Наталья Листикова 3 тур

14.1
Доля и Недоля
http://www.proza.ru/2014/01/24/843

Были у богини Макоши дочери Доля и Недоля, те самые девы судьбы,  что пряли  нити жизни для каждого человека.
Доля нитку пряла  светлую, ровную, а Недоля – кривую,  непрочную, с узлами. Считалось, что участь они людям определяли от рождения и до самой смерти. Будь человек   последний лентяй или злодей, но если  ему Доля выпала, то будет благополучен и счастлив.  А кому Недоля нить спряла, тому век горемыкой жить, как бы ни старался. Так решили боги. И надо было людям не роптать и с участью своей мириться.
И был среди богов один, с этим не согласный. Звали его Пров, что значит Провидец, Ведун,  у богов он в особой чести не был, а вот люди простые часто к нему обращались, просили пропажу разыскать или на преступника указать.
Были у бога Прова длинные уши, чтобы все слышать, зоркие глаза. И еще было у него много помощников, что разные вести до него доносили.
  Знал Пров , что часто не справедлива   Судьба к человеку,   старался   людям помогать.
Пошел  раз Пров   к девам судьбы и говорит: «Несправедливо людей от рождения судьбой наделять, человек и сам должен свою судьбу творить». И указал  на двух братьев, которым,  сестры судьбу отмеряли: Старшему – Недоля, а Доля – младшему.
 Старший  брат  был человек добрый и трудолюбивый, но судила ему Недоля жить в тяжких трудах и нищете. Мать его  недолго на свете задержалась, молодой умерла. Отец на другой женился, старшим сыном  помыкал, куском хлеба его попрекал. А  младшего любил и все хозяйство ему передал, старшему ничего не досталось.
 
Пришлось старшему брату  у младшего в работниках служить.
 А тот год от года богатеет, удача сама в руки идет. Хозяйство у него немалое: и земля есть, и коровы, и кони.  Поле его урожай хороший дает, он зерно на базар отвозит, с прибылью продает. Хитрит при этом. Подложит под весы монетку – с двух мешков прибыль, как с трех. Деньга  к денге – так богатство и наживается.

А старший брат живет в сторожке, что еще при его деде  стояла, работает у брата с утра до ночи.  Но он к работе привычен. Одно печалит, что придется век бобылем вековать, но на судьбу не ропщет.

Попенял Пров  девам судьбы, и решили они на землю спуститься, братьев проведать да испытать, правильная ли им судьба отмерена.
Пошла Доля сначала к  младшему брату. Обернулась    бабушкой-нищенкой, просится  поужинать  да переночевать. Но, понятное дело,  младший брат быстро её от ворот повернул: если всяких кормить,  себе не хватит.
Огорчилась Доля. Села на дороге прямо в пыль, но старший брат нищенку поднял, в сторожку свою привел. «Живи, - говорит, - сколько хочешь.  Корочка хлеба найдется, и мне веселее будет». Так и осталась старушка у старшего брата.

Теперь настал черед Недоли братьев испытывать. А те как раз ездили на ярмарку пшеницу да овес продавать.
Старший брат мешки таскал, зерно отсыпал-мерил, а младший денежки считал да в мошну складывал. Прибыль хорошую взял.
Едут братья назад. Младший на телеге, городским товаром груженной, чтоб на селе торговать, старший лошадь под уздцы ведет. 
Видят они, вдоль дороги кобылка бежит. Да такая ладная, что ей только княгинь да княжон возить. Ни сбруи, ни узды на кобылке нет. У младшего брата глаза загорелись. «Давай,- говорит, - кобылу поймаем. Да за такую кобылу столько денег взять можно!»   Старший брат отговаривает: «Она, верно, из княжьего табуна отбилась, небось, ищут уже. Ежели такую ловить, то надо сразу на княжий двор вернуть». 
Но младший брат от своего не отступает, подманивает лошадку, а она прямо сама в руки идет, будто всегда его было.  Так на двор к нему и пришла.
Хозяин её в конюшню  завёл, зерна задал, стал думать, куда лошадку незаметно свести, чтоб продать с выгодой.  Понимает ведь, что попасться может.
И попался ведь, Недоля тому подсобила. Известно ведь, где Недоля – там разор и горе.  Люди  кобылку углядели, куда надо донесли. Налетели всадники, двор  разорили, кобылку в табун увели, а младшего брата повязали  - да  и   к воеводе на расправу повезли. А тот на расправу скорый, в подвал конекрада бросили, а прежде так отделали, что еле и очухался.

 Старшему брату  тоже в  переделке досталось. Начался в разоренном дворе пожар. Пока все, кто мог,  воду носили,  пламя  тушили,   перекинулся огонь на ветхую сторожку, дотла спалил.

  Тем временем Доля и Недоля  приняли настоящий свой облик, встретились на дороге, а там и Прове к ним подошел. 
 Недоля довольна собой: «Какая я могучая, однако! Пусть все знают, что Недоля Долю пересилила. Младший брат от меня сполна получил, да и старший брат, как был горемыкой, таким и остался. Было ему на  роду  написано, что сгорит его сторожка, так и случилось».
Тут Доля вмешалась: «Сторожка-то сгорела, только недаром я там ночевала, а там, где Доля, там прибытку боле».
И в самом деле, стал старший брат на пепелище копаться, искать, может, что-то  от огня уцелело. Вдруг увидел, блестит что-то среди углей – а там горшок с золотыми монетами. Не один десяток лет схорон  пролежал, да вот хорошему человеку в руки пропал. Купит себе потом старший брат на эти деньги землю, дом построит. Да и брата младшего из неволи вызволит.

 Смотрят сестры друг на друга с недоумением. Что ж, значит, судьбы-то у братьев изменились? Значит, не все сбывается, что на роду написано?
 Пров  и говорит им: «Всякая судьба  не без милости, всякий человек не без удачи, но ее заслужить надо. Вот Доля  достойного одарила,  а где жадность и обман – там и Недоля».  -   Мудрым был  Пров, недаром его богом справедливости почитали. 
С тех пор Доля и Недоля перестали нити судьбы прясть.  Живут среди людей.
Доля всем добра желает, только ленивых,  нерадивых да выпивох всяких не жалует, от злых  людей подальше держится. Да и имя себе сменила – теперь зовется Счастьем.
 А   Недолю  - Лихом,  Злосчастьем,   Бедой  нарекли.

14.2
Бусинка
http://www.proza.ru/2014/01/25/52.

Негромко тикали часы, отсчитывая время. Завтра Новый год.
Свет ночника бросал тусклые блики на спящую девочку, на елку в углу и ватного деда Мороза. Девочка тяжело дышала, затяжная простуда никак не отпускала её, с каждым днем ей становилось все хуже.
 В углу что-то зашуршало. Серая  тень  вышла из угла, и проявился старичок в балахоне. Большой черный кот метнулся к нему. Вскочила лопоухая собачка Жука. Все трое уселись в кружок, голова к голове.
- Надо Машеньке помочь! - сказал старичок тоном, не терпящим возражений.
- Как? - тявкнула Жука. – Вид у нее был несчастный.
-Как!  - фыркнул кот.- А ты, Дед, говори, что задумал, иначе бы не стал нас звать.
- Правда твоя, Мурлыка.- Домовой поднял длинный корявый палец.- Есть у меня одна мысль. Знаю я один родничок с живой водой. В заповедном лесу. Вот бы той водой Машеньку омыть, сразу вся хворь уйдёт.
Кот навострил  уши, выгнул спину. рваное ухо и шрам на морде говорили сами за себя. Мурлыка был отважным котом.
- Говори Дед, где тот лес заповедный?
-Лес заповедный в том мире, где прошлое живет. Оно ушло, и мы ушли - домовые, и лешие, и русалки... Но мы и сейчас ходим между мирами, вот и я, то тут, то там.- Он развел руками, мол, смотрите, вот я какой.
-Так иди скорей в тот лес, принеси воды,- радостно тявкнула Жука.
Дед вздохнул. - Не  просто это. Ничего из того мира нельзя выносить. Чтобы равновесие между мирами не нарушить. Надо Машу там, на месте, водой омыть.
-Ты что такое, Дед, говоришь, - зашипел кот, - Машу в лес?
- Погоди. - Старый домовой достал откуда-то прозрачный шарик на шнурке. - Этот шарик непростой, считай, что волшебный. Бусинка эта, самой  Лесной девой дарена  одному молодцу, Машину пра-пра-какому-то деду. Нашёл её в старом доме, сохранил.  Знал, что пригодится. – Дед хмыкнул.- Мы Машин образ в шарике отразим, в воде живой омоем и здоровье девочке вернём.
- Мы? - Жука свесила уши, - ведь это ты  пойдёшь в тот лес, в свой мир?
Мурлыка фыркнул. – Ты что не поняла?  Мог бы сам, не стал бы нас звать. Я, так готов идти.
Домовой  почесал за ухом, крякнул.
- Правда твоя, Мурлыка. Одному не обойтись.  Лес не моя вотчина – домовой я. В лесу всякое случается. Куда ни кинь, выходит, и вам идти надобно.
Вид у Жуки стал такой испуганный, что Мурлыка зло зашипел: - Если трусишь, без тебя обойдемся. Тоже мне, собака – друг человека, ф-ф-р!
- Цыц, Мурлыка, не бузи. Храбр  не тот, кто не боится, а кто вопреки страху  идёт. Как, Жука, ты с нами?
- За Машу - на край света! - Жука подобралась: уши торчком, зубы оскалила, себя подбадривает.
- Тогда слушайте. В полночь с первым ударом часов Старый Год покинет этот мир и уйдет в прошлое. Вот и мы пойдем за ним. Но надо спешить.
Домовой быстро вскарабкался на кровать, поднёс бусинку к Машиному лицу и что-то зашептал. Из бусинки вылетел тонкий лучик.
-Машенька отразись, - сказал домовой. Лучик осветил Машино лицо и тут же исчез.
- А теперь за мной!- Домовой  спрятал бусинку  и спрыгнул на пол. Подбежал к стене и нарисовал на ней маленькую дверь.
Часы начали бить полночь. Дверь распахнулась, первым в неё юркнул кот, затем робко пробежала Жука. Дед важно переступил через порог и закрыл за собой дверь.

 Они очутились в глубоком снегу посреди белого безмолвия. Полная  луна освещала поле и холм. Жука заскулила и начала разгребать лапами снег.
-Цыц! - шикнул домовой. Он поднял к небу бусинку, в лунном свете она загорелась огнем. Поклонился холму, закричал во весь голос:
- Дед Карачун, проснись-повернись, на нас не гневись. Пропусти в Заповедный лес!
Холм зашевелился, встряхнулся, во все стороны полетели снежные хлопья.
И не холм вовсе, снежный дед голову приподнял, глаза приоткрыл – слово тучи на небе разошлись. - Кто тут спать мешает?- заворчал.
Посмотрел на странную  компанию, зарокотал. - Домовой со зверюшками! И почто в заповедный лес собрались?
- Вопрос жизни и смерти, - крикнул домовой и показал бусинку.
Свет брызнул снежному деду в лицо, он всмотрелся, покачал головой, словно понял что-то
- Ладно, раз сегодня ночь такая, - и приподнял полу своей шубы. Снега больше не было. Под шубой прятались кусты и деревья
- Спасибо, дед Карачун, - крикнул домовой. Любопытная луна спустилась пониже и осветила тропинку, ведущую в лес.- Нам туда!
Неведомо откуда появилась избушка Та самая, на курьих ножках, об одном окошке. Света в окошке не было
- Спит тетка Яга, - заключил домовой, и, как положено, прокричал:
- Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом.
Три раза повторил, прежде чем та охнула, заскрипела и, шатаясь, повернулась. Дверь приоткрылась.
Сначала показалась косматая голова в платке, а потом и сгорбленная старуха в валенках, в меховой душегрейке. Страшная-я!
Жука поджала хвост, а коту хоть бы что.
Старуха зыркнула  на них из под кустистых бровей, кого это нечистая принесла? Но удивления не показала.
- Вишь, в каких условьях живем? – проворчала она.- Свету нету, не топлено. Все про стару  бабу забыли, покинули-и-и, даже кот сбежал. – Она шмыгнула носом.
- Не ной, Ягинишна, - как можно ласковее сказал домовой,- я тебе пирожок принес, с яблоками, у хозяев одолжил. – Он вытащил откуда-то  из своих одежек пирог и полез на крыльцо.
- Ты потише, Савватей, там ступенька отскакиват. – Яга распахнула дверь.
 – Сто лет, поди, не видались. Заходь, а хвостов своих на дворе оставь.
- Не, тетка, мы к тебе не в гости, а по делу. Нам на ту сторону надобно. А это команда моя, без неё никак. – Он  встал на цыпочки и зашептал Ягинишне прямо в ухо. Потом достал бусинку.
-Батюшки святы! Прям, как в былые времена! - всплеснула руками Яга, и даже помолодела.
В избушке темно и тесно, лавка да печка.  Яга не мешкает, в момент избушке велела назад повернуться.
Откуда-то клубочек достала: - Это вам в помощь. Дорога длинная, путанная…- И тут же скляночку сует домовому, - и мне чуток капни, по старой дружбе!
Вышли все из избушки – а там лес листвой шумит. Деревья-великаны стеной стоят,  на небе звезды с Месяцем в прятки играют. Но светло, тепло, а тропинок-то! Во все стороны бегут! Вот, где клубочек пригодился. Быстро покатился, не поспеть за ним домовому. Тут Жука и говорит:
– Садись на меня, Дед, повезу тебя.
Взобрался на нее домовой, и они помчались. Впереди клубочек, за ним Мурлыка, сзади Жука с домовым на спине.
Долго ли коротко бегут, но тут пень трухлявый  корень высунул и подсек Жуку. Кувырнулась она, в кота врезалась. Домовой с неё свалился, на траве распластался.
Пень зашатался. У него выросли руки, потом голова с длинным носом и щелью вместо рта. Из-под вороньего гнезда засверкали уголки глаз.
- Так и знал, что тебя не миновать, - проворчал домовой.- Мог бы и повежливей.
Он  махнул коту, чтоб не ввязывался: Мурлыка, как шар, от ярости раздулся.
-Так  не сдержался, смотрю, домовик  Савватей на собаке за котом гонится. -  Леший вылез из пня, уселся на него, болтая ногами в лаптях.
– Какая нелегкая принесла? Знать, не в кости поиграть явился?
Домовой ухмыльнулся. Видно, что старого знакомого встретил.
- До всего лесному дядьке дело есть.
-Вестимо, кто в своем дому хозяин. Сказывай, что за дела?
Пришлось и ему все доложить, чтоб морочить не стал, дорогу не путал.
Леший гнездо на голове поправил:
- Лесная девка  давно уж носа не кажет. Да и чего ей по лесу бродить, добры молодцы теперь сюда не заезжают. Бывает, Горыныч пролетит тетку Ягу проведать, но давно уж не был. Никому до нас дела нет.
Он спрыгнул с пня, хлопнул себя по бокам:
- Но ежели Лесная девка объявится, может и лес проснется? - и заплясал вокруг пня.
Не стал Леший домового задерживать.  Быстро катится клубочек, собака и кот не отстают.
Вот уж и холм показался, на котором дуб священный стоит. Только раскинулось вокруг холма болото, с виду лужок зеленый, а под ним топь.
Клубочек остановился, на месте закрутился. Как дальше идти?
Мурлыка лапой травку потрогал, та сразу провалилась. Выдернул её, отряхивает, фырчит, - что делать будем?
- Эх,- говорит домовой, - незадача, как нам через болото перебраться? Разве кикимору  кликнуть? – Только сказал, а та – тут как тут.
- Савватей, ты ли это? – прямо там, где топь, стоит малая жонка. Но даже трава под ней не колышется. Ни стара, ни молода, одета опрятно, как в старину одевались.
- Лушенька!- завопил домовой. – Вернулась сюда! Вот не думал.
- Как болото наше осушили, так и вернулась. А ты как здесь очутился?
Рассказал ей домовой про Машу, что надо им к Лесной деве без промедленья.
- Ну, это мы враз сотворим, - говорит Луша. Бросила камышинку перед собой - чрез болото мостик лег.
Быстро по нему пробежали. Вот уж холм, а там до дуба - рукой подать.
Холм крутой, колючками порос.
Кот первым ломится, на колючках шерсть оставляет. Жука повизгивает, ей тоже достается, но не отстает. Домовой охает, друзей подбадривает.
Добрались до дуба, без сил упали. Кот стал раны зализывать. А домовой к дубу прижался, кору гладит, шепчет что-то. Видно, Лесную деву зовет. Только не откликается Лесная дева.
Заплакал домовой. Замяукал кот, залаяла собака. А кикимора Луша говорит:
-Ты бусинку-то достань. Да к дубу приложи.
Достал домовой  бусинку, и такой от неё свет пошел, что задрожал, зашатался дуб. И вышла из него Лесная дева. Тонкая, как веточка, в платье из желтых листьев. А на шее бусы разноцветные: белые, зеленые, желтые.
-Кто тут шумит, меня тревожит, - сердится. А увидела свою бусинку, улыбнулась. Вспомнила, кому бусинку дарила. А  как Машеньку в бусинке разглядела, все поняла. И спрашивать не стала.
Топнула ногой, и забил из-под корней дуба родничок. Омыла Лесная дева бусинку в живой воде,  да кота с собакой обрызгала. Затянулись их раны.
Разрешила и скляночку для Яги наполнить.
- Теперь назад пора, - говорит Лесная дева.
Тут же появился у нее в руках зеленый платок. Бросила его наземь.  Мал платок, но всем троим места хватило.
Дунула Лесная дева. И полетел платок над болотом, над  тропинками лесными,  прямо перед избушкой приземлился, травой расстелился.
А Баба Яга уж дожидается, за скляночку благодарит. Быстро избушку свою как надо повернула, на прощанье рукой машет, просит не забывать, в гости заходить.
Побежали кот с собакой туда, где снег белеет. Домовой Жуку погоняет, чтобы успеть прежде, чем дед Карачун шубой своей дорогу закроет.
Успели, видно снежный дед сегодня добрый  был.
Нарисовал домовой прямо в воздухе дверь. Открылась она – вот они и дома. Часы еще и полночь не пробили.

Рано утром, еще и солнце не встало, проснулась Маша, будто и не болела. И увидела у себя на подушке бусинку.
- Мама, смотри, бабушкина бусинка, - закричала Маша.
Прибежала Машина мама, смотрит, на шее у дочки бусинка блестит. На коленях у нее кот мурчит, в ногах собака жмется.
- Мама, я совсем здорова! – кричит Маша - Я ночью в Заповедном лесу была с Мурлыкой и Жукой. И в роднике купалась у Лесной девы!
Мама от радости  и плачет и смеется. Думает, что Маша про сон свой рассказывает.
А домовой Савватей за батареей на лежаночке  своей потягивается, позевывает и добродушно ворчит:
- Вот всегда так, все ласки коту и собаке.