Сорок имен скорби

Р.

"40 имен скорби" (с) Д. Блант.

"40 имен скорби", — единственная мысль, бьющаяся у меня в голове.
...я сидел, не двигаясь, сложив руки на коленях, и с меня стекала грязь.
Я старался не смотреть, как она расползается у моих ног вязким, бесформенным пятном.
Вместо этого смотрел на тебя.
У тебя черный рот.
Как ты могла так долго это скрывать?! Как я мог когда-то хотеть поцеловать эти губы, вымазанные зловонной жижей бранных слов?!
/это от боли, Море.../
Из тебя хлещет безумие и ненависть, но я не чувствую ничего, кроме щекочащей кожу грязи, сползающей вниз.
/когда-то эта рубашка была белой.../
— Ты. Ты. Ты. Ты... — Я обвинен во всех смертных грехах.
Будь у тебя под рукой камни, ты бы стала швырять их в меня. Все, до единого...
Моя черноротая, безумная девочка, как же так? Я всего лишь тебя жалел!
Я давно изучил все твои изъяны, твое искореженное представление о том, что Бог к тебе несправедлив, твою трусость, лень что-либо менять, твои страхи, пороки, зависть, твою слабость...
Я всегда был сильнее.
Я считал, что должен терпеть.
/40 имен скорби, Море... 40 имен скорби.../
Я сносил все твои удары, плевки, и, благородно вытирая лицо, молчал.
Я так долго молчал, что почувствовал необходимость забиться в самый темный угол и рыдать. Как ребенок.
От собственного бессилия, от твоего безумия и своей попранной гордыни.
Я знал, что если бы Любил тебя, хоть на мгновение так, как любил ту, чье дыхание до сих пор слышу, я бы пошел в ад, сражаться за твой разум.
Но я.
Не.
Люблю.
Я был верен. Медсестры узнавали меня по голосу, когда я звонил тебе.
Жаль, ты этого не помнишь.
Ты одержима.
Любовью. Уязвленностью. Ненавистью.
Я устал воевать с ветряными мельницами. Эта грязь на мне...
Несправедлива.
Всю свою жизнь я растворяю в себе чужую боль. Больше не хочу. Слишком много.
Во мне ее слишком много.
Поэтому я сначала молчал.
Потом тихо, не повышая голос, просил молчать тебя.
/просто закрой рот, закрой рот, я хочу тишины/
А потом... выпустил наружу Зверя.
Он покалечил тебя острыми клыками Правды и лишил языка.
Ты умерла.
Но кто? КТО скажет мне, отчего те, кому отдаешь время и жизнь, в последствии всегда вытирают об тебя ноги?
И отчего я так непростительно мягок?!
Я воскресил тебя.
Для того, чтобы по мне сейчас стекала грязь.
Что ж, вот я, милая. Я выставляю тебя за дверь.
Запомни меня таким.
Впечатай в память мое грязное лицо.
Мои безмолвные губы.
Мои холодные, синие глаза.
Теперь, хоть ты подыхать будешь, — я не открою.
/40 имен скорби, Море. Не забывай. Сколько тебе известно? Пять? Десять? У тебя все впереди.../
...открою, конечно.
/ты должен узнать 40. Как минимум сорок, прежде чем.../
...милосердие, девочка.
Милосердие.

P.S. ...такой я дебил.