Глава 10-Боцман

На календаре был вторник. Боцман плотно позавтракал, отдал необходимые распоряжения по выгрузке очередной партии рыбы, и, предупредив старпома, ушёл в город. Быстро пройдя формальности при сходе с судна, миновав пирс, нескончаемую вереницу разномастных рефрижераторов, а затем КПП порта, уже через полчаса боцман был на уютной набережной.

Прохладный морской бриз приятно трепал длинные волосы, бороду и навевал что-то далёкое и родное. Простояв в непонятной задумчивости несколько минут, мужчина неопределённого возраста быстро пересёк небольшую припортовую площадь, чтобы найти на её противоположной стороне желанный телефон-автомат. В своих поисках боцман уходил всё дальше и дальше от КПП порта, а потому начал заметно нервничать. Но недолго, так как скоро увидел то, что искал. И не один, а сразу четыре синих полусферы с интересующей его надписью. К сожалению, из четырёх работал только один телефон-автомат, но и этого было достаточно неприхотливому боцману, чтобы набрать необходимый номер телефона. На вызов долго не отвечали, потом кто-то поднял трубку и сказал: «Да».

– Али, – тихо произнёс боцман.
– Минуту, – раздалось в ответ, но через мгновение уже другой, более спокойный и холодный голос ответил:
– Слушаю, я – Али.
– Я от капитана, – переходя на чистый английский, продолжил боцман, – с Динарой…
Не дослушав его, Али тоже перешёл на английский язык и чётко сказал:
– Не надо, я знаю. Сегодня в двенадцать вместе с ней жду Вас в гости. Встречаемся в указанное время на остановке маршрутного такси возле геологического института. Такой институт в городе один – жду, не опаздывайте. Буду рад знакомству с Вашей дамой…

После этих слов трубку на другом конце провода положили. Боцман недовольно сделал тоже самое и громко выругался, но только почему-то на фарси. Взглянув на свои наручные часы и поняв, что до встречи с таинственным Али ещё без малого целых два часа, боцман спустился на набережную, зашёл в уютный пивной бар, который приметил ещё ранее, и заказал себе небольшую кружку разливного пива…

Ровно в двенадцать боцман был в обусловленном месте. Кругом сновали прохожие, подъезжали и отъезжали маршрутные такси, а связника всё не было. Он вынырнул из ниоткуда и, обращаясь к боцману на английском языке, попросил разменять деньги на более мелкие. На его протянутой ладони темнела половинка динара. Боцман вытащил свою, положил на руку незнакомца, и когда увидел, что половинки старой монеты соединились, боцман поздоровался кивком головы.

– Пройдёмте к моей машине, – предложил Али.
– Мне запрещено, – ответил боцман и вопросительно –недовольно взглянул на Али.
– Хорошо, я всё понял, – заулыбался связник, – это просто жест доброй воли – не более.
– Нет, – ещё болеё жёстко ответил боцман и хотел уйти.
– Тогда хотя бы подождите минуту, – обескуражено произнёс Али, – я возьму пакет. Он быстро прошёл к большому чёрному «джипу» и здесь же вернулся, неся какой-то свёрток.
– Возьмите, – сказал Али, – и передайте по назначению.
– Обязательно передам, – мрачновато буркнул боцман и собрался уходить.
– А Вы всегда так чётко выполняете команды своего капитана, – услышал боцман у себя за спиной голос другого человека, который обратился к нему на чистейшем пуштунском диалекте. Боцман медленно повернул голову, недовольно осмотрел рослого пожилого незнакомца, только что вышедшего из чёрного «джипа», и на не менее чистом пуштунском диалекте ответил:
– Всегда, потому что он – мой хозяин.
Больше боцман ничего не сказал. Он наклонил свою бородатую и длинноволосую голову и с угрюмым видом медленно двинулся в сторону порта…
– Ну и фрукт это давнее приобретение нашего капитана, – не менее угрюмо произнёс Ахмед, подходя к Али и хлопая его по плечу.
– Учись, помощничек, – продолжил он полушутя, – а то ещё пару таких проколов, как ты уже сделал, и сломанным носом точно не отделаешься…
Али недоумённо посмотрел на своего хозяина, впервые не понимая куда тот клонит, а Ахмед, снова похлопав его по плечу, уже с серьёзным видом изрёк:
– Ладно, поехали, а то нас Гиви, перепуганный на всю оставшуюся жизнь, заждался. Да и события надо ускорять, а то что-то многовато случайностей в последнее время. А я случайности не люблю, потому что сам господин случайность, не так ли, Али…
– Так, хозяин, так, – мрачно ответил помощник, усаживаясь вслед за Реванши на заднее сиденье большой и уютной машины…
Боцману была неприятна состоявшаяся встреча, и особенно последний вопрос, который задал ему рослый незнакомец. Но своё поручение боцман выполнил. Выполнил в строгом соответствии с инструкциями своего капитана, а это было самое главное…

Уже подходя к припортовой площади, боцман зашёл в полутёмный подъезд ближайшего дома, разорвал свёрток, набитый бумагой, достал из него небольшой конверт и спрятал у себя на животе под облегающим нижним бельём. Так он и прошёл на судно, не вызвав ни у пограничников ни у таможни даже малейших подозрений…

Капитану о своей встрече в городе боцман рассказал подробно. Не забыл он и о странном рослом незнакомце, обратившемся к нему на чистом пуштунском диалекте.

– А он шутник, этот завистник Ахмед, – только и произнёс капитан, когда с удовлетворением выслушал то, о чём ему рассказал боцман.
– А ты – молодец, – вновь продолжил капитан, – и за свою службу будешь поощрён. А теперь отдыхай.

Боцман благодарно кивнул головой и осторожно закрыл за собой дверь в каюту капитана, оставив того наедине с небольшим, тонким и непрозрачным бумажным конвертом, хранившим очень большую тайну. Причём – не одну, а целых две. В конверте была банковская выписка о переводе на счёт капитана немыслимо огромной денежной суммы и старая, пожелтевшая от времени фотография. На ней какой-то молоденький лейтенант на краю горного ущелья расстреливал из автомата Калашникова своих сослуживцев…

– Афган, – многозначительно произнёс капитан и перевернул фотографию. На обороте – на арабском языке – была приписка: «Прошу воспользоваться в случае крайней необходимости. «Саид» – наш давний должник». И номер мобильного телефона с каким-то странным заграничным кодом. Подписи под припиской не было, но капитан узнал бы этот почерк из тысячи: мелкий и угловатый, такой не характерный для жителей Востока. Это был почерк его давнего друга и «шутника» Ахмеда Реванши…
– Да, – протянул вслух капитан, – Ахмед такие шутки любит. Он вернул содержимое в конверт и спрятал свои очередные тайны под кожаную обложку личной походной библии…

Жизнь в порту кипела на полную: работали краны, сновали грузчики, уезжали гружённые рыбой могучие рефрижераторы, а их освободившееся место занимали всё новые и новые…

Кипела жизнь и совсем в другом конце города: в областной прокуратуре особо ретивые сотрудники пытались внести ясность в заявления по поводу «безобразий», якобы творимых правоохранителями в отношении весьма благопристойной и щедрой на спонсорскую помощь фирмы «Феникс», занимающейся поставкой и транзитными перевозками свежемороженой рыбы. В региональном подразделении службы «Н» многие сотрудники потели над своими объяснительными для столичных «комиссаров», которыми руководил ну очень «принципиальный» полковник Шемякин. Оперативно-розыскной отдел погранотряда, милиция и другие службы искали двух «фантомов», которые за короткий промежуток времени успели побывать и туристами из Греции, и сотрудниками линейного отдела милиции. Начальник убойного отдела УБОПа Винницкий вторые сутки пытался безуспешно ускорить сложнейшую экспертизу мрачных человеческих останков, найденных в плавнях. Генерал Костянов, закрывшись в своём кабинете и строго предупредив секретаря, чтобы его никто не беспокоил, внимательно изучал схемы и объёмную справку о результатах проверки по учётам УБОПа, переданные ему Ковальчуком через своего начальника направления Статника, и в сотый раз сокрушённо качал головой, стараясь понять своим, безнадёжно неуспевающим за современным ритмом жизни, сознанием как низко может пасть человек, если его вовремя не остановить…

И только высшим силам, наверное, было известно, что все эти внешне не связанные между собой события в действительности имеют свою логику, которая должна неминуемо привести к развязке. Вопрос только в том – когда? Этот же вопрос снова и снова задавал себе и Михаил. Ему, как предельно честному и чистому человеку, было глубоко неприятно, что он вынужден скрываться под мнимой формулировкой «по семейным обстоятельствам», вместо того, чтобы в очередной раз набить физиономию подонку Шемякину, и бросить все силы отдела на отработку вскрытого канала поставки героина. Ему было стыдно врать Наташе, что он должен срочно уехать к родителям, а самому вести полулегальный образ жизни на квартире своего друга Толи Винницкого. Особо глупо выглядела ситуация с источником. Ведь именно он, Михаил, втянул Ашота в это опасное мероприятие; он поломал ему жизнь, а может быть и довёл до последней черты…

Михаил пытался понять, где он, опытный опер и далеко уже не начинающий руководитель сделал роковую ошибку. Где?!

И вдруг зазвонил мобильный телефон. По номеру, который высветился, Михаил определил, что звонят с городского телефона-автомата. Сделав небольшую паузу и дождавшись, когда неизвестный абонент вновь сознательно, а не по ошибке наберёт номер его мобильного телефона, Ковальчук ответил: «Да».

– Вы «Мангуст»? – услышал он в трубке женский голос, и здесь же ответил, – допустим.
– Нет, мужчина, я буду говорить только с «Мангустом», – женский голос звучал грозно и требовательно. Михаил извинился и уже спокойно и по-деловому, как он делал это всегда, ответил:
– Да, я – «Мангуст».
– Старший брат просил Вам передать, – незнакомый голос задрожал и чувствовалось, что незнакомка сейчас не просто заплачет, а разрыдается. Но женщина, скорее всего молоденькая девушка, как вдруг решил для себя Михаил, прекратила всхлипывать и на одном дыхании выпалила, – что он свои обещания выполняет всегда.

На этом разговор прервался. Михаил несколько раз пытался сам перезвонить на телефон-автомат, чтобы продолжить разговор, но трубку там так никто и не поднял.

– Розыгрыш, – подумал взволнованный Ковальчук, и сам себе же ответил – нет, не похоже. Так точно не розыгрывают. А если не розыгрыш, значит….
Михаил быстро набрал мобильный телефон генерала, извинился, когда услышал его жёсткое «Слушаю» и здесь же доложил:
– Сергей Иванович, источник дал сигнал, что он жив и продолжает работу.
Чувствовалось, что Костянов облегчённо вздохнул, но это был только вздох облегчения, не более. А от Михаила сейчас требовалось совсем другое. И он это хорошо понимал.
– Более подробно, товарищ генерал, доложу к четвергу, – закончил разговор Михаил и, услышав обнадёживающее, – Миша, я по-прежнему верю, что ты дожмёшь ситуацию до конца. И будь осторожен!– отключил телефон.

Ковальчук несколько минут ходил по комнате, потом с решительным видом оделся, спустился во двор, поймал попутку и уже минут через двадцать был недалеко от порта. Расплатившись с водителем, и, с наслаждением вдохнув свежего солёного морского воздуха, Михаил пешком поднялся на смотровую площадку. Порт был как на ладони, но Ковальчука интересовало только одно – рефрижератор и грузы, которыми он так щедро, но не безвозмездно, делился с каждой из подъезжающих к его борту большегрузных машин. Они стояли в огромной очереди и, казалось, что им не будет конца.

– Нет, будет Вам логическое завершение, господа нехорошие, – твёрдо сказал про себя Михаил, – обязательно будет. А с ним и конец. Я Вам сказал.
И, махнув рукой, Ковальчук уверенно и спокойно пошёл навстречу завтрашнему дню. Навстречу своему неизвестному и таинственному будущему…