Тайна Сердца из Росы

Тайна Сердца из Росы



Часть 1. Странное утро

День начался отвратительно. Часы еще не отстучали семь утра, а будильник разрывался в оре. Но сегодня предстояла масса дел, и надо вставать. С трудом дотащившись до ванной и вдоволь наиздевавшись над собой контрастным душем и ментоловой зубной пастой, я протопала на кухню и с предвкушением зачерпнула ложкой кофе из банки. И тут поняла, что день испорчен окончательно: ни в ложке, ни в банке кофе не было. Разочарование ожидало и в кухонных шкафах. Начинать день без чашки кофе было решительно невозможно. Пришлось спешно бежать в ближайший магазинчик, накинув плащ прямо на домашний сарафан. Судьба не рискнула издеваться надо мной вторично, магазин был уже открыт, и вожделенная пачка натурального молотого кофе перекочевала в мои надежные руки.
Должна сказать, что именно тогда первая странность этого утра должна была броситься мне в глаза: продавец – атлетичного вида шикарный брюнет, отчего-то в смокинге, - даже не поинтересовавшись, что мне нужно, подал пачку кофе, моего любимого, и с милой улыбкой пробил чек. Выяснять причину такой предупредительности я не стала, а кинулась домой, мигом заварила в турке кофе с пенкой и, перелив его в любимую чашку с забавным зеленым лягушонком, поставила остывать, а сама взялась пересыпать кофе из пачки в пустую банку от «Нескафе» - так удобнее черпать ложкой наслаждение. И тут обнаружилась вторая странность – вместе с кофе в банку впорхнула блестящая полоска размером в пол ладони. Хорошо хоть не сушеный таракан, - подумала я, выуживая полоску из кофейной горки.
Полоска оказалась картонной черной с позолотой визиткой какого-то Рачителя (ну и имечко!) с непонятным телефонным номером и припиской от руки: «Сегодня с работой не сложится, поэтому никуда не ходите, но в 12.00. жду Вас за крайним левым столиком кафе «Уют» в Театральном парке». Странная рекламная акция. Я бросила визитку в мусорное ведро вместе с кофейной упаковкой, выпила еще дымящийся кофе маленькими глотками и двинулась выбирать форму одежды.
Хоть я и очень спешила, все же задержалась у платяного шкафа минут на десять. Сегодня предстояла беготня, разъезды общественным транспортом, а выглядеть надо представительно – вот уже месяц я искала работу и оббегала потенциальных работодателей. Посовещавшись сама с собой, остановилась на самом дорогом из моих костюмов – черном, тончайшей лаковой кожи, с узким пиджаком и юбкой пристойной французской длины. Это чудо дизайнерского искусства иноземного происхождения досталось мне практически задаром: подруга, заказавшая себе прямо из-за границы французский кожаный костюм тридцать восьмого размера, не смогла влезть во французский тридцать восьмой, проплакала над ним пару недель, и предложила мне, за половину цены, и в рассрочку. Я не смогла удержаться от такого соблазна, и всякий раз, надевая костюм, начинала ценить себя гораздо выше, нежели обычно – вид у костюма был шикарный.
Прихватив огромный ежедневник и свои документы, я вышла в сентябрьское утро, устроилась на свободное сиденье маршрутки, и снова прокрутила в голове давно продуманный план действий. Сначала еду в УСЗН (бешеная аббревиатура, так называется управление социальной защиты населения, именуемое в народе «собес»), в 10.00. нужно быть в ООО «Элита», это рядом; к одиннадцати собеседование в компании «Лига», а в двенадцать посетим туристическое агентство «Глобус».
Я добралась до здания администрации, и справа от него увидела монолит из стекла и бетона – «веселенькое» местечко. Внутри мне указали направо. В конце обшарпанного коридора я наткнулась на вялую очередь из трех человек у двери начальника. Стульев в коридоре не наблюдалось. Я заняла очередь и подперла спиной стену. Минут через двадцать меня стали одолевать сомнения, и я уточнила у населения, на месте ли хозяин кабинета. На это шустрая бабуля взахлеб сообщила, что начальник приходит к девяти, но очередь она заняла еще в восемь, потому как уж третий день не попадает на прием, а ей жизненно необходимо наябедничать на сотрудницу из двенадцатого кабинета, не желающую принимать ее заявление на положенную по закону субсидию. Дальше я отключилась, задумавшись о том, как было бы здорово уже сегодня получить нормальную работу с зарплатой и перспективой, и уже в следующем месяце прикупить рыжие сапожки на умопомрачительном каблуке, стоящие в витрине моего любимого итальянского магазинчика.
Эти размышления прервало появление худощавого высокого мужчины в черном плаще, который и был, судя по всему, долгожданным начальником. Через двадцать минут подошла моя очередь. Глядя в усталые серые глаза, я сообщила о цели своего визита, на что начальник мягко, но слегка поморщившись, заметил:
- Многие хотели бы попасть на работу к нам. Нас интересуют высококвалифицированные кадры.
Я радостно ответила, что мое образование социального педагога вполне укладывается в «табель о рангах», а работать я люблю и умею, и график мне подходит безразмерный, и вообще я ответственная и серьезная сотрудница. Он вкрадчиво спросил:
- А кто Вас направил?
Я честно ответила, что узнала о вакансии случайно, от сокурсницы, которая трудоустроилась в управление пару недель назад, и известила меня о вакансии. Вот и  поспешила прийти.
- То есть Вас никто не направлял?
Мое лицо отражало правдивый ответ и недопонимание ситуации.
- Должен Вас огорчить. Вакансий нет. Всего хорошего.
Этого следовало ожидать. Вспомнились сдержанные радостные выплески эмоций моей сокурсницы, когда она вспоминала об участливой заботе влиятельного папы, облегчившего ей процесс трудоустройства. Как я пропустила это мимо ушей? А ведь взрослая уже. Но ведь день только начался, меня ждет еще три адреса. Как настоящая убежденная оптимистка я решила, что моя судьба ждет меня впереди.
ООО «Элита» располагалось в шикарном здании на Советской и занимало весь этаж. Море ламината и зеркал, искусственные пальмы и золоченые таблички на евродверях. Интересно, чем они тут занимаются. Я тактично постучала в кабинет директора и попала в пустую приемную. Вторая дверь была приоткрыта, и сказав громко: «Добрый день», я заглянула внутрь.
Необъятных размеров дяденька в кожаном кресле что-то тихо говорил длинноногой красотке. Та задорно хохотала, одновременно расставляя на дяденькином столе чашку, чайник и сахарницу, из чего я сделала вывод, что красавица – секретарша. Увидев меня в дверях, красавица перестала хохотать и сказала:
- Николай Михайлович, к Вам пришли.
Дяденька уставился на меня бычьим взглядом, затем кивком головы указал на низкое кресло, сбоку от его стола. Я жизнерадостно улыбнулась и села:
- Меня зовут Татьяна Сердцева. Мы договаривались о собеседовании.
- Ага, - ответил дяденька и внимательно посмотрел на меня, отчего я вдруг покраснела, но почти не растерялась. 
- По образованию я преподаватель истории и социальный педагог – двойная специальность. Только два месяца как диплом получила. Красный. Коммуникационные навыки имеются. Претендую на соискание должности консультанта по связям с общественностью. Вы говорили, что гуманитарное образование Вас устраивает.
Дяденька продолжал молчать, не меняя выражения лица. Я стала нести уже откровенную околесицу:
- Вам ведь нужен консультант по связям. С общественностью. Я не замужем, детей нет, готова к ненормированному рабочему дню, могу позволить себе командировки и прочее.
Это я зря сказала. Дяденька откинулся на спинку кресла и процедил:
- Какому дню?
- Ненормированному, - ответила я, чувствуя, что что-то не так.
- Молодец. Теперь лепень скинь.
- Что? – я смутилась. Слова «лепень» в моем лексиконе не было, за что мне стало стыдно. Возможно, речь шла о компьютерах, там все время надо что-то куда-то скидывать: файл на «флешку», и так далее. Компьютерного сленга я не знаю. Позорище.
Директор придвинулся ближе:
- Пинжак сыми, говорю.
Я удивилась еще больше.
- Мне не жарко, спасибо.
Дядя нахмурился и вяло протянул:
- Скинь, говорю.
- Зачем?
- Ну как же, - добродушно ответил он, - проверить надо твои 90 – 60 – 90.
Я окончательно растерялась:
- Это как понимать?
- Это типа так, что нам нужен консультант по продаже трусов с демонстрацией товара.
Я аккуратно встала и тихо удалилась. Секретарша проводила меня веселым взглядом, дяденька что-то говорил вслед, а я пулей вылетела на улицу и понеслась по тротуару неведомо куда.
Бежала я, видимо долго, а также быстро, потому как, отдышавшись, обнаружила себя посреди городского парка у фонтана, переполненная потребностью в осмыслении произошедшего. Скамейки в парке давно стали раритетом, зато в десяти шагах от меня сгрудились белые пластиковые столики под зонтиками – летнее кафе еще не свернули.
Я уселась за крайний стол и заказала себе кофе. Да, влипла я с этим трудоустройством. Подумать только! С большой долей вероятности можно ожидать подобного и в двух оставшихся конторах, так стоит ли пробовать? Да, кризис, безработица…
- Ваш кофе, Татьяна.
Я подняла взгляд и увидела утреннего брюнета из магазина, обряженного в смокинг. Типаж редкий, узнаваемый. Отпад. Значит утром он в магазинчике клиентов обслуживает, а днем подрабатывает в кафе официантом. Только откуда он имя мое знает? Что-то не помню, чтоб нас представляли друг другу на званом ужине.
- Вы обронили тут, возьмите, - и он положил передо мной блестящую черную с золотом визитку. Такую же точно я выбросила утром дома в мусорное ведро. Бред какой-то. Кто он такой, в конце концов. И что ему нужно от меня?
- Здесь же написано, Рачитель. Это я. Приглашал Вас на беседу к 12.00, Вы пришли. Парк Театральный, кафе «Уют», крайний левый столик. А то, что Вы раньше пришли, даже хорошо. Я спешу.
Я оглянулась вокруг. Парк и вправду Театральный, только обычно его все называют городским. А на огромной вывеске прямо перед моим носом большущими буквами написано: «Кафе «Уют». На часах 10 часов 37 минут.
- Что все это значит?
Брюнет присел на соседний стул и придвинул ко мне чашку кофе, точно такую же, как у меня дома – желтую, толстой керамики, с зеленым лягушонком на ручке. Перед ним красовалась вторая такая же. Непохоже было, чтоб он спешил, потому как вместо того, чтоб ответить на мой вопрос, он принялся неспеша пить свой кофе. Я последовала его примеру. Мне-то спешить и вправду некуда. К тому же кофе был отличный, и моя злость на ООО «Элита», на свое неудавшееся трудоустройство и на этого мистического брюнета как-то утихла. А брюнет заговорил:
- Вы ищете работу. А я подыскиваю специалиста с историческим образованием и коммуникативными способностями. Возможно, Вы подходите нам, а мы Вам. Зарплата 500 у.е. на месячный испытательный срок, далее вдвое больше. Хотите в рублях, хотите в «евро», хотите в «керенках» или золотых монетах двора Карла Великого. И на сапоги хватит, – он подмигнул мне левым глазом, – должность – историк-консультант по связям с общественностью. Есть перспективы карьерного роста и оплаты труда. Но есть одна специфическая особенность, - тут он подмигнул правым глазом.
Я поставила чашку на столик, встала, и, не прощаясь, пошла к выходу из парка. Довольно с меня на сегодня связей с общественностью и всяческих проходимцев с идиотскими предложениями. Да что ж за день такой! Ярость поднималась алой волной.
- Вы меня неверно поняли, Татьяна. Мне Вас рекомендовал профессор Синельников, знаете такого?
Брюнет шел слева от меня ровным солдатским шагом. При упоминании имени профессора я остановилась и посмотрела на брюнета внимательней. Ярость отхлынула. Конечно, я знала профессора Синельникова. Кто ж его не знал? На первом курсе он существенно «очищал» ряды первокурсников на первой же сессии, так что о его требовательности ходили легенды. Константин Петрович был единственным на факультете классным археологом. И возил нас на раскопки, самые настоящие. Сразу вспомнились квадраты раскопа на берегу речки, теплые ночи с гитарой у костра и веселые розыгрыши бывалых археологов, которые по ночам закапывали для новичков в раскоп эпохи палеолита железные цепи и алюминиевые ложки. Это при том, что первобытные люди времен палеолита умели разве что палками с дерева орехи сбивать да за зверьем гоняться с дубинками, максимум горшочки примитивные руками лепить. Когда мы наутро выкапывали весь этот металлический хлам, «бывалые» радостно кричали:
- Ура! Переворот в мировой археологии! Нобелевская премия! Первобытные, оказывается, знали железо и сплавы! Неси Синельникову, обрадуй.
Синельников внимательно и долго рассматривал находку, а потом многозначительно заявлял:
- Да, находки крайне важны для человечества. Эта цепь была утеряна местной собакой Тузиком вчера вечером в неравной схватке с юными археологами. Ложка коварно украдена из нашей полевой кухни, а у нас отчетность. Поздравляю.
Бывалые археологи ржали над нами до коликов, а мы мотали на ус, но на следующий день опять что-нибудь «находили».
От этих воспоминаний на душе потеплело и захотелось улыбаться. А брюнет показался не таким уж нахальным. Я решила рассмотреть предложение:
- Значит и правда работа есть, серьезно? Зачем тогда эти игры в случайные встречи, подбрасывание визиток и прочее?
- Я же говорю, специфические особенности имеются. Ничего неприличного. Просто работа сложная, не каждый справится. Тщательно отбираем кадры, а в данный момент начинаем новый проект, нужны толковые сотрудники. Вас рекомендовали очень убедительно, как человека творческого, с аналитическим мышлением и необходимым образованием.
- Кто же Вам нужен? Впервые слышу о такой должности. Историк-консультант – это как?
- Историк, умеющий не просто работать в архиве, а способный творчески рассматривать исторические факты, читать документы между строк, домысливать «белые пятна истории», выдвигать оригинальные гипотезы, разрабатывать различные варианты исторических процессов и прогнозировать их развитие. Тут нужна точность, внимание, научная строгость, но также фантазия и личностное переживание прошлого, умение принимать верные решения экспромтом, человеческое и историческое чутье, что ли….
Мне это показалось интересным, и не лишенным смысла. Сразу возникла целая толпа вопросов:
- Какие процессы Вы изучаете? Какую историческую эпоху? Каким образом используются результаты такой переработки истории? Ведь оплата труда совсем не маленькая, значит, есть заказчики? Кому интересно субсидировать осмысление истории?
- Хорошо когда возникают вопросы, и все по существу, - Рачитель улыбнулся, - это научно-исследовательский институт, финансируется государством, из федерального бюджета. Я Вас пригласил к двенадцати, но возникли накладки, у меня экстренное совещание в половине первого. Если Вы не против, детали о содержании и характере труда предлагаю узнать на месте, в нашем офисе. Дорога займет минут пятнадцать, останется еще пол часа на обсуждение. Поедем? Можете подумать. Минуты три.
Я подумала и согласилась.
Брюнет предложил пройти по аллее до конца парка, где указал на припаркованный допотопный черный автомобиль времен второй Мировой войны, но идеально ухоженный и сверкающий лаком. Раритет. Рачитель на раритете. Каламбур.
Внутри авто было уютно, пахло кожей и стариной. Как завелся двигатель, я не заметила, только удивилась, что очень уж быстро меняется пейзаж за окном. Стрелка спидометра показывала цифру 150. Вот это да! Развалина выдает 150 километров в час, и это в черте города.
- Это мили, автомобиль старинный, - заметил брюнет, хотя я точно помню, что вслух ничего не говорила.
Пересчитав в уме мили в километры, я, почти не торопясь, секунды за две, пристегнула ремень безопасности. Все происходящее было как-то странно: всеведающий брюнет с дурацкой фамилией Рачитель, антикварная машина с двигателем от «Бугатти-Вейрон», блестящие нетеряемые визитки, случайные встречи и рекомендации Синельникова. Дурдом продолжается. О работе известно немного, но уже интересно. И как в этом разобраться, сложить в общую картинку, даже не представляю. Как он мне объяснит, хотела бы я знать!
- Сейчас узнаете, - брюнет ухмылялся. Какая неприятная манера отвечать на вопросы, которых Вам не задавали!
У здания железнодорожного вокзала брюнет припарковал автомобиль. Интересно, мы поездом поедем, или у них тут офис. И то и другое казалось смешным. Мой спутник помог мне выбраться из черного монстра, в котором я не сумела отыскать даже ручку, и повел в здание вокзала. Весь народ поднимался вверх, к билетным кассам, а мы почему-то пошли вниз, миновали камеры хранения, и очутились перед черной блестящей дверью с золоченой табличкой «ИЗИЗ». Нет, это просто праздник какой-то! Рачитель из «ИЗИЗ». Если я буду здесь работать – ни за что не признаюсь знакомым, как называется эта контора. Брюнет опустил вниз резную ручку и потянул дверь на себя, пропуская меня вперед. Джентльмен! Я сделала два шага, и замерла от неожиданности. С разных сторон на меня смотрела толпа девиц в черных лаковых костюмах, точь в точь как у меня. Потом к девицам присоединились мужчины в смокингах, все как один – брюнеты. Секунд десять понадобилось, чтоб сообразить: девицы – это мое собственное отражение в зеркале, и рядом стоит брюнет. Он-то мне и пояснил, что холл «ИЗИЗа» выполнен в оригинальном стиле: бесконечный многоугольник из зеркал. Зеркальным тут было все, включая полы, потолки и двери. Ощущение пространства и времени стало зыбким. Вспомнилась вычитанная где-то фраза, что если заглянуть внутрь зеркал, отражающих друг друга, можно увидеть бесконечность. Голова слегка закружилась, а Рачитель взял меня за руку, и подвел вплотную к зеркальной поверхности, кажется вертикальной. В едва заметную щель где-то на уровне моего плеча он вставил свою черную с золотом визитку, как пластиковую карту в жерло банкомата. Зеркало отъехало в сторону, и на душе стало спокойней. То, что я увидела, гораздо больше походило на офис: черно-белая цветовая гамма, большущий стол в центре, и симпатичная девушка за ним.
- Добрый день, Ричард Львович! – секретарша явно обращалась к брюнету.
Что? Ричард Львович? Ну надо же! Ричард Львович Рачитель. Ах! Смеяться захотелось жутко, но я из последних сил сохраняла невозмутимое лицо. Теперь понятно, почему он представляется одной фамилией. Я б на его месте… Тут я почувствовала на себе пронзительный взгляд, и вспомнила о чьей-то привычке читать чужие мысли. Я что? Я ничего. Вам послышалось. Что-то «послышалось» Рачителю и со стороны секретарши, потому что на нее он тоже бросил испепеляющий взгляд. Но сказал спокойно, обращаясь ко мне:
- Это Ангелина, секретарь нашего отдела. Она все знает, к ней можно обращаться по любому производственному вопросу. А это, - и тут он указал на меня Ангелине, - Татьяна Сердцева, будет работать историком-консультантом в ИПИ.
Ангелина неуловимым движением выудила из стола огромную черную папку-скоросшиватель с золоченой надписью «ИПИ». Ричард с папкой повели меня направо, к зеркалу, которое на самом деле оказалось дверью, как в холле.
- Мой кабинет, - скромно сказал Рачитель.
Мне как-то сразу захотелось работать в этом ИЗИЗе. Кабинет Ричарда был огромный, мраморно-кожано-зеркальный, напичканный оргтехникой и книгами, но главное – он был абсолютно круглый.
- Наш Институт Защиты Исторических Закономерностей, то есть ИЗИЗ, работает по ряду направлений. Мы изучаем историю, различные исторические эпохи и проблематику, прогнозируем будущее, моделируем прошлое. На первом этапе все сотрудники проходят через отдел ИПИ – изучения проблем истории. Это скурпулезный сбор данных, работа в архивах и в «поле», глубокий и всесторонний анализ исторических событий, систематизация, а иногда даже коррекция. Работа трудная, но интересная. График работы условно с 9.00. до 17.00., но бывают значительные переработки. А главное – время здесь как-будто стоит, иногда кажется, что рабочий день длится неделями. Теперь о главном – институт работает в режиме спецобъекта. Все, что Вы здесь увидите, услышите, узнаете – не подлежит огласке. Это и есть наша специфическая особенность и главное условие. Можете подумать. Минуты три.
Да, времени на осмысление – вагон. Ничего особенно страшного в этом предложении я не заметила. Работа по специальности, с историческими данными. Интересно, знакомо, посильно, а что конфиденциальность нужно сохранять – так это нормально, я и не собираюсь всем подряд трепаться о своей работе. Мне подходит. Я собралась сообщить о своем решении, но Ричард уже был в курсе. Он протягивал мне лист глянцевой бумаги формата «А – 4» и перо – самое настоящее гусиное перо, из чернильницы. Бумага гласила, что я, Татьяна Сердцева, прошу принять меня в ИПИ ИЗИЗ на должность историка-консультанта по связям с общественностью, что я готова исполнять возложенные на меня обязательства, предупреждена об ответственности за…, и так далее, … и обязуюсь хранить в тайне всю ставшую известной мне в ходе профессиональной деятельности информацию. Я подписала. Пером, представьте себе. А потом запоздало спросила, кивнув на ноутбук Ричарда:
- С техникой я не очень, это важно?
- Это покажется Вам странным, но люди здесь учатся очень быстро, и уже сегодня Вы сможете сделать с компьютером все, что захотите.
Стоит ли говорить, что не одно это кажется мне странным?
- Идемте, введу вас в курс дела, - Ричард направился к двери.
В приемной Ангелина протянула мне папку, снова черную с золотом, но потоньше, с надписью «Татьяна Сердцева». Открыв папку, я чуть не ахнула – в десятке кармашков были разложены все мои документы – паспорт, диплом, страховой полис, медицинская книжка, фотографии три на четыре, - все, что лежит в моем ежедневнике. Или уже не лежит?
- Это копии, - успокоила Ангелина.
Я проверила. Мои оригиналы на месте. Но копии ничем от оригиналов не отличались. Удивительно! И когда только успели? Но спросить мне не дал Ричард:
- Это библиотека, это кабинеты сотрудников, вот этот, кстати, Ваш, - он указывал на зеркальные двери, расположенные по периметру приемной. – Хотите взглянуть? Прошу.
Снова огромная круглая комната. Как они это делают? И почему так вольно и нерационально используют площади? Но какое мне дело, в конце концов, если это великолепие даром дается мне в пользование! Я почувствовала себя английской королевой. Класс! Целый день сидеть в таком дворце! Хочешь – плюхнись в кожаное кресло на колесиках, хочешь – развались на диване в противоположном конце кабинета, хочешь – кофе вари себе за миниатюрной барной стойкой…
- А хочешь – душ принимай, - добавил Ричард, - тут и душ имеется.
- Давайте лучше определимся с направлением и содержанием моей новой работы. Что я должна делать конкретно, как, в какие сроки. Я, если честно, не поняла еще ничего о сути своей деятельности, - ответила я, слегка смущаясь оттого, что мой работодатель видит все мои мысли.
- Хорошо. В данный момент наш отдел работает над осмыслением истории Средних веков, вернее, некоторых исторических сюжетов, ставших определяющими для современности. Наша задача – досконально разобраться во всех деталях, восстановить, так сказать, историческую справедливость, а возможно и разработать несколько альтернативных моделей, которые бы немного, в незначительных деталях, изменили прошлое и улучшили сегодняшнее состояние мировой политики. Вы любите средневековье?
- Да, средневековье – да.
- Тогда займитесь осмыслением личности короля Артура. Изучите документы, у нас большой архив, - он указал на книжные полки, заваленные книгами, свитками, рукописными тетрадями - попытайтесь определить, что здесь правда, что вымысел. И какой поступок, слово, дело, стали отправной точкой всей дальнейшей европейской истории.
- Интересное задание, - только это я и смогла сказать, прикидывая в уме, сколько времени потребуется на чтение архива.

Часть 2. Перемещение

Чтение архива оказалось крайне увлекательным делом. Я не заметила, сколько прошло времени с тех пор, как Ричард ушел, а я принялась сортировать документы. Но устала. Спина разваливалась на части. От долгого чтения и работы с ноутбуком, в который я довольно ловко вносила свои замечания по поводу прочитанного, слезились глаза. Вдруг все поплыло куда-то, монитор исчез, и я увидела перед собой серую грязь. Совсем незнакомое место. В чем дело? Что это? Где я?
Даже осмотреться не получается – в обе стороны тянулась залитая грязью дорога, и в центре грязи – я. В узком тоннеле из каменных стен домов, где затейливый архитектор решил навесить верхние этажи над нижними какими-то безумными, бесформенными ярусами. Как в средневековом городе. На мне льняной балахон и башмаки какие-то деревянные, что ли? С ума сойти. Куда подевался кабинетик и ноутбук?
Что-то мне здесь не нравится. Я решила выбираться из «тоннеля», осторожно пробираясь между просто грязью и откровенными грязевыми лужами. Через несколько минут оказалась на площади, тоже грязной, но все же мощеной камнем. Впереди роились толпы людей в причудливых одежках: бесформенные льняные рубахи и штаны на мужчинах, жилеты какие-то, а на женщинах еще и юбки поверх брюк. Да и сама хороша.
- Посторонись!
Я успела отскочить вовремя, чтоб не угодить под копыта тощей кляче, везущей повозку с хворостом. Но вот ей, кляче то есть, не повезло: видимо, возница сжалился и попытался меня объехать. В результате повозка вылетела с мостовой и увязла в луже всеми своими колесами. Возница, страшно ругаясь, соскочил с повозки, и оказался по пояс в грязи. Лужа была замечательная! Такие мне доводилось видеть только на моей исторической родине, в маленьком провинциальном городке, когда весной таяли снега, их несло волею судьбы, заносило в рытвины на дорогах и тротуарах. В детстве эти чудесные лужи казались мне морями.
Воспоминания о днях минувших отвлекли меня (к счастью) от эмоциональных выплесков возницы, попавшего в грязевое болото. Выбраться ему было нелегко. Лошадь возмущенно орала благим матом, возница – тоже. Мне было искренне жаль несчастных, и я опрометчиво решила проявить участие:
- Могу Вам чем-нибудь помочь? – я стояла на краю мостовой, боясь вступить в грязь. Интересно, что я стану делать, если он и вправду попросит о помощи? Возница посмотрел на меня как-то странно:
- Уже помогла. Ты откуда свалилась?
- Я же не виновата, что вы носитесь тут как угорелый!
Он не ответил, и медленно выкарабкался из грязи, таща лошадь за поводья. Повозка так и осталась стоять стоймя посреди лужи. Пара «возница и лошадь» выглядела комично. Он: некогда кожаные штаны обтекали струйками жидкой серо-коричневой грязи; ею же (то есть грязью), но не так назойливо, были измазаны его руки. Она: сверху белая «в яблоках», от половины крупа была тошно-коричневой, с разводами. Полный сюрреализм. Сальвадор Дали был бы в восторге.
- Держи, я скоро вернусь, - в моей руке оказалась уздечка. И к ней в придачу грязная лошадиная морда. Хозяин морды исчез в проулке, но быстро вернулся, успев непостижимым образом сменить грязные кожаные штаны на чистые полотняные. Он отобрал у меня повод, запрыгнул на клячу, наклонился в мою сторону, – и я ахнуть не успела, как обнаружила себя рядом с ним, сидящей на жесткой лошадиной спине. Лошадь сорвалась с места, что было весьма удивительно для такого тощего и грязного животного, и понеслась. За нашими спинами слышались запоздалые дикие крики:
- Это Арториус! Хватай его! Штаны спер, ворюга, лови его!
Я не могла и слова вымолвить, так трясло, но, собрав всю силу легких, заорала:
- В чем дело, сударь? Мне в другую сторону!
- В другой стороне будут бить, - шепнул он мне на ухо.
И мы помчались. По каким-то улицам и улочкам, площадям и подворотням, через огромные деревянные ворота, через подъемный мост… На этом город кончился, и мы понеслись по дороге в сторону леса. Я насторожилась. А когда мой попутчик, промчав по лесу минут пятнадцать, остановил лошадь на поляне, я совсем испугалась, и промямлила:
- Я, пожалуй, сойду здесь.
- В город не пустят, - сказал он, спустил меня, спешился сам, взял лошадь под уздцы и двинулся вглубь леса по тропинке. Я осталась стоять в недоумении. Одна. В незнакомом месте, в неизвестном веке.
- И что мне делать? – крикнула я ему вслед - И как называется местность? И какой год на дворе? Или век хотя бы?
Я стояла совершенно одна среди деревьев, и мои слова падали в пустоту. Лес и никого вокруг. Здесь, наверное, и волки водятся. И медведи… Слева послышалось спасительное:
- Иди за мной.
- Куда?
- Иди по тропинке на мой голос. Я в двадцати шагах.
- Тогда не молчи, а говори что-нибудь, я ничего не вижу в этих зарослях. – Я говорила это от страха. Что он уйдет, и я останусь тут одна-одинешенька. Завез неизвестно куда, бросил в лесу, и молчит. Я догнала его, накаленная злостью на него, на себя, на весь мир. Топая за своим незнакомым знакомым, я думала о том, что  день сегодня – дурацкий. Я все время попадаю в глупые ситуации, я устала, хочу пить – да, я хочу пить! – и есть! Я бы, наверное, расплакалась, но  деревья впереди расступились, и мне открылся чудесный вид. Зеленая поляна, прозрачный ручей, милый деревянный домик. Признаки цивилизации меня несказанно обрадовали.
Мой сопровождающий завел лошадь в ручей и сам прыгнул туда же прямо в одежде. Мне расхотелось пить. Я побрела вверх по течению, где не было видно этих грязнуль, и окунулась в прохладную воду, сбросив одежду на берегу. Вода была чистая – пречистая, и я впала в эйфорию: внизу – чистый песочек, вверху синее небо… Если раскинуть руки и закрыть глаза, можно представить, что я где-то под Анапой, на отдыхе, а весь этот бред просто приснился.
Когда я вдоволь наплескалась и пробралась к домику, из окна высунулся мой попутчик и позвал к столу. В доме я насчитала три комнаты. В первой стоял огромный деревянный сундук и лавка ему под стать. Пол усыпан пахучим сеном - какая-то дивная, волшебная трава, от которой становится легко на душе. Из «холла» шли две двери: одна вела в маленькую комнатку, почти полностью занятую огромной сбитой из дерева кроватью-помостом, заваленной звериными шкурами. Вторая комната была просторной кухней и столовой одновременно: открытый очаг, здоровенный квадратный стол и четыре лавки вокруг него. В углу массивная простенькая лестница вела на чердак. Кухонная утварь располагалась на полках у очага и явно была рассчитана на большую семью с хорошим аппетитом.
Хозяин выставил на стол два антикварных кубка и наполнил их из глиняного кувшина вином, судя по цвету и аромату – очень хорошим. Потом он с гордым видом установил посреди стола золоченое блюдо (откуда в этом нетронутом цивилизацией храме сена и дерева это чудо взялось – можно только догадываться) с ломтями хлеба, сыра и свежезажаренного шкворчащего мяса, и пригласил к ужину.
- За встречу, - он хлопнул залпом свой кубок, вмещавший не меньше литра. Я хлебнула из своего – вкусно. Мясо тоже удалось. Пока мы ели, я наконец-то смогла рассмотреть его внимательнее. Он был красивым и молодым. Шикарные каштановые волосы до плеч (мне б такие!), черные глаза, правильные черты лица, античное тело… и никакого воспитания. Лопал он как зверь, только что не рычал. И тараторил с набитым ртом:
- Меня зовут Арториус. Вообще-то я Амвросий Аврелиан, последний из римлян в этом краю. Здесь никто не выговаривает моего имени, приходится терпеть местный вариант – Арториус. Или даже Артур. Я рыцарь. Временно тут. Скрываюсь от врагов. Жду подмогу. Сегодня делал вылазку в город, под прикрытием торговца хворостом. Но из-за тебя потерял и повозку, и хворост, и штаны. Потом был узнан в ходе кражи чужих чистых штанов. Пришлось спасаться бегством. А ты кто и откуда?
Я задумалась. Кто я. И откуда, в самом деле?
- Я Таня. Таня Сердцева. Из России. Я потерялась тут. Во времени и пространстве. И теперь не знаю, где я, кто я, и куда мне дальше идти. Не подскажете, где тут ближайший аэропорт?
Да уж, объясненьице, а что еще скажешь в такой ситуации? Лицо Арториуса страшно побледнело, глаза засверкали. Он встал из-за стола, подошел ко мне и опустился на одно колено, прям как на картинках из рыцарской жизни. Потом откуда-то из-под стола немыслимым движением достал длиннющий, и, видимо, страшно тяжелый меч, поцеловал его лезвие и положил мне под ноги:
- О великая Тайна Сердца из Росы, прекраснейшая из женщин, мудрейшая из смертных! Благодарю Бога за то, что послал тебя ко мне из далекого мира свободы и счастья! Предсказание сбылось! Ликуйте, рыцари Квадратного Стола! О, знамение наших побед, да здравствует Тайна Сердца из Росы!
Тут он упал ничком мне в ноги и замер. Я обалдело смотрела на его спину и не знала, что делать.
- Ты с кем сейчас говорил, и о чем? – осторожно начала я. Арториус поднял голову, и я увидела его глаза – преданные и восторженные. Он расплылся в улыбке, зажмурился, и снова упал лбом в пол.
- Арториус, миленький, я ничего не пойму. Будь так любезен, встань, а? И объясни, что все это значит.
- О великая Тайна Сердца…
Я перебила его:
- Слушай, прекрати! Не обзывай меня всякими глупостями. Меня зовут Таня. Таня Сердцева. Понял?
- Понял! Тайна! Тайна Сердца! Все как в легенде!
- В какой еще легенде?
- Есть древняя кельтская легенда. Ее мне рассказал волшебник Мерлин, великий маг и чародей: «Когда Рим, величайшая из империй, превратится в прах, будет в земле кельтов великое разорение. Придет на сушу из глубин морских чудовище и изрыгнет из недр своих белых воинов, жестоких и безжалостных. И будет земля кельтов омыта слезами и кровью. Но найдется рыцарь, который защитит кельтов и изгонит чудовище и его посланцев. Имя ему – Артур. И поможет ему Тайна Сердца из Росы. Когда луна станет тоньше конского волоса, и утонет повозка хвороста, и Артур омоется грязью, а затем ключевой водою, придет она, прекраснейшая из женщин, мудрейшая из смертных, Тайна Сердца из Росы. Когда Артур на руке ее оставит печать солнца, она даст рыцарям имя, напоит их нектаром непобедимой силы, и Артура спасет от смертельного огня волшебной песнью. С ее помощью Артур принесет кельтскому народу победу над белыми воинами и станет  новым королем». Ведь это же ты – Тайна Сердца из Росы. И это из-за тебя утонула моя повозка хвороста, я оказался в луже, а затем и в ключевой воде. И сегодня новолуние, луна и вправду тоньше конского волоса. А это – великая святыня моего рода, хранимая много столетий – кольцо с рисунком священного знака солнца, который я в тишине и торжестве предчувствия победы надеваю на твою руку.
С этими словами Арториус надел на мой средний палец большую золотую печатку с вполне правдоподобным изображением солнышка, и хоть кольцо выглядело огромным – оно оказалось мне впору. Я не вполне пришла в себя. Ничего не поняла, но прикольно. Какие-то сказки на ночь глядя. Да еще и колечко. А сказочник торжественно заключил:
- Значит, победа над врагом уже близка!
- Над каким врагом?
Лицо Арториуса стало жутко серьезным:
- С севера и востока на нашу землю надвигаются с моря белокурые воины. Имя им – англы и саксы. Они убивают и грабят, сметают все на своем пути, и шаги их предвещают смерть. Нет спасения от этой беды. Нас мало, рыцарей Квадратного Стола. Враги захватили города, поэтому я скрываюсь в Камелотском лесу и бегу как вор, когда меня узнают. Но мое сердце обливается кровью, видя, как враги несут смерть и разорение моему народу, кельтам и бриттам. Я родился здесь, хоть мои предки были римлянами. За эту землю, за этот народ я готов отдать жизнь.
На глазах Арториуса выступили слезы, и он отвернулся, надеясь, что я не заметила его слабости. Говорят, страшно смотреть на детские и женские слезы. Это верно. Но и слезы мужчины – зрелище жуткое. У меня сердце защемило. Сидит тут здоровенный дядька, одной рукой он может остановить коня на скаку, его тело покрыто шрамами былых сражений, его меч не каждый удержит в руке. Но он плачет от бессилия, и мне жутко. Задумаешься тут. Ничего не понимаю: он принял меня за персонаж из легенды. Этот персонаж, эта Тайна Сердца из Росы (и правда созвучно моей неумелой самопрезентации - с чего я решила так себя представить?) – значимая персона, способная помочь в борьбе с врагами. Он верит, что я какая-то там Тайна, что я могу помочь ему спасти народ и победить врагов. Вправе ли я разуверять его? Может он только этой надеждой и живет? Вон как расшаркивается передо мной, все с колен не поднять. Но я ж не Тайна, просто попала сюда неведомо как. Да, попала – лучше не скажешь.
Я напрягла память, припомнила некоторые аналогии, напоминающие историю короля Артура из курса истории Средних веков.
- Возможно, ты станешь королем этой земли, по крайней мере, в той стране, где я живу, в будущем, каждому мальчишке известен великий Артур. Думаю, тебе удастся изгнать белокурых воинов с земли кельтов и бриттов. Я знаю, что в шестом веке на территории современной Великобритании легендарный король Артур успешно сражался с англо-саксами. Он основал орден рыцарей Круглого Стола, а еще только он один, Артур, сумел вынуть запечатанный в камне волшебный меч Экскалибур. Кажется.
Надо же, под влиянием эмоций можно влезть в большую неприятность. Кажется, уже влезла. Ничего ж не сказала, а глаза у Артура разгорались все сильнее. Он что-то сосредоточенно думал, оживился, принялся угощать меня с удвоенным рвением, и вдруг вскочил:
- Надо созвать Совет рыцарей Квадратного Стола!
Он пронзительно засвистел, и в комнату влетела серая птица, с хищным клювом, острыми когтями и умными глазами. Арториус привязал к ноге птицы бечеву, и сказал ей напутственное слово, видимо, в надежде, что та и вправду умная, все передаст в точности:
- Лети к рыцарям, Рокко, и сообщи им хорошую весть. Тайна Сердца из Росы пришла. Пусть мчатся в Камелот во весь опор, - он подбросил птицу к потолку, и она выпорхнула с хрипловатым криком, - это Рокко, мой боевой ястреб, а заодно и крылатый гонец, разносящий вести быстрее ветра.
Я попыталась образумить Артура:
- Послушай, я не Тайна, я обычная, только из другого мира, из другого времени. Я ничем тебе не смогу помочь. Просто кое-что слышала о короле Артуре. А никакой Тайны не знаю.
- Зато я знаю. Ты – Тайна Сердца из Росы, тут все ясно. А я совсем забылся – уже вечереет, ты устала. Идем, я приготовлю тебе самую мягкую в мире постель.
Мы вышли в «спальню». Арториус повел рукой, а потом спохватился:
- Рыцари спят на общей постели, все вместе, скопом. Я не могу класть тебя тут. Пойдем лучше наверх.
Он повел меня назад, в кухню, прихватив пару большущих шкур – медвежьих, что ли? – и по огромной лестнице мы поднялись на чердак. Там было чисто и тихо, пахло сеном, из смотрового окна открывался чудесный вид на ручей, а где-то выше тонко и нежно пели птицы, может быть даже соловьи. Арториус взбил руками сено, разложил шкуры, и тактично удалился. Я развалилась на мехах – уютно, мягко, тепло, - просто прелесть! Подумаю обо всем позже, спать хочется ужасно. Все разрешится, все образуется. Он сам подумает, и поймет, что обознался. Утро вечера мудренее.

Часть 3. Рыцари Круглого Стола

Как заснула, что снилось – не помню, только разбудил меня страшный гомон. Минут десять я приходила в себя, вспоминая весь прошедший безумный день, не понимая, что со мной произошло, где я и кто я, а потом заглянула краешком глаза в открытый чердачный люк. Внизу, за огромным столом, уставленным свечами и яствами, тесно сидели мужчины в кожано-металлических доспехах – настоящие рыцари. Все они что-то говорили вместе, но громче всех спорили Арториус и сидящий напротив него через стол тощий длинноволосый брюнет. Брюнет кричал:
- Я сижу во главе стола, и мое слово – не брать Ланселота Озерного в поход, ибо он обманщик, обманом получил победу надо мной на турнире в Кембридже, таким со мной не по пути!
- Мы все помним, что победу Ланселота на турнире Совет признал честной, Вильям, - кричал в ответ Арториус, - я тоже во главе стола, и считаю необходимым пригласить Ланселота на битву!
Рыцари шумели все сильнее, стараясь перекричать друг друга. Расслышать можно было только несущуюся со всех сторон фразу: «И я во главе стола». Понятно. Все они во главе, все равноправны… Бардак какой-то. Я спустилась вниз никем не замеченной – так они были увлечены, - и решила вмешаться, пока не началась потасовка (такой уж характер скверный, всюду вмешиваюсь!). Перекричать их было нереально, поэтому я взяла с полки большую глиняную миску и со всего размаха шваркнула ею об пол. Наступила тишина. Пользуясь этим, я развыступалась:
- Кто дал вам право ссориться из-за ерунды, когда под угрозой судьба вашей Родины? Вы – рыцари, опора и надежда народа, цвет воинства, а ведете себя как мальчишки. Ваши имена войдут в историю, ваши силы и ваши умы сейчас должны быть слиты воедино! Вместо ссор и дрязг лучше бы разработали тактику и стратегию наступления!
Я разошлась не на шутку. У парней аж рты пораскрывались. Тощий Вильям первым пришел в себя:
- С каких пор, Арториус, твои женщины указывают рыцарям, что им делать? – тихо спросил он.
Еще секунда, и меня забросают шлемами. Но Арториус трепетно и торжественно сказал:
- Это и есть Тайна Сердца из Росы!
Что тут началось! Человек тридцать здоровенных рыцарей повалились на колени и принялись целовать свои мечи у меня под ногами, а тощий Вильям был самым прилежным.
И что теперь? Вот же активистка! Нет бы сидеть тихонько на чердаке. Чего это я? Спросонья, не подумавши, не разобравшись с самой собою. А теперь что? Признать себя этой легендой их, или честно все опровергнуть? Что тогда будет, хотелось бы знать. Про Лжедмитриев помню. Лжетайн в истории не наблюдалось. Принимать решение нужно прямо сейчас. Я решила не затягивать с процедурой знакомства, и исполнять свою роль по полной:
- Встаньте, рыцари! К чему спорить о лидерстве? Все решения можно принимать открытым голосованием. Голос каждого из вас будет иметь силу, а решение принимать можно простым арифметическим подсчетом. Если большинство «за» - значит решение принято, если «против» или «воздержались» - отклоняется.
Судя по их лицам, словосочетание «открытое голосование» было им неизвестно. Да и не удивительно – судя по всему, век шестой на дворе от Рождества Христова. Но, кажется, я придумала, как им объяснить:
- Кто согласен с этим решением – поднимите правую руку, - и я подняла свою, сжатую в кулак ладошку на уровень плеча.
Ребята поняли. Поднялась гора кулачищ. Ух, ну и славно. Мы сосчитали согласных, сопоставили с общим числом участников «шабаша», сверили – единогласно. Я завершила процедуру голосования внедрением принятого решения в жизнь:
- А вместо квадратного стола предлагаю установить круглый, где не будет углов, где все будут равноправны. Это будет символизировать равенство всех сидящих за столом. Согласны?
Ребята вскинули кулаки к плечу. Ой, ну что за дивные мыслящие создания! Я продолжила:
- Арториус, если все согласны, поищи, пожалуйста, для рыцарей круглый стол.
Не мне одной напрягаться, пусть и ему будет тяжело. Но Артур не смутился. Он поднял свой меч и, даже не примеряясь особенно, отсек у стола углы. Вышло не очень ровно, но вполне кругло. Не ожидала, что такой огромный столище можно пилить мечом. Но Артур на этом не остановился – резкими движениями он «нарезал» лавки на куски – вышли такие себе табуреты. Хватило всем присутствующим. Ай да Арториус, ай да сообразительный парень! Точно будущий король! И он, как хозяин положения, предложил всем рассаживаться у стола, а сам изрек:
- Тайна Сердца из Росы приняла мудрое решение. Отныне мы будем собираться за круглым столом, мы – рыцари Круглого Стола, равные среди равных. Да здравствует Тайна Сердца из Росы, которая дала рыцарям новое имя, как и предсказано в легенде!
Все вскочили, преклонили колени, и все по новой. Вот же аборигены! Надоели со своим почитанием. А я тоже звезда – разошлась, и даже в легенде нашла свое место - «дала рыцарям новое имя». Вполне исторически достоверное, кстати. И что дальше? Теперь и назад не повернешь с этими ролевыми играми. Вот вляпалась! А рыцари смотрели на меня, ожидая чего-то. Эх, гулять так гулять! Я продолжила:
- Давайте займемся делом – спланируем наступление, посмотрим карту местности...
Карта у них имелась, прекрасная карта, нарисованная углем на холстине. Артур все разъяснил:
- Вот здесь Камелот, а значит и мы с вами. Вот здесь, у моря, обычное место высадки врага. Через пару недель прибудут новые корабли. Вот – земли, занятые врагом, а эти – относительно свободны, там наши сторонники, и они еще сопротивляются. Что будем делать?
Все уставились на меня. Ну дают! Я то тут при чем? В тактике и стратегии военных действий я ни капельки не разбираюсь, а они ждут от меня предложений.
- А большое у нас войско? – сказала я, чтоб хоть что-то сказать.
- Воинов семь сотен. Местное население на нашей стороне, и если кинуть клич, за неделю соберем еще столько же. У них – не меньше тысячи, причем снаряженных отлично. И прибудет еще пять сотен, вероятно.
Не густо у нас. И что мне говорить дальше? Мне пришла в голову идея: по законам педагогики, прежде чем высказываться, нужно дать слово присутствующим. Так я и поступила:
- Арториус, что бы сделал ты?
И тут Арториус удивил меня снова. Подробно и точно он стал представлять на суд рыцарей свой план. Я поняла не все, но задумку оценила: мобильные отряды тайно пробираются к берегу моря, где под незначительной охраной стоит неприятельский флот, уничтожают неприятеля и их корабли, если потребуется. Основные силы рыцарей собираются в лесах поблизости крупных городов, где базируется неприятель, а отдельные группы проникают в города под видом торговцев. В ночь «икс» открываются ворота городов, и рыцари захватывают казармы англов и саксов, делая это крайне осторожно, не нанося ущерба местным жителям. Затем основное рыцарское войско двинется в сторону моря, ведя бои с остатками противника. И в заключении – решающая битва на побережье, где через пару недель высадится новое пополнение англо-саксов. Хорошо бы совершить нападение в момент высадки.
Когда Арториус закончил, рыцари решили назначить его главнокомандующим и присягнули на верность – весьма трогательная процедура. Следовало обсудить детали, распределить полномочия, уточнить диспозиции – ну это уже без меня, я – спать. Укутавшись в свои шкурки на чердаке, я сладко уснула.

Часть 4. Зелье

Меня разбудил странный звук: шелест или шорох: в комнате кто-то был, за спиной. Приоткрыв глаза, попыталась осмотреться, но увидела только солнечный диск в чердачном окне, огромный, розовый. Небо переливалось желтым, розовым и оранжевым – очень красиво.
- Какая красотища… - прошептал за спиной тихий голос. Арториус! А я-то перепугалась. Но любовался он отнюдь не рассветом. Он сидел на полу в окружении вороха женских платьев, сотканных из воздуха и шелка, с вкраплениями золота и камней, удивительного покроя – скорее античного, греко-римского. Такие светлые, такие женственные – я была очарована. Арториус разулыбался:
- Это для Тайны Сердца из Росы. Трофеи еще моего деда, от последних римских матрон. В сундуке лежали лет пятьдесят. Хочешь – носи. Нравится?
Мне очень нравилось, но куда этакое чудо сгодится? Бала что-то не предвидится. Сейчас бы джинсы и водолазку, и кроссовки покрепче, по лесу в этих платьях не побродишь. Я поделилась своими соображениями с Арториусом, и он пообещал поискать что-нибудь более прозаичное. Начинать день следовало с водных процедур, поэтому, пробравшись через валяющихся по полу тут и там рыцарей, я плюхнулась в ручей на своем «пляжном месте», подальше от домика. Вода была прохладная. Ни мыла, ни зубной щетки… Но все-таки прелесть. По возвращении меня, чистую и свежую, ожидал найденный где-то Арториусом набор одежды, сшитый на мальчика лет двенадцати, наверное – кожаные узкие брюки, льняная рубашка с завязками, кожаный жилет и сапоги. Все мне впору, можно и на войну. Пока я переодевалась, внизу все пришло в движение, люди, кони… Я слезла вниз и наткнулась на одного из «рыцарей» - темноглазого мальчишку лет семнадцати:
- Ты кто, - спросила я.
- Дориан Железный Удар, – он был серьезен дальше некуда.
- А сколько лет тебе, Удар?
- Восемнадцать.
- И ты уже рыцарь?
- Я уже три года рыцарь!
Я вышла во двор, где ребята готовили коней и снаряжение, и присмотрелась к ним внимательнее. Если убрать бороды, усы и суровость глаз, самому старшему было не больше двадцати пяти. А младшему, вероятно, нет и пятнадцати. И эти мальчишки собираются в бой! Я тихонько обратилась к Арториусу:
- Скажи, сколько тебе лет?
- Двадцать три.
- Почему среди вас одни мальчишки? Это же дети, им рано воевать.
- Это испытанные, проверенные воины, - Арториус обиделся.
- Но ведь они погибнут в бою, даже не успев возмужать! Нельзя вести на войну детей. Ну было б им лет тридцать – другое дело. А эти…
- Я не знаю ни одного рыцаря, дожившего до тридцати лет. Мы начинаем сражаться рано, и уже к пятнадцати годам настоящих воинов принимают в рыцари. Кто-то погибает в первом же бою, кто-то воюет год, кто-то пять, но и самые сильные погибают. А в тридцать лет ты уже не рыцарь, а развалина. Если ты раздумала с нами – обойдемся!
- Я не раздумала. Что от меня требуется? Что вообще должна делать эта самая Тайна Сердца?
- Я не знаю. Ты же Тайна, ты сама должна знать.
Логично. Я села у порога и стала думать. Чем я могу помочь им? Воевать я не умею, на лошади не удержусь, и в бою бесполезна, только обуза. Но они ждут от меня чуда. Какого? Я сидела и напевала себе под нос какую-то музычку, что-то торжественное и патриотическое, вроде. Потом мелодия оформилась в песню: «Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов…». Почему-то я запела «Интернационал». Со мной это бывает, вместо того чтоб сосредоточиться, что-то напеваю себе, размышляю и напеваю, и вдруг – раз – и решение приходит само собой. Вокруг стало слаженно-шумно, и этот мелодичный шум все нарастал. Это рыцари подхватили «Интернационал» своими низкими басами! Ребята не знали слов, но мелодию уловили очень точно, распевая ее на три голоса – и так красиво получилось, с ума сойти! Рыцари в Камелотском лесу в эпоху раннего Средневековья распевают «Интернационал». Но почему бы и нет? Нам песня строить и жить помогает. Может даже и смысл имеется в этой песне, энергетика какая-то победная?
- Славные рыцари Круглого стола! Эту песню мужчины в моем мире пели, вступая в битву. Она придавала им силы и приносила победу. Пусть она станет и вашим победным гимном!
Парни подняли кулаки на уровень плеча – принято. А потом опустились на колени, и давай мечи целовать. Все время пугаюсь, когда они так делают. Но если им нравится – пусть себе развлекаются, как умеют.
Влезши на свой чердак, я нашла там ворох платьев «от Артура», красивенно-волшебных, и перемеряла все до единого – я же женщина. Они были великолепны! Все расшиты золотыми нитями и увешаны медальончиками с изображением солнышка, как на перстне, подаренном Арториусом – наверное, фамильный знак. Я подумала – а не воспользоваться ли этим солнышком как логотипом Тайны Сердца из Росы? Быстренько поотрывала медальоны, повыдергивала золотые нитки (да простит меня Артур), и намастерила кулончиков – раздам ребятам, пусть символ победы носят, все ж для духа будет напоминание – Тайна Сердца тут, верит в победу. Созвала ребят, раздарила медальончики, сказала речь:
- Пусть знак солнца, данный из моих рук, напомнит вам о моей вере в вашу силу. Пусть он послужит символом рыцарей Круглого Стола. Это и мой знак, наш с вами знак солнца, света, надежды, победы.
Рыцари повесили золотые нитки на бычьи шеи – не очень красиво, но зато искренне и со смыслом. Пойду прогуляюсь, водички из ручья попью, соловьев послушаю. Может, что умное надумаю.
Вода в ручье удивительно вкусная, такой нигде не пила, как будто живая сказочная водица – пьешь, и жить веселее. Рядом со мной присел человек – не человек, а чудо какое-то: маленький, тощенький бородатый дедушка в белой льняной ночной рубашке до пят, с кувшином в руке. Он поздоровался звонким детским голоском и набрал воды в кувшин:
- Вода тут и в самом деле живая, - заметил он, словно читая мысли.
Он взял кувшин двумя руками, пытаясь его втащить с собой на тропинку, но то ли кувшин был тяжеловат, то ли дедуля обессилел: не пройдя и двух шагов, дед пошатнулся и стал оседать. Кувшина из рук, правда, не выпускал.
- Вам тяжело, наверное? Давайте помогу, куда нести?
- Вот спасибо, внучка. Тяжел кувшин. Или я стар стал. По тропинке мне, недалеко, ты уж помоги.
Я ухватила кувшин – тяжелый, скользкий, неудобный. Мы шли по тропинке минут пятнадцать, и дедуля всю дорогу хвалил местную водичку. Он жил в маленьком домике с соломенной крышей. Внутри было жарко, пахло цветами – повсюду были развешаны связки трав, цветов, кореньев, чеснок какой-то диковинный, огромных размеров… В глубине единственной комнаты над открытым очагом кипело пахучее варево в здоровенном котле. Старичок указал на чан:
- Вылей воду, внучка. Для этого зелья нужно много живой воды. Весь день хожу к ручью.
- А что это за зелье такое?
- Это напиток богов и героев, живительный нектар. Тот, кто выпьет его становится непобедим. Если дело его правое, а помыслы чисты. Зелье для настоящих рыцарей.
Веселый дедушка. В двух шагах от очага, у стены стоял бочонок, совершенно пустой, предназначенный для воды, судя по всему. Хозяин не сможет себе принести и половины этого кувшина. Не оставлять же его умирать от жажды. Я вышла из избушки с кувшинчиком в руках, и, боясь заблудиться, отправилась к ручью. Заблудиться невозможно – тропинка одна-единственная, хорошо протоптанная. Через пару часов воды у старичка было полно, а я едва плелась. Он сиял от удовольствия:
- Спасибо, внучка, выручила. Возьми от меня в подарок ведерко с зельем – оно как раз готово. Тебе же нужно. Артуру передай слово в слово: сам должен выбрать, кому гореть в огне.
Опаньки! А у деда и ведро имелось, а он меня с кувшинчиком таскаться заставил. Хотя я сама вызвалась, добровольно. И Арториуса знает. Провидец, что ли?
- Друид я. Волшебник, маг и чародей. Ты поверь, зелье волшебное, поможет твоим новым друзьям. Не зря мы с тобой встретились, Тайна Сердца из Росы.
Ух ты! Да он все знает. Точно провидец! Может и зелье настоящее разволшебное, геройское? Попрощавшись и поблагодарив, я вышла из избушки, дверь прикрыла, прошла шагов двадцать, и решила переспросить насчет Артура, что значит это его послание. Обернулась – полянка как полянка, ни избушки, ни старичка. Чудеса! Но ведерко в руках имеется. В ведерке зелье, темно-зеленое, густое, пахучее, еще горячее. Ай да дед! Ай да мир тут удивительный. Ай да влипла я сюда. Сплю, что ли?
Подойдя к дому Арториуса, я установила ведерко на пороге:
- Вот. Зелье принесла. Геройскопобедное. Не желаете испить?
Дальше последовала немая сцена. Парни, как водится, грохнулись на земельку, с мечами расцеловались, ну, в общем, уже привыкаю. Арториус изрек:
- Я знал, я верил! Тайна Сердца из Росы принесла нам нектар силы. Кто выпьет глоток зелья – становится непобедим в битвах, если помыслы его чисты, а дело его правое.
Точь в точь дедулины слова! Ведерко торжественно внесли в столовую, разлили по жестяным сосудам, похожим на фляжки, оберегая каждую каплю, а остатками наполнили здоровенный кубок. Сидя за столом, рыцари передавали кубок из рук в руки, каждый отпивал глоток, и вид у всех был крайне серьезный и значительный. Может зелье и волшебное? В этом странном средневековом мире все возможно. Я ничего не спрашивала – было бы странно принести напиток, а потом интересоваться, для чего я его принесла. Но любопытство – страшная штука. Когда рыцари разошлись, я попросила Арториуса задержаться:
- Скажи, что это за напиток?
- Странно, что ты спрашиваешь. Этот нектар умеет варить единственный человек в мире – великий и многоликий волшебник Мерлин. Как тебе удалось встретиться с Мерлином и добыть это зелье – большая загадка, его все искали, все пытались заполучить нектар, но никому не удавалось. Но ты же Тайна Сердца из Росы, а все что связано с тобой - чудо. Нектар дает непобедимую силу тому, кто выпьет всего один глоток. Но того, кто замыслил недоброе, может убить. Зелье придает молниеносную быстроту движениям и мыслям выпившего, дает дар предвидения, заживляет смертельные раны.
- Понятно. Что-то вроде средневекового допинга, гомеопатический иммуномодулятор, обросший домыслами.
- Чего?
- Да не важно. Арториус, мне ваш волшебник для тебя послание передал, я не поняла толком, что-то типа: «Артур сам должен выбирать, кому гореть в огне».
У Артура лицо стало каменным, скулы напряглись и заскрипели. Что я такого сказала?
- Слушай, дружище Артур, научи меня стрелять из лука, а? Меч мне не поднять, лошадь не освоить, а стреляю я неплохо. Если смогу научиться – в бою будет прок и от меня.
- Даже и думать не смей. Тебе в бой нельзя. Ты будешь ждать нас в Камелотском лесу. Тайна Сердца из Росы – святыня, залог победы, и должна быть в безопасности. Если с тобой что-то случится – нам не одержать победы, так гласит легенда, и я в это верю.
- Раньше ты ничего такого не говорил, как раз наоборот – Тайна приносит победу в битве, и все такое… И я не собираюсь сидеть тут в лесу в неведении и бездействии.
- Ты не знаешь, что тебя может ожидать, - Артур вспылил.
- Так расскажи мне!
Он как-то стушевался, отвел глаза в сторону, но выдавил:
- Согласно легенде, ты погибнешь, если пойдешь с нами в бой. Сгоришь в огне. Ты останешься здесь, и точка.
- Что-то я не пойму ничего про твою легенду, да и не важно. Или говори все как есть, или не морочь мне голову. И не спорь. Разве Тайна не сама выбирает, где ей быть и что делать? Мое место с рыцарями на поле битвы. Это до меня дошло.
- Не будем спорить, верно. Лучше выпей вина, за нашу будущую победу. И иди спать, уже ночь на дворе, устала же.
Действительно, устала. По воду ходила пол дня, вот и устала. И вино очень вкусное, нигде такого не пила, с удовольствием полный кубок вылакала маленькими глоточками. Стало тепло, уютно, спать захотелось невыносимо. Заползла наверх, в шкурках вывалилась – хорошо! Всем доброй ночи, пока – пока.

Часть 5. Последняя битва

Мне снилась битва: крики, топот, гул, звон мечей, люди и кони, как кадры старого кинофильма, отрывочные, бессмысленные, но жуткие. И застывшее в крике окровавленное лицо Арториуса…
Я проснулась испуганная и дрожащая, с тревогой в сердце. Вокруг стояла тишина, солнце разбрасывало лучики сквозь чердачное окошко. День в разгаре, а внизу так тихо, ни шагов, ни разговоров, ни пения птиц, ни шелеста листьев. Я спустилась вниз – никого. Где все? В доме пусто, на поляне – ни души, в конюшне нет лошадей. Странно… Хотя ничего странного! Ушли рыцари! Без меня. Пока я спала. Обманул Артур.
 Водные процедуры не доставили радости, все никак не укладывалось в голове – как можно! Опоил вином с примесью дремоты, а сам отправился на войну. А еще рыцарь! Ни капли совести. Обидно до слез. И что делать теперь? Сидеть и ждать? Сколько? День, неделю, месяц? Нет уж. Буду выбираться из леса в город, там как-нибудь сориентируюсь.
Тропа была широкая, только вот куда она ведет – неизвестно. Через час пути я встретила идущего навстречу рыцаря. Дориан? Железный Удар? Вид у него был ужасный – доспехи согнуты, кровь запеклась на лице и руках, глаза потухшие. Его лошадь волочилась следом.
- Что случилось, Дориан?
- Все кончено. Артур в плену. Завтра его казнят.
Сны бывают вещими. Дориан рассказывал долго. Три дня назад рыцари выступили в поход, чтоб осуществить задуманное – я проспала трое суток! В начале все складывалось удачно. Флот удалось захватить, в город вошли и выбили врага, продвигаясь на северо-восток. У крепости Норд, почти достигнув побережья, была битва. Враг имел численное превосходство; рыцари – силу нектара и львиную отвагу. Но в разгар битвы Артур попал в плен, дальше все пошло кувырком. Рыцарей осталось мало, враг укрылся в крепости. Осада может длиться месяцы, а Артура казнят на рассвете. Переговоры ни к чему не привели, и даже предложение рыцарей вернуть вражеский флот было отвергнуто.
Невозможно поверить. Мысли сбивались. Славный, добрый Артур стал мне почти другом. Если он погибнет – вся история вывернется наизнанку. Что-то нужно делать. Что-то же можно сделать? Дориану нужно прийти в себя, умыться и отдохнуть хоть немного, а мне нужно придумать выход, я ж эта самая их Тайна Сердца, как-никак.
- Скажи, Дориан, мы можем попасть до рассвета в эту крепость?
- Мой конь ослаблен, я сюда еле дотащился, - он посмотрел на меня внимательно, и его глаза вспыхнули жизнью, - ты что-то придумала?
- Да. Я знаю, как его спасти.
- Тут есть деревня неподалеку, там можно добыть коней. Если лететь во весь опор – к рассвету будем на месте!
И мы «полетели». До деревни шли быстрым шагом, хоть моя физическая форма оставляла желать лучшего, а Дориан был без сил. Когда уже показались ветхие домики, он резко остановился:
- Но тебе нельзя в крепость. Тебе нельзя на поле боя.
- Почему?
- Легенда…
- Да что там, в конце концов, с вашей легендой? Рассказывай! Это приказ, между прочим. Я помню про печать солнца – это про кольцо, помню про нектар, про победу и коронацию Артура. И все там было распрекрасно. В чем проблема-то?
- Артур запретил рассказывать тебе концовку.
- Говори!!!
- Один из вас должен сгореть в огне – либо ты, либо Артур. Выбор будет лежать на нем. Если погибнешь ты – ему быть королем. Если спасется Тайна – погибнет Артур, но что будет с народом – туманно, похоже, что победу все-таки удастся одержать, но ценой его жизни. На рассвете его собираются сжечь на костре. И, главное, попался он глупо совершенно! В разгар битвы кинулся в самую гущу, как лев разъяренный, все сметал на пути. Вырвался далеко вперед, за ним было не угнаться, да и в пылу битвы некогда смотреть кто где. А потом он вдруг замер, остановился, как-будто сам решил сдаться. Когда мы пробились – его уже втащили в крепость.
Вот почему он не хотел меня брать с собой. «Выбор будет лежать на нем…кому гореть в огне». И он сделал выбор! Нужно спешить, спасать этого героя. Бестолковый будущий король, джентльмен хренов! Ну я тебе покажу, чудо ты нерусское!
- Поехали скорей! Поехали, - осталось только рукой махнуть, и буду как Гагарин.
Коня нам дали без разговоров, красивого, самого сильного и быстрого. Держась за Дориана всеми руками, можно было обдумывать план действий. Что я знаю об этих англо-саксах? Дикие варвары, отличные воины. Умереть в бою – вот главная цель их жизни. Всплывают в памяти отрывочные воспоминания: чаша Грааля, жестокий бог Один… Сказки, ничего конкретного. В конце шестого века они захватили Британию, ассимилировали кельтов и бриттов, фактически вытеснив их в Шотландию и Ирландию, а также на материк, в Европу. Но, судя по всему, здесь еще начало шестого века, еще живы остатки римской цивилизации, и легендарный король Артур должен изгнать их лет на пятьдесят. Если Арториус будет убит, весь ход истории нарушится, и дело тут уже не в моей личной симпатии к нему.
Похоже, что-то начинает проясняться. Я попала в ИЗИЗ, занялась изучением архива, зачиталась, заснула, вероятно. Каким-то образом попала сюда, невольно вмешавшись в исторические процессы. Как они меня сюда переместили – неизвестно, но у них столько чудес, в этом институте, что удивляться нечему. Может быть, это и есть моя работа – Рачитель предупреждал о специфике, о вмешательстве в ход истории: «скурпулезный сбор данных, работа в архивах и в «поле», глубокий и всесторонний анализ исторических событий, систематизация, а иногда даже коррекция. Работа трудная, но интересная…». Вот вам и работа в «поле», и коррекция исторических событий. И ведь я чувствую интуитивно, что коррекция в данном случае необходима. Даже уверена в этом. А еще чувствую свою ответственность за все произошедшее – ведь я сама подтолкнула Артура к войне, дав ему надежду, назвав себя Тайной Сердца из Росы, заставив поверить в возможность победы. Сама начала верить – а как тут не поверить, когда чудеса на каждом шагу, и все так по-настоящему!
- Дориан, - закричала я в ухо мальчишке, - англы и саксы знают о Тайне Сердца из Росы?
- О, они боятся тебя не меньше чем своих богов. Всем известна легенда, лет пятьдесят наш народ сражается, ослабевает, но живет надеждой на Тайну. А сейчас стало известно, что ты пришла, все воодушевлены, все уверены в победе. А враги содрогаются от твоего имени. Рыцари твое имя выкрикивают во время битвы, твой знак – знак солнца, - носят на груди, и враг трепещет. Они даже объявили награду - готовы заплатить мешок золота тому, кто выдаст Тайну Сердца из Росы. Но тебя никто не выдаст.
В полночь мы увидели блеск костров военного рыцарского лагеря, и к тому времени я уже знала, что нужно сделать. Дориан обернулся, спешился… и упал на землю. Он суток трое не спал, весь изранен, и ни словом не обмолвился, что силы его покидают! Слезать с коня самой задача трудная, но что поделать – нужно дотащить парня до лагеря. Он дышал, значит все в порядке. Тяжелый! Тащила и орала в ночь, молила о помощи, надеясь, что в лагере услышат. Казалось, часа три тащила, не позволяя останавливаться, шла на огни, ползла, плакала, но тащила. Меня услышали, меня узнали, потом гладили по голове, поили горячим вином, кормили и успокаивали. В общем, все окей, и с Дорианом полный порядок – вымотался мальчишка.
Старшим вместо Артура был теперь тощий Вильям. Поначалу он стушевался, но когда я успокоилась и смогла соображать, он созвал рыцарей на совет. Никаких идей по спасению Артура не было, кроме штурма крепости Норд. Мой план им конечно не понравился. Понадобилось много слов, много споров, все силы ушли на процесс убеждения. Последний аргумент – если не согласятся – я сама пойду к крепости и сдамся в плен. Все понимали, что штурм ничего не даст, крепость неприступна. А в моем плане был рациональный смысл, риск есть, но это шанс спасти Артура. Единственный шанс. Голосование прошло грустно и молчаливо, но большинство рыцарей приняли мой план. До рассвета оставалось время, я завалилась спать, а парни пошли готовиться.
За час до рассвета в ворота замка Норд посыпался град ударов. Гость был один, и требовал личной аудиенции конунга Германа. У него был козырь, очень весомый, его приняли незамедлительно.
- Я пришел поторговаться, Герман, - сказал гость. На вид он был суровый и крепкий, лицо в бороде, темные волосы до плеч. Глаза умные и настороженные.
- Мне передали, что ты хочешь привести нам Тайну Сердца из Росы. Что это?
- Это то, за что ты обещал мешок золота весом равный весу того, кто ее выдаст. А если ты не знаешь, о чем речь – найду другого покупателя.
- Я обещал – я заплачу. Где она?
- Там, где тебе ее не найти. Но я приведу ее до рассвета, если сговоримся о цене.
- Какова твоя цена?
- Мне нужно три вещи: сто золотых монет, сто подвальных крыс, и одного живого человека. Арториуса.
- Странная цена. Зачем тебе все это?
- Это мое дело.
- Я ведь могу дать тебе веревку на шею. Говори, иначе торга не будет.
- Как знаешь, Герман. Только я прошу не много. Ты и сам знаешь, Тайна дороже Арториуса. А я его убью. Сам, лично.
Герман подошел к двери и шепнул стражнику несколько слов. Через минуту в комнату ввели Арториуса. Вид его был ужасен. Лицо в крови и синяках, одежда изодрана, руки скованы цепями. Увидев гостя, Арториус задрожал, процедил хриплым голосом:
- Я знал, что ты предатель, Григор. Очень жаль, что мне не удалось срубить твою поганую голову.
Герман подошел к пленнику вплотную и спросил его мягким вкрадчивым голосом:
- Скажи-ка, Артур, стоит ли мне менять тебя на Тайну Сердца из Росы? Твой старый знакомый утверждает, что Тайна дороже тебя. А я сомневаюсь.
Арториус привалился к стене, закрыл глаза:
- Он врет. Кто такая эта Тайна? Неизвестная никому сказка, и я – предводитель рыцарства. Меня ты искал три года, ловил по всей Британии. Я загнал тебя в ловушку. Ты казнишь меня, но ты проиграл, Григор. Пятьдесят лет вы убивали мой народ, но теперь вы побеждены. Твой флот захвачен, твое войско разбито. Норд падет, это дело времени.
Герман улыбнулся и повернулся к гостю, подмигнув ему:
- Скажи, а не устроит ли тебя такой обмен: мертвый Арториус в обмен на мертвую Тайну Сердца из Росы?
- Дай подумаю, - с ухмылкой на лице ответил Григор. Артур рванулся к нему, вцепился в горло закованными в цепи руками, и держал минуты две, хотя трое набежавших стражников избивали его, оттаскивая от бородача. Руки Артура разжались только тогда, когда он потерял сознание, получив сотни ударов дубинками.
Когда Артура унесли прочь, Григор откашлялся:
- Я хочу убить его своими руками. А Тайну могу и мертвую, если желаешь.
- Нет, пусть будет живая. Многое хотелось бы спросить у нее. Артур – самый ценный мой пленник, и я собрался казнить его сегодня на рассвете, костер готов. Давай я сожгу его на твоих глазах, и дело с концом?
- Я хочу убить его своими руками. Иначе торг отменяется.
Герман думал несколько минут, сжав кулаки, так что костяшки пальцев побелели:
- Как произведем обмен?
- И тебе, и мне нужны гарантии. Золото и крыс я получаю сейчас. И иду за Тайной Сердца из Росы в сопровождении десятка твоих людей.
- Двух десятков.
- Хорошо. У ворот я тебе отдаю Тайну, ты мне – Артура. В цепях, как есть. Дадите мне уйти.
- Согласен. Даю слово. Но хоть теперь объясни мне, зачем тебе крысы? Я понимаю – деньги, понимаю - Артур. Но крысы?
- Два года Артур держал меня в заточении, в самой отвратительной яме на свете, где по мне ходили сотни крыс. Они грызли мое тело. Еженощно. Я чудом сбежал из плена. На востоке есть весьма изощренный вид казни: человека живьем скармливают голодным крысам. Через пару недель, когда твои крысы совсем обезумеют от голода, Артур умрет долгой и страшной смертью.
- Жестоко, но остроумно. Я запомню. Что ж, идем. Получишь свое золото и своих зверюшек. Поторопись. Руки чешутся познакомиться с этой Тайной.
Когда Григор с двумя мешками в руках покидал крепость, начальник сопровождавшего его отряда получил особое распоряжение конунга:
- Будь осторожен, этот человек опасен и умен. Когда Тайна Сердца из Росы очутится в наших руках, на входе в крепость, ты убьешь его. Я не собираюсь отдавать Артура. Вас прикроют: как только вы выйдете, за вами последует отряд лазутчиков, на всякий случай. Уже светает, а вокруг замка  рыцари. Пароль: «Чаша Грааля».
В воротах крепости Григор оглянулся: человек двадцать охраняют ворота, еще около пятидесяти по периметру. Дюжина рыцарей сможет их отвлекать и сдерживать минут пять. Достаточно для подхода основных сил. Григор улыбнулся и вышел за ворота, окруженный двадцатью скандинавами, закованными в железо, в рогатых шлемах. Он провел их к лесу, затем по тропинке, и вывел на поляну. В глубине горел костер, а у костра, привязанная к толстому деревянному столбу, одиноко стояла девушка с соломенными волосами. Послышался легкий шелест, и вдруг все двадцать стражников разом рухнули на землю. Из леса на поляну выступили рыцари. Это их умелые луки настигли стражу ударом стрелы в глазницу шлема. Не промахнулся никто. Рыцари стали стаскивать одежду с убитых и облачаться в нее, а Григор тем временем высыпал из мешка крыс в большую бочку, и, выбирая по одной, принялся неспешно, туго обматывать крысиные хвосты просмоленной тканью, пересаживая в другую бочку. Через десять минут все было готово, и Григор, поджигая тряпье на крысах, выпустил их всех по одной, наблюдая, как они мечутся, и бегут в сторону крепости.
К переодетым рыцарям из леса вышел человек, сказав три слова:
- Лазутчиков было двенадцать.
А затем присел у костра, и продолжил:
- Через пол часа в крепости начнется пожар. Конечно, при условии, что Тайна Сердца из Росы не ошиблась, и крысы действительно понесут огонь домой. Мы наготове. Под стенами крепости много рыцарей не разместить, но пара сотен уже на месте. Основные силы в строю. Когда подвалы загорятся, начнется паника. Это должно помочь. Итак, Григор, выступайте. Главное – вырвать Арториуса и уберечь Тайну. Если удастся – заклинить ворота и держаться до подхода подмоги. Ланселот – ты любой ценой должен добраться до Арториуса и вытащить его. Григор! Ты отвечашь за Тайну Сердца из Росы, и чтоб ни один волос не упал с ее  головы. Пора!

Часть 6. Легенды в огне не горят

Отряд рогатых воинов окружал Григора и Тайну Сердца из Росы плотным кольцом. Один из скандинавов застучал в ворота, раскрылось смотровое окно. Внутри царила паника: тушили пожар. Григор, перекрикивая гомон, громовым голосом закричал:
- Где Герман? Где Арториус? Я привел девченку для обмена.
Створка ворот приоткрылась, из темноты вышел Герман в окружении стражи. Арториуса с ним не было:
- Войди, Григор. У нас пожар. Не до того. Начинается рассвет, а под стенами замка стоит неприятель. Я не могу рисковать. Нужно закрыть ворота. Артура сейчас приведут.
Герман был в ярости: в крепости обнаружился пожар, в подвалах полно дыма, срочно идет тушение, начинается паника. Почему стража не избавилась от этого грязного Григора? Где лазутчики, посланные для прикрытия? Здесь что-то не так:
- Пароль! – обратился он к отряду.
Пришедшие замешкались. Но не замешкалась стража. Засверкали лезвия мечей в лучах восходящего солнца. Усилился шум, послышался гул копыт. Все смешалось – кто-то бросился к воротам, кто-то пытался пробиться к Герману. Григор, заслоняя собой Тайну Сердца из Росы, вынул меч и пронзительно засвистел. Но меч выпал из его руки, в грудь вонзился клинок. Герман не терял времени – схватив девушку, он уже был внутри крепости. Переодетые рыцари бросились было вслед, но дорогу им заслонили…
В темноту комнаты проникали звуки битвы и запах гари. Значит, бой идет внутри крепости, значит удалось! Остальное – дело времени. Я вспомнила лицо Германа, обращенное ко мне, его губы что-то шептали, а лицо было каменное, как у мертвого. Это моя вина. Не удался мой план. Арториус так и остался в плену.
Герман зажег свечу. В свете свечи его глаза сверкали и отражали то ли подозрительный интерес, то ли безумный хохот:
- Поговорим?
- Добрый день, - ответила я, дрожа, толком не понимая, что произошло.
- Кто ты?
- Человек.
- Ты Тайна Сердца из Росы?
- Я.
- Что в тебе проку, что тебя так обожествляют? Обычная девченка, тощая, слабая. Если ты и вправду особенная, святая, может улетишь отсюда, или убьешь меня взглядом? – он хохотал, зло, напряженно.
- Я не святая, обычная. У меня в жилах течет настоящая красная кровь, как и у тебя. Я не убиваю ни взглядом, ни рукой.
- Говоришь, красная? – он взял мою ладонь и провел по ней лезвием ножа, слегка нажимая. Совсем и не больно. Ничего особенного. Страшно только. Очень.
 Он слизнул выступившие капли крови:
- И правда красная. И соленая. Как у всех. В чем же тогда твоя сила?
- Моя сила в их вере, все просто. Вера делает нас сильными. Они верят в меня, как ты в своего придуманного бога Одина и несуществующую Чашу Грааля.
- Мой бог истинный!
- Значит и я истинная. Рыцари поверили, что я принесу им победу, и вот они здесь, а твой замок почти захвачен.
- Во время штурма на одного осажденного гибнет десяток штурмующих. Я перебью их как мух.
- Это могло бы быть правдой, но не тогда, когда ворота открыты, а в крепости пожар, - меня все еще трясло, но уже не от страха, а от ярости (пропадать, так с музыкой!).
- Даже если Норд падет, ты этого не увидишь. Проверим, как горят легенды. Вместе с будущими королями!
Он схватил меня за руку и потащил по полутемным коридорам, потом по лестницам, вверх, вниз… Наконец, подвел к тяжелой двери, охраняемой двумя стражниками. Скомандовал:
- Огня, смолы, дров.
Мы вошли в камеру. Было темно, только через крошечное оконце под потолком пробивался свет. И все же в мерцании слабого света я рассмотрела человека, сидевшего на полу, закованного в цепи, страшного, изможденного, окровавленного, с перебитым носом. Артур! Где тот сильный жизнелюбивый красавец, которого я знала? И он узнал меня. Он смотрел на меня с тоской и жалостью. С той же тоской и с той же жалостью я смотрела на него. Где-то вдалеке слышался голос Германа, то шепчущий, то смеющийся, то кричащий; он все говорил, говорил, говорил, все ходил взад и вперед по комнате. Но мы не слышали Германа, вели свой молчаливый разговор. Мы понимали друг друга.
- Что ж ты наделала?
- Хотела помочь, прости.
- Это ты прости. Втравил тебя в мужскую бойню, и даже не могу спасти.
- Но ведь мы победили, это главное. Слышишь, бой идет в крепости. Все хорошо.
- Нет, мы проиграли, ведь главное – это ты.
- Все отлично. Не грусти. Будущее всегда лучше прошлого.
- Не будет будущего. Видишь – Герман уже разжег костер, разлил по полу смолу. Это наш конец. Легенда говорила – либо ты, либо я. А мы вместе горим в огне. Вот уже дым застилает глаза, огонь бежит по одежде. Прощай. Прости.
- Все прекрасно. Не будем прощаться. До свидания. И ты скажи мне: до встречи.
- До встречи…
В глазах дым, в голове туман… Все смешалось, все пропало. Хрипя и задыхаясь, я запела: «Это есть наш последний и решительный бой…» Где-то отзывался голос Артура. Потом все пропало. Только песня соловья и плеск волн. Откуда это? Последние воспоминания? Первые звуки рая? В раю должны петь соловьи и плескаться волны. В раю обязательно должно быть море. Даже пахнет морем. Какая прелесть! Я открыла глаза. Море. Прекрасное синее море в лучах заката. И лицо Дориана. Он кричит, но я плохо слышу его. Я слышу плеск волн и пение птиц. Дориан наконец прорвался сквозь птичье пение:
- Наконец-то! Ты жива. Мы так волновались. В крепость врывались бешенными шагами, искали по всему замку, все подвалы оббежали. Еле отыскали вас с Арториусом, да и то чудом - потому что услышали вашу песню. А вы молодцы, додумались. Мы успели вовремя. Еще пару минут, и вы бы сгорели заживо. Мы победили! Полная победа! Ты вся обгорела, больно, наверное. Но я смазал раны нектаром, все заживет. Ты как? Ты что молчишь, Тайна?
Я все пыталась сказать слово, но не выходило. Губы едва шевелились. Что с Артуром? Где он? Жив ли? Дориан улыбнулся, осторожно приподнял мою голову, повернул направо:
- Порядок! Что ему сделается, королю нашему!
В двух шагах от меня валялся весь черный от копоти, но вполне живой Арториус, сверкал весело своими заплывшими глазками. Порядок. Спать хочется – жуть. Всем спокойной ночи, ребятки.
Я спала сутки, а может неделю, но проснулась в прекрасном настроении. Ох, как здорово жить на свете! Открыла глаза… и увидела перед собой голубой монитор ноутбука. Справа маячил силуэт. Артур? Это был Рачитель. Ричард Львович, начальник мой новый, собственной персоной. Он улыбнулся, покручивая в руке блестящий диск:
- Нехорошо спать на работе, барышня. Хотя заслужила, отличная работа. Я знал, что Ваше место – у нас в ИЗИЗе. Какая оригинальная версия борьбы короля Артура с варварами, загляденье просто! Как все правдиво, исторически достоверно. И справедливо, заметьте. При всем еще так художественно изложено. То, что надо! Молодец. Можно и отдохнуть, так что спокойно продолжайте спать. Или домой можете отправляться – рабочий день заканчивается через две минуты. Ваш первый рабочий день. Я же говорил – время у нас тут летит незаметно. До завтра. Жду Вас к девяти.
Он четким солдатским шагом вышел из моего новенького чистенького кабинета. Я встала и подошла к зеркалу. Ну, дела! На мне мой кожаный костюм. Туфли на шпильке. Снова я, но уже я не та, а та что была раньше и всегда… А на среднем пальце правой руки большущая безвкусная золотая печатка с изображением солнечного диска.
Я улыбнулась и подмигнула зеркалу. До встречи, Артур!