Всё из Ничего. книга первая. 0059

(Книга первая "Ёжик в Тумане". Круг Второй. глава девятая)

Что было похоже на руины от какого-то большого строения!?
  Если бы это было разрушенное здание, то грани обломков, за которые с натяжкой можно было принять Формы, были больно уж гладкими. Если можно было так выразиться. Вся эта свалка Форм, была от «тёмно» до «светло» – серых тонов. Но чаще грани Форм находящиеся как бы в тени, казали некие оттенки разных цветов радуги. Если говорить что Мир Тумана состоял только из Серых цветов, то это было бы неправильным. Темно-серой была только Ночь. Солнышко же просвечивая Через Туманную поволоку, словно через призму, меняло спектр неба и предметов, во всех тонах Палитры. Только по состоянию и концентрации Тумана, Утром – Небо могло иметь либо светло-оранжевый, либо жёлто-лиловый оттенок. Днём – от лазурево-зелёного, или голубого, до цвета ультрамарина. Ближе к Вечеру – неоново сине-фиолетовое, затем ярко фиолетовое к Вечеру, или тёмно-синее с неоном. И розовато-жёлтое, или ярко-лиловое на закате перед Ночью. Затем краски угасали всё более и более уступая Серому. Иногда в тёмно-фиолетовом Небе Позднего Вечера виднелись точки Звёзд, если состояние Тумана было сильно разряжённым (рассеянным). На свалке Форм, Солнышко пробивалось хуже сквозь Туман, но тут имело место быть какому-то эффекту иллюминации Неба, словно отсвечивающего от Солнца, поэтому казалось светло. И спектр цветов здесь больше угадывался глазом, чем был контрастно выраженным. В дорогу с собой соорудили что-то вроде Блокнота или малой записной Книжки, где вкратце решили помечать на память заметки и резюме. На первой остановке пометили лишь «~100 м. Видимость Ц.З. – 0». Теперь же добавили новое резюме: «Порядок – контрастность и яркость цвета / света». Ещё заметили, что всё Небо в каких-то спонтанных завихрениях. Начинали появляться и догадки о Мареве лежащем гораздо далее на их Пути, в аналогии с Эффектом Иллюминации Неба. Все бродили по Свалке Форм, переворачивая порой ногами те, что были поменьше. Руками желания трогать «это» желания не было. Весь этот «пейзаж» мог бы до безумия порадовать какого-либо Художника Шизофреника-Абстракциониста, но только не ребят!!! Ибо было в этих Формах что-то отталкивающее, отвратное, что навевало на мысль, что это похоже на Испытательный Полигон для Изаура!? Настолько порою грани Форм были извращены, выворочены наизнанку, искажены, под нелепым искривлённым углом, корявы и передёрнуты, что отсюда хотелось бежать сломя голову, куда глаза глядят, но только – подальше!!! Однако, выдержке ребят можно было позавидовать. Хотя их состояние яснее можно было выразить неким ступором недоумения «Но зачем всё это!?? Зачем???». Было ясно, что сам Туман из каких-то там своих прихотей такое сооружать не стал бы, сколь бы не были они, к примеру, негативного о нём мнения!
 - «Ладно, пошли отсюда!», – как обычно первым очнулся Актион.
И все, не сговариваясь, и более не оглядываясь, направились в сторону Марева…
   Лишь некоторое время погодя, руины зашевелились, и некоторые Формы стали то восставать на дыбы, то наоборот словно зарываться вглубь. Но все они стали вновь искажаться, меняя свои и без того искажённые формы.
Это было очень явно похоже на ожившее кладбище….

          День 2-ой   «ВИХРИ ТУМАННЫЕ РЕЮТ НАД НАМИ!»

     До Марева казалось рукой подать, но шли они долго. Наконец, решили сделать привал. Ландшафт становился всё более «пересечённым», то ямки, то холмы, то вроде скалистых выростов, право не шибко высокие. Однако всё было каким-то неровным, как скомканный, помятый лист бумаги. Не заметили, как пришла и Ночь, но тут всё воспринималось иначе. И узнали ночь больше по обильной зевоте. Во всяком случае, пока не явится утреннее Солнышко, решили в путь не трогаться. Хотя Марево светило довольно хорошо. Кому не спалось, те шорились по окрестностям, стараясь не упускать из виду «привал». Светоч приволок какие-то пару «козявок», более похожие на запятую, с круглой головкой и кривым хвостиком, исходящим как бы сбоку.
- «Их там целая колония! И торчат из чего-то смахивающего на Губку! К тому же она, губка эта, словно дышит, то вздымается, то опадает. Но в разных участках по-разному. Интересно другое, если подумать о сей «козявке» плохо, то она вся как-то скручивается или скукоживается, а если хорошо, то распрямляется и начинает вихлять хвостиком!?» – выдал он с изрядной порцией юмора на лице, Берию. Актион дрыхнул, а Питера видно не было. И они стали забавляться с «козявками» посылая в их адрес самые различные эмоции и чувства. Скоро к ним присоединился и Питер, но с пустыми руками. Так они и забылись сном с забавными выражениями лиц…
    Актион проснулся раньше всех. Похоже, что ещё даже не начинал заниматься рассвет, но было что-то около этого. Интуиция его не подводила, даже в таких непривычных условиях. Часов, в мире Тумана, ещё не было, а от секундомера подаренного Питеру Спринтом, проку было мало, посему он оставил его ребятам, поручив Чету. Размявшись в спортивном духе, Актион, осмотрелся и сел. Вокруг, было ещё весьма туманно и дымчато, как обычно бывает по раннему утру. От нечего делать он полез в свою дорожную заплечную сумку. Они, не сговариваясь, условились, что в свои Ранцы почём зря заглядывать, не станут. В случае чего, полагая что, там окажется именно то, что поможет им решить какую проблему или преодолеть препятствие на пути. Загадали, одним словом. Актион сделал это, чисто спонтанно не думая, ибо что-то ему подсказывала интуиция. Он, почти не глядя, стал вытаскивать содержимое Ранца. Здесь были; запасное трико (на случай если порвётся основное), колышки (оттого что почти всю ёмкость Ранца у Светоча занял моток верёвки), потом молоток (некоторые вещи сделать в походных условиях было сложно, молоток, к примеру, создавался из нескольких этапов, включая закалку и выдержку, и т.д.), запасной ластик и карандаш, и пару листов бумаги (в случай если они потеряются относительно друг друга), сигнальная хлопушка (применяемая в спорте как стартовый выстрел) и даже свисток (если не удастся докричаться до других). А дальше из ранца вынырнули – Тапочки!? Теннисный мячик!? Ластик, выполненный в форме чёртика!? Пару промокашек!? Ленточка от Бантика!? Чернильница!? «Чёрт те знает что!» - воскликнул мысленно в сердцах Актион, вытряхивая уже Ранец вверх тормашками. Больше ничего! Но что-то было не так!? И тут, Ленточка от Бантика – зашевелилась!? Актион чуть не подскочил от неожиданности! Взяв ленту, аккуратно за краешек он поднял её и потряс. Из ленточки вывалилась какая-то «козявка», и нелепо вихляя, юзом поползла от него!? Ах, вот оно искомое!!! Инвалидство прям какое-то! Если природа наделила тебя умением ползать то, не таким же нелепым способом!? Козявка, похожая на запятую, тем не менее, подобралась к мирно посапывающему Светочу. Актиону не хотелось тревожить сон сотоварищей, и он ловко подхватив козявку на листок бумаги и скрутив его трубочкой, резко им махнул. Козявка, вылетев из сложенного трубкой листа, совершила, наверное, первый в жизни полёт, по неимоверно высокой и крутой дуге! И довольно далеко от места старта! «Рождённый ползать – летать не может!» – вспыхнула в Сознании Актиона какая-то старая притча. Ага! Явился Туманище! Нашёл-таки пропащее дитя! Пронеслось в уме Актиона, и словно в подтверждение сему, явился ещё один шутливый афоризм:
- «Ёж – птица гордая, не пнешь, не полетит!»….
  Собирались не спеша. Сначала Актион всех хорошенько погонял с молотком (в добрую память о Бите Спринта!), припомнив им козявку! Это было вместо утренней спортивной разминки. Потом выяснилось, что козявки было – две!? Вторую искали сообща. Нашли в свёрнутом клубком мотке верёвки в Ранце у Светоча! Вся троица божилась Актиону, что никто сии козявки-запятые в Ранцы не подкидывал. И они, наверное, умудрились забраться сами, что было правдоподобным. Впервые родилась в экспедиции тирада – «Знак Препинания» и в шутку и всерьез.
  Солнышко разошлось уже весьма ясно для Утра, и для сих более Туманных условий. Но носило какой-то нелепый неоново-лазурево-лиловый оттенок. Всё здесь было не так, и Солнышко светило весьма смутно, и положение его показывало уже в сторону Дня!? Словно они по запарке свернули в сторону - День!? Но гадать не стали и наконец тронулись в путь. Марево же не исчезло, но несколько изменило свой оттенок, хотя это могло показаться из-за утреннего освещения, ибо ничего определённого в этом изменчивом мире было сказать нельзя!
  Вскоре добрались и до колонии Козявок. Это больше было похоже на ростки, а «губка» на болото (если бы они знали, что есть кое-где таковое). Запятые-козявки то поднимали свои головки, то опускали сгибаясь. Оттого казалось, что они кивают головами в знак согласия. По «Губке» идти было невозможно и опасливо, посему её обошли слева. Но вскоре Лужи «Губок» стали расти по объёму, и найти проход меж ними становилось всё сложнее. Дальше сколько могли видеть глаза, шло необъятное «Губчатое Море», где и козявки уже виднелись не с палец длинною, а с пол руки и более. Действительно - Знак Препинания!!! Через который, пройти возможным не представлялось! Столпились на некой последней отмели и стали решать, что делать дальше. Обратно идти не хотелось. Предложения были повернуть маршрут на День или на Ночь!? Актион упрямо молчал. Затем уселся подле «Моря» и задумался. И все уже ждали его последнего слова. И тут Питер решил развеять обстановку, рассказав Актиону о забавной особенности Козявок-Запятых, иронизируя как можно острее. Ибо, по пробуждению, всем было «не до шуток», и рассказать про это, никто Актиону не удосужился. Актион же не выразил адекватной реакции юмора. А как-то странно посмотрев на Питера, достал из Ранца пресловутый Молоток!? Казалось, что он решил повторить «утренние маневры» с бегом от Молотка!? Но он вдруг трахнул молотком по «Губке»??? А затем встал на это место и попрыгал! Губка стала упругой и эластичной!? Но не проминалась глубоко под ногами!? Ура, решение!
   Соорудили эдакие длинные палки с заострёнными концами. Когда колешь «Губку» остриём, то она словно от боли стягивается, натягивается и становится достаточно твёрдой. Но Актион наказал, что б не рисковать, идти каскадом, т.е. параллельно друг другу – раз, и не одной шеренгой, а с разницей в отставании в два шага, каждый относительно идущего рядом – два. Получалась эдакая шеренга по диагонали. Но пошли хорошо. По «губке» идти было даже несколько приятно, из-за её упругой эластичности! Актион оказался прав в одном, не всегда «Губка» реагировала на покалывание одинаково! А большие Козявки-запятые, порой стремились стелиться под ноги. Похоже, что получалась разница в реакции между «Губкой» и «Козявками». Питер пытался покалывать и козявки, но они начинали под ногами скручиваться, и оттого пройти становилось ещё труднее. Однако, кое-как с горем пополам прошли! «Море» кончилось как-то внезапно. Хотя по началу казалось ему конца не видно. Тут же буквально свалились на более надёжную поверхность. И стали ломать головы, что написать в заметках!? Но тут блеснул Берий, выхватив Блокнот из рук Светоча, он молча написал – «(,) Знак Препинания – Кол – Губка – Сила поверхностного натяжения». На том и порешили. Правда, держать обратный путь через эту «Губку», ни у кого желания не было! Но предложили идти полукругом и в сторону Ночи, а там видно будет.
- «Если тебя ломом да промеж хребта! Что с твоей спиной произойдёт!?» – как-то грубо по-садистски вопросил Актион, вместо ответа Светочу на вопрос, что его надоумило, на данную методу прохождения «Губчатого Моря». Светоч аж онемел от такого заявления!
- «У тебя бывало по утру после тренировок, что спину не разогнуть было!? Словно лом проглотил!?» – пояснил более доходчиво Актион. И Светоч, -
- «Ах, вот где собака зарыта! Значит сиё «Море» что-то типа нервной системы, при воздействии на кою, таким макером, выходит эффект некоего «Ступора Лома»!? Или – Паралич, вроде такое понятие имеется!».
– «Ну, паралич не паралич, Губка словно немеет от укола Колом! А во-вторых, отступать при первом же препятствии, или искать пути обходные, - это более по части Изаура, но только не в моём Амплуа!», - отмахнулся Актион от заумных понятий. Но тут вступил Берий,  -
- «Я так вот что полагаю, что козявки это – что-то типа сенсоров эмоциональной волны Духов, в этой нервной системе. Словно волосы на коже головы. Только с той разницей, что от ужаса у нас волосы дыбом встают, а тут нечто, – наоборот, в ноги тебе ложатся. Но собственно я не о том сказать хотел. Мы переходили косой линией это «Море», а косую линию можно за символ письменный принять, что значить станет – « / », либо «И / ИЛИ», либо «ИЛИ / ИЛИ»! Я могу пояснить даже отчего! Так вот можно притчу сложить о том, как мы «Знак Препинания» (запятую, т.е.) при помощи Косой «И / ИЛИ» преодолели!!! Здесь «ИЛИ / ИЛИ» как мост чрез канаву получается!!!».
Светоч аж засопел от зависти, какую идею Берий выдал! Все уже были в Пути, когда Питер вопросил, -
- «А что мы можем в этом Мареве найти!? Марево как Марево, ему, как и «Морю Губчатому» конца и края не видно!?».
И теперь все обратили внимание что, лишь издали Марево казалось на одном месте выражено и более конкретно. Теперь же оно раздалось во все стороны и как-то рассеялось по Небу.
- «Мы когда Цитадель потеряли!?», – вместо ответа спросил Актион.
- «Метрах в сотне», – ответил за Питера, Светоч.