Два surprises в одном. Глава вторая

           -  Ох скучаем,  ещё как скучаем - проворковала шатенка. Блондиночка только головкой  кивнула, подтвердила слова подружки.
            - Так давайте вместе поскучаем - заорал Санька радостно и нам подмигнул. 
   Девчонки рассказали, что приехали к подружке  на дачу, а той не слуху, не духу, вот решили искупаться и опять  жаркую Москву. Не хочется ужасно возвращаться, но не на берегу же ночевать. Шатенка Таня вздохнула печально.  Я только хотел предложить переночевать  у меня на даче и  в воскресенье утром подвести их до Москвы, как Санька меня опередил и предложил отведать наших шашлыков.  Девочки переглянулись с некоторым сомнением, но потом сказали, что согласны.
              - Только прошу  «без рук» -  предупредила блондинка Света,
  Мы торжественно обещали. После обеда мы вернулись на дачу к родным пенатам. Впереди шёл ухарь Санька, держал девиц под руки и смешил их анекдотцами.  Я нёс сумку с их  вещичками. Толик шёл последним, прикрывался от солнца журналом playboy. Сосед,  папарацци  Семёныч,  уже поджидал у штакетника с цифровым фотоаппаратом никон, не торопясь сделал несколько снимков нашей подходившей к калитке компании.  Санька с девицами и Толик прошли в дом. Я остановился подле Семёныча и спросил:
             - Семёныч, кто   из нас портретную съёмку у вас заказывал?-
Семёныч хитро улыбнулся и стоя за высоким штакетником нагло заявил:
            - Так это для истории, чтобы было, что потом вспомнить, если забудется со временем.
Помолчал и добавил:
            - Я Виктор эти снимки ненужные сотру, как пить дать сотру, если вы мне бутылку водки,  займёте.-
Я сразу согласился, тогда наглый Семёныч добавил:
          -  И пива бутылку, если можно конечно. –
Я кивнул утвердительно, пошёл в дом, вынес бутылку водку и пиво всучил Семёнычу и  попросил:
            - Смотрите Семёныч язычок на бочок и молчок. –
            - Могила, тоже был молодым.  -  подмигнул мне  Семёныч.
 Он взял и то и другое. ещё раз сказал, что все понял не «дурак» и ушёл к себе под навес. Толик принялся колдовать у мангала, разжигать угли.  Мы с  Санькой  перенёсли стол из кухни в  так называемый зал, постелили скатерть, принялись нарезать да открывать всё, что захватили с собой и купили в универсаме в Москве. Девочки наскоро вымылись  под  душем и вышли к нам на помощь . Мы выпали в осадок. Блондиночка Света надела «офигенную» голубенькую  футболку с белыми ромашками на груди. Шатенка Таня  красовалась в бежевой футболке с кошечками. Когда девочки смеялись грудным смехом, то казалось, что кошечки живые, а ромашки росли и тянулись в руки, просили сорвать их и прижать к губам. Упругие круглые попки,  упакованы в короткие, обтягивающие,  белоснежные шортики натурального хлопка. На загорелых ножках кроссовки фирмы найк. На свежих, юных лицах   умеренный макияж.  Мы прямо губы раскатали, красавицы  девочки стали ещё краше,  куда там дамам из playboy, те просто отдыхали. Рядом же с нами,  были свежесть раннего утра и невинность теплого вечера, только и всего. Мы сели за стол и выпили, как водится за знакомство. Затем выпили за девочек, что рядом с нами, выпили стоя, до дна. Санька даже хрястнул свой бокальчик о пол, разбил вдребезги, только осколки полетели по всей комнате. Девочки предложили тост за галантных мужчин, то есть за нас, нам тост понравился, он нас просто воодушевил. Толик вскоре принёс шашлыки. Выпили за дружбу. Через час  Толик,  улыбаясь своей знаменитой улыбкой монаха францисканца,  предложил сыграть в бутылочку на поцелуйчики. Девочки поначалу зарделись, как маков цвет, но спустя время согласились. Скоро мы нацеловались до отвала и синюшности на губах. Санька попросил у Тани разрешения приласкать очаровательных кошечек. Таня великодушно разрешила, но просила вести себя с кошечками деликатнее. Санька обещал гладить их нежнее, чем гладили любимых кошек фараона Тутанхамона. В десять вечера  мы устроили танцы под песни переносного радиоприемника. Потом Санька повел Таню на верх, на мансарду, чтобы показать ей цыганскую счастливую звезду Альдебаран. Когда спустя время они спустились к нам  вниз, Толик  не забыл, дурашливо  поинтересовался:
             - Ну что «надыбали»  звезду?-
       Санька сказал, что да и не одну. Затем я со Светой поднялся в освободившуюся  комнату,  и мы любили друг дружку, как два кролика  на весенней полянке.  Потом мы все,  тесно сгрудившись и  обнявшись,  рассматривали журнал разрисованный Толиком.  Девчонки хохотали, как сумасшедшие, целовали Толика наперебой взасос и кричали:
           -  Ай молодца Толик! -
    После трёх ночи стали играть в жмурки, совершенно раздевшись, чтобы убегать и ловить было удобнее.  Девчонки подвязали себе на шерстяных нитях крошечные колокольчики, свисавшие им на груди. Клубок ниток я с трудом нашёл в лукошке с недовязанными носками.  Для нас, мужиков,  закрепили колокольчики на бельевой прищепке, а саму прищепку пристраивали то на нос, а то на иные местечки.  Кто кого ловил тот с тем и пил на брудершафт. В общем,  и в частности оторвались мы в тот вечер на все сто, никак не меньше.  Наконец девочки предложили выпить по рюмке водочки за любовь, что правит миром. Впечатлительный  Толик прослезился и заявил, что за этот тост он выпьет до дна непременно, мы дружно поддержали. И всё,  вырубился я,  как по голове молотом ударили. С большим трудом проснулся среди дня.  В голове бил набатом Царь Колокол. Глаза не открывались, так узкие мутные щелки. Сердце то билось, то замирало.  Весь  с головы до ног  облит липким,  холодным потом. Руки тряслись, как у паралитика. В дверь кто - то ломился, как мне показалось. С большим трудом добрёл по стеночке до входной двери и еле прохрипел:
          -  Сейчас открою.-
Нащупал  и отодвинул щеколду замка, толкнул дверь и спросил:
           - Ну, кто там? - 
Одновременно с моим вопросом раздался хор звонких хорошо знакомых голосов, которые пропели:
          - Surprise -
Я  сквозь щёлки в глазах увидел наших жён с детьми, стоявших у входа. Меня,  как молнией поразило, я на мгновение замер не в силах шевельнуться. Затем с трудом попятился задом в комнату,  при этом на ходу бормотал, извинялся, что у нас не прибрано. Между ног  на красной витой шерстяной нитке болтался и позвякивал крошечный латунный колокольчик. Cанькина жена скомандовала:
                - Дети стоять.-
   Хоть те и так застыли от увиденного зрелища. Женщины пошли на меня, пятившегося задом в зал, в зловещем молчании.  Я доковылял до кресла, упал в него кулем, с трудом прикрыл срам ладонями и онемел. На столе среди остатков пищи и грязной посуды лежал на животе абсолютно голый Санька. Из его задницы торчал зелёный длинный огурец, свободный кончик которого был разрезан на четыре дольки в виде зелёной распустившийся лилии.  Также на ягодицах  перламутровой красной помадой нарисованы глаза,  ухмыляющийся  рот, и  подбородок. Жена Саньки,  филолог по образованию, неожиданно заплакала навзрыд, в промежутках между рыданиями ругалась, как пьяный «холодный»  сапожник. Толик единственный среди нас спал в кресле одетым.  У него была расстёгнута лишь ширинка,  из неё выглядывал сморщенный детородный орган,  залитый зеленкой. В комнате царил бедлам полнейший. В этот момент мне захотелось умереть, или исчезнуть, накрывшись шапкой невидимкой. К сожалению ни получилось, ни того, ни другого, а получила наша дружная компания очень большие неприятности. Армагеддон по сравнению с ними, мелкая шалость разгневанного Божества.  Наши горячо любимые жёны «нагрузили»  на нас всё, что можно было нагрузить на двух голых и одного одетого мужика и уехали в Москву.  К вечеру мы кое - как «очухались».  Во всяком случае, начали соображать, что произошло. Санька, обхватив голову руками,  стонал:
             - Меня, жена  точно не простит, всё мне полный «трындец».-
 Я встал первый,  поэтому первый  понял, что меня заслужено «выпрут»  из моей же квартиры,  голого без одежды, с одним  колокольчиком между ног. Толик страшно испуганный и ошалевший от пережитого  и предстоящего объяснения с женой  попросил:
            - Мужики вы ведь скажите, что у меня ничего ними не было?

   Мы, несмотря на то, что переживали не меньше,  дружно развернулись к Толику и показали ему фиги. После чего Толик впал в дикую  панику.  Он стал метаться по комнате, проклинал тот день когда он согласился поехать с такими кретинами  как мы, на эту «долбанную» дачу. Потом лёг на кровать, закрыл глаза  и стал жевать, а затем есть туалетную бумагу, отрывая понемножку от рулона. Глядя на выходки нашего неуравновешенного друга, на меня и Саньку  вдруг напал гомерический хохот.  Мы ржали, как кони, тыкали пальцами в несчастного Толика, жевавшего бумагу, из наших глаз лились крупным горохом слёзы. Спустя время мы хором выпили лошадиные дозы таблеток от головной боли и стали подсчитывать убытки.  Пропали наши айфоны, кошельки с наличностью, пластиковые карты Саньки и Толика с немалыми суммами. Санька, борзым кобелём помчался к Семёнычу, тот ещё не уехал, позвонил в банк, по его сотовому телефону и заблокировал карты. Наличности у нас пропало около тридцати тысяч на троих. Но главные неприятности ждали нас в дома в Москве.  Нам разрешили переступить двери собственных квартир только после справок о здоровье из КВД. В воскресенье приема естественно не было, обслуживали только экстренные случаи, и мы опять поехали ночевать на дачу. В понедельник все трое, попросили отпуск, на неделю без содержания,  по семейным обстоятельствам.  Затем  поехали в КВД за здоровьем, как шутил неугомонный и вполне пришедший в себя Санька.  Во вторник с исколотыми венами и со справками в руках утром появились на глаза любимых жён. Моя жена брезгливо взяла справку из КВД пинцетом для щипания бровей прочитала и с нескрываемой ненавистью в голосе выдала:
             - Какая же ты  сволочь Витька. - А ведь когда замуж выходила за тебя, думала, что человек. -
    У Саньки жена  внимательно прочитала справку несколько раз, затем порвала на мелкие кусочки, швырнула Саньке в лицо и сказала:
             -Печать размыта, повтори.-
Санька молодец, не дрогнул, повторил в среду.
Жена Толика после получения справки уничижительно заявила:
           - Друзья твои, как я поняла,  хоть с девками продажными переспали, ты же impotent  ничтожество и этого не смог, тебя только на журналы  playboy хватает, свинья  в стиле «ню» -

Impotent - важный