Алкаши

       Темнело уж. В ворота постучали.
- Кто там?!
- Да я это, - жалостливый голос говорил, что это Валерка Ведёркин, по прозвищу Бадья.
- Чё тебе?
- Дык открой!
Открыл воротину, точно – Бадья. С запахом. Почти свежим.
- Ну?!
- Братишкаааааа… Выручяяяяаааай!... – Бадья бухнулся на колени и из глаз рекой хлынули слёзы.
- Ты же знашь, што не дам! Ить не даю на водку!
- Дык знаю. А я не за этим. Дай стольник на хлебушко?!
- Валерка, етить твою мать, это что-то новое! – Я аж захохотал. – Не сожрёшь ведь стока!
- Да тебе-то чё?! Ну дай хоть полтешок, Наташка с дому выгнала!
Я прямо обалдел от такой наглости. Ну что, пришлось дать, вдруг и правда голодный, жалко, зятёк небось, муж сестры двоюродной. И, о, чудо, слёзы прям вмиг высохли! Валерка картинно раскланялся, вот клоун, задом, задом и в ворота. Я засов закрыл, да уж в дом войти, а вдруг слышу:
- Ну, скока?
- Полтяш дал.
- Ну чё, на спирт-то хватит. К Гальке пойдём или к Дундуку?
- Да тихо ты, услышит ещё! К Дундуку пошли, у ево дешевше и бадяжит меньше…
Второго я тоже узнал. Ефим, козья морда. Тоже родня. Вот же, блин, опять развели, ну гады! Да чё уж теперь, не вырывать же из рук. Да и не отдадут они, умрут, а не отдадут. Да и ладно, пейте, черти…
       Оглядев привычно двор, пошёл в дом. Отдыхать надо, завтра рано вставать, покос чай, шутка ли! Вот же, алкаши, ети их, не косят, не сеют, каждый день пьют, ничё им не надо, ничё их не берёт! Охо-хонюшки-хохо… Ну всё, спать…