой столб пересек улицу расшвыривая по сторонам чахлые обрывки листьев и изломанные травинки, клочки бумаги и объедки, которыми погнушались даже тощие задворовые псины. Озлобленный ветр, раскрутивший его и с равнодушием швырнувший на стену ближайшего дома, словно бы удовлетворился этим нехитрым действом и стих так же внезапно, как и нагрянул. Маддис зябко повел плечами и засунул руки поглубже в рукава своей хламиды неопределенно-серого цвета. Он не мерз, нет, просто на душе, как нередко случалось в последнее время, было до отвращения гадко. Торопливо перебирая ногами, он преодолел отделявшее его от небольшого двухэтажного особняка расстояние и, дернув входную дверь на себя, проскользнул внутрь.
Предвечерний солнечный свет, едва-едва разгонявший серую промозглую хмарь снаружи, - внутри отсутствовал совершено: занавеси и массивные ставни не оставляли ему никакого шанса на проникновенье. Не было вообще никакого освещения, только из-под какой-то дверной щели вдалеке, вырывался узкий лучик неяркого, бледно-голубого сияния. Потоптавшись немного в передней, ведьмак попытался настроить зрение на «тчиама-то» - вязь, расширявшую зрачки и способствовавшую так называемому «темновиденью». Но уже на половине ваянья формы, Маддис в сердцах выругался и оборвал свою работу. Как и любое высокое искусство, ваяние было слишком тесно связано, как с внутренним состоянием творящего, так и с внешними факторами, определяющими его образование. А Маддис был сейчас не в том состоянии, чтоб отрешиться от терзавших его эмоций – тоски и какого-то дурнотно-раздражающего предчувствия. Предчувствия надвигающейся катастрофы!
Внешние обстоятельства так же весьма мало способствовали успешному формированию вязи. Дом, как и весь этот проклятый городок, был буквально нашпигован всевозможными формами, как трехмерной вязи, так и двумерного плетенья – ну и как можно работать в таком бедламе? Да ещё Тартр… Дерьмовая, мать её, Запретная Земля!
Снова выругавшись, ваятель, слепо шаря руками перед собой, мелкими шажками двинулся вперед рассчитывая, что уж до лестницы-то он вполне сможет добраться и так. А уж наверху всяко будет посветлее!
- Порог, - голос вывел Приорра из состояния концентрации, за что он немедленно и поплатился, споткнувшись об этот самый порог.
- Чтоб тебя… - устоять удалось только потому, что правым плечом он зацепился за дверной косяк. – На кой ляд вы устроили здесь такую темень? Специально чтоб я себе ноги переломал?
Ответа не последовало, да Маддис его и не ждал. Вопрос был чисто риторическим, и единственным его назначением являлась возможность выплеснуть раздражение скопившийся внутри. Ваятель преступил порог и вошел в большую, квадратную комнату, служившую гардеробной и одновременно сторожкой – в ней всегда находился кто-нибудь из доверенных горлогрызов Марка. В данном случае это был Кемаль – во всяком случае, именно такой вывод сделал Маддис, уловив знакомые нотки в голосе, произнесшем односложное «порог».
Тихонько продвигаясь вперед, ведьмак изо всех сил напрягал зрение и очертания предметов, постепенно, стали проявлять себя. Вначале – стол в углу, рядом с плотно зашторенным окном, затем – огромная вешалка со смутно различимыми плащами и куртками на ней. Вскоре обострившееся зрение Маддиса различило пологую лестницу на второй этаж, невдалеке от которой в глубоком кресле сидел полностью скрытый в тенях человек, облаченный к тому же в тонкий комбинезон из алмазной паутины делавший его и без того размытую фигуру - неразличимой совершенно. Маддис только благодаря невероятно обострившимся чувствам смог определить его присутствие, хотя тот, очевидно, и не скрывался – всего лишь привычка.
- Есть новости, - спросил ваятель у «невидимки» замерев на первой ступени.
Он, собственно, не рассчитывал на ответа - проще было разговорить камень, чем Кемаля! Так и произошло. Убийца, не произнеся ни слова, лишь отрицательно покачал головой, – чуть всколыхнулась тень в темноте.
- Он у Касселя? – снова никакого ответа. Только мягкое шевеление мрака – точно паук, ползущий по черному бархату.
Маддис уже собрался, было взобраться наверх, но тут молчаливый южанин внезапно заговорил:
- Слишком долго, - его голос, хриплый и гнусавый от природы, в кромешных сумерках производил угнетающее, и даже несколько пугающее впечатление. Шипенье ядовитой ехидны во мраке. – Мы теряем время.
- Не твоего ума дело, наймит! – рявкнул Маддис. Ох, не стоило ему этого делать! Он и сам прекрасно понимал, что разговаривать с убийцей в таком тоне совсем не стоит. От «ночной тени» его Искусство, и Сила не защитят. Но, как и множество раз до этого, норов взял свое. И всё же… - Ладно, попробую поговорить с Марком, мы и впрямь слишком уж засиделись.
Ваятель, высоко – дабы ненароком не зацепиться за ступеньку и не сверзиться вниз на потеху Кемалю - поднимая ноги, отправился наверх.
«Всё же странно, - размышлял он во время подъема, - такие разные, непохожие люди! Да окажись мы при других обстоятельствах вместе – часа бы не прошло, как мы перерезали бы друг друга». Он хмыкнул и нервно повел плечами. Всё так и было. Только Марк, его сила воли и некий природный магнетизм, целеустремленность удерживали вместе, не давая наброситься, таких разных и в большинстве своем не выносящих друг друга людей.
«И не только людей», - мысленно добавил ваятель, припомнив, куда именно он направляется.
Взобравшись по лестнице, он отворил дверь, ведущую в узкий коридор с несколькими обшарпанными и обветшалыми двустворчатыми дверями по обе стороны. Постояв некоторое время на пороге, Маддис раздраженно пожал плечами и намеренно неторопливо двинулся дальше. На втором этаже было чуть-чуть светлее, чем на нижнем, но всё ж недостаточно – казалось темнота навечно поселилась в этом доме и ваятель, наделенный, как и все представители касты, живым воображением был далеко не в восторге от этих своих поэтических мудрствований. Впрочем, медлил он не поэтому: прошло уже семь дней, с тех пор как он в последний раз виделся с Марком и ему оставалось только гадать, что именно сподобился выкинуть бывший кон за это время (а что тот обязательно что-нибудь да подстроил, Маддис не сомневался). Да и кроме того… Маддис боялся! Он почти ощутимо боялся встречи со своим господином, хотя никогда не признался бы в этом даже себе. Боялся потому что проиграл, потому что не смог выполнить возложенное на него поручение и догадывался, новости, что он сообщит Марку, отнюдь не доставят тому радости и виноват в этом будет… Демоны Бездны, живые и мертвые! Да ведь Марк же сам и виноват! Огонь и Тьма пусть покарают его, если это не так! Маддис из кожи вон лез, чтобы всё устроить, но…
Возле самой дальней по левой стороне коридора двери, ведьмак остановился. Неслышно вздохнув, он поднял руку, тихонько, едва слышно постучал и, не дожидаясь ответного: «Войдите» - распахнул дверь.
Комната, вернее коморка – всего-то десяток шагов в ширину и столько же в длину – в которую вступил ваятель была на удивление скудно обставлена, впрочем, это же можно было сказать и обо всём остальном доме – на редкость малоподходящем для обитания столь большой и пестрой компании как у них. Стол, пара стульев, небольшой шкафчик в углу и узкая кровать с ворохом одеял – вот собственно и вся обстановка. Комнаты в дешевых хоттолах на выселках - и те, зачастую, выглядели куда как приличнее!
На кровати с разметанными по сторонам одеялами лежал изможденный Кассель, - эфф и раньше-то был на редкость тщедушным - сейчас же от него вообще мало что осталось, и он куда больше походил на призрака, нежели на живое существо. Кожа щек, покрытая нездоровым румянцем, столь туго обтягивала выступающие скулы, что казалось плоти под ней уже нет; мутные, остекленевшие глаза лихорадочно вращались; искусанные в кровь губы посинели и растрескались.
Возле прикроватного столика, ссутулившись и опустив руки, спиной к двери сидел Марк. Потертый свитер, поверх засаленной рубахи из грубого хлопка, заляпанные бледно-коричневой грязью чуть не до колен шерстяные штаны, пропыленные насквозь ботинки... бывший кон и сам смотрелся на редкость потрёпанно и устало. «Вот такой вот веселый отдых выдался» - казалось, говорил он всем своим видом.
- Что у тебя? – не дав раскрыть рта ведьмаку, спросил приглушенным шепотом Марк. Он не оглянулся, не поприветствовал Маддиса и ваятель, против воли и здравого смысла, почувствовал укол глухого раздражения. «Стал бы он так переживать, если бы на месте Касселя оказался я? Вряд ли… Скорее – переступил бы через тело и отправился дальше, не дав труда оглянуться!»
Маддис понимал, что его озлобленность результат усталости и разочарования последних дней, и всё же где-то в душе он догадывался: случись что с ним и бывший кон не проявит по отношению к ведьмаку и толики той теплоты и заботы, что проявлял к эффу. Ведь Приорр был всего лишь наёмником…
- Всё плохо, - Маддис и желал бы не слышать в собственном голосе следов затаенной обиды, да вот только честность вынуждала его признаться, что справляется он не очень. Оставалось надеяться, что Марк ничего не заметит.
- Они отказались? – бывший кон и впрямь ничего не заметил, а может, просто не подал виду.
- Отказались? - вот теперь в голосе Маддиса не осталось и следа обиды! В нём звучала горечь, неприкрытая и озлобленная. - Конечно, они отказались! Ещё бы им не отказаться! Знаешь, что они ответили? Они заявили, что дураков подписывать себе смертный приговор нет! Это всё ты… вот зачем ты устроил ту бойню? Люди боятся связываться с тобой – и не напрасно, видит Сила! Но куда там! Ты ж у нас сам Белая Погибель! Ты же…
- Тише, - Маддис и сам не заметил, как сорвался на крик, и лишь приглушенный голос бывшего кона заставил его вернуться к настоящему и вспомнить, что он находиться у постели больного.
- Извини, - постаравшись говорить как можно тише и спокойнее, произнес он, покосившись на Касселя. – Я забылся…
Марк ничего не ответил.
- Как он? – помявшись, спросил ведьмак присев на краешек грубо сколоченного стула по соседству с Марком.
- Так же, - просто ответил тот. Поднявшись и приблизившись к кровати, он снял со лба эффа уже порядком подсохшее полотенце покрывавшее горячечный лоб и, окунув в стоявший на столике таз с прохладным травяным отваром, вернул ткань обратно. – Никаких изменений. Проецирование отняло у него куда больше сил, чем он признавал, а гибель двойников окончательно его доконала. Я не знаю, сколько он пробудет в таком состоянии Маддис.
Ваятель поерзал немного и хмуро уставился в пол. Его не было в Валлане семь дней – мотался по окрестным поселениям в поисках людей согласных заключить договор с их группой и принять участие в намечающемся походе вглубь Тартра. Он рассчитывал, вернувшись, обнаружить Касселя если и не полностью поправившимся, то, по крайней мере – очнувшимся. Природная живучесть и сила эффов была легендарной и мало в чем уступала темному могуществу Мерцающих. Что же произошло?..
- Я раньше не спрашивал, Марк, но теперь тянуть уже дальше некуда, - Маддис гордо выпрямился и решительно посмотрел бывшему кону в глаза. – Что случилось с Касселем?
- А ты ещё не понял? – Грегори устало потер глаза. – Что я могу ответить тебе, дружище? Эфирная проекция - это не просто подселение разума, как у чендаров. Это полное слияние! Если выражаться поэтически: эффы наделяют своих «призраков» частичками собственной души. Я не эфф, Маддис и не могу объяснить тебе всего, впрочем, не думаю, что и сам Кассель много лучше разбирается в том, что делает. Он просто умеет это. Понимаешь Маддис? Это как умение плавать у аффалинов! Врожденная способность. Но она имеет свою цену, точнее – её использование…
Маддис кивнул. Как ни странно, но он понял то, что пытался донести до него Марк. Некогда, ещё будучи клановым ведьмаком, ему довелось раскопать в одной из храмовых библиотек Месски, старый кристалл-накопитель с краткой инструкцией по симбиотическому объединению. Он тогда мало что понял из прочитанного, но одна фраза до сих пор сидела глубоко в памяти: «…разум симбиота преобразовывает внешние источники энергоинформационной структуры материи и образует внутренние связи, позволяющие и даже обязывающие симба ощущать себя, свое человеческое начало и неживую плоть, составляющую каркас симбиота как единое, неделимое целое. Как следствие – поражение одной части является поражением симба как такового без деления функционала на составляющие элементы. Дальнейшие исследования…» Оставшаяся часть фразы затерялась в закоулках памяти, но и не было в ней надобности. Маддис нащупал ключ для понимания произошедшего с Касселем, приключившейся с ним страной «болезни». Призраки были неким, скорее всего эмпатическим, образом связанны со своим хозяином и их гибель отозвалась на самом эффе, как гибель симбиота отражается на человеке-симбе.
- Так значит «Охотники» отказались? – постукивая кончиком указательного пальца по губам, прервал затянувшееся молчание бывший кон.
- Что? – Маддис отрешенно посмотрел на своего компаньона. – А-а, да. Они отказались…
- Хм-м… - задумчиво протянул Марк, - возможно, мой друг, это и к лучшему.
Маддис некоторое время лихорадочно осмысливал слова кона, но, как не редко случалось в беседах с Грегори, так и не смог понять, что же тот имел ввиду. И вновь стала закипать обида пополам с гневом.
- Не желаешь пояснить, что ты этим хотел сказать? – стараясь говорить, как можно тише, полюбопытствовал ведьмак.
Грегори не ответил. Он вновь полностью погрузился в себя, отдавшись потоку мыслей и образов, недоступных для понимания никем более. Ах, чего бы только не отдал Маддис за способности Таши, прямо здесь, прямо в эту минуту! Но, увы, проникнуть в разум бывшего кона он не мог при всём желании!
- Когда мои бывшие братья заявятся сюда, - отозвался Марк, когда Маддис уже уверовал, что ответа не дождется, - будет очень хорошо, если им станет известно, что мы покинули город без поддержки наемников.
- Но как же тогда... – ведьмак развел руками и не договорил, ведь всё, что он хотел сказать, и так было вполне очевидно. «А как же тогда мы отправимся вглубь Тартра?» - вот что читалось за его недомолвками.
Марк равнодушно пожал плечами.
- Это не существенно. «Охотники» отказались - найдем других наёмников, главное чтобы коны уверились в нашей слабости и малочисленности, тогда они ослабят бдительность и не станут ожидать от нас особого сопротивления. Слабость – это сила, - прошептал Марк, цитируя любимое изречение предшественника нынешнего Верховного Патриарха Валентиниана. 
- Хммм… - Маддис автоматически схватил себя за бороду и, уткнувшись взглядом в пол, принялся перекатывать в разуме озвученную идею Грегори.
Внешне она представляла собой вполне здравое намерение – ведь и впрямь, чем меньше конфедераты будут насторожены заранее, тем больше шансов, что в погоню, они отправятся с меньшими опасениями. Но с другой стороны… Маддис провёл в Тартре немало лет, научился смотреть на мир Запределья здраво и расчетливо, и прекрасно помнил один из самых первых, усвоенных после переселения сюда уроков: если хочешь отправить послание – отправляй десятерых гонцов! Тогда, возможно, твоё послание и дойдёт до адресата... возможно. В плане Марка было слишком много неоправданно оптимистических надежд. Маддис собрался было сообщить о своих выводах бывшему кону, но внезапный крик прервал его и совершенно сбил с мысли.
- Авиана, сим таийо киало-сато, нич сато! Саими, Нитао, тич тогато сауани ди блайко, сато дей Авиана… - эфф, до того лежавший относительно спокойно – если только лихорадку можно назвать спокойной, вскинулся и глухо захрипел – почти зарычал. Спина его выгнулась дугой, ладони, сжавшись в кулаки с яростью принялись метаться из стороны в сторону, будто отбиваясь от невидимых врагов… Миг, другой и, так же внезапно, как и начался, этот приступ, эта вспышка мимолетной ярости порожденной мятущемся во мраке сознанием, закончился. Кассель, со слабым стоном выдохнув, погрузился в забытье.
Марк, обеспокоено покачал головой – этот приступ был уже не первым и если раньше они приключались лишь изредка, то теперь случались, чуть ли не ежечасно и это весьма сильно тревожило бывшего кона, хотя он всем своим видом пытался излучать уверенность – но не стал ничего предпринимать. Он покосился на Маддиса – ведьмак стоял задумчиво пожевывая губы, не отрываясь глядя на Касселя – и выругался про себя. И надо же было этому случиться в присутствии Маддиса!
Когда с эффом произошел первый приступ и весь дом сотрясался от его бессвязных воплей, Марк был единственным, кто находился при этом – остальные отсутствовали, улаживая мелкие вопросы, связанные с возвращением отряда в Валлану - и это было хорошо. Никто не должен был знать о муках эфирца. Да, в тот раз Марк был один… нет, ведь была ещё и Таши, но Таши уж точно никому ничего не сказала бы! Марк рассчитывал, что болезнь Касселя не затянется и ему удастся избежать ненужных объяснений со своими людьми – врать и изворачиваться перед «своими» Марк в любом случае не собирался – слишком чреваты были последствия лжи закаленным и жестоким бойцам его «гвардии», не стерпевшими бы вранья от своего командира – только не от него. Но всё пошло не так как он желал. Шли дни а в состоянии Касселя не наблюдалось никаких улучшений, хуже – приступы, до безобразия походившие на агонию, повторялись всё чаще истощая и без того ослабленные организм. А теперь в тайны сумрачного сознания оказался посвящённым ещё и Маддис – последний человек которому стоило бы об этом знать!
- Любопытно… - ведьмак отвел утративший выражение взгляд от скорбного ложа Касселя и, вновь ухватив себя за бородку, принялся о чем-то напряженно размышлять. – Саими, Авиана, Нитао - это ведь, кажется, эфирские имена? – после непродолжительного молчания спросил он. – Женские имена, если я не ошибаюсь…
- Тебя это никоим образом не касается, Маддис. Совершено не касается! – сурово одернул ваятеля Марк. – Эти слова, имена – если тебе угодно - они лишь для него самого, для него и тех теней, что танцуют на полях отгремевших войн…
Дверь с шумом распахнулась и в комнату вбежала девушка в длинном, свободном платье цвета луговой травы, не перехваченном в талии. На вид ей было лет девятнадцать-двадцать – совсем ещё девчушка! - с лицом отмеченным красой свежести первой весны, только глаза – огромные, ярко-зеленые, бездонные… в них не было радости детства, не было цветения юности. Это были глаза старика, слишком много повидавшего и испытавшего, слишком многое потерявшего и утратившего, старика, пережившего всех кого он любил и мечтающего только о забвенье.
Марк, решив что девушка прибежала сюда расслышав крики эффа, выступил вперед попытавшись остановить её:
- Таши, всё в порядке, с ним всё нормально это просто бред, он скоро…
Девушка, даже не пытаясь сделать вид, что услышала слова грозного ваятеля, стремительно прошла мимо него и опустилась на колени возле кровати, на которой лежал съежившийся в подрагивающий комочек плоти, - Кассель. Её тонкие ладони сжали холодные пальцы эффа, голова склонилась к горящему в лихорадке лицу…
Маддис отвернулся. Он не был ханжой, не был расистом и уж подавно ему было глубоко плевать на закона «О чистоте крови» - это мрачное и жестокое порождение Конфедерации, осуждавшее на смерть любого, рискнувшего «обесчестить» себя любовной связью с представителем другой расы. Но всё же в глубине души он не мог не признать, что видеть откровенную привязанность девушки к эффу ему неприятно. Нет, он прекрасно понимал, что ничего крамольного в их отношениях не было, да и собственно «отношений» как таковых не было – Кассель едва ли вообще замечал существование Таши, но вот девчонка была явно влюблена в красавца-эффа до беспамятства. И это выводило скептика-ведьмака из себя, как и любое открытое проявление, неведомых его сухой натуре чувств.
Бывший кон, тем временем подошел к Таши и присев рядом, принялся что-то нашептывать на ухо, успокаивающе поглаживая по плечу. Наконец, с явной неохотой, девушка отпустила руку Касселя, и с видимым нежеланием поднявшись и оторвав взгляд от Касселя, повернулась к Марку. Взгляд её сосредоточившись на лице бывшего кона, остановился, закаменел, уголки губ чуть подрагивали будто она пыталась что-то сказать но не находила слов или же, что куда вернее, - попросту не могла. Маддис отлично понимал, что означает подобное поведение – девушка, сконцентрировавшись на бывшем коне, вела с ним мысленный диалог - по-другому она просто не могла. Ведьмак не знал в чем причина немоты девушки, только однажды, совершенно случайно он услышал, что немота не врожденная, а результат перенесенного потрясения. Но этот недуг отнюдь не мешал девушке в повседневной жизни, ведь она являлась урожденным псиоником – человеком с редким, уникальным даже среди конфедератов, даром. И Дар этот был очень, очень велик! Таши обладала способностью к мысленному общению неограниченному расстоянием; все, что ей требовалось для общения с человеком - всего лишь один раз увидеть его и «считать» то, что сама Таши называла «слепком сознания». После этого расстояние не имело значения. Она могла связаться с ним даже на другом полушарье Терры. Но одной телепатией её способности не ограничивались. К сожалению, Маддис знал о других её талантах куда меньше чем хотелось бы, да сейчас это и не имело значения. Сейчас он больше всего на свете желал узнать о чем вели беседу девушка и бывший кон, ведь Приорр буквально чувствовал, что смысл этой беседы невероятно важен. Ощущал всеми фибрами своей души!
- Вот как, - заговорил внезапно Марк. Он жестом попросил девушку прерваться, и некоторое время простоял в раздумье, а затем усмехнулся и обратился к ней вслух: - Повтори то, что ты сейчас сообщила мне, Таши. Пусть Маддис тоже услышит эту новость!
«Как пожелаешь», - в сознании ведьмака словно бы засияло маленькое, невыразимо прекрасное солнышко и вместе с ним – точно выпавший ночью первый снег – раздался чистый и звонкий девичий голос – так всегда случалось года Таши «говорила» с ним. - «Этим вечером я как всегда проверяла наши «связи». Всё шло, как обычно до тех пор, пока я не прикоснулась к разуму «Апостола»»… - Маддис не знал, кто такой «Апостол», слышал только, что он является кем-то вроде шпиона в филиале Валентиниана, но он не представлял кем бы этот пресловутый «Апостол» мог оказаться в действительности, - «… и не ощутила странную пустоту, - тем временем продолжала «рассказ» девушка. – Я почувствовала, что «Апостол» «вырван» из реальности, искусственно вырван и весьма искусно. Я попыталась пробиться через ограничивающий его разум щит. Это оказалось сложнее, чем я могла подумать но, в конце концов, мне удалось, хоть и ненадолго, заглянуть за щит. Разум «Апостола» был опутан чем-то наподобие масляной пленки или, возможно, липкой ткани»…
- «Чтящие сна», - вполголоса пробормотал Марк, специально для Маддиса и пояснил: - это такое мерзкое плетенье. Оно напрочь лишает человека способности мыслить. Раньше, ещё до начала применения мнемосканов, его использовали «алые» чтобы подавить волю своих подопечных и без хлопот «читать» их воспоминания.
 «…проникнуть через которую удалось только потому, что сам Апостол ждал моего «прихода» – «говорила» меж тем Таши. – Ему было очень тяжело, но он старался, изо всех сил старался. Он смог передать мне, что ваш план – его и твой (она в упор посмотрела на Марка) – удался. Всё прошло именно так, как вы и ожидали и он оказался «избранным». Он сказал, что чувствует присутствие и других избранных, но пока не знает кто это. Еще он передал, что скоро ему, вероятно, разрешат пробудиться и тогда он сможет передать нам более полную информацию. Это всё».
Таши кивнула в подтверждении своих слов и вновь сосредоточила всё внимание на Касселе.
- Вот оно, - с трудом дождавшись когда девушка окончит свой «рассказ», воодушевленно воскликнул Марк. – Ты понимаешь, дружище Маддис, что это означает?
- Что нам оторвут головы и то, если сильно повезет? – саркастично предположил ведьмак. Его новости Таши ничуть не обрадовали – скорее наоборот! И он никак не мог понять, что же в них такого замечательного находит бывший кон.
Марк же лишь рассмеялся.
- Ох, Маддис, Тартр превратил тебя в неврастеника в каждой тени видящего Тёмного. Как же ты не понимаешь, что всё развивается именно так, как и планировалось изначально. После провала экспедиции к Муушу, валентинианцы явно пошли по тому пути, что я и предполагал: они собирают команду, включающую в ребят отсюда, с запретной земли, что явно свидетельствует о немногочисленности направляемой группы.
- Почему? – недоуменно поинтересовался Приор. – Скорее уж наоборот.
- Нет, Маддис, - покачал головой Грегори. – Включение в отряд изгнанных конфедератов исключает участие большого числа бойцов по многим причинам, но главная – секретность. Как ты думаешь, что будет, если большое число людей узнает о захвате изгоев? Какие пойдут слухи, какие предположения? Многие сочтут, что готовится новый Священный Поход – это минимум. А теперь, скажи: нужно ли это Аорону Тэрину? Нужно ли ему поднимать панику, сеять смуту в умах, подогревать интерес к захваченным? И что произойдет после того как выяснится: никакого Священного Похода нет? Люди начнут задавать вопросы, строить предположения и рано или поздно наружу выплывут очень неприятные для Верховного Патриарха детали. А Аорон не может себе позволить подобного, не может допустить, чтобы люди узнали о похищении артефактов, но если много народу будет посвящено в детали операции – это окажется неизбежным. Следовательно, вывод напрашивается сам собой: в грядущей операции будет задействовано минимальное число участников – человек сорок-пятьдесят. Как раз столько, сколько нужно чтобы не начали расползаться слухи, и столько чтобы их оказалось достаточно для противостояния опасностям Тартра в тактической перспективе.
- Ты чего-то не договариваешь, - подозрительно сощурившись, заявил Маддис.
- Детали, - легкомысленно отмахнулся Марк. – К примеру, что избавится от пятидесяти свидетелей куда как проще, чем от пятиста – но это ведь и так очевидно.
- Нет, - ведьмак задумчиво сощурился. – Есть что-то ещё, что-то кроме этого.
Грегори деланно рассмеялся.
- Тебе не проведешь, так ведь, Маддис?
- Ты ведь нанял меня не потому, что я дурак, - в тон ему отозвался Приорр.
- Верно, - моментально отбросив шутливый тон, согласился кон. – Верно Маддис. Ты совсем не дурак. Потому ты должен понимать, что я не просто так подводил наши действия, наши планы под этот момент. Всё было рассчитано заранее, мой друг. И, по большом счёту ты ведь уже практически обо всё догадался. Разве нет?
Маддис нехотя кивнул. Он и впрямь догадывался о многом, а слова Таши об Апостоле лишь подтвердили его догадки. И всё же он предпочел бы услышать подтверждение своим выводам из уст самого Марка.
Грегори словно бы догадался об этой невысказанной просьбе:
- Как ты думаешь, - улыбнувшись одними уголками губ, спросил он, - сколько изгоев, когда дело дойдёт до финальной схватки, окажутся на стороне наших противников? Сколько из них, на самом деле мои люди? Можешь поверить – это не только Апостол. Они – наше тайное оружие. Они – те, кто сделают большую часть работы, когда придет время.
- Знаешь, - протяжно и несколько даже печально, произнес Приорр через некоторое время, - однажды нас погубит именно твоя хитрость. Всех нас, и тебя в том числе.
- Ты чересчур мрачен, - беспечно отмахнулся бывший кон. – Пока моя хитрость нас ещё ни разу не подводила.
- Пока, - тут же ухватился за ненароком оброненной слово, ведьмак. – Вот именно что пока! Ты же…
Что он намеревался сказать, так и осталось неизвестно, поскольку именно в этот мгновении произошло то, чего Марк ожидал столь долго.
Тихий стон прервал разговор ваятелей. Кассель внезапно приподнялся на ложе, взгляд его лишенных век глаз утратил отсутствующее выражение, затуманивавшая его пелена пропала.
- Сколько я… спал? Сколько?.. – эфф, кашлянув, прервал свой вопрос на полуслове. Он судорожно вздохнул, повел головой и тяжело сглотнул, пытаясь прочистить горло, но внезапно его всего затрясло как от сильнейшего озноба, он захрипел и ничком повалился обратно на кровать. Таши хотела бросится к эффу, но Марк перехватил её и, отстранив, сам опустился на край кровати больного.
- Не очень долго, старый друг, - Марк потрепал эффа по плечу.
- Сколько? – настойчиво переспросил Кассель.
«Семнадцать дней» - Марк и Маддис одновременно обернулись и посмотрели на Таши, безмолвно ответившую на вопрос эффа.
- Семнадцать дней… - Кассель попытался вновь приподняться, но бывший кон легко удержал его. – Семнадцать… Что ж, – тихонько прошептал эфф смирившись и не пытаясь больше подняться, - могло быть и хуже.
Он обежал глазами комнату, словно бы пытаясь понять где находиться, взгляд его ни на чем надолго не задерживался – просто скользил с предмета на предмет, но в нём уже не было недавнего лихорадочного блеска, он обрёл осмысленность.
- Почему ты ещё здесь? – эфф резко, куда более резко чем стоило в его состоянии, оттолкнул руку Марка удерживавшую его и уселся на кровати презрев собственную слабость. – Почему не оставил меня и не ушел?
В тоне Касселя не было ни следа благодарности или признательности. Гнев - вот что звучало в нем, гнев, холодный и не знающий прощенья.
- Так многое поставлено на карту, так много ещё нужно сделать, а ты вместо этого торчишь здесь… - непомерное напряжение и ярость на краткий миг вдохнувшее силы в изможденное тело эффа дорого ему обошлось: нервная судорога вновь сотрясла тело и Кассель стиснув зубы и тихонько застонав, рухнул обратно в постель.
- Не расстраивайся, старый друг, - положив руку на плечо дрожащего эффа, как можно более обнадеживающе проговорил Марк. – Да и не твоя вина в том, что мы так задержались. Это всё Маддис. Ему так и не удалось договориться с наёмниками, вот мы и проторчали здесь лишнее время.
Ведьмак ощутил, как гнев волной поднимается в нём. Он открыл, было, рот, намереваясь высказать надменному кону все, что о нем думает, но в тот самый миг, когда резкие слова уже готовы были сорваться с уст, Грегори поднял голову и оглянулся. Маддис резко захлопнул рот и с шумом втянул воздух.
– Так получилось, Кассель. Я старался, но эти наёмники… Ты же сам знаешь какими упёртыми они бывают, - промямлил он, стараясь вложить в голос как можно больше самоуничижения, что являлось для него не самой простой задачей.
Но он справился. Эфирец нехотя кивнул и отвернулся, принимая оправдания ведьмака, а Марк снова оглянулся, но теперь в его взгляде во всем лице больше не было того пугающего своей беспомощностью выражения невысказанной вслух мольбы, что так смутила Приорра. Теперь там отражалась лишь благодарность. Искренняя благодарность за то, что Маддис всё понял и сумел правильно подыграть.
- Отдыхай, - говорил тем временем Марк. – Набирайся сил. Скоро тебе понадобятся все силы, что у тебя есть. Через пару дней нам нужно будет выступать, так что очнулся ты как раз вовремя.
Эфф, тем временем снова погрузился в наполовину бессознательное состояние отчасти от слабости, отчасти – убаюканный тихим, успокаивающим голосом ваятеля. Дождавшись когда Кассель окончательно впадет в забытье, Марк поднялся и жестами приказал всем немедленно покинуть комнату. Возражений не последовало, хотя Таши, по пути к выходу беспрестанно оборачивалась и бросала на уснувшего эфирца вполне недвусмысленные взгляды.
Уже на выходе, он чуть задержался и, подождав Маддиса, взглядом попросил того задержаться.
- Побудь рядом, - тихо, дабы ненароком не разбудить эффа, прошептал он. – Присмотри за девочкой. Не пускай ее, если вдруг захочет войти.
- Я тебе что, нянька? – ведьмак постарался передать своё возмущение не столько голосом, сколько мимикой.
- Нет, - Марк улыбнулся. – Ты человек прекрасно понимающий, что чем больше и лучше Кассель отдохнет теперь, тем быстрее мы сможем двинуться в путь.
Приорр недовольно покачал головой, но возражать не стал. Он пропустил бывшего конфедерата, вышел в коридор и тихонько притворил дверь, после чего оперся спиной о косяк и приготовился нести свою «вахту». При этом выражением его лица можно было сквашивать молоко или дробить камни – по выбору. Но он не спорил.
Марк же, тихонько посмеиваясь про себя, направился вниз. Наконец-то Кассель очнулся!
Оказавшись на первом этаже, он перевел зрение в состояние темновидения – в отличие от ведьмака, это не составило для него труда.
- Собирай наших, - обратившись к всё так же сидевшему в кресле у лестницы Кемалю, проговорил Марк. – Кассель очнулся. Настало время уходить.
Поддавшись настроению, он рассмеялся. Ожесточенно, лающе, зловеще.
- Наконец-то, Кемаль!  Наконец-то игра начнется по-настоящему! – Марк зло улыбнулся и его потяжелевший взгляд устремился вдаль, будто бы мог проникнуть сквозь время и пространство и разглядеть происходящее в Ульфдаме. – Да, теперь только всё и начнется… Настоящая охота!
Постояв некоторое время в раздумии Марк встряхнулся и направился прочь провожаемый бесстрастным взглядом убийцы. Он был всё ещё погружен в себя, оттого и не приметил странные огоньки, вспыхнувшие на мгновенья в глазах Кемаля. Вспыхнувшие и тут же угасшие. То был блеск очей хищника учуявшего кровь
- О да, - прошептал убийца. – Охота началась. Только вот кто будет охотником – это ещё вопрос? Кто будет охотником…