продолжение

   Мужчина недоуменно посмотрел на нее: «Нет, милая моя, вы что-то путаете. Я здесь не живу много лет. Понимаете, я попал в ДТП и потерял память. Мне дали какое-то имя, чтоб получил паспорт. Платят пенсию по инвалидности…» Он поискал в кармане и показал удостоверение на имя Вениамина Севастьяновича Маркова. Вторая группа инвалидности. Черепно-мозговая травма. Туся ошарашено хлопала глазами. Потом решилась: «Подождите! Аристарх Митрофанович был образованный человек, учитель, с высшим образованием. К документам относился бережно. В доме должен быть его паспорт или др документы – права на машину, свидетельство о рождении, об окончании школы, института…Если у вас есть ключи, зайдите и вы найдете документы. Давайте, я с вами пойду. Я знаю, где что лежит!» Туся поставила сумки и зашагала по дорожке к дому. Ей знакома была здесь каждая пядь земли. По обоим краям дорожки они с Огоньком насадили розы. За кустами ездили машиной вдвоем. Выбрали красные. Только один куст, у самого дома, посадили белую. На огороде до сих пор, каждый год, всходит чеснок – хороший, крупный. Туся год ходила сюда, как к себе домой. А потом пошла еще раз в милицию, написала заявление о пропаже хозяина, и больше не наведывалась. Милиция никого не искала. Соседи, уважая память об Аристархе Митрофановиче, не допускали разбоя и воровства. Ждали, что наведается хоть кто из родни. Соседка Люба сажала огород и собирала ягоды, фрукты. Сад был замечательный. Виноградник, во всю длину усадьбы, яблони, груши, сливы. Абрикос не было. Собирался хозяин посадить, да не успел.
   Долго не могли открыть двери – замок проржавел, не поддавался. Зашли в дом. Туся залилась слезами, когда увидела на тремпеле нарядное свадебное платье. Купил-таки Огонек! Как обещал – белое, в рюшиках и оборках, с пышной юбочкой, платье. Как для принцессы. Упала она возле него на колени и зарыдала. Мужчина стоял, переминаясь с ноги на ногу: «Ну, не плачьте! Ну, я прошу вас! Я чувствую себя тогда, такой скотиной… Простите, ради бога. Я вас не помню. Простите!» Туся поднялась и быстро нашла документы – лежали в ящике стола. Здесь и коробочка, с кольцом. Золотое, обручальное. Значит, и кольцо себе успел купить. Готовился! Мужчина присел на кровать и стал рассматривать документы: «Мне в милиции сказали, чтоб принес. Надо поменять. Я только недавно узнал, что здесь у меня дом есть и я здесь жил.    Понимаете, у меня жена в больнице, в тяжелом состоянии… - рассказывал, как будто бусинки нанизывал – Долго лежал в психиатрическом отделении. Меня лечили. Выписать не могли – не было документов, а я ничего не помнил. Одна медсестра очень мне понравилась. У нас появились отношения и она забрала меня к себе жить. Выдали другие документы. У нее были связи. Оформили пенсию. Я немного таксовал. Возил и ее по клиентам. Она у меня еще и массажист хороший. А потом обострение. Ездили машиной в Польшу. Привезли тонометры продавать. На таможне нас потрясли немного. Она поволновалась и слегла. Думали обойдется. Не обошлось. Парализовало, после обширного инфаркта. Потом инсульты, один за другим, два. Словом, оставил пока больных присматривать, а сам приехал узнать, что за дом. Откуда взялся и почему не моя фамилия. Мне нужно к Ниночке… Она там одна…» - мужчина стряхнул скупую слезу. Туся успокоилась – ну, что же, так вышло, что не узнает или не хочет узнавать. Надо помочь ему: «Вы будете здесь ночевать?» - спросила она. «Да, конечно! А вам не трудно будет завтра проводить меня в милицию, а то я здесь, у вас, ничего не знаю», - попросил мужчина. «Да, провожу! – кивнула Туся, и побрела домой. «Женщина, давайте я вам с сумками помогу!» - догнал ее он. Туся, молча, передала. Как будто не было этих многих лет, они шли по улице. Дождь кончился. Весна только просыпалась. Целый месяц почки сидели на месте, не показывая листочки. Трава зеленела. Солнце светило тускло. Разговор завязался снова: «Это так меня звали – Аристарх Митрофанович?» - «Да!» - «А сколько мне лет?» - Туся посчитала: «Где-то 47-48» - «А вам сколько?» - «Мне 32 года». «А это для вас платье он покупал?» - «Это вы покупали! Вы меня любили! Вы!...»
   Объяснение было тяжелым. Эта длинная дорога не кончалась. Туся снова то плакала, то горько смеялась. Но правда лезла в глаза – у этого человека явно не в порядке с головой, зря группу не дадут. «Я ехал велосипедом. Была зима, снежок припорошил гололед. На повороте меня обогнал автобус и задел меня краем. Если б не снег, я бы погиб, а то получил открытую травму головы. Прооперировали удачно. Но долгое время не знал даже, что я – человек. Свистел, как птица. Так рассказали мне врачи. А я вообще тот период не помню ничего. Помню только, как приехали мы, с Ниночкой, к ней домой. И все…» - заключил мужчина печально. К калитке вышла мама Туси, за сумками. Увидела гостя, пригласила в дом. И она задала те же вопросы, что и Туся: «Где ж вы пропали, Аристарх Митрофанович? Что же случилось?” Мужчина снова поведал историю о потере памяти. Вечерело. Пошел снег. Крупный, лапатый. Мужчина поел борща и попил чайку. Засобирался домой. Когда он ушел, Туся рассказала матери, как все произошло, и что она увидела в доме Аристарха Митрофановича. На следующий день женщина пошла к нему. Проводила до милиции, зашла с ним в кабинет, предъявив свой и его паспорт, подтвердила, что знала его, как человека, по имени Огонек Аристарх Митрофанович. Написал он заявление. Поехали в паспортный стол, сдали новый паспорт и на старом поставили печать о проверке. Поехали к нотариусу. Предъявил документы на дом и паспорт. И здесь все уладили. Усталые возвращались домой. Туся пошла к себе. Он остался у себя. На следующее утро кто-то громко постучал в окно. Туся вышла. Мужчина стоял на пороге. У калитки сумка. Он вызвал Тусю к калитке и отдал ей платье. Аккуратно завернутое, в газету. Туся вынесла ему кольцо, которое берегла долгие 7 лет. Проводила на автостанцию. Он уезжал в Донецк. «Прости!» - написал на стекле.