Мулен Руж

Ольга Леонидовна встречала итальянских партнеров. Работа с итальянцами могла принести жирный контракт, с внушительной суммой чистого заработка. Деньги были эти очень нужны, так как фирма Леонидовны захлебывалась в долгах и невыполненных обязательствах. Итальянцы предлагали линию по выпуску эклеров. Надо было уговорить наших эту линию купить. Наших уже возили в Париж на демонстрацию и дегустацию. Поили хорошим коньяком. Оговаривали толщину масла на бутерброде. Наши были готовы. Итальянцы приехали закрепить успех и обсудить размер благодарности для Ольги Леонидовны лично, которая так успешно подготовила наших  к полуторамиллиардной закупке. Итальянцев провезли по заводам. Сводили поужинать с нашими в ресторан национальной кухни. Показали всё что могли и смачно расцеловали в улыбчивые смуглые мордочки. Растроганные итальянцы решили сделать ответный жест и пригласили Ольгу Леонидовну с семьей на прощальный ужин в ресторан « Мулен Руж».
   В « Мулен Руж» надо было идти с Липой. Ольга Леонидовна придирчиво осмотрела супруга. В последнее время он казался ей каким-то особенно отсталым, примитивным и недостойным. Он был не в теме. Просто не очень удачное приложение к такой успешной, деловой и состоявшейся Ольге Леонидовне. И Ольга Леонидовна решила: сопровождать её  на ужин будет Липа и …Остапюк, новый менеджер по продажам оборудования, которого Ольга Леонидовна перетянула с фирмы конкурентов. Остапюк был слегка подношенный мужичонка под соракет, в вечно молодых джинсах  мальвинах. С женой и двумя сыновьями он временно не проживал, сильно по этому поводу не переживал и рассыпался в откровенных комплиментах перед всеми знакомыми и незнакомыми барышнями. Для Ольги Леонидовны комплименты были самые отборные и прямые.
  Ужин проходил отлично. Итальянцы улыбались. Ольга Леонидовна царствовала в окружении мужчин. Остапюк темпераментно сверкал глазами в сторону Директрисы. Липа наливался звериной ревностью. Он перехватывал короткие, как морзянка,  взгляды жены на Остапюка и взгляды Остапюка на драгоценную Ольгу Леонидовну - долгие, выразительные, говорящие. Разговаривали о делах. Липа в разговоре не участвовал.  В перерыве между сменой блюд Липа вышел с Остапюком покурить. Глубоко затянувшись, муж Ольги Леонидовны выпустил густую струю дыма и заговорил с Остапюком, пронзая его свирепым взглядом:
-Слышь? Я хочу тебя предупредить. Я и трезвый очень ревнивый, а когда выпью, себя вообще не контролирую, просто зверь. Поэтому, мужик, по - хорошему прошу, не трогай мою жену. Я за себя не отвечаю.
 Остапюк игриво повел плечами, выбросил окурок в мусорное ведро и, абсолютно нагло, бросил Липе в лицо:
- А что ты мне сделаешь, а?!
  Вернулись за стол. Выпили. Закусили. Перебросились парой фраз. Заиграла музыка. Остапюк выскочил из-за стола и увел Ольгу Леонидовну танцевать. Липа застыл скорбной скалой. Он не обращал внимания на счастливо лепечущих итальянцев.  Видел только виляющую бедрами жену и Остапюка, который прижимался к Ольге Леонидовне, вращался вокруг неё, энергично подергивая задом, и по-хозяйски хватался за родную спину. Вечер закончился. Стали прощаться и разъезжаться.  Липа подошел к Остапюку, который топтался около своего старенького форда-универсал. Остапюк повернулся. В лице его было столько торжества и победы, что Липа не выдержал и ткнул в это наглое лицо кулаком. Ткнул один раз, не сильно, для профилактики. Остапюк упал на асфальт и потерял сознание. Пронзительно завыла Ольга Леонидовна и бросилась к распростёртому на асфальте кавалеру. Итальянцы тихонько скрылись в такси. Ольга Леонидовна сбегала к администратору « Мулен Руж» и получила доступ к холодильнику. Руками она выдирала лед из морозильной камеры, выбегала на улицу и прикладывала  к лицу Остапюка.
   Остапюк пришел в себя. Лицо его оплыло и стало густо красным. Липа уехал домой один. Ольга Леонидовна появилась дома на следующий день к обеду. Она орала на Липу, обвиняя его в международном позоре, в слабоумии  и бесполезности. Где провела, ночь Ольга Леонидовна не рассказывала. Липа сидел за столом на кухне подавленный и уничтоженный. Вечером по настоянию жены он съездил к Остапюку и попросил прощение. После этого Липе стало совсем плохо. Счастливая жизнь угасала на глазах.