Глава 13-Перед прыжком
– А подсекать рыбу, Сергей Борисович, Вы так и не научились, – полушутя-полусерьёзно изрёк другой, гораздо более старший по возрасту, – или всё-таки порадуете старика.
Мужчина вполголоса рассмеялся, а тот, который помоложе, заметил:
– Да какой Вы старый, Игорь Николаевич. Девчата из моего управления и то на Вас заглядываются. А потом ещё и обсуждают между собой, что директор у нас мужик что надо. А они, поверьте мне, толк в мужиках знают.
– Да ладно тебе, вновь засмеялся более старший, – Ты меня ещё в ловеласы запиши, вот моя супруга от души нахохочется.
– А что, – не унимался Сергей Борисович, – и запишем. И справку дадим, что годен на все сто процентов.
– Да знаю я Ваши вэбэшные справки, – снова поддел Сергея Борисовича его оппонент, – сам их все читаю.
– А потому, – продолжил он уже более серьёзно, – делаем так. Твоего шефа завтра я отправляю в командировку, чтобы он не мешал, а то его дружба с Русланом меня уже раздражать начала. Слуга двух господ, мать его. Ты же берёшь управление в свои руки. Работать быстро, профессионально и на упреждение. Про результат не говорю, он мне как воздух нужен. Да и северный партнёр давит. Они, Серёжа, большую и опасную игру ведут. Даже я всего не знаю, только догадываюсь. А этот «крот» в наших рядах со своими подопечными у них комом в горле стоит. Даю тебе всю необходимую технику, людей проверенных, транспорт, бензин, связь… В общем, всё, что требуется. И срок – не более недели.
– Но, Игорь Николаевич, – пытался возразить первый заместитель начальника управления внутренней безопасности Службы «Н» полковник Моряев, – это же нереально. Да с одним Шемякиным надо месяц разбираться, не меньше.
– Неделю, Серёжа, неделю. И никаких «если» не приемлю, ты меня знаешь, – мягко, но повелительно сказал директор, – и легко похлопал своего собеседника по спине. Несколько минут они сидели, молча, и думали каждый о своём. Только своё у них было уже очень давно общее. Все перипетии их совместной службы и работы рассказывать не имеет смысла, они интересны лишь психологам и кадровикам. Поэтому ограничимся только тем, что скажем, что генерал и полковник давно и далеко не без веских оснований доверяли друг другу. А вот знали об этом в Службе далеко не все, если не сказать – единицы. И сегодня ночью, без посторонних глаз, они долго и обстоятельно обговорили все детали оперативной операции, целью которой было изобличить даже не людей, а целый механизм их перерождения.
– Ладно, Сергей Борисович, – нарушил первым затянувшуюся паузу директор, – уже поздно. Давай-ка будем грести к берегу, по машинам и спать. А завтра – за дело. И помни – больше недели дать тебе я не могу и не имею на то права. «Партнёров» подведём. А если подведём, Серёжа, большая беда может случиться. Настолько большая, что ты себе даже представить не можешь.
– Да бросьте, товарищ генерал, – удивлённо сказал полковник, налегая на вёсла, – может, они накручивают по привычке.
– Нет, Сергей Борисович, – озабоченно ответил ему директор, – в этот раз не накручивают. И я в этом абсолютно уверен. А потому и нам пора ставить жирную точку на карьере всех этих подонков и комерсантов. Ведь мы, Серёжа, один из ведущих правоохранительных органов, а не клуб по удовлетворению своих личных амбиций и потребностей. Вот так-то, дружок. И не забудь о строжайшей конспирации. А теперь о работе ни слова, а то моим водителям и так достаётся. Уши уже опухли выслушивать, чего бы ещё Руслану интересного рассказать. Ну да ладно, пусть пока тешатся….
Генерал в очередной раз негромко рассмеялся и заговорил о рыбалке в прекрасную лунную ночь. А о них, как Вы знаете, можно рассказывать очень много, и очень долго. И даже при смышленых водителях, которые в душе тоже мечтают когда-нибудь заиметь своего личного шофера со служебной машиной, а может быть и самим стать настоящим генералом…
– Миша, ты где, – голос Винницкого звучал как–то тревожно и далеко не радостно.
– Да я уже к дому подхожу, – ответил ему Ковальчук, – по нужде выходил. Воздухом морским подышать захотел.
– Миша, ну я же тебя просил, – обиженно продолжил Толя, и, не дождавшись объяснений своего друга, отключил телефон. Винницкий, действительно, был встревожен, а такого за собой он не замечал уже очень давно. Анатолий дождался Ковальчука, молча, открыл дверь, жестом пригласил друга на скромный ужин, который только что сам приготовил, и только когда они выпили по рюмке холодной обжигающей водки, нарушил молчание.
– Миша, в городе появились боевики, а точнее – профессиональные убийцы. И не один, не два, а не менее десяти человек.
– Напугал, – усмехнулся Ковальчук и хотел ещё что–то сказать про свою десантскую молодость, но Винницкий резко его одёрнул:
– Дружище, если ты мне таким остаёшься, не перебивай, а выслушай, – голос начальника убойного отдела УБОПа заметно дрожал, но он говорил чётко и предельно ясно, – двоих из них видели у офиса известной тебе фирмы, остальные расположились на даче генерального директора «Феникса».
Два «джипа», сменные автомобильные номера, милицейская форма. Тех же двоих, которые, скорее всего и начудили в «Столичном экспрессе» на прошлой неделе, видели у частного отеля в обществе некоего Али. Последний – помощник крупного бизнесмена из Эмиратов Ахмеда Реванши. Мои ребята выяснили, что этот Реванши – старинный компаньон Гиви Шалвовича, но у них недавно был крупный скандал. Такой крупный, что пол-офиса слышало, как они ругались из-за старой фотографии, на которой какой-то десантник в окружении спасённых им армянских детей. Этот Реванши даже фамилию этого десантника выкрикивал. И знаешь, какую, Миша. – Винницкий сделал паузу и прямо посмотрел в глаза другу, – твою, Миша, твою фамилию.
Лицо Ковальчука заметно побледнело. Он обнял голову руками, потом молча налил себе рюмку водки и залпом, даже не чокаясь, выпил её.
– Теперь мне всё понятно, Толя. Всё стало понятно.
– А мне, Миша, – резко выдавил из себя Винницкий, – нет, – и прежде всего то, почему ты меня, своего друга, за дурака держишь.
Выпив ещё по рюмке, а потом ещё и ещё, Ковальчук рассказал Винницкому всё: и про Баку, и про «бородачей», и про случай в Нахичеванской степи, и про Ашота, и про героин. Он не рассказал только про то, про что не имел права рассказывать – про своего источника и сигнальные маячки, которые тот должен будет поставить.
– И ты предполагаешь, что останки в плавнях принадлежат твоему Ашоту, – спросил Винницкий, внимательно выслушав друга.
– Предполагал, – задумчиво протянул Ковальчук, – но сегодня меня предупредили, что он жив.
– И, наверное, женщина, – шутливо продолжил Анатолий, – молодая красивая брюнетка по имени Светлана?
Ковальчук искренне удивился и не менее удивлённо спросил:
– А ты откуда знаешь, что она?
– Так об этом опять же пол-офиса в «Фениксе» знают. Она же невеста какого-то армянина. И я предполагаю, что твоего Ашота.
Ковальчук был поражён полётом фантазии своего друга, но тот, скорее всего, действительно был прав.
– Так, Толя, а ты меня на очень серьёзную мысль натолкнул. Такую серьёзную, что если она подтвердится, я готов за очередной бутылкой хоть на край города бежать. Ковальчук порылся в карманах, достал ручку, листок бумаги и печатными буквами написал фамилию своего заместителя по отделу, на которого в последнее время была замкнута вся информация по фирме «Феникс». Почти вся, если не считать Ашота, о существовании которого как источника он просто не знал, потому что Ковальчук договорился с Костяновым и Ашота по фамилии на учёт не поставил. В целях конспирации, разумеется.
– Лобов, – прочитал вслух Винницкий, – твой зам что ли. Ну и что?
– А ты его фамилию в привязке к Шемякину не встречал, или к фирме «Феникс», – Ковальчук вопросительно посмотрел в глаза другу, но вместо желанного «нет», услышал обидное «да». Видя, как сразу же расстроился Михаил, Винницкий переспросил: «А ты, что, не знаешь, что Гиви Шалвович его сына крестил? А потом ещё и деньгами помог, когда того на лечение в Германию отправляли. Хорошо помог, даже себе откат тысяч этак на сорок за милосердность сделал. Деньги ж, Миша, не пахнут. Это мы с тобой чистоплюи, а те ребята своего не упустят». Винницкий продолжал ещё что-то запальчиво рассказывать, а Михаил, молча качал головой, и безрезультатно пытался ответить самому себе на один единственный вопрос – в чём истоки предательства, потому что то, что делал Лобов, по другому назвать просто не поворачивался язык.
Из этого философско-астрального состояния его вывел Винницкий, громко сказав:
– Миша, очнись и запомни, что цена однажды оказанной услуги – ненависть. А твой Лобов просто жлоб и подонок.
Он разлил остатки водки, они молча выпили и пошли спать. Утром следующего дня друзья ещё раз обсудили сложившуюся ситуацию, определились в первоочередных вопросах, которые предстояло срочно выяснить каждому из них в пределах своей компетентности и расстались до вечера. Уходя, Винницкий ещё раз попросил друга одному из дома без особой необходимости не выходить, а также пообещал, что приставит своих ребят присмотреть за Наташей и детьми.
Когда Винницкий ушёл, Ковальчук связался со Статником, попросил взять все имеющиеся легализованные материалы по делу и подъехать в обусловленное место. Часа через полтора Статник уже был на квартире Винницкого, выкладывая из огромного портфеля ворох разных накладных, инвойсов, схем, списков и прочих бумаг, которые успел собрать у своих сотрудников.
– Лобов знает где ты? – неожиданно спросил Ковальчук.
– Обижаете, Михаил Викторович, – шутливо ответил Статник, – Вы же сами сказали: Я, Вы, генерал. А других фамилий я точно не слышал.
– Ну и молодец, потому что он – сука, – неожиданно вынес вердикт Ковальчук.
– А я так и думал, – философски изрёк Статник, – потому что опера докладывают, что в «клювике» интересную информацию принесли, а она к Лобову попала и умерла.
– Ладно, – продолжил Ковальчук, – хрен с ним, с этим Лобовым. Пусть отрабатывает свои серебряники или на что он там ещё купился, а мы давай делом займёмся.
Они долго анализировали наиболее часто встречающиеся маршруты транспортировки рыбы, места расположения складов фирм-посредников, места стоянки рефрижераторов и даже места их ремонта. Особенно холодильного оборудования. Наложив на полученную информацию данные оперативных источников, ориентировки и прочие, только им одним известные оперативные сведения, Ковальчук и его начальник направления выделили только три наиболее вероятных точки, куда может пойти героин, прибывший в порт вместе с грузом свежемороженой рыбы. Первым в этом списке стоял город N-ск.
– Так, дружище, – подытожил проделанную работу Ковальчук, – сегодня же доложи о наших умозаключениях Костянову. Это очень важно. И ещё – маячки маячками, а сюда и сюда (Ковальчук поставил на схемах жирные кресты) желательно выбросить мобильные группы на случай, если в отрыв пойдут. Ну, а по N-ску придётся коллег из соседнего региона подключать. Самим нам там работать никто не даст. А как это сделать, я думаю, Сергей Иванович, решит лучше нас.
Статник одобрительно кивнул головой, собрал бумаги и хотел уже уходить, когда Ковальчук спросил:
– А как там «комиссары» во главе с Шемякиным?
– Пишут, Михаил Викторович, – бросил уже на ходу Статник, – а мы, значит, отписываемся. Мы ж люди подневольные, да и бумаги нам казённой не жалко. Пусть читают. Всё занятие какое-то, чем в столице штаны протирать.
– Да ладно тебе, грамотей, – шутливо ответил ему Ковальчук, – у каждого ведь своя работа.
– Вот и я, Михаил Викторович, говорю, что у каждого своя, если это работа, – протянул Статник, – а потому скорей бы они в свою столицу возвращались. А то ребята у меня простые. Кулаки на руках что у того Шемякина голова будет. Ненароком ведь и зашибить могут….
– Остынь и не кипятись, – не дослушав Статника, объявил Ковальчук, – и ребят попроси – пусть держатся. Так и скажи – лично прошу каждого…
Они крепко пожали друг другу руки и расстались. И никто из них не мог даже предположить, как развернутся дальнейшие события. Ведь они происходят не только своим чередом. Или по законам логики. Многое в нашей жизни, к сожалению или к счастью, происходит вопреки. А что этому виной: случай или излишние наши эмоции, перехлёстывающие через край, это уже совсем другой вопрос. Главное, чтобы остался жив и здоров тот, кого этот вопрос будет непосредственно касаться. А ведь часто бывает и наоборот…
Свидетельство о публикации №214012600923
Оксана Куправа 13.10.2015 21:34 Заявить о нарушении
С добром,
Александр Ведов-Московский 14.10.2015 07:12 Заявить о нарушении