Кунджа - Salvelinus leukomaenis

Кунджа - Salvelinus leuсomaenis

Кунджа была описана в 1811 г. П.С. Палласом из рек Охотского и Берингова морей и названа Salmo leucomaenis. Впоследствии Джордан и Эверманн отнесли ее к роду Salvelinus (Савваитова, 1989).
 
Характерные признаки.

Жировой плавник имеется. Спинной короткий, менее 17 лучей. Боковая линия полная. В отличие от гольца никогда не бывает красных пятнышек на теле, есть только крупные светлые пятна. Большая, до 70 см длины, рыба (Берг, 1948; Лебедев и др., 1969; Савваитова, 1989). Исчерпывающе полное описание кунджи из разных районов Северо-Востока России можно найти в работе И.А. Черешнева и др. (2002).
 
Распространение.

Кунджа является азиатским эндемиком рода. Ее ареал охватывает бассейны Японского, Охотского и Берингова морей – от залива Петра Великого на юге до р. Пенжина и Карагинского залива на севере (Берг, 1948; Черешнев и др., 2002).

Образ жизни и биология.

Наибольшее разнообразие отмечено в южной части ареала на Японских островах, где кроме типичной  проходной кунджи, выделяют ее внутривидовые жилые формы, отличающиеся от проходной только некоторыми особенностями окраски и образа жизни (Кawanabe, 1989; Yamamoto et. al., 1992; Черешнев и др., 2002). В северных районах ареала кунджа морфологически и токсономически весьма однородна, внутривидовых форм и подвидов не образует (Берг, 1948; Савваитова, 1989; Черешнев, 1996; Черешнев и др., 2002).

Кунджа нигде не достигает высокой численности и распространена мозаично. Эта рыба ведет преимущественно диадромный образ жизни: после нескольких лет пребывания в пресной воде (обычно 3-4 года) и при достижении определенных размеров (в среднем 14.0-19.0 см) она начинает совершать ежегодные миграции на нагул в море и обратно в реки на зимовку и размножение. Число таких миграций может достигать 11, обычно же их не больше 5-6 (Черешнев и др., 2002).

В некоторых крупных речных бассейнах кунджа, кроме проходной формы, может быть представлена также жилыми – речными или озерными. Речная кунджа заселяет средние и верхние участки рек на удалении до 300-500 км от устья. Жизненный цикл озерно-речной формы в целом сходен с таковым проходной, но роль моря выполняют крупные озера, где происходит основной нагул особей (Черешнев и др., 2002).

Озерно-речная форма обнаружена в северной части материкового побережья Охотского моря (Волобуев и др., 1985). Карликовые самцы кунджи встречаются в реках Сахалина (Гриценко, 1969) и на Курильских островах (Иванков, Броневский, 1975).

На севере ареала наиболее широко распространена проходная кунджа (Гудков, 1991), которая заселяет нижние участки рек с относительно спокойным течением, пойменными притоками с тундровой водой и обычно предпочитает реки с обширными лиманами или впадающими в закрытые заливы. Как правило, в горных, быстротекучих реках кунджи нет или она очень малочисленна (Черешнев и др., 2002).

Покатная (денатантная) миграция кунджи начинается, по-видимому,  весной, еще до прохождения паводка, подо льдом. Протяженных морских миграций они не совершает и населяет в основном мелководную зону вдоль побережья на удаление нескольких десятков километров от устьев рек. Здесь кунджа, которая еще не созрела или пропускает нерест, может задерживаться до глубокой осени.

Анадромная миграция начинается в первой декаде июля и длится до конца сентября. Нерест, в основном, происходит в августе-сентябре. После него часть кунджи остается в реках, другая может скатываться в сентябре в эстуарии и в опресненную зону побережья.
       
У проходной кунджи максимальная продолжительность жизни до 14+ лет; это меньше, чем у жилой – 17+ лет. В выборках из р. Яма насчитывается 16 возрастных групп по общему возрасту и 45 – по возрасту, дифференцированному на "речные" и "морские" годы. У озерно-речной кунджи из оз. Чукча (бассейн р. Тауй), жизненный цикл которой сходен с проходной, число возрастных групп по дифференцированному возрасту составляет 24, а теоретически вдвое больше – 49. Тем не менее, в популяциях проходной кунджи преобладают рыбы обычно немногих – двух-трех возрастных групп (Черешнев и др., 2002).
 
Наиболее крупных размеров достигает проходная кунджа - до 100-120 см и массой до 15 кг. Жилая кунджа, при одинаковом с проходной возрасте, имеет существенно меньшие длину и массу тела; разница по массе тела может достигать 2-3 раза. Среди проходных популяций наиболее крупными размерами обладает кунджа из рек Иня (до 75.5 см и 4.85 кг) и Тауй (до 76 см и 4.20 кг) (Черешнев и др., 2002).
 
В целом жилая кунджа созревает несколько в более раннем возрасте, чем проходная. В р. Пенжина она становится половозрелой в 5+ - 7+ лет, в р. Парень в 5+ - 6+ лет, в оз. Чукча – в 4+ лет. Проходная кунджа впервые созревает в возрасте от 5+ до 10+ лет после 2-7 выходов в море, но самцы созревают, по-видимому, на 1-2 года раньше  (Волобуев и др., 1985; Волобуев, 1987; Гудков, 1991; Черешнев и др., 2002).

Абсолютная плодовитость жилой кунджи существенно ниже, чем проходной. Пределы колебаний у первой составляют 510-1956  (колебания средних значений 870-1442), у второй – 948-6655 (2001-2308) шт. икринок. Плодовитость кунджи обеих форм увеличивается с размером  рыб (Волобуев, 1987). Небольшое число особей пропускает нерест и нерестится не ежегодно (Волобуев и др., 1985; Гудков, 1991; Черешнев и др., 2002).

До последнего времени в литературе не было каких-либо данных о нересте и нерестилищах кунджи, несмотря на то, что еще в сентябре 1977 г. О.Ф. Гриценко ( 2002)   изучал его  в реках Ударница и Айруп на о-ве Сахалин.
Производители кунджы устраивают гнезда преимущественно в местах переходов плесов в перекаты там, где усиливается проникновение в грунт поверхностного стока. Однако некоторая часть гнезд расположена на пологих склонах глубоких плесов в местах с замедленным течением. Площадь нерестовых бугров колебалась в зависимости от размеров самок от 0.12 до 1.3 м2. Глубина их расположения на стрежне реки 0.2-0.4 м, на плесах – 0.5-0.6 м.  Глубина закладки икры в грунт 10-25 см. Часть бугров, находящихся на стрежне, устроена на месте бугров горбуши (Гриценко, 2002).

Как и голец, кунджа является эврифагом, с большой легкостью переходящим в отдельные периоды жизни на хищничество (Савваитова, 1964; Гриценко, 1969b; Рухлов, 1969а; Андреев, Дулепова, 1971; Волобуев, Никулин, 1975; Гриценко, Чуриков, 1977; Волобуев и др., 1985; Волобуев, 1987; Гудков, 1991; Гриценко, 2002; Черешнев и др., 2002).

В реках о-ва Сахалин и на Южных Курильских островах молодь кунджи в летние месяцы в реках потребляет донных беспозвоночных и воздушных насекомых. Но в период нереста тихоокеанских лососей она переходит на питание их икрой, а в период ската молоди кеты и горбуши в ряде случаев поедает ее в значительных количествах (Рухлов, 1969; Андреев, Дулепова, 1971; Хоревин и др., 1981; Гриценко и др., 1987; Гриценко, 2002).

Взрослая кунджа в морском прибрежье потребляет в основном рыбную пищу, доля которой достигает 74-99 % по массе и 94-95 % по частоте встречаемости. В прибрежье Тауйской губы основное место в пищевом рационе кунджи занимают рыбы – навага, корюшка, молодь сельди, люмпенусов, песчанки. Молодь лососей (кеты и горбуши) встречается редко и в небольших количествах. Размер пищевых компонентоы прямо зависит от размеров хищника (Волобуев, Никулин, 1975; Волобуев, 1987: Гудков, 1991; Черешнев и др., 2002).

В реках Северо-Востока России кунджа слабо изучена, особенно на Камчатке (Черешнев и др., 2002).


Кунджа р. Камчатка

Биологическая характеристика.

Кунджа р. Камчатка в имеющихся у И.В. Тиллера материалах да 1996 и 2003 гг. представлена проходной формой. Максимальный возраст в уловах составляет 12+ лет. Модальными возрастными группами являются  рыбы возраста 7+ - 10+ лет. К сожалению, небольшой объем материала не позволяет достоверно оценить возрастную структуру уловов кунджи.
 
К 12+ годам проходная кунджа бассейна р. Камчатка достигает довольно внушительных размеров и массы (табл. 173). Несмотря на близкие размеры, масса тела кунджи в 2002 г. была значительно меньше по сравнению с 1996 г.
В половой структуре в имеющихся материалах за 1996 и 2003 гг. отмечается преобладание самок (56 %), что обычно характерно для рода Salvelinus.

Размножение.

Данные о размножении и о нерестилищах кунджи в бассейне р. Камчатка до настоящего времени полностью отсутствуют. Можно только предполагать, что в характеристике нерестилищ кунджи  р. Камчатка должны быть некоторые отличия от таковых о-ва Сахалин (Гриценко, 2002) в связи с тем, что эти районы отличаются геологическими и гидрологическими особенностями, а длина притоков бассейна р. Камчатка часто значительно протяженнее, чем рек на о-ве Сахалин.

Рост молоди.

Наблюдений о росте молоди кунджи в первые годы жизни в бассейне р. Камчатка нет. Оценка темпа роста по методу обратных расчислений, проведенная И.В. Тиллером, показала, что прирост за первый год жизни составляет 3.3–6.8 см; максимальный ежегодный прирост не превышает 6.8 см (Бугаев и др., 2007).

Питание.

Данных по спектру и характеру питания кунджи р. Камчатка нет.
Зараженность паразитами. Паразитофауна кунджи изучалась в трех пунктах бассейна р. Камчатка: оз. Азабачье, оз. Ушковское и в р. Николка (Коновалов, 1971).

Среди обнаруженных у кунджи паразитов нет ни одного специфичного для этого вида. Все они встречаются у многих видов лососевых. Отсутствие морских паразитов позволяет считать, что исследованные особи кунджи из названных районов районов не мигрировали в море. Находка у рыбы, выловленной в устье протоки Азабачья, морского паразита  Derogenes varicus заставляет предполагать (Коновалов, 1971), что часть кунджи нижнего течения реки проводит какое-то время в море или, вернее, в эстуарии. То обстоятельство, что у кунджи р. Камчатка не обнаружены многие морские паразиты, заносимые проходными рыбами в пресные воды, и в частности Anisakis sp. larva, свидетельствует о существовании, помимо проходной, вероятно, пресноводной (жилой) формы кунджи (Коновалов, 1971).

Интересно отметить, что в свою очередь кунджа из каждого из этих трех участков реки отличается по составу паразитов и степени инвазии (Коновалов, 1971). Кунджа из оз. Азабачье сильно заражена Tetraonchus alaskensis, плероцеркоидами Diphyllobothrium sp., Crepidostomum farionis,  Neoechinorhynchus rutili и Metechinorhynchus salmonis, в то время как кунджа оз. Ушковское и р. Николка заражена слабо, либо совсем не инвазирована этими паразитами. С другой стороны, реофильным паразитом Cucullanus  truttae сильно заражена кунджа р. Николка, несколько слабее - оз. Ушковское и совсем слабо - оз. Азабачье.

Примечательно полное отсутствие у кунджи р. Николка плероцеркоидов Diphyllodothrium sp., чем она отличается от кунджи других участков. По-видимому она не заходит в озера и не питается молодью нерки. Приведенные различия в паразитофауне свидетельствуют об отсутствии смешения рыб отдельных участков р. Камчатка и протяженных миграций даже в пределах бассейна этой реки. Не исключено, что кунджа склонна образовывать здесь более или менее изолированные популяции даже в пределах бассейна одной реки (Коновалов, 1971).

У проходной кунджи из р. Пенжина были обнаружены как морские, так и пресноводные паразиты. Несмотря на небольшое число вскрытий, у кунджи этой реки имелся морской паразит Anisakis sp., который служит хорошим показателем пребывания в морской воде и который не был найден у  исследованных экземпляров жилой формы кунджи р. Камчатка (Коновалов, 1971).

У проходной кунджи из р. Камчатка отмечены следующие группы паразитов (Буторина и др., 1980): морские - Nybelinia surmenicola, Pelichnibothrium speciosum, Scolex pleuronectic, Nemiurus lewinseni, Brachyphallus crenatus, Genarches mulleri, Derogenes varicus, Contracaecum aduncum, Porrocaecum sp., Anisakis sp., Echinorhynchus gadi, Bolbosoma caenoforme; эстуарные – Eubothrium crassum, Diplocotyle olrikii, Metechinorhynchus salmonis; пресноводные – Tetraonchus alaskensis, Eubothrium salvelini, Gyathocephalus truncates, Proteocephalus exiguus, Diphyllobothrium sp., Crepidostomum farionis, Cystidicoloides tennuissima, Cystidicola farionis, Cucullanus truttae, Pseudoechinorhynchus clavula, Philonema oncorhynchi, Neoechinorhynchus rutili, N. crassus; т. е. всего 28 видов.

У жилой кунджи из бассейна р. Камчатка отмечено 10 видов паразитов: 9 - только пресноводных и 1 - эстуарный, встречающийся также у проходной формы, но полностью отсутствующий у морской (Буторина и др., 1980).

Численность и промысел.

Промыслом проходная кунджа р. Камчатка используется слабо – только в качестве прилова при добыче тихоокеанских лососей. Статистика вылова кунджи не ведется. В прошлом в 1960-1980-х гг. Усть-Камчатский РКЗ иногда выпускал небольшие партиии натуральных лососевых консервов "Дальневосточный лосось (кунджа)".


Литература

Бугаев В.Ф., Вронский Б.Б., Заварина Л.О., Зорбиди Ж.Х., Остроумов А.Г., Тиллер И.В. 2007. Рыбы реки Камчатка (численность, промысел, проблемы) / Под редакцией д.б.н. В.Ф. Бугаева . –  Петропавловск-Камчатский: Издательство «Камчатпресс».  – 494 с. + ил.

На фото: кунджа, выловленная в 30 км от устья р. Камчатки в плавную рыбацкую сеть при добыче нерки и кеты (фото В.Ф. Бугаева)