Антра - наследница неба. Т. II, Ч. I, Гл. I и II

                ТОМ  II. ПОЗНАЙ СЕБЯ


                Часть I. ВО ИМЯ ЧЕСТИ И ЛЮБВИ
 
                Глава I. Объяснение
    Мы оставили наших героев в период главного события в
жизни Антры, когда она была до смерти напугана невероятными
проявлениями в ней совершенно новой сущности. Но её
незаурядный ум и образованность, её рано развившаяся способность
обдумывать и анализировать события и явления в окружающем
мире были залогом того, что она со всей серьёзностью отнесётся
к тому невероятному, что начинало происходить с ней.
После завтрака, когда на неё вновь накатил ужас невероятного
преображения, Антра, чуть живая, преодолевая головокружение
и слабость, бывшие на самом деле реакцией на её первые
невольные упражнения в левитации, удалилась в свою спальню.
Упав на постель и зарывшись лицом в подушки, она пролежала
так до вечера. Антра всё ещё не могла осознать себя совершенно
иной сущностью, возвысившей её над остальными людьми. Ей
казалось, что это преображение временное – пройдёт полнолуние
и все вещи обретут свой привычный образ и свою обычную земную
суть. Она повернулась на спину, окинула взглядом комнату и, о ужас
 – на неё смотрели все предметы её спальни. То есть они все
оставались на своих местах, но она неведомым ранее прозрением
осознала их другую изначальную сущность. Как будто они ждали,
что к ним обратится их любимая хозяйка. Это была какая-то забытая
детская игра. Однажды она возвращается к нам в этот мир из
несбывшегося, чтобы остаться сном наяву.
Цветы в глиняных горшках, установленных в оконные ниши,
вытянули к ней листья и головки цветов, зеркало отражало колебания
воздуха, из-за чего все отражавшиеся в нем предметы начинали чуть
заметно двигаться. Так отражённые в тихой прибрежной воде предметы
 меняют свои очертания и колеблются, когда поверхности коснётся
порыв ветра и по воде побегут небольшие волны.
– Вот вы какие! – подумала Антра, и всё в спальне вдруг заулыбалось,
а вокруг её распущенных волос закружились лёгкие вихри.

                124

Было ощущение, что её локоны сами затеяли с ней весёлую игру.
   Она привела себя в порядок и вышла из комнаты. Куда она
шла? Туда, куда ноги сами несли её. Конечно, она шла к Учителю.
Она уже успокоилась, это была не та Антра, что утром так
напугала своих близких. Она была серьёзна, сосредоточена и
совершенно спокойна.
Она нашла Учителя и дядю Антуана у погасшего камина, оба были
погружены в молчание, только Чёрный Дюк, иногда повизгивая,
пытался привлечь к себе внимание Молчальника.
   – Учитель, вы готовы говорить со мной?
   Он поднял на неё глаза, в них была непривычная для Антры
печаль. Нет, это была даже не печаль, а плохо скрываемое
страдание. Антра вдруг увидела, как он постарел. В ней всё
затрепетало от жалости к этому человеку, великому учёном
и воину, мыслителю и стоику, человеку, заменившему им родителей.
Всю свою жизнь он посвятил ей и Пьеру, но прежде всего ей, Антре.
Он встал:
   – Давай прогуляемся по стенам крепости, ты согласна? Антуан,
извини, но нам нужно уединиться, мы давно не секретничали
с Антрой,
– Идём, дитя моё...
   Когда они поднялись на стены, то увидели сразу и Гастона
и Пьера – шла смена караула. Увидев Молчальника, они отдали
ему честь и молча посмотрели на Антру. Она помахала им рукой
в знак приветствия и направилась в сторону цитадели. Молчальник,
не проронив ни слова, последовал за Антрой.
   – Учитель, вы, наверное, знаете, что со мной происходит?
Прошлой ночью я решила, что схожу с ума.
   – А что ты чувствуешь сейчас? – в свою очередь спросил
Молчальник.
   – Это звучит, может быть, смешно, но мне кажется, что меня
подменили.
   – О нет! Тебя не подменили, тебя воскресили. Так было угодно
небу.
   – Это худшее, что могло произойти со мной?
   – Нет, Антра, не говори так. То, что происходит с тобой,
невероятно и не может быть объяснено известными законами
естествознания. В этой области я чувствую себя крайне неуверенно.

                125 

  – Но как это произошло, Учитель, и как давно?
  – Прежде чем рассказать тебе то, что рано или поздно ты всё
равно узнала бы, я должен раскрыть тайну рождения твоей матери,
незаконнорождённой принцессы. Это история моей любви к нашей
королеве, и твоя мать – секретный плод этой любви.
Король никогда не был образцом супружеской верности, всегда
имел любовниц и не скрывал это от супруги-королевы. Таковы
нравы двора, более того, это династическая традиция. Королева
страдала и даже пыталась отравиться.
   Наша встреча при дворе, а ведь мы с ней были знакомы с
самого детства, как вы с Пьером, была подобна взрыву вулкана.
Это было безумие. Это было наше недолгое счастье. Король, не
желая ограничивать себя в многочисленных связях, держал её в
одном из загородных дворцов. Нам помогала одна из фрейлин,
ближайшая подруга королевы. Но кто-то донёс. Расправа была
ужасна. Фрейлину задушили. Королеву заточили в дальний
замок. Но король не знал о её беременности.
   Когда королева родила Диану, Людовик во избежание огласки
признал её законной принцессой, но отобрал её у матери и
отдал на воспитание в аббатство Мон-Сен-Мишель. И вот там
с ней произошли странные превращения. Это тайна до сих пор
никем не раскрыта. Доподлинно известно, что король навещал
её там, он был потрясен её красотой и умом. Он хотел выдать её
замуж за одного из европейских монархов, кажется, за польского
короля, но она, шестнадцати лет от роду, сбежала из аббатства
самым невероятным способом.
   Я же был отправлен на Восток и много лет не знал о
существовании дочери – твоей матери. Антуан случайно нашёл меня
в одном из портовых городов Индии и рассказал мне о Диане. Он
узнал о ней от своего отца, многие годы служившего при нашем
короле дипломатом, человеком, выполнявшим самые щепетильные
поручения Людовика. И он был, представь себе, сводным братом моего
отца.
   – И вы, Учитель, никогда не видели мою матушку?
   – Видел, но лишь дважды, – он страдальчески сжал губы и на
миг закрыл глаза. – Первый раз я увидел её бездыханное тело после
той страшной катастрофы, когда неподалёку от нашего замка
корабль из Канады во время шторма налетел на скалы Канкаль.
Второй раз я видел её рядом с тобой уже после её и твоей смерти.

                126
   
   – Как после моей смерти?! – вскричала Антра. Молчальник прижал
её к себе, Антру бил озноб.
   – Нет-нет, только не это, нет! Кто я?.. Кто, Учитель? Значит,
я не человек, да?
   – Успокойся, родная, успокойся, ты больше, чем человек, ты
НАСЛЕДНИЦА НЕБА. Ты избрана силами более могучими,  чем все армии
земли. Прости, дитя моё,что я до сих пор не раскрыл тайну
твоей жизни. Это я молил небо воскресить тебя или Диану
в ту страшную ночь и в бреду, в полу беспамятстве  увидел
мою дочь и тебя рядом с ней, но ты уже была живой и как
зачарованная слушала странное существо в образе женщины,
обнимавшей тебя.
   Это существо было полупрозрачно, точно соткано из паутины
Единственно, что я расслышал из того, что она говорила: «Антра,
придёт время твоей любви, и это будет временем твоего преображения,
ты дочь неба и ты моя единокровная дочь». Я до сих пор сомневаюсь
эти ли слова я слышал, или это было следствием горячки. Я тогда
долго хворал и что-то выпало из памяти. Но я знаю твёрдо: Диана ещё
при жизни прошла некое тайное преображение и обрела магическую силу,
и эту силу она передала тебе, Антра, и только тебе. Об остальном ты
узнаешь сама, так как никто не поможет и не подскажет тебе. В одном
я уверен, ты обрела невиданную силу и способность творить вещи,
недоступные человеческому пониманию. Опасность же твоего преображения
состоит в том, что способности, пробудившиеся в тебе, для тёмной и
невежественной толпы не что иное, как дьявольские чары.
И если это станет широко известно, то ненависть к тебе распространится
на всех, кто тебе близок и кто окружает тебя. Помни это. Толпой движет
страх, и она легко поддаётся подстрекательству фанатичных служителей
культа. Добро и свет, исходящие от тебя, они будут считать колдовским
искушением, и ненависть их будет тем сильнее, чем больше света и добра
ты будешь отдавать людям. Вот твой крестный путь, дитя моё.
  Но вот поистине неземной дар: ты сможешь единовременно находиться
пребывать сразу в двух сущностях - земной и небесной. Из мифов царства
Аккада следунт, быть может, что богиня Иштар под именем Венеры
олицетворяла ту планету  далёкого галактического мира, где левитация
была также естественна,  как воздух, которым мы дышим на Земле.

                127

Объяснить это не по силам современной науке. Знаю только, что за этой
кажущейся сакральностью стоят ещё не познанные законы природы и только
ты сама сможешь со временем постигнуть эту самую великую тайну нашей
Вселенной.
  Он замолк, молчала и Антра, прижавшись к Учителю. Молчальник
вглядывался в небо, распахнувшее над ними галактические просторы.
Есть ли во Вселенной области, пересекаемые галактической орбитой
орбитой Солнца и планет, где действуют другие законы, где Земля
захватила, двигаясь вместе с Солнцем, чудодейственную материю, и эта
материя может концентрировать свою отрицательную силу гравитации на
отдельных людях?
   Но, может, за многие миллионы лет, что Солнце и планеты
летят с невероятной скоростью по этой орбите, был период, когда
на Земле жил целый народ, обладающий свойством левитации, и может
это и был тот Эдем, и отзвук о нём в искажённом виде дошёл до нас
в Библии. Возможно, что Диана и Антра – одни из последних наследниц
древнего Эдема? Более того, возможно, что это уникальное свойство
передаётся только по женской линии. Загадка за загадкой. Что-то он
читал в архивах подземного зала. Его отец, герцог Теодор де ла Фош,
увлекался легендами о друидах. О них ходила дурная слава. Эта
жреческая каста древних  кельтов была известна ритуальными
человеческими  жертвоприношениями во время сборищ в глубине дремучих
лесов. Их жертвами были, как правило, младенцы и юные девушки.
  А что если?..  Он внутренне содрогнулся, а если ещё тысячи лет
назад они  охотились на женщин, обладающих этим небесным даром?
И затем  эта кровавая охота и ритуальное убийство перешли в традицию?
  Тогда стали убивать не только женщин. А самое известное
место,  где друиды совершали свои ритуальные обряды – высокий
остров,  издавна известный как Мон-Сен-Мишель. Там, в монастыре,
пребывала Диана, и оттуда в возрасте всего шестнадцати лет она
сбежала самым таинственным образом. Улетела?!.
   Начинался ночной шторм. Молчальник ещё сильнее прижал Антру
к себе, укрывая от порывов ветра. Она же, укрытая хитоном деда,
казалась себе той четырёхлетней девочкой, какой помнила себя.
   Но её возврат к жизни, что это – тайная сила неба? То, что
снилось ей долгими зимними ночами, эти странные голоса,
таинственная Звезда, иногда говорившая с ней, её собственные

                128

необъяснимые поступки, когда она одной мыслью могла подозвать к себе
птиц, и другие странности, теперь начинали выстраиваться в некую
единую систему причин и следствий, и загадка, казалось, вот-вот
должна раскрыться полностью.
   Но Антра всё ещё пыталась уйти, отодвинуть от себя эту новую
реальность. Ей казалось невозможным сохранить в себе и прежнюю,
любимую всем её окружением Антру, и ту, новую Антру, соединённую
с некой неземной сущностью её матери Дианы.
   – Я устала, Учитель, – вдруг сказала она и рассмеялась тихим
счастливым смехом, – глаза слипаются.
    А Молчальник смотрел на неё с неизъяснимой нежностью и не мог
насмотреться.

                129
               


                Глава II. Знать и верить

    Антра не была бы достойной ученицей Молчальника, если бы
на следующий день она не поступила так, как поступила. Она
уединилась в подземном зале среди фолиантов, свитков,
многочисленных публикаций учёных нового времени, таких как Исаак
Ньютон, Роберт Гук, Декарт, Роберт Бойль. Френсис Бэкон был гением
переломного периода в истории  естествознания. Он, пожалуй, первым
заговорил о победе человека над природой, победе, достигаемой не
путём логических ухищрений и словесных формулировок, ими так славились
схоласты средневековья, но путём наблюдений и опыта. Наука начала
XVII века впервые сбросила с себя звание Ancillae theologiae (служанки
богословия). Экспериментальное исследование природы предъявило права
на звание Dominae omnium scientiarum (госпожи над всеми науками).
Из рассказов Учителя Антра знала о создании в Англии ещё в средине
прошлого века «коллегии невидимых»,
как её полушутя, из-за вынужденной конспирации, назвал физик Роберт Бойль.
А Роберт Гук стал основателем
Академии наук, выросшей из диспутов в «коллегии невидимых» и получившей
название «Лондонского научного общества». Антра обратилась такж
к натурфилософии Эллады времён классицизма, эпохи таких мыслителе
и учёных, как Аристотель, Платон, Архимед, Зенон Элейский с его
знаменитыми апориями. Но более всех её интересовали гомеометрии
Анаксагора, а из учёных новейшего времени именно те, кто изучал
природу света и выдвигал различные теории эфира, его волновое или
корпускулярное строение. Если говорить кратко, ум Антры был занят
разгадкой природы второй сущности, властно захватившей её обычное
земное воплощение. Корпускулы, частицы, она отождествляла с
гомеометриями Анаксагора и с атомами Демокрита. Именно он более
двух тысяч лет назад, задолго до Рождества Христова, утверждал, что
во Вселенной нет ничего кроме атомов и пустоты. Если эти гипотезы
Анаксагора и Демокрита она могла принять за исходную точку в своих
рассуждениях о происхождении различных сущностей, то с известным
изречением Платона о том, что человек – это игрушка, выдуманная богом,
она была категорически не согласна.

                130

Её понимание свободы воли и свободы выбора человеческой личности
противились такому легкомысленному, чтобы не сказать «игривому»
императиву. Впрочем, она подозревала, что подобное высказывание
великого Платона – всего лишь форма выражения
горькой иронии философа, утверждавшего,
что «изумление человека перед загадками природы и есть начало
 философии». Именно Платону принадлежал любимый афоризм Учителя:
«Творения здравомыслящих затмятся творениями неистовых». А вот Антра
с детских лет, когда она зачитывалась греками, был более всего близок
афоризм Лукиана: «Что такое люди?» – «Смертные боги».
– «А что такое боги?» – «Бессмертные люди».
Антра сидела задумавшись, и непонятно было, какие образы проносились
перед её мысленным взором. -  «Может, всё-таки прав Гераклит,
утверждавший, что «Космос не создал никто из богов и людей, он всегда
был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающий и мерно
 угасающий». Но это противоречило его же мысли о том, что гармония мира
натянута в обе стороны наподобие тетивы лука или струн лиры. Невольно
возникал вопрос: а если сила натяжения преодолеет постоянство гармонии,
что тогда? Катастрофа? Космический хаос и гибель всех миро В этой
катастрофе мир человеческий уйдет в небытие, подобно песчинке,
пропавшей  в бездне океана. Но если вновь через неописуемые пропасти
времени возникнет жизнь, подобная земной, все ли сущности возродятся
или наступит царство той, что окутает Вселенную полупрозрачной дымкой
и никогда не возродится человеческая речь?
    Увлечённая этими мыслями, она провела в библиотеке подземного зала
несколько дней. Учитель сам приносил ей еду и напитки, запретив даже
доверенным слугам опускаться к Антре. Гастон и Пьер терялись в догадках.
На их вопросы Учитель отвечал спокойно и даже, им так казалось, с лёгкой насмешкой:
   – Господа, занимайтесь делами службы. Ваша несравненная сестра
и подруга – слишком серьёзный человек, чтобы надолго прервать занятия
науками ради сомнительного удовольствия транжирить время в вашем
обществе. Но когда он увидел, что молодые люди всерьёз приуныли, он,
в очередной раз проведав Антру, сказал:

                131   

– Кажется, Пьер и Гастон без твоего присмотра начинают делать
глупости.
   – Гастон? Ах да, мои верные, мои любимые... Так что они?
   – От отчаянья в свободное время они упражняются в стрельбе
и фехтовании с этим Лукасом.
   Антра с трудом оторвалась от какой-то рукописи, она ещё
была погружена в свои мысли, и не вдруг до неё дошёл смысл
услышанного.
   – Учитель, нужно немедленно прекратить это. Как я могла
забыть. Он очень опасен! Как я могла забыть...
  – Но, Антра, они же не дети, как я могу это запретить. Они
боевые офицеры. А кроме того, я поручил Пьеру как можно
больше быть рядом с Гастоном. Мне самому этот агент внушает
всё меньше доверия. Если бы не его рана...
  – Да-да, Учитель, рана... Но Гастон... Я опасаюсь, что Лукас
совсем не тот человек, за которого себя выдаёт. Что ж, скажите
Пьеру, я очень надеюсь на него. Но дайте мне ещё день, и я
поднимусь наверх, – и она опять углубилась в рукопись...
   Что же пришло ей в голову после столь пристального изучения
рукописей и книг и тщательного обдумывания прочитанного?
Кажется, начинали проступать контуры какой-то физической
гипотезы. Но одно слово, очень важное, ключевое, уже пришло
на ум. И слово это было – первоматерия. Да, всё сущее состоит
из неё, но как эти мельчайшие частицы соединяются в предметы,
минералы, живые организмы, растения? Наконец, они и есть
основа того, что мы называем мыслью, сознанием, разумом? Но
как, по каким законам они сочетаются между собой? И почему
они могут становиться сущностью иной, почти не видимой и
неосязаемой и почему эта сущность уходит из пределов земного
тяготения и может свободно левитировать и, соединившись с
обычной плотью тела, одарять его способностью к свободному
полёту, но совсем не по тем законам, по которым летают птицы?
Антра понимала, что ещё не пришло время разгадки этих великих
тайн природы. Пройдут десятилетия, может, века, люди разгадают
эти тайны. Но как быть ей, теперешней, и можно ли управлять этими
новыми свойствами и в то же время в глазах окружающих оставаться
вполне земной сущностью, неразличимой среди остальных людей?
Учитель, как всегда, прав, надеяться она может только на себя
               
                132

и на преданность всего четырёх человек, но они сами ещё не
ведают, с кем им придётся жить рядом. Как они это воспримут
А этот Лукас. Мне всё более кажется, что он оборотень или
подставное лицо. Ну да ладно, рана его зажила, иначе не стал
бы он так активно, как сказал Учитель, заниматься фехтованием.
Против таких, не по летам опытных рубак, как Пьер и Гастон, нужно
работать с полной отдачей сил. Ну что же, завтра займёмся этим
господином, этой тёмной лошадкой.
   Если бы Антра сейчас посмотрела в зеркало, то с трудом узнала
бы в нём себя. При мысли, что её Гастону грозит опасность, она
она вся непроизвольно напряглась, из-под бровей сошедшихся у
переносицы мрачным огнём светились глаза. Резкая вертикальная
складка пересекла её всегда гладкий высокий лоб, неожиданно
обозначились скулы и жесткая складка рта. Щёки её пылали.
Берегись, оборотень, берегись! С такой Антрой вступать в бой
опаснее, чем пройти по лезвию ножа. Тем более теперь, когда
она обрела неведомую доселе силу и способность читать
в мыслях людей. И она, вскочив из-за стола, схватила шпагу,
висевшую на стене, и начала яростно с невероятной скоростью
выполнять молниеносные прыжки, выпады, колющие и рубящие
удары и, наконец, с силой метнула шпагу в дубовую обшивку
стены. Клинок вошёл в морёный дуб, как в кусок масла.
Она расхохоталась, но это не был смех нежной очаровательной
семнадцатилетней девушки. Это был торжествующий смех
разъярённой и безжалостной фурии.
   Она вдруг замерла, с трудом переводя дыхание. Быть и верить
и постигать, постигать  этот прекрасный и загадочный мир, его
неведомую  людям сущность – вот судьба, вот смысл её нового бытия!
   Когда Молчальник спустился к Антре в очередной раз и увидел
клинок, пронзивший дубовую панель, он только покачал головой...


До встречи.

                133