Первомайска

Родной прекрасный уголок
И как тебя не называли,
Послевоенный хуторок,
Затем поселком величали.
 
От первомайских демонстраций,
Поселок славный нарекли
И стал он сильно развиваться,
И будни бурно потекли.
 
Послевоенные нарезки,
Участков масляной земли,
Росли во времени отрезке,
От шахт и города вдали.
 
Целебный воздух ненароком,
Манил в чудесные места,
Вода без хлорная в колодцах,
Усладой трогала уста.
 
Не говоря о черноземе,
Полуметровый, чистый слой,
Сады, деревья возле дома,
А ночью истинный покой.
 
К примеру на американке,
У Ковалевых ночевал,
И прерывался сон мой сладкий,
Как поезд мимо проезжал.
 
А в нашем солнечном поселке,
Спокойно здравствуешь в ночи,
Не беспокоит воем волки,
Никто за стенкой не стучит.
 
Неимоверными скачками,
В деревне улицы росли,
И море звезд под облаками,
Кормились тоже от земли.
 
Под лесом кладбище просторное,
Тонуло в зелени кустов,
Местечко тихое, пристойное,
Приют где каждому готов.
 
Все ниже люди опускались,
Дома сегодня у могил,
Что как грибочки разрастались,
По воле божьего слуги.
 
Пол века в сторону отбросить,
Был хуторок в шестьсот дворов,
Почти у каждого корова,
А с молоком народ здоров.
 
Вначале коз в огромном стаде,
Гонял пастух на медовой
И были этим люди рады,
Со светлой жили головой.
 
Садили зелень и картошку,
И ликовали в дни весны,
Обогреваясь понемножку,
От ран пронесшейся войны.
 
Да жили бедно, не скрываю,
Но бодрость духа в каждом дне,
Мы двери в завтра открывая,
Горели в солнечном огне.
 
Какие яблоки и вишни,
Сейчас их вкус не передать,
Оберегал от бед всевышний,
Но приходилось и страдать.
 
Когда деревья оборвали,
От вишен красных в одну ночь,
Мы дети сильно унывали,
Нам было некому помочь.
 
Купил отец смотавшись в город,
Двустволку - новое ружье,
Разумно все и старомодно,
И нынче в памяти свежо.
 
Повесил рядом над кроватью,
Сосед отца тогда спросил,
Неужто вора стрельнешь с хаты,
Рука не дрогнет, хватит сил.
 
Отец ответил твердым басом
И больше не было воров,
И не стрельнул ни разу к счастью,
Такой вот вышел разговор.
 
Затем участки в тридцать соток,
Делили снова пополам,
Жизнь в трудовых текла заботах,
Людей ценили по делам.
 
Центральной на селе считалась,
Вначале улица моя,
Сегодня сам себе признаюсь,
Жила огромная семья.
 
В своем дворе, как на задворках,
Нам было некогда гулять,
Навоз, хозяйство и уроки,
И знали руки как болят.
 
Играть на улице широкой,
Хотели мы, но не могли,
Не стихнет боль времен далеких,
Как мы безропотно брели.
 
Туда, куда судьба толкала,
Нас одаренных малышей,
Мы благ в науке не искали,
Был здравый смысл не по душе.
 
Когда такая атмосфера,
Всецело в воздухе царит,
Отец кричал, срывать портфели,
Не нужно в облаке парить.
 
Кто знает в деревенской доле,
Удачу с зорьки до зари,
Чтоб сделать пышное застолье,
Закуской сладкой одарить.
 
И о духовной зрелой жизни,
Подумать как то недосуг,
Зачем, куда и в чем причина,
Что на тебе замкнулся круг.
 
Пробушевав всего полвека,
Поселок начал угасать,
Кто невзначай решил уехать,
Кому то хочется плясать.
 
А кто после армейской службы,
Своих не чувствуя корней,
Забыл дымят как в доме трубы,
Огни вечерних фонарей.
 
Остались старики в поселке,
Которым некуда бежать,
Смотреть уверенно в окошко,
Кого то в гости ожидать.
 
Нельзя из памяти навечно,
Страницы прошлые убрать,
На струнах чувств в делах сердечных,
Необоснованно играть.
 
Сегодня в маленьком поселке,
Дела уходят в никуда,
В округе целой и не только,
Во мрак окутана звезда.
 
Как будто жизнь остановилась
И нет в итоге перспектив,
Такое чудо и не снилось,
Какой сюжет, какой мотив.
 
Еще недавно все боролись,
За пахотной земли кусок,
Как яркий гром прослышал новость,
В совхозе разделили все.
 
Между рабочими делянки,
По семь гектаров боже мой,
Погас огонь сражений ярких,
Вечерний скрип саней зимой.
 
Спустя лет сорок в том совхозе,
За десять соток я пахал,
Припоминаю боль и слезы,
Когда в уборку пыль вдыхал.
 
С утра до ночи на комбайне,
Пока не падает роса,
Возьмешь зерна ведерко тайно
И все в работе чудеса.
 
И первомайские ребята
Глотали в шахте тоже пыль,
Однако не были богатыми,
Лишь поменяли жизни стиль.
 
Работа по часам и в смену,
После работы там же душ
И выходные непременно,
Да и сорвешь в оплате куш.
 
Загрузка школ в пятидесятые,
Три смены, что еще сказать,
Четыре класса, не богато,
Азы науки познавать.
 
Ходили дети с пионера,
С хап строя, нашего села,
Вокруг царила атмосфера,
Совсем душевная, без зла.
 
И на уроках физкультуры,
Любили в знамя поиграть,
И забивали жесткую сдуру,
Себя стремились открывать.
 
Во всех дворах большие семьи,
Веселье, крики, шум и плачь,
Свои ошибки и проблемы,
Года несущиеся вскачь.
 
Весною сразу море грязи,
При черноземной полосе,
Не побежишь дорогой сразу
И это ясно знают все.
 
Протоптанной тропинки ищешь,
Чтоб грязь как глину не таскать
И полной грудью сладко дышишь,
К чему то лучшее искать.
 
Затем на шахте два учились
И сколько осенью, весной,
В грязи топтаться приходилось,
Деревни милой и родной.
 
Какая темнота в округе,
Не видно рядом ничего,
Ну, а зимой играет вьюга,
Гудит у дома моего.
 
Галлюцинации по пьянке,
В продаже крепкий самогон,
Свои загадки и порядки,
Причуд особенных вагон.
 
Глушили сильно на работе,
Как только что и по рублю,
В смешном товарообороте,
Я до сих пор как будто сплю.
 
Одежда скудная, простая,
Обновки редко, за гроши,
Но в мир фантазий улетая,
Мы в них не чаяли души.
 
Переливать с пустых в порожние,
Как говорит моя жена,
Это сложней, чем брать пирожные,
Телеэкран смотреть до сна.
 
Приятно всем когда читаешь,
Такие оды в чью то честь,
При том и сам уже считаешь,
Какой резон мне в этом есть.
 
Отвлекся в глупых рассуждениях,
От темы скромного села,
Что мне дарило вдохновение
И щедрость скромного стола.
 
Я сколько помню были пчелы,
Отсюда пассика и мед,
Вокруг обширное раздолье,
И новостройки каждый год.
 
Тогда возможно по другому,
В деревне было жить нельзя,
Траву таскали и солому,
На блеск таращили глаза.
 
А в осень листья собирали
И заполняли весь чердак,
Зимою дертью заправляли,
Перебивались кое как.
 
Кукурузынья вырубали
И просто ставили под стог,
Такие мелкие детали,
Терзали душу - видит Бог.
 
Зовет родная Первомайска,
Опять к себе хоть на денек,
Что далеко мотаться жалко,
Но манит сердце огонек.
 
Где детство, юность пролетели
И становление прошло,
И звуки вальса отгремели,
В простом загадочном кино.
 
Могилы предков вспоминаю,
Хоть и не чувствую при том,
Границ возвышенного рая,
В текущем веке золотом.
 
И что сегодня ожидает,
В поселке маленьком меня,
Душа волнуется, страдает,
Без солнца, света и огня.
 
Писать возможно, где угодно,
А только стимул находить,
Поэты ездили свободно
Чтоб мозг любовью возбудить.
 
Не только к ближнему, природе
И окружающей среде,
А не копаться в огороде,
Плескаться в дождевой воде.
 
Привычка тянет к свежей рифме,
Чтоб не смотреть на седину,
Встречать очередные зимы,
Ждать с нетерпением весну.
 
Чтоб пообщаться на досуге,
С природой вечной бытия,
Земля вращается по кругу,
Хоть в эту чушь не верю я.
 
Земли параметры не станет,
Держаться крепко на оси,
В огромном вихре океана,
Нельзя поставить на весы.
 
Где миллионами галактик,
Земля уже окружена,
Не понимаю я как практик,
Кому теория нужна.
 
Одностороннего движения,
Потусторонних темных сил,
Что в нашем сонном отражении,
Господь случайно поместил.
 
К чему допустим Первомайску,
В момент поднять и опустить,
Сперва звездой горела яркой,
Затем изволила грустить.
 
И только кладбище под лесом,
Напоминает о делах,
О чувствах, зрелых интересах,
Что нагоняют мыслям страх.
 
Сумели как объединиться,
Питомцы нашего села,
Что им теперь на небе снится,
И как звенят колокола.
 
Что ждет вперед мою деревню,
Где абсолютной смены нет,
Живут уставшие, почтенные,
Родные все на склоне лет.
 
Поселок превратился в дачный,
Пустые многие дворы,
Пример конечно неудачный,
Но все возможно до поры.
 
На карте области донецкой,
Исчезнуть могут хутора,
Где виноград растет, орехи,
Почти у каждого двора.
 
Обидно правда, но и только,
Что можно нынче поменять,
Сейчас во времени жестоком,
Балду где можно поганить.
 
На производство в новом месте,
С удобством строить и зачем,
Терять на быт большие средства,
И создавать поток проблем.
 
Когда возможно и в поселке,
Чего-нибудь сообразить,
Для безработной молодежи,
Делами будни загрузить.
 
Хоть на второй давно распался,
Построен радиозавод,
Лет десять видно продержался,
Преодолев волну невзгод.
 
Не мне судить о Первомайске,
Но больно по весне смотреть,
Пустынных улиц в цвете ярком,
Природу рая лицезреть.
 
Нектар целебный предвкушая,
Давно желанием горю,
Во сне полеты совершаю
И с вами снова говорю.
 
И о возвышенном и чистом,
Обратно хочется писать,
Плести связующие нити,
Пути возможные искать.
 
Как быть в кипучей обстановке
И заглянуть в блокнот страниц,
Переписать шальные строки,
Где раньше не было границ.
 
Везде естественно жить можно,
Нам вообще не привыкать
В делах великих и серьезных
Везде отдушину искать.
 
Совсем естественно нелепо,
Родные корни обрывать,
Идти по зову сердца слепо,
Затем безумно горевать.
 
Хоть сколько лет уже в столице,
Не на плохом пока счету,
А Первомайска часто снится,
Зовет в лет прошлых суету.
 
Воспоминания тревожат
И настоящий зрелый быт,
Где жизнь немножечко по строже,
Побольше стрессов и обид.
 
Пора давно поставить точку
И жить на пенсию как все,
Сменить шальную оболочку
И размышлять во всей красе.
 
Идти вперед по зову сердце,
Куда б судьба не позвала
И на себя всегда надеяться,
Под кровом светлого крыла.
 
И знать, надеяться и верить,
Что на поселке ждут тебя,
И если что откроют двери,
Куда б не кинула судьба.
 
Живем дерзаем за границей,
Не зная долго ли еще,
Мы будем бегать, суетиться,
И подставлять другим плечо.
 
Вершиться все по воле божьей,
Кто в этом прав, кто виноват,
Вот если б стать хоть чуть моложе,
И вообще не горевать.
 
Поразмышляв о скорой встрече,
Поэму скромную черкнул,
Хоть ни к чему трезвонить речи,
Кричать душевно караул.
 
Все образуется и дальше,
Свершится все само собой,
Определяться судьбы наши,
В стране естественно любой.
 
И по какой другой причине,
Придется все перечеркнуть,
Мы будем твердыми и сильными,
И нам себя не обмануть.
 
Мы только так предполагаем,
А направляет нас господь
И от себя не убегаем,
Другой не ищем небосвод.
 
А ноты прожитого детства,
В ушах отчаянно звучат,
И никуда от них не деться,
И жизнь обратно не начать.
 
Лихие дни на перепутье,
Ты не проскачешь на коне,
Не убежишь совсем от грусти,
На укороченной волне.
 
Всплывают прошлые моменты
И жажда новых ярких встреч,
Свои повырастали дети
И их охота уберечь.
 
От необдуманных поступков,
От глупых и нелепых ссор,
И как входить в сердца без стука,
Как расширять свой кругозор.
 
Как мы не слушались когда то,
Так не желают слушать нас
И я фантазией богатой,
Несу в очередной рассказ.
 
Свою беспомощность и веру,
Что покорю я стыд и страх,
Себя всевышнему доверю,
Не здесь так там на небесах.
 
И если Господу угодно,
На Первомайске поселюсь,
Где буду хоть дышать спокойно
И уж конечно не сопьюсь.
 
А не угодно, только в гости,
Приеду сам пока смогу,
Хоть не скрываю мне охота,
Пожить на дальнем берегу.
 
От суеты и телефонов,
От постоянных сих звонков,
Где трактовать другим законы,
Вникать в детали пустяков.
 
В мечтах живет родной поселок
И в этом часть моей души,
Среди гигантских новостроек,
В мечтах все средства хороши.
 
Что просто родину оставил,
Я тоже чувствую вину,
Да поступил не по уставу,
Запорошился в седину.
 
Как быть теперь и сам не знаю,
А дни как ласточки летят,
К концу несется жизнь земная,
Что от меня еще хотят.
 
Когда я подведу итоги,
Или когда позволят мне,
По воле времени и долга,
Пишу уверенно вполне.
 
О дне текущем и прошедшем,
О старых, новых городах
И о делах давно ушедших,
В забытых временем годах.
 
Пока дышу под небосводом,
Душой считаюсь молодым
И не старею с каждым годом,
Совсем уставшим и седым.
 
И что так дорого и мило,
Стараюсь в строчках отразить,
Пока и сердце не остыло,
Плету любви священной нить.
 
В стране чужой мне и далекой,
Проходят свежие деньки
И в рифме я не одинокий,
Пишу не ведая тоски.
 
И ежедневно наш поселок,
Живет и здравствует со мной,
Неотразим, духовно дорог,
Своей волшебной тишиной