Закономерность круга 2. Глава 18

              Лера, находясь в незнакомом, достаточно загадочном, ужасающе красивом  месте, все больше поддавалась панике, металась, пытаясь освободиться, но вьюн держал ее крепче ремней. Мимо, безмолвно проплывали прозрачные существа, не обращая на нее никакого внимания. Кто-то из них внезапно растворялся, будто дымка от налетевшего ветерка. некто взмывал вверх и перед ним открывались небеса, озаряя просторы лазурью. Некоторых затягивало в низ. И лица их искажались в страхе от неизвестности, или неизбежности….
 Все было странным, настораживающим, а больше всего, что  не было звуков.  Никаких! И это еще больше угнетало. Как и то, что она не имела понятия о ВРЕМЕНИ, теряясь в нем.
Внезапно  почувствовала, что устала бороться с действительностью, опустила руки и наблюдала, просто наблюдала за тем, что происходит перед глазами. Время от времени забывая, кто она и где. Но как только память возвращалась, Лера  заставляла себя перечислять имена, даты, события. Все шло по кругу. Иногда ее внимание привлекал ангел, спустившийся с верху и, не смотря ни на кого конкретно,  беззвучно открывал рот, как бы нечто провозглашая, и все замирали. Каждый раз, когда он «выдвигал свою речь»,  к нему подлетали еще несколько таких же как он – крылатых, но отличающихся от него размером и оттенком одежд. И, выбрав из замерших одного, двух, очень редко трех, открывали двери, которые внезапно появлялись перед ними, и  уже не испарялись, а медленно выходили в них.  Двери же, закрывшись за маленькой процессией, растворялись в небесном просторе. 
- Где я? Что со мной? А сколько я здесь? – Задавала Валерия сама себе вопросы, очнувшись в очередной раз. – Ничего не чувству… Ничего не помню…. Ой! – вскрикнула она и заметила, что на плюще, окутывающем ее,  появились острые шипы и один из них вонзился в ее, бездейственно болтающуюся  руку. Капля крови стекала по руке, переливаясь во всей окружающей чистоте, становясь рубиновой.  – Ой! – воскликнула она второй раз и выпрямилась как статуэтка.  Плющ перестал двигаться и обматывать ее, но шипы вылизали то тут, то там, острые и частые. Очередной укол и Лера поняла, что к ней возвращается память. Картинки понеслись одна за другой, меняя события прожитой жизни. Она невольно дотронулась до своей груди. Как же там пекло! И боль проснулась, с небывалой силой. Вздрогнула всем телом, сгорбилась. Руки, инстинктивно, взлетели к лицу. Ладонь была вся в крови. Лера недоумевала - что это? А в памяти сработал стоп кадр, отделяющий ее от хроники воспоминаний.
Капля скатилась на лист плюща, он моментально сморщился, стал багровым. Встряхнулся, как бы очищаясь, и капля побежала  ниже. Разлилась красным пятном и заструилась рекой, заполняя собой пространство. Тела замерли, опустили головы, изучали возгоревшийся алым цветом участок, поднимали головы – смотрели друг на друга и опять, опустив головы, изучали бегущую красную нить. После нескольких подъемов головы, Лера заметила, как их ноздри раздуваются, все шире и шире, вдыхая запах алой жижи, а значит  - ее. Леру охватил ужас.  Скрючившись, насколько могла, попыталась закрыть глаза, чтобы всего этого не видеть, только веки не слушались, упрямо разъезжались, демонстрируя происходящее. Существа уже опустили руки в ее кровь,  впитывали ее в себя, высушивали, обесцвечивали, не успевшую убежать далеко, красную ленту…
Лера почувствовала, как боль покидает ее, а вместе с ней уходят и те малые, с трудом вынутые, картинки  памяти. В тревоге и новом всплеске паники, Лера  принялась рвать листья, окутывающего ее плюща, прикладывать к ране на груди, стараясь прекратить капать кровь,  пряча за листьями свою,  открытую душу.
Была ли она в памяти, или опять отключилось, только теперь место обетования сильно изменилось – зелень стала сочной, прутья лозой, а существа, как медузы,  парившие вокруг нее, замерли в своих необычных позах, слегка склонив голову в одну сторону, как бы прислушиваясь к надвигающемуся. Внезапно, все вместе, испуганной стайкой рыб, бросились в рассыпную.
Лера повернула голову, но могла этого и не делать. Нечто водворялось к ней. Оно росло, заполняя собой все, что можно было заполнить. И Лера начала слышать: стук своего испуганного сердца, трепет убегающих, шелест листьев и одежд, взмахи крыльев, журчание воды и даже, как проплывали над ней облака. Чем ближе ЭТО подходило, тем сильнее становились звуки. И то, что под ее ногами казалось плотным и твердым, оказалось мягким, как пух тополя, укрывающий землю…
 Туп, туп, шарп, шарп – под ногами  сочная майская  трава.
Шарп, шарт, туп, туп – плющь сбросил листву и оголил ствол.
Туп, туп – выстрелили бутоны.
Шарп, шарп – Зацвела Сакура.
И вот она уже сбрасывает лепестки, укрывая ее ноги. Еще миг – и опять все белым бело. И только некоторые листочки вспорхнули мотыльками ввысь.
ОНО было здесь, рядом, вокруг, во всем. Глаза привыкли. Лера начала различать силуэт:
Крылья сомкнулись впереди, прикрывая его и кокетливо изображая величественное сердце. Перья дрожали, как бы дыша. Она, почувствовала  взгляд, изучающий ее, еще не видя глаз.  Он переходил от точки к точке, с невообразимой медлительностью, штудируя ее, познавая. Понравилась. Ибо от ЭТОГО, что явилось перед ней,  пошли приятные флюиды и крылья дрогнули, раскрываясь. Плавно, грациозно - как бабочка избавляется от кокона. Расправились и отъехали за спину. Выровнялись и опустились на траву, расстилаясь мягким ковром.
 Сначала Лера увидела волосы – блестевшие и играющие с ветерком. Но вот проявлялись знакомые черты лица, но уловить, кто именно это был, она так и не смогла. Лицо менялось, постоянно, но оно не было чужим, оно было родное.
- Кто ты? – спросило грудным голосом бесполое существо, не прекращая изучать ее бездонными глазами. А волосы, как антенны, тянулись к ней.
- Я человек! – Ответила Лера и похолодела, заметив, что это вовсе не волосы, а тоненькие змейки ползут к ней. Врезались глазками, рассмотрели, и спустились на плечи.
- Человек… – повторило ОНО, сделало круг и вернулось на место. – Съешь плод, познай себя.
- Спасибо. Я не хочу.
- Не хочешь понять?
- Есть не хочу.
- Тогда прикуси – утоли жажду знаний, иль испей до дна чашу жизни.
- Спасибо. Только я пока не хочу.
- Хочешь, но не знаешь  - ГДЕ, не ведаешь - ЗАЧЕМ, не видишь – ЧТО…. Сделай и будешь знать.
Лера опустила голову и заметила, как вместо листвы, на лозе, буквально только что бывшей тонким вьюном,  висят плоды, меняя форму и цвет.
- Спасибо, но я откажусь, ибо и так знаю боль….
- Познала….  Значит, правда, ты еще человек. Что дашь взамен свободы? – Лера молчала, но не могла сдержать свою мимику, скривилась и прикусила губу. – Что, - тут же отозвалось творение, - колючки въелись и зудят?
- Наверное… - вздохнула и произнесла: - Только у меня ничего нет, для Вас, на выкуп.
- А память?! Дай ее и будет так легко и беззаботно…
- Нет! Я с таким трудом вспомнила себя и всех кого любила. Нет! Пусть будет больно, но я не расстанусь с ней. – у Леры хватило сил даже расправить плечи и вздернуть подбородок: - Их силы поддержат меня.
- Как хочешь. Все упрямы…, поначалу. Потом, устав, расстаются со всем, до маленькой капли. – ОНО опять проплыло вокруг нее, таща за собой опущенные крылья, меняя раскраску окружающего. – Так не отдашь?
- Нет!
- Человек! – Не то утвердило, не то посмеялось. – Имя помнишь?
- Валерия, Лера!  - Тихо сказала девушка и повторяла все громче и громче: – Лера, Лера, ЛЕРА! – Закрыла глаза, продолжая, утверждая повторять, пока не обессилила. Очнулась, в голове было все, что произошло, за исключением одного - она, по-прежнему, не могла определить время.
ТО исчезло, а вместо него сидела птица Феникс с женским, таким родным, заботливым лицом…. Лера уже было обрадовалась, понадеялась, что узнает его…  Как птица, только их глаза встретились,  вспорхнула и улетела.       
****
- Иди спать! – Сказал Дэн Игорю.- Я подежурю. Утром женщины отправятся за ней.
- Она выйдет из комы? – не сдвинувшись с места, спросил парень, нежно поглаживая пальчики руки Валерии.
- Выйдет. Я сделал все с ее телом, а они вернут душу. Иди. Наберись сил. Все будет хорошо.
- Дэн, хоть ты мне скажи, почему, наши любимые, должны пройти через все кольца Ада? Почему все те, кто приезжает сюда, в этот дом, за жизнью, получают ее в подарок и прожигают, без забот и тревог? Без боли и страданий, без страха потерь? Все! Кроме… - он не договорил, опустил голову, сглотнул боль, вцепившуюся в его грудь и подбирающуюся к горлу.
- Не знаю, Игорь. Да, думаю, никто не знает. Но понимаю тебя, сам не раз задавался этим вопросом. Может быть - это плата за главенство, за ответственность, что мы несем за всех в Роду. А возможно и потому, что мы страдаем здесь, а они будут отвечать, ТАМ! – Дэн поднял руку, указывая куда-то вверх.
- Там?! Что оно – это ТАМ? Где оно? Главенство! Какое, Дэн? Сколько я себя помню – вы их рабы! Рабы чванства, безразличия и хладнокровия!
- Не говори так!
- Как? Неужели ты сам не видишь? – Игорь взъерошил сою голову, потер лицо руками, разгоняя кровь, расправил косточки и опять вернулся к разговору. – Вижу, что знаешь, что понимаешь. И все понимают. Но все равно, придет время и вы понесетесь  - тонуть в болотах, изнемогать под когтями диких животных, собирать ночами цветочки, на заре росу, чтобы напоить тех, жаждущих,  жизнью и страдать от их грехов! Охохо….  И ты говоришь – это не рабство!
- Это наш крест.
- Не хочу я веками влачить его. Пусть жизнь будет короткой – но безоблачной. Я хочу, чтобы все девочки были здоровы и радостны. И Валерия, и жены ваши и девчушки, и Вилен… Чтобы поражали сердца своей красотой, а не лежали бездыханным овощем. Господи! Да услышь же ты меня! Ниспошли радости! Не многого прошу, только – смущаться от подколов Евгении, забывать о возрасте под взглядом Вел, болтать до утра с Виен. Баловаться, как ребенок, с девчушками и таять от улыбки Леры….  Пусть это будет короткий срок, но, чтобы больше не видеть их такими. – кивнул головой на бездвижимое тело Леры и отошел в сторону, опустил голову, сжав ее руками.
- От срока жизни ее суть не меняется.  – тихо проговорил Дэн.
- Меняется!  - Скупые мужские слезы скатились по его щеке. Игорь зажал пальцами глаза и с болью вздохнул. Дэн положил ему руку на плечо:
- Игорь! Все, что ты сказал – будет! И очень, очень скоро, и неимоверно  долго! Мы изменим свою жизнь и больше никто, и никогда не обидит наших жен, детей, близких! Даже словом. Я тебе обещаю. Только… подожди немного. – Игорь закивал, а Дэн, не снимая руки с его плеча, продолжал: - Видел, шрама почти не осталось. Эликсир делает чудеса! Она дышит сама, без  аппарата. Нет шумов в легких. Правда, аппарат стоит так, для страховки. Просто она иногда забывает дышать…. Подожди до утра, пожалуйста.
Парень кивнул и удалился быстрым шагом.
- Больно на него смотреть. – из соседней комнаты вышел Влад, он давно пришел, но боялся вмешаться. – Больно и радостно. Он любит и любим. Не каждому дано испытать такое.
- Еще ты заплачь! Заядлый холостяк…
- Смотри, договоришься. Влюблюсь в Агнию, выращу и буду твоим зятем. Что тогда запоешь?
- Вальс Медильнсона! Не пугай, влюбись сначала. А там рассмотрим. – слова прозвучали просто и Влад заметил, что Дэн, даже половину не осознал из их разговора, однако продолжал, чтобы вывести хоть друга из тупика негатива:
- Что рассмотрим? Трепет души моей?
- Подколки Ев! Ты их пройди, а там и сватайся.
- Ужас!  - усмехнулся Влад, присаживаясь  на стул, на значительном расстоянии. - А ведь такая изящная, хрупкая. А послушать вас, так сама ведьма! – Дэн сжал кулаки, но на этом все, что он смог выдавить из себя в данный момент. Влад перевел тему: - Ну, а теперь, серьезно. Неужели нельзя ее вывести из комы, миновав такие сложности?
- И это спрашивает практик! Давай, действуй!
- Не поддевай.
- Ну, тогда бери бубен и пляши. Может, так поднимешь ее. – Дэн уселся на подоконник и уставился на  товарища. Влад встал, запрокинул руки за спину и, размышляя, принялся  мерить комнату шагами.  Пауза тянулась. Влад пару раз взглянул на друга:
- А ты намного спокойней, чем когда на ее месте лежала Вел.
- Не стану отрицать. – закивал головой Дэн. - По многим причинам, спокойней. Первая – Вел была заложницей, потусторонних сил. А Лера получила ранение от вполне реального урода.  Тело Валерии уже здорово, остальное – наверстаем. И еще. Тогда, в те дни,  ни моя  Ев, ни  Вел не обладали тем даром, что есть сейчас у них. Я знаю, они вернут ее!
- Ты абсолютно прав. Вы стали другие. Смелее, решительнее, тверже. Мне нравится! - говорил Влад.
- Мы, Влад, МЫ! - исправил его Дэн. - Или ты решил отделиться?
- Не ерунди. Я ваш, со всеми потрохами, был, есть и буду.
- Ты?! – наконец в глазах Дэна сверкнула улыбка.
- А то нет… С того самого дня, как ты, вынес меня и мою мать из огня…. Эх! – Влад отвернулся, чтобы друг не увидел влажных глаз. – И почему мамка не захотела остаться с нами. Так бы прильнул к ее плечу, поплакался в жилетку, а то все подушке, да подушке.  Словно барышня!
- Кисейная! – Расхохотался Дэн, но в душе, так ясно понимал друга.
                Ночь только расправила крылья, затягивая Ев в свои сети, как мобильный звонок вырвал назад:
- Слушаю! – На том конце всхлипы и бормотание. До Ев не доходили слова, а только по мелодичности она поняла – подруга.  – Оль! Что случилось? Ты можешь не реветь?
«Извини, что разбудила…»
- Прекрати! Мы не чужие. По-моему…, я поняла. Так. Мы на Юге, небольшие сложности. Но ты берешь билет и  к нам. Слышишь? Летишь к нам, на отдых.
«Правда, могу прилететь?»
- Кривда! Конечно же, можешь. Приедешь, все расскажешь. И это….  Если нас с Вел не будет, то Виен на месте, встретит, разместит. А мы подтянемся. Праздники отпразднуем, сынуля твой, с Агнией походит в школу. Все, спать хочу, прости.
«Спасибо.» – Сказала подруга и Ев поняла – успокоилась!
Покрутилась в постели, посмотрела на часы – два! Сна ни в одном глазу. Облачилась в теплые мягкие вещи и пошла в комнату Леры.
- Что за чудо – юдо?! – Увидел ее муж.
- Не изображай Мороза. Тебе не идет.
- И не думал. – Усадил на колено, поцеловал холодные ладошки и спрятал их к себе за пазуху. – Льдинка! Кто разбудил?
- Я росту в твоих ассоциациях! Разбудила любимая дженщина.  У Ольги неприятности, но что, я не стала вникать посреди ночи. Просто сказал, чтобы утром подняла свою попу и прилетала. Ты же не против?
- Как же я могу быть против, единственной и неповторимой, твоей любви! 
- Дэн, я серьезно.
- И я. Не смотря на ремонт, болезнь Леры, места ей найдем.
- Так и убила бы! Но думаю, ты мне еще пригодишься.
- Интересно, и в каком качестве?
- Грелки! – Ев еще сильней прижалась к нему.
- Приятно слышать! – Шептал он ей на ушко. – Что не батарея…
- Учти, я злая, потерявшая сон. Что ты  еще хочешь услышать от меня?
- Маленькая моя, любимая! – Уложил он ее голову на плечо. – Засыпай, скоро меня сменят, и я отнесу тебя в кровать.
- Холодную…
- Вреднюличка ты моя. Сколько лет мы вместе, а ты все бурчишь и бурчишь… Ведь знаешь же, что не дам замерзнуть.
- Как Лера?
- Без изменений…
- Бедняжка. – Подняла голову, посмотрела на парафиновое лицо девочки, заостренный носик. В глубине все перевернулось и ей, больше всего на свете захотелось разорвать своими руками этого…, недоумка, поднявшего руку.  Она даже имени не хотела назвать, урод он и есть – урод! Только его уже судьба наказала…. Ев опять положила голову на  плечо мужа, задышала в шею.
- Может, хочешь чего? – прошептал Дэн.
- Колыбельную!
- Любовь моя! Два часа ночи. Мне жаль будить Эдгара, да и Вел не поймет.
- Да, ну тебя! Ты вредный. – Но Дэн, не обращал внимание на ее бурчания, шептал на ушко ласковые слова и убаюкивал, как добрый заботливый кот, поглаживая по спине сильными, горячими руками. 
                Рассвет не спешил просыпаться, хотя часы выдавали, насколько он опаздывает. Влад смотрел на небо, пытаясь понять, быть дождю или нет. Скрипнула дверь и Жаннетт пробралась в комнату на «мягких лапках кошки».
- Что нового?
- Ничего! – Ответил он и повернулся. – А ты чего спозаранку бегаешь?
- Да так! А где вы дели пулю?
- Вон, в баночке лежит. Игорь не дает выбросить.
- Я возьму на часик?
- Хоть на два. Ментам хватило одной.
- Ясно.
 Она умчалась, а через час позвала всех к себе:
 – Знаю, что рано, что столько дней без сна, но у меня есть новости. И прежде чем вы займетесь своими делами, а особенно вы, мои дорогие сестренки, выслушайте!
- Мы все во внимании! – Сказал Жан.
- Так вот! Я все время прокручивала в голове тот вечер и не могла сопоставить некоторые моменты. Во-первых – у Пауло не было оружия и вдруг он стреляет. А глаза? Его глаза, помните на съемке? Я крутила и крутила ее, смотрела и так и эдак – ничего. Затем взялась за свою голову и, поняла! Это был пистолет Карла. «Ну и что?» - Скажите вы. И соглашусь с вами. Но есть еще одна деталь. Я у ворот подобрала гильзу. Как она меня дождалась – могу только удивляться. Вы только посмотрите. – Жаннетт положила гильзу и пулю на ладонь и передала Гаям. – Видите? На ней иероглифы! Она им заговоренная. Не важно, помечены были ли остальные, но эти я разгадала! Карл увлекался древним миром и это не странно. Из всех культур он предпочитал Египет, его Богов. Помните, в избушке, мы нашли его дневник – я его прочла! Там много интересного – про богов, про напитки бессмертия. Он делал опыты и пил настой лотоса. У него были большие планы на мятеж, ведь ему нужны были ваши кладовые, ваши книги. Он был уверен, что там есть запись единственной формулы, скрывшейся в древние века от человечества. Он предполагал, что именно вы завладели пергаментом.  Он давно разобрал наш эликсир, в дневнике есть записи, на ингредиенты. Но он ему не поддавался. Это тоже написано в дневнике. Кстати – он экспериментировал на сородичах. Правда, имен не знаю, нигде нет, ни одного, просто написал, что смог вылечить их малые недуги. – шумок пробежал по комнате, Гаи и сами догадывались, что некоторые семьи были для Карла подопытными. Жаннетт выслушала их реплики, не вставив ни слова и продолжила: -  Для него нижний Египет был своеобразной Библией. И тут он узнает, что в основе у нас тоже лилия, их – лотос. Вот и решил, что вы отдаете предпочтение Верхнему Египту. Это мы знаем, как он заблуждался. Но он – алхимик, этого не знал, он верил своим опытам, исследованиям.   Но совсем недавно он понял свою ошибку и соединил две Земли! Нормальными словами – две религии, и понял, что если почитать бога Ра, то тепло будет дарить ему вечную жизнь. Сумбурно получается, просто я спешу сказать главное. Он питался теплом людей, как и что, пока не разобралась. Где-то, в средине тетради, появилась запись о Маат. Вы помните – богиня правды и мирового прядка. Так вот, он считал, что служит ей.
- Это абсурд! – Перебила Жаннетт Вел. – Я хорошо помню мифы. Их нельзя воспринимать как постулат. Они настолько противоречивы!
- Тем не менее, в этом весь Карл. Верим мы или нет, но он находил лазейки в самих письменах, папирусах. Складывал, переписывал и, получал желанное! И…  - Жаннетт умолкла, приковывая их внимание: - Он считал себя Богом Анубисом! Вот откуда все ссохшиеся части тела – он бальзамировал.  Считая, что этим удерживает души усопших в своей власти.
- Но что это дает нам? И причем тут Пауло? – Спросила Ев. – Неужели ты думаешь, что Лера в древнем Египте?
- Естественно нет! Небеса одни, как их не назови, с какой точки не смотри. Как и Боги. Сколько бы религии не дрались за первенство  и их покровительства, Творцы восседают в одном месте. А уж на небесах, или… Да как бы мы не назвали Низ и Верх, земля круглая! 
- Насчет этого, я с тобой согласна. – Вел поглядывала на часы. – Богов много и, тем не менее - Он един. И что нам делать?
- Хорошенько подумать! – ответила Жаннетт. - Скажу одно, Пауло не стрелял. В нем был Карл. Когда его тело сгорело, его дух вселился в Пауло, всего на несколько минут, в надежде, что успеет переселиться или завладеть душой Леры. Отправить ее по своему пути, а самому вжиться в ее тело. Но все пошло не так. Лера оказалась сильнее, чем он думал. И Еще…. Я не хотела вам пока говорить, ждала до более благоприятного времени. Это Агния ему помешала.
- Как?! – Голоса соединились в мощное эхо.
- Кто-то из предков контролировал девочку, оберегал ее. Я даже не ожидала такой помощи, но они…, они просто уничтожили его! Я видела ЭТУ СИЛУ! Это нечто неописуемое! Рассказать и донести невозможно, ЕЕ нужно прочувствовать.
- Жаннетт, ты хочешь сказать, что Ния, наша маленькая девочка, была там? – Жан просто опешил от ее сообщения и побелел до такой степени, что губы покрывались синевой.
- Нет, конечно же! Что это вам сбрило в голову?! Она была с Ником, как и Славки. Это все ее испуг. Что она думала в этот момент, мы никогда не узнаем. Но это помогло. Я помню, как меня просто вынесло на ту площадку, и во мне было столько сил, столько знания!
- Фух! – Ев отлегло от сердца, и она спокойно задышала. Но уточнять не стала, на повестке ее дня было спасение Валерии и она сосредоточилась на этом. – Жаннетт, давай к сути. Лера уже столько времени там, где ей не надо быть!
 - Да, да! Я помню. Прежде, давайте подумаем, вот прямо сейчас, все вместе, несколько минут.
- Жаннетт! Мы столько думали, что уже коробочка скоро треснет! – вспылила Ев.
- Правда, Жане, говори, что ты там хочешь обсудить. – умоляюще попросил Эдгар.
- Да. Карл, как и его письмена, то есть иероглифы – был непостоянен. Поэтому и писал знаками, чтобы можно было перекрутить, переменить. Все может быть, что выкуп и не нужен!
- Как это? – Ев привстала после ее слов и тут же присела обратно. – Я слышала своими ушами!
- Но мы тогда не знали, что он сделал это преднамеренно!  Почему вы не хотите подумать о другом конце данного мероприятия?! Вы придете туда, обе! Не может разве быть такого, что Он уже там, ждет вас! Что вы и станете платой за Леру, а Карл, тем временем, вернется с душой Леры в этот мир? – Жаннетт видела, что зацепила их. – Ну, хорошо, это худшее что может произойти, но! Ссылаясь на идеи Карла, попробую предположить следующее – вы приходите, отдаете просимое, а это и есть вход души Леры в тот мир? Вспомните, верующие Египтяне приносили в гробницу все – от пищи, до рабов. И все для обеспечения своей загробной жизни.
- Н-да! – Почесал затылок Дэн. – И наши, до сих пор, вкладывают усопшему деньги и разные мелочи. Не только как плату Паромщику, но и для обеспечения.
- Вот! Я же об этом и толкую! Карл во всем следовал за Египтянами,  а в НЕБЫТИЕ особенно! Веря во все, что писал.  А он-то знал, какой силой обладают слова и как они могут повлиять на окружающий мир.  Что тут говорить, всем известно, что одним словом можно убить!
- Я потерялась! – Ев схватилась за голову не в силах больше думать. – И что делать?
- Ты можешь побывать там еще раз? Внимательно все послушать и посмотреть. Есть ли там знаки причудливые, буквы. Ах, как бы было здорово получить картинки.
- Зашибись! И как ты это себе представляешь? Может мне еще с собой камеру протащить? Не уверенна, что таможенники пропустят.  А нет, ты думаешь, что я по блютусу скину, с телефона!
- Ев, ну не сердись! Я просто боюсь сделать ошибку. Это мысли вслух!
- Понятно! – Заключил Жан, - что ничего не понятно! И сказать нечего.
- Ладно, вы тут думайте. – Ев быстро отбросила раздражительность, зная, что на кон поставлены не только жизнь девочки, но и их тоже. - Я проведаю Леру. Теперь легче, я знаю, где она. И осмотреться постараюсь, получше.
****
              Ев шагнула в уже знакомую ей дверь и, чуть не провалилась в воду.
- Не поняла! И что теперь мне делать?  Жаннетт права, все так изменчиво. Еще вчера тут была поляна, а теперь … - Она смотрела на гладь воды, которая отражая высь, сливалась с нею. Вздохнула,  дотронулась ногой, та задрожала, образуя круги – от маленького, до большого! Присела, собираясь измерить  глубину, как сразу же поднялась – мимо проплыл паромщик. Капюшон был глубоко опущен, но она слышала, как он вдохнул ее запах и, потеряв к ней интерес, поплыл дальше, каким-то образом уводя за собой воду. – Так-то лучше!
Лера стояла, прикрыв глаза. Вокруг ее ног шелестела листва, а усики побегов тянулись к талии. Ев не спешила обращать внимание девочки на себя, собираясь выполнить просьбу Жаннетт, но Лера, услышав легкий, новый звук, открыла глаза:
- Ев! Ты пришла меня навестить! – ее голосок прозвучал радостно, даже спокойно, словно Лера была у себя дома.
- Милая! Как бы я хотела сказать, что пришла за тобой, но пока не могу.
- Не волнуйся! У меня уже все хорошо. Мне не больно. И я скоро стану деревом!
- Лера! – Испугалась за нее Ев и подбежала ближе.
- Не надо грустить. – Улыбнулась ей девочка и Ев показалось, что к ней потянулись листочки. – Я буду деревом, таким красивым и живым!
- Ты не будешь деревом! – Заявила Ев, глаза загорелись гневом. – Я не дам им сделать из тебя это! –  она не раздумывая  потянула за побег.
- Осторожно! – Зашелестела Лера,  голосом тихим. – Там острые шипы. Я укололась. Знаешь, сколько было крови! И эти, питались ею. Правда…. боль ушла. Теперь мне хорошо.
- Лерочка! Милая! – Ев общипывала листочки,  они тут же появлялись, она обрывала, а они росли! – Ты не дерево! Ты человек.
- И он поверил, что я человек.
- Он?! Это кто?
- Птица. Большой такой птах.
- Какая еще птица?
- С человеческим лицом. Таким знакомым, только я его не узнала.
- Испугалась? А он тебя обидел?
- Нет! Просто вопросы задавал и говорил загадками, а  я все понимала.
-А имя, имя он назвал?
- Не знаю. – Листочки ее затрепетали, побеги поползли к ногам Ев, а руки, как две лозы, взлетели вверх, ища за что зацепиться, прошлись по спутанным ветками волосам и упали обратно.  – Или не помню…. Да нет, не называл.
Ев машинально накручивала на руку побег, клубок уже не вмещался в ладони. Прикусила губу, обдумывая слова девочки, и разглядела, как под ее движениями куст распускается, словно вязаный свитер. И вот уже талия Леры чиста. Потянула сильней и оторвала от коры огромный кусок.
- Нет, моя дочь, ты не будешь деревом! Ты веточка в нашем роду. Чудесная, цветущая ветвь, которая даст самые прекрасные плоды!  Но только там, в нашем мире.
- И все же, я дерево - молодое и хрупкое, деревце. Ваши корни щекочут мне пятки,  дарят сок. Он бежит по моим жилам и мне так хорошо, как никогда ранее.
- Лера! Немедленно прекрати! Скажи-ка мне лучше, ты не видела знаки или буквы?
- А я умею читать?
- Так! Не застаивайся, слышишь?!  Не смей деревенеть! Я совсем скоро вернусь, вместе с Вел, и мы пойдем домой! – Она уже побежала и бросила на ходу: -  От Игоря привет. Он скучает!