На баррикадах

                НА БАРРИКАДАХ

23 января 2014 года под двумя статьями на сайте "Проза.ру" - "Евреи вокруг Вагнера" и "Семён Резник - борец за еврейское счастье" появились замечания г-на Д. Майзлина, которые он почему-то назвал "рецензиями". На самом деле, комментарии Майзлина  не являются ни замечаниями, ни рецензией, а высказываниями на общую тему. Из-за сумбурного содержания и полного отсутствия логических связей между отдельными предложениями можно было бы оставить его записи без внимания. Однако мне показалось, что автор искренне излагает свои мысли и абсолютно уверен в своей правоте. Поскольку заблуждения Майзлина и методы изложения мыслей присущи многим российским читателям сайта, представляется целесообразным ответить на них не в индивидуальном порядке, а в виде предлагаемой статьи, тем более, что автор подписался собственным именем, а не придумывал анонимные клички, как предпочитает поступать подавляющее большинство читателей. Майзлин не только сообщил своё имя, но и приписал, очевидно, для большей убедительности, свой научный статус доктора юриспруденции, то есть высокий специалист в области юридических наук. Любой титул не только не имеет отношения в обсуждаемой теме, но и нередко может скомпрометировать автора, который фактически может оказаться более низкой квалификации. Дело в том, что юридическое образование обязывает человека мыслить логически, не пользоваться слухами или случайными мнениями посторонних людей и, главное, хорошо знать и понимать предмет, по которому публично решается изложить своё мнение. К сожалению, ничего похожего, что могло бы подтвердить высокую квалификацию г-на Майзлина, обнаружить не удалось.
Сумбурность содержания замечаний Майзлина заключается в том, что автор подменяет содержание статей и обсуждает проблемы, не имеющие к ним отношения. Нужно сразу заметить, что в упомянутых статьях речь идёт об исследовании истоков происхождения антисемитизма Вагнера и о принципиальных претензиях к творчеству писателя С. Резника. Г-н Майзлин большую часть своих соображений зачем-то посвятил обсуждению музыкальных достоинств произведений композитора Вагнера и художественных особенностей романа "Иван-да-Марья" писателя Резника, а также совсем ни к месту вспомнил математика И. Шафаревича и писателя Д. Быкова, имена которых в перечисленных статьях не упоминаются. И тем не менее, даже в отношении Шафаревича и Быкова Майзлин ухитрился заняться обсуждением достоинств математика Шафаревича и национальным происхождением писателя Быкова, хотя в моих соответствующих статьях основная речь-то идёт об антисемитских высказываниях этих российских деятелей. Всё это выглядит весьма странно ещё и потому, что доктор юриспруденции навряд ли является тем специалистом, который способен профессионально оценить творчество математика или писателей, тем более, давать им самые высокие оценки. Г-н Майзлин сумел нагородить столько, что требуются время и усилия хоть немного в них разобраться.
1. Начну с писателя Д. БЫКОВА. Майзлин начинает свой текст с вопроса, который сам высосал из собственного пальца: "Он, что, виноват, что родился половинкой?" Напомню, что в моей статье, посвящённой возмутительным высказываниям Быкова в Израиле в 2007 году ничего подобного нет. Наоборот, там сказано, что смешанное происхождение Быкова является не виной, а его бедой, потому что родился в стране, зараженной антисемитизмом, где получил соответствующее воспитание в семье с русской матерью и в обществе. О своём происхождении сам Быков сообщил: "Фамилия моего отца была Зильбельтруд, я этого не скрываю, писал об этом довольно много. Мой отец с семьей не жил, и я ношу фамилию матери, потому что я горжусь моей матерью, которая вырастила меня одна". Однако мои претензии к Быкову имеют отношение не к его происхождению, а к безобразному заявлению в Израиле, где тот находился в 2007 году в составе группы российских писателей на Книжной ярмарке в Иерусалиме, а именно: "Израиль не имеет право на существование". Эту же фразу Быков повторил позже, на встрече с еврейскими слушателями в Бруклинской библиотеке в  Нью-Йорке, и тем самым потерял право когда-либо появляться в нашем городе. Однако г-н доктор юриспруденции этой фразы не заметил и занялся обсуждением совершенно другой, надуманной темы.
Чтобы оценить всю чудовищность заявления Быкова, предлагаю читателям представить такую ситуацию. В Россию по приглашению приезжает в гости какой-нибудь американец, который публично заявляет: "Россия не имеет право на существование!". Какая последует праведная реакция, представить нетрудно, а в отношении Израиля российские евреи подобную провокацию предпочитают не замечать. 
2. О ВАГНЕРЕ. В статье "Евреи вокруг Вагнера" не рассматриваются достоинства музыки композитора, однако г-н Майзлин вспомнил о том, что Вагнер якобы "был любимым композитором Теодора Герцеля" и даже "вдохновил великой бурнокипучей оперной музыкой на многие его сионистские прожэкты". Эта фраза является вздорной и совершено бессмысленной, если принять во внимание, что г-н доктор даже не соизволил привести какие-либо документальные доказательства мнения самого Герцеля, а называть идею создания национального очага еврейского народа на территории древней Иудеи пренебрежительным словом "прожэкт", да ещё с грамматической ошибкой, превращает самого Майзлина в человека, который недалеко ушёл от Быкова с антисемитскими высказываниями.
Даже предполагая, что музыка Вагнера нравилась Герцелю, эта фраза никакого отношения не имеет к оценке злобного антисемита Вагнера. Не случайно, мои статьи, посвящённые исследованию истоков происхождения антисемитизма композитора объединены общим названием "Чёрного кобеля не отмоешь до бела". Своей никчёмной ссылкой на Герцеля Майзлин пытается отмыть этого чёрного кобеля, иначе зачем ему нужно было выдумывать мнение Герцеля? Еще безобразнее звучит и вторая фраза доктора из так называемой "рецензии": "Всегда удивлялся абсурдизму Израильского музыкального бойкота Вагнеровских Творений (да, именно так, с большой буквы!)". И с больной головой, - следует добавить. Теперь есть все основания удивляться "абсурдизму" безграмотного Майзлина. Это означает, что в России до сих пор существуют такие учёные доктора юриспруденции! Во-первых, не имеет никакого значения неуместное и непрофессиональное мнение юриста о бойкоте музыки Вагнера в Израиле. К тому же, Майзлин сам сообщил, что "не так сведущ в Вагнере". Изучал бы лучше русский язык для грамотного изложения своих мыслей! Во-вторых, никакого отношения этот юрист к Израилю не имеет, как не имеет морального права высказывать мнение, противоречащее государственному решению запретить исполнение музыки Вагнера. В-третьих, "замечания" доктора вообще не имеют отношение к моим статьям о Вагнере. Похоже, что он их либо не читал, либо читал по диагонали. Для юриста по образованию такие нелепые по смыслу и неотносящиеся к моим статьям фразы являются неприемлемыми.
Напомню, что в моих статьях о Вагнере говорится, что нацисты провозгласили его главным национальным композитором Третьего Рейха, потому что его музыка наиболее точно выражает нацистский дух, идею превосходства, мнимого, конечно, арийцев над другими расами и народами. Желание Майзлина писать слово "творчество" применительно к Вагнеру с большой буквы роднит его с идеологией нацистов. Для любого юриста подобное совпадение мнений является позорным, для еврейского - вдвойне.
3. О ШАФАРЕВИЧЕ, имя которого даже не упоминается в моей статье "Семён Резник...".  Во всем тексте Майзлина, посвящённом Шафаревичу, можно согласиться только с одним утверждением: "Шафаревичевский антисемитизм омерзителен, гадок, абсурден, и нет ему оправдания". Однако эти слова полностью теряю всякую значимость непрофессиональными рассуждениями Майзлина о высокой ценности работ математика Шафаревича. Главным доводом для положительной оценки антисемита является ссылка Майзлина на своего отца Исаака Евсеевича, "который брал курс Игоря Ростиславовича Шафаревича". Так уважительно вспоминает юрист имя злобного антисемита и даёт ему чрезвычайно лестную оценку "одного из величайших математиков 20-ого века". Избыточность этой оценки свидетельствует лишь о низкой квалификации самого Майзлина, поскольку так оценивать могут только сами математики и только учёные ведущих стран мира. В устах доктора юриспруденции такая оценка звучит как профанация, потому что Майзлин понятия не имеет ни о математике вообще, ни о книге Чеботарёва "Теория Галуа", на основании которой Шафаревич написал свои диссертации, о содержании которых не знают даже узкие специалисты. Для сведения г-на Майзлина сообщаю, что во время войны в Ташкенте 19-летний молодой Шафаревич занимался "общим законом взаимности степенных вычетов в полях алгебраических чисел". Были ли нужны эти разработки воюющей стране, и могли ли они дать какую-либо  пользу стране? С этого времени Шафаревич начинает работать сотрудником Математического института им. В. А. Стеклова АН СССР в течение 65-ти лет.
Чтобы закончить разговоры на эту тему, приведу несколько слов из послания Национальной Академии Наук США от 16 июля 1992 года по поводу исключения Шафаревича из числа почётных членов: "Национальная Академия Наук является организацией, которая постоянно придерживается принципа неприемлемости дискриминации любой личности на основе расы, пола или религии. Использование Вашего положения в институте для антисемитской пропаганды, как следствие Вашего мнения об их влиянии на российское общество, не только предосудительно, но и нарушает принципы нашей Академии. Если «Русофобия» правильно представляет Ваши взгляды, и если наша информация о составе секции алгебры в институте им. Стеклова отражает Ваше влияние на процессы приема на работу и назначения, прошу рассмотреть возможность  дальнейшего продолжения Вашего членства в Национальной Академии Наук".
Истинное отношение Майзлина к Шафаревичу отражает следующая фраза: "Для моего отца, как и для многих, Шафаревич был как великим математиком, так и диссидентом, сподвижником Солженицына, и поэтому Шафаревичевский предвзятый и несправедливый опус Руссофобия поверг многих его учеников - как студентов так и аспирантов, в шок". Ошибку в слове "Русофобия" не исправляю. Получается, что отец Майзлина и другие студенты из-за наивности и беспринципности не хотели замечать злобного антисемитизма, потому и оказались в шоке. Должен разочаровать господина юриста: ни Шафаревич, ни Солженицын диссидентами не были, враждебно относились к А. Сахарову и к другим диссидентам. Они выражали идеи русских националистов, критиковали советскую власть с националистических позиций, обвиняли её в том, что она недостаточно борется с засильем евреев во властных структурах, что пляшет под еврейскую дудку. Шафаревич и Солженицын считали советских евреев чужими, враждебными России. Вам, доктор юриспруденции, должно быть стыдно, что вы до сих пор хвалите математика Шафаревича, отодвинув на второй план его дикие антисемитские заявления. Завершая тему о Шафаревиче, Майзлин написал: "Быкова Диму тоже не совсем по делу изругали", то есть ранее не по делу "изругали" Шафаревича, а теперь, вот, Быкова тоже.
Замечу, что в моих статьях о Шафаревиче нет сочетания слов "липовый академик", которое доктор сам придумал. В статье "Безграмотный академик" после многочисленных примеров с искажением Шафаревичем русского языка приводится фраза: "С таким уровнем интеллекта реальных, а не липовых, академиков не бывает". Дикие антисемитские заявления академика оказались несовместимыми с его высоким научным титулом. Добавлю, что весь цикл статей об антисемите Шафаревиче общим объёмом более 300 страниц имеет название "Бред сивой кобылы" и помещён на сайте Проза.ру, но с которым г-н Майзлин поленились ознакомиться.
4. ОБ АНТИСЕМИТИЗМЕ. По поводу антисемитизма Шафаревича, который опубликовал в 1982 году свою "Русофобию" и вызвал у некоторых студентов и аспирантов нервный "шок", Майзлин написал фразу, которая ставит под сомнение его эрудицию и юрисдикцию. "Получается, что если таки считать анти-Семитизм тяжёлой психической болезнью головного мозга - то поражает он не только бездарей и интриганов-клеветников типа пресловутого Академика Лысенко, но и талантливейших, таких как математики мирового класса...". Цитирую текст доктора, не исправляя грамматических и прочих ошибок и описок. Странно, что общеизвестное слово "антисемитизм" Майзлин пишет через дефис, специально выделяя вторую часть - "семитизм", которая в середине слова оказывается с заглавной буквой. Среди студентов Шафаревича оказался отец Майзлина, который, судя по информации сына, никакого шока не испытал.
Должен разочаровать г-на Майзлина: антисемитизм не является каким-то заболеванием, тем более "психической болезнью головного мозга". Он присущ многим людям независимо от их способностей. Антисемитами не рождаются, их воспитывают семья и общество. Антисемитами становятся. "Русофобия" Шафаревича 1982 года не возникла из морской пены. Она накапливалась десятилетиями, зрела на школьной скамье, в семье и в обществе, в институте имени Стеклова, который давно превратился в гнездо для антисемитов. Антисемитизм - не заболевание, а естественное состояние, связанное с ощущением личной ущербности, с завистью к чужим успехам. Для антисемитов характерен, как правило, низкий интеллектуальный уровень, соответствующее воспитание и полное отсутствие нравственных принципов. Некоторые способности также не могут являться препятствием к проявлению озлобления и зависти к более успешным конкурентам. Высокие научные звания у некоторых российских антисемитов, в отличие от понимания нравственности в Американской Академии Наук, легко совмещаются со злобной человеконенавистнической психологией.
5. ТЕПЕРЬ О "КРЕПКОМ ЕВРЕЙСКОМ ПИСАТЕЛЕ С. РЕЗНИКЕ", который в интервью с Топаллером в августе 2008 года справедливо назвал себя "русским писателем", потому что он защищает и живёт русскими интересами. Свою "рецензию" к моей статье о Резнике доктор юриспруденции начинает со странного признания: "Tак и не понял суть Ваших претензий к хорошему, крепкому еврейскому писателю Семёну Резнику, кстати другу моих родителей по отказу в Москве". В этой фразе, видимо, главным доказательством правоты являются слова о том, что Резник был другом родителей Майзлина. Весьма странное заявление, поскольку в моей статье претензии изложены весьма чётко и последовательно: для лучшего понимания текст разбит на главы и пункты, а доктор либо их не понял, либо не пожелал понять. Повторять претензии нет смысла. Музыку антисемита Вагнера Майзлин понял, достижения Шафаревича в математике тоже оказались юристу по силам, а вот простой текст на русском языке с претензиями к Резнику - не понял. Напомню только одну фразу из моей статьи: "Мои претензии к г-ну Семёну Резнику не имеют никакого отношения к личности писателя, с ним никогда не был знаком и не общался. Не касаются они и литературных способностей писателя. Замечание носят исключительно принципиальный характер, связанный с идейной частью ментальности еврея Резника, с его пониманием и изложением большинства вопросов истории российских евреев, с отношением к русским антисемитам". Если Майзлин этого не понял, пусть читает ещё раз, пока не поймёт. Фактически, на этом можно закончить все серьёзные разговоры с доктором от юриспруденции.
Резник, друг родителей Майзлина, оказался обычным тщеславным интриганом, не способным защищать свои позиции. Резник постоянно подключает для организации травли своих единомышленников для возведения клеветы на противников. Резник не гнушается использовать откровенную ложь и наговоры, искажать мои тексты, вносить в них ошибки, и после этого меня же и оскорблять. Неизвестно, кто или что подтолкнуло г-на Майзлина к написанию "рецензий" к моим статьям, хотя никаких замечаний конкретно к текстам этих статей у него не оказалось. Статья о Резнике мною написана в 2011 году. Сегодня мои претензии Резнику были бы высказаны в более резкой и расширенной форме. Майзлин якобы обнаружил в тексте моей статьи "оскорбительный тон", но не привёл никаких доказательств.   
Должен заметить, что характеристики Майзлина, относящиеся к творчеству писателя Резника, являются субъективными и выражают только личное мнение, которое он пытаетесь навязать другим людям, не имея на то оснований. Роману Резника, название которого даже не смог правильно написать, Майзлин даёт чрезмерно восторженную характеристику: "Его роман Иван Да Марья до сих пор хорошо помню - одна из абсолютно лучших повестей о жизни евреев в царской России и о кровавом навете". На мой взгляд, художественные достоинства романа Резника весьма спорные, а слащавое содержание не соответствует реальной жизни евреев в антисемитской России. Эти слова можно подтвердить более детальным разбором произведения Резника. 
Весьма занятной является попытка Майзлина защитить Резника: "Не заслужил Резник такого Вашего отношения ни по своей отказнической биографии, ни по несомненно ("му" - следует исключить) художественному таланту". Опять вы, г-н Майзлин, суетитесь со своими лестными характеристиками, не понимая, что их следует давать очень осторожно и аргументировано, не выдавать за всеобщее мнение. Во-первых, ещё как заслужил! Эти "заслуги" в краткой форме здесь изложены. Во-вторых, никакие биографии, тем более, резниковская, или знакомство с родителями Майзлина, к взглядам писателя, повторяющего бредни русских националистов, отношение не имеют. Причину отъезда в Штаты сам Резник объяснил в упомянутом интервью с Топаллером, вспомнив роман "Иван-да-Марья": «Я пытался их опубликовать в СССР, я считался русским писателем, и уезжать из России мне было очень тяжело. Когда я понял, что издать их трудно, я уехал». Но Майзлин продолжает фантазировать на тему "диссидента" Резника. Уехав из России, Резник продолжает жить российскими интересами и издаёт в России свои книги. Недавно хвастал, что появилась его новая книга о деле Бейлиса, естественно, с теми же ошибочными трактованиями самого процесса и роли присяжных, которые были опубликованы Резником ранее.
6. ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Вы, г-н Майзлин, умудрились написать свои "рецензии", в которых ни разу не коснулись ни одного из моих утверждений, тем более, их опровергнуть. Дивные рассуждения Майзлина о музыке Вагнера или о достоинствах математика Шафаревича, а также в защиту "крепкого еврейского писателя" уважения не вызывают, потому что доктор пишет о том, о чём не имеет понятия, не понимает или не желает понять предмета разногласий. Тем самым он сильно подмочил своё звание доктора юриспруденции. Знание русского языка и грамотность тоже хромают на обе ноги.
В отношении мировоззрения Резника в моей статье сказано: "В некотором смысле С. Резник является собирательным образом, поскольку его взгляды весьма широко распространены в еврейской среде выходцев из Советского Союза и тех, кто никуда не уезжал и продолжает жить в сегодняшней России". Текст Майзлина подтвердил это утверждение. Суть разногласий с Резником и с Майзлиным состоит в том, что они растеряли национальное достоинство и терпимо относятся к антисемитам, которые в лучшем случае евреев ненавидят. Подумаешь, что страшного в том, что Достоевский утверждал, что "от евреев придёт погибель России", зато он - был большой гуманистом!  Что страшного в том, что Быков отрицает право на существование государства Израиль, зато он - очень талантлив. Что плохого в том, что Вагнер провозгласил "окончательное решение еврейского вопроса", зато он был гениальным композитором, и так далее. Во всех этих суждениях отсутствует собственное человеческое достоинство и проявляется сверх снисходительность к варварам, желающим уничтожения евреев.
"В общем, мы с вами то по одну сторону баррикад, но и бороться с анти-Семитами надо умеючи", - произнес Майзлин как бы скороговоркой и нравоучительно, хотя сам не понимает, что такое антисемитизм и с чем его едят. Мне вообще трудно представить доктора Майзлина на каких-либо баррикадах, а что касается сторон, на которых юрист мог бы находиться, то и на этот вопрос ответить очень сложно. То Майзлин выступает за белых, то - за красных. Его мнение о музыке Вагнера и высокие оценки творчества математика Шафаревича совпадают с мнением нацистов и антисемитов, и потому он будет находиться на той стороне баррикад, где размешаются редуты Вагнера и Шафаревича. Признавая и осуждая антисемитизм Шафаревича, Майзлин вроде бы переходит на другую сторону. Возможно, он мог быть на моей стороне, но только с белым флагом, всегда готовый к капитуляции, к сдаче на милость победителям. Дима Быков находится где-то посредине баррикад, путается под ногами защитников обеих сторон. Что касается писателя Резника, то его место - на стороне русских националистов, он их единомышленник. Только за то, что Резник ложно прославляет якобы справедливое решение присяжных заседателей по делу Бейлиса, которые единогласно признали российских евреев виновными в ритуальном убийстве мальчика Ющинского, только за это Резнику нечего делать на еврейской стороне баррикад.

ВЛАДИМИР ОПЕНДИК

25 ЯНВАРЯ 2014 ГОДА



П.С. К сожалению, что-то  случилось на сайте, который не позволяет выбрать правильный раздел для публикации. Прошу руководство сайта Проза.ру обратить на это обстоятельство внимание.