СексОТКА

Хорошая девушка Фофа
в поселке над речкой жила
и было ей так одиноко,
и не было даже угла –
 
скатерки ль,
материи штучки...
а лучше не штучки – а двух,–
загнать, дотянуть до получки
под вопли горластых старух,

под песни совков полупьяных:
За Ленина! рысью, марш-марш!

под стоны судьбы окаянной
последней из тех могиканш,

что сеяли, жали, пахали
пока мужики дули квас...

а Пашки папашек сдавали,
а Зойки фашистам давали –
угля! как тогда понимали, –

сама бы дала, да не раз!
а два, или лучше четыре –
для ровного счета – пятьсот!

Но где вы российские шири
полей и лесов, и болот,

луга и стога, перелески,
до боли родной сеновал?
дымок самовара, инцест и
Христос, Николашка, Шагал?

Шагал и шагает поныне
по улицам всяческий сброд –

а немцы рыдают в Катыни
и пьют за несчастных сирот –

остатки поруганной шляхты,
ошметки былых королей…

А Берия бронзовой бляхой
колотит несчастных детей!

А Сталин-собака мотает
на свой исторический ус
чего-то…
"опять замышляет"…
а Берия снова сношает
сноху – как предатель и трус!

Ах, где вы прогулки ночные –
духмяный как веник шалаш?
борщи, потроха заливные,
купцы-кобели записные,
которым не хочешь – а дашь!

Которым  печенку б погладить,
когда и самой невтерпеж,
и спереди, или же сзади –
галопом, в атаку, даешь!!!

приказчикам и гимназистам,
комкорам в защитных штанах…

Но тройка умчалась со свистом
в былинные те времена,

когда проходимец Ульянов
еще не хлестал «Божоле
тридцатого года» и спьяну
не пачкал клубничным желе

свои импозантные брючки,
швейцарский лихой пиджачок –
ему не сосать до получки
последний соленый сморчок!

Ему не страдать как России
распаханной вдоль-поперек,
не жечь мандавох в керосине –
а слушать Бизе и Россини
и кушать с "безе" кофеек…

Проклятая красная тряпка,
чудовище бронзовых труб…

А Фофочке хочется хряпнуть
стаканчик марсалы из рук

матроса с британской ухмылкой
и парой маслин вместо глаз
зеленых…
со страстию пылкой –
и три, и четыре, и раз!!!

Разбилось хрустальное счастье,
фамильный сгорел самовар,
а девушка жаждет причастья
и батюшкиных шаровар

коснуться… сперва осторожно,
но, если совсем невтерпеж –
на «нужно» сменяется «можно» –
верхом, со святыми, да-аёшь!!!

.   .   .   .   .   .

Кругом коммунисты-бродяги
и маузер лает в ночи...

Но мы не сдадимся, не лягем! –
отважное сердце кричит.

Будь прокляты ваши знамена
и трубы пускай не дымят,
и пусть не стучат эшелоны –
ложиться!? – так сразу с двумя!

Я вам не французская краля,
я честная русская бе… –
меня целой ротою драли
за что благодарна судьбе!

Меня экипажем и хором
вонючей тупой матросни…
 
Качалась старушка «Аврора»
и в храме погасли огни.

За что я судьбе благодарна?
За мягкий как сдоба  матрац
(меня на Лубянке попарно –
и три, и четыре, и раз!!!)

Хоть я не люблю коммунистов –
меня принуждали молчать,
когда на Литейном – со свистом! –
с картавым подонком юристом…
Я вдруг осознала: СТУЧАТЬ!

Топить эту КРАСНУЮ ШОБЛУ
и красную лопать икру,
и жрать дефицитную воблу –
попомните Фофочку Фру!

.   .   .   .   .   .   .

Мне просто обидно до боли –
промчались лихие года!
Доколе, скажите, доколе
меня – ВЕТЕРАНА ТРУДА! –

держать на российских задворках?
Мне незачем больше молчать –
ЗА ВЕРУ В ХРИСТА, ЗА ИКОРКУ –
СТУЧАТЬ! И СТУЧАТЬ! И СТУЧАТЬ!


* * *
















.