Под крылом дракона. Глава 1

Глава 1. В которой я встречаю Дракона

Все случилось по вине двух пауков в банке. Это были не слишком крупные птицееды по кличке Генрих IV и фрау Мюллер. Мы с моим другом Данькой стащили их из лаборатории и затеяли научный эксперимент прямо на уроке.
Сев на заднюю парту, мы посадили пауков в литровую банку из-под варенья и принялись ждать. Авангард надежно прикрывал Касаев, с пятого класса посещавший баскетбольную секцию. Его широкие плечи и лопоухая голова заслоняли нас, словно китайская стена.
Некоторое время пауки просто ползали по дну банки. Затем они замерли друг напротив друга, задрав передние лапы и двигая жвалами.
- Начинается! – с восторгом прошептал Данька. - Внимание, дамы и господа! Справа на ринге великолепный Генрих, у него мохнатые лапы и пять нокаутов…
- Думаешь, будут драться? – спросила я.
- Уверен. Пауки всегда так делают.
- А вдруг нет? Это же самец и самка.
- С чего ты решила?
- «Фрау», а не «гер Мюллер», - блеснула я недоученным немецким.
Данька открыл рот, но не успел ничего сказать, потому что в этот самый момент фрау Мюллер вдруг прыгнула на Генриха и стала быстро-быстро опутывать его паутиной. Тот несколько раз безуспешно дернулся и затих. Довольно скоро бедняга превратился в плотный серый кокон.
- М-да, - сказала я.
- О женщины, вам имя – вероломство! – вскричал Данька. А так как в нем то ли зарождался, то ли уже умер великий драматический актер, он сопроводил свой возглас всплеском рук, полным экспрессии.
Мой предупреждающий крик и строгое: «Что здесь происходит?» - слились со звуком разбитого стекла.
Далее все происходило с невероятной скоростью. Фрау Мюллер, освобожденная из стеклянной тюрьмы, оказалась жутко прыгучей и приземлилась прямиком на грудь математичке. Та исторгла душераздирающий вопль и рухнула как подкошенная.
- Сматываемся! – крикнул Данька, и мы, похватав портфели, вылетели из класса, сопровождаемые визгом девчонок и хохотом парней.
- Ох, нам влети-и-ит! – сказала я, когда мы остановились возле столовой, чтобы немного отдышаться. Из-за полуоткрытой двери вкусно пахло свежеиспеченными булочками.
- Еще как влетит. Все великие умы в этой стране рано или поздно подвергаются репрессиям!
- Ладно-ладно, Солженицын ты наш.
Мы решили переждать в столовой, потому что с прошлой недели по распоряжению директора у главного входа дежурила охрана, ни кого не впуская и не выпуская во время уроков. Единственным шансом улизнуть из школы было дождаться звонка на перемену и слиться с толпой.
Столовая пустовала. Из широко распахнутого окна доносился шум улицы — шелестели кроны, по-весеннему оживленно чирикали птицы, раскатистым басом командовал эстафетой физрук.
За прилавком никого не было, поэтому мы взяли по пицце с компотом и сели за стол у окна.
Я вернулась мыслями к паукам. Если подумать, мы мало чем отличаемся. Взрослые запихивают нас в школы, будто в банки, и ждут, что из этого выйдет. Я поделилась идеей с Данькой, и мы еще некоторое время мусолили ее. Пришли к неутешительному выводу, что судьба Генриха IV грозит большинству. Затем нам стало скучно, и мы принялись кормить крошками тощих всклокоченных воробьев, в миг облепивших подоконник.
Это случилось, когда прозвенел звонок на перемену.
Знаете, есть вещи, которых не ждешь ни при каких обстоятельствах. Что родители вместо велосипеда подарят на день рождения билет во Францию, что самый красивый парень школы пригласит тебя на свидание... Или что на голову обрушится потолок.
Грохот был страшный. У меня заложило уши и я упала, сметенная ударной волной.
Когда я открыла глаза, то сначала ничего не могла разглядеть из-за клубов пыли. Воздух быстро очистился. Присмотревшись, я поняла почему: обрушился вовсе не потолок, а наружная стена; теплый весенний ветерок свободно гулял по разгромленному залу, сдувая пыль.
 - Данька! - позвала я.
 Ответа не было.
 - Эй! Ты живой?
Я сделала шаг вперед...
То, что представилось моему взору, было настолько невозможным, что ноги задрожали, и я снова оказалась на полу.
Сквозь остатки пыльных барашков и обломки стены на меня смотрели два огромных глаза — каждый размером, наверное, с футбольный мяч. Они были круглыми и желтыми, как латунь.
Я опустила веки, пощупала лоб — горячий. Это все объясняет. Я принадлежу к тем счастливчикам, кто умудряется подхватить простуду даже в самую теплую погоду.
Отчаянный крик, разорвавший тишину, буквально подбросил меня на ноги. Кричал Данька.
Теперь я смотрела во все глаза. Видение никуда не исчезло, наоборот, стало обрастать пугающими подробностями. Передо мной возвышалось существо, отдаленно напоминающее огромную ящерицу. Его морда, похожая на ребристую наковальню, оканчивалась высоким костяным гребнем. Из раздувающихся ноздрей выплывали струйки дыма. Массивная шея переходила в широкую грудь, вздымающуюся от глубокого дыхания. Все тело чудовища покрывали блестящие пластины зеленовато-бурой чешуи. Не знаю, как он смог уместиться в этой комнате — высотой он был с фонарный столб и размером с бетономешалку.
«Годзилла!» - возникла первая дикая мысль.
Я опустила глаза и вскрикнула, заметив Даньку, прижатого к полу чудовищной лапой. Черный коготь нависал над ним как гигантский сталактит. Данька был смертельно бледен, но, кажется, невредим.
Порыв яростного горячего воздуха едва не опрокинул меня с ног — существо расправило крылья. Бесконечно-долгие, кожистые с толстыми ярко-красными прожилками. Я почувствовала, как холодеет в затылке, а ладони становятся липкими от пота.
Нет, это был вовсе не оживший муляж из фильма...
Это был самый настоящий дракон!