третья глава новой книги Ч. Паланика Обреченные

 Как я стала изгнанной из уже изгнанных из милости Господней.

 Опубликовано Madisonspencer@aftrlife.hell

 Дорогой твиттер,
 Я бы не застряла тут на каменистом Галапогоссе - Земле, попивая теплую черепашечью мочу, что называется товарищескими отношениями, если бы не хэллоуинские проказы трех мисс Шлюхи О'Шлюхинс. До хэллоуина я была задушенной до смерти, с красным от приливакрови лицом, в течение восьми месяцев, максимум. Я была проклята, да, за совершенное ужасное убийство, которое будет здесь скоро выявлено. Одно из главных мучений Ада - это то, что все мы тайно знаем, почему мы заслужили быть здесь. Касательно моего побега - в канун хэллоуина все население Аида возвращается на Землю, чтобы добывать груду соленых орехов и Raisinettes от заката до полуночи. Таким образом, я была занята выгодным делом, отчищая пригородные окрестности от Twix'a и Almond Joys'a, обогащая тем самым Адскую казну, как вдруг ветер донес мое имя из ночной глубины. Хор девичьих голосов, этих льстивых пронзительных голосов скандировали мое имя: "...Мэдисон Спенсер...Мэдди Спенсер, явись нам. Мы приказываем тебе явиться исполнять наши указания".
 Нравится вам это или нет, умирающие людишки, но духи - не ваши сучки. У мертвых есть дела поважнее, чем отвечать на ваши тупые вопросы спиритических сеансов относительно лотерейных номеров или кто собирается выйти за вас. Вы и ваши сеансы, ваши столоопрокидывания, ваши призракотравлевые проделки. У меня есть, в лучшем случае, четыре часа, чтобы насобирать батончики Kit Kat, как вдруг я оказываюсь вызванной хихикающими мисс Coozey Coozenheimers <каюсь, не знаю перевод>. Они сидели на моей прежней кровати в комнате моей бывшей школы-интерната в Локарно, Швейцария, и повторяли в унисон: "Явись нам, Мэдисон Спенсер. Дай увидеть, стала ли твоя жирдяйская задница стройнее после смерти". И они смеялись в свои тонкие руки.
 Утихомиривая друг друга, компания Шлюх Вандер-шлюх напевала: "расскажи нам о своей секретной диете призрака". Эта детсадовская колкость тонула в хихиканье, сворачивала их напополам, их волосы бились друг об друга. Они сидели, скрестив ноги, пачкая мое постельное белье своими  туфлями, иногда задевая ногами бывшее изголовье, ели поп-корн в окружении нескольких свечей, горящих на тарелке. "У нас есть картофельные чипсы" - насмехались они, встряхивая пакетик. Со вкусом барбекю. "У нас есть луковый соус". Один из голосов протянул: "Сюда, Мэдисон....Сюда, свинка, свинка, свинка..." Все голоса соединились, подпевая. Громким было их свиное призывание: "Сюда, свинка, свин, свин, свин..."
 Они фыркали. Они ворчали. Они звали. "Хрю, хрю, хрю". Шумно жующие, их рты были забиты высоко калорийными закусками, они вопили со смехом.
 Нет, дорогой твиттер, я не зарезала их в гневе. На момент написания, они продолжают быть очень-очень живыми, хотя и униженными. Достаточно сказать, что я вернулась в черный Lincoln Town Car и ответила на их деревенский  йодль. На хэллоуине я побудила трио позорных противников мисс Skeezy Skeezenheimers <вот, опять> опустошить скудное содержимое их анорексичных кишок. Так что позор, позор мне. По этой причине, я была обеспокоена и отвлечена от комендантского часа.
 Задержаться даже на один послеполуночный удар часов значило бы быть изгнанной на утомительную Землю, так что я оставалась сверхбдительной, пока большая стрелка моих наручных часов минута за минутой поднималась к двенадцати. Пока три мисс Распущен О'Распущенки были хорошо заламинированы в их собственную ароматную блевотину и клейкое ду-ду, я со всех ног неслась к ждущему Town Car'у.
 Моя испытанная машина бегства осталась стоять там, где я ее оставила: припаркованная на морозном бордюре бок о бок с заснеженными лужайками школьного общежития. Ключи торчали в зажигании. Часы на приборной панели показывали одиннадцать тридцать пять, разумная скидка во времени для моего обратного путешествия в Ад. Я села за руль и пристегнула ремень безопасности. "Ах, Земля" - думала я несколько снисходительно, даже ностальгично, когда взглянула на старое здание, где я когда-то медленно бродила, грызя Fig Newtons и читая "Паразиты". Сегодня свет горит в каждом окне, и множество широко раздвинутых швейцарской морозной стране штор хлопают на холодном ветру, что спускается вниз с ледяных склонов утомленных Альп. Эти широко распахнутые окна обрисовывают головы богатеньких школьниц, высовывающихся и выблевывающих длинные струи пищевой дряни вниз на фасад из красного кирпича. Зрелище было слишком приятным, чтобы от него отказываться, но сейчас часы на приборной панели показывали одиннадцать сорок пять.
 Пожелав им дружеское пока, я повернула ключ в зажигании.
 Я повернула ключ еще раз.
 Я поставила свою ногу в практичной Bass Weejun на педаль газа, слегка нажимая. Часы на приборной панели показали одиннадцать пятьдесят. Я перепроверила транзистор рычага переключения передач - стоит твердо на "Парковка", и повернула ключ в третий раз.
 О, боги! И ничего не произошло. Никакой машинный звук не раздался из-под капота автомобиля. Для тех из вас блогосферных людей, что вмешиваются в чужие дела, думают, что знают все - особенно насчет машин - нет, я не забыла выключить фары, но у меня истощилась батарея. И двойное нет, уровень динозаврового сока не был маленьким. Отчаявшись, я мучила зажигание неоднократно, смотря на часы, что неуклонно ползли к одиннадцати пятидесяти пяти. В одиннадцать пятьдесят шесть телефон в автомобиле начал издавать звуки наподобие старых школьных бринь-бринь, которые я игнорировала в безумных попытках открыть перчаточный ящик, отыскать инструкцию для водителя и решить проблемы моего механического кризиса. Телефон продолжал звонить в течение следующих четырех минут, когда, вся в слезах, я подняла трубку и ответила коротким: "алло!"
 На линии голос сказал: "...Мэдисон чуть ли не рыдала от отчаяния." Вкладчивый мужской голос сказал: "Ее сладкий триумф над запуганными одноклассницами обенулся горькой паникой, когда она обнаружила автомобиль побега не способным завестись".
 Это был Сатана, Принц Тьмы, несомненно, читающий свой грязный манускрипт "жизнь Мэдисон Спенсер", подразумевающий историю моей жизни, которую, как он утверждает, он сочинил еще до моего зачатия. На этих страницах каждый момент моего прошлого и будущего предположительно предписан им.
 "...маленькая Мэдисон", продолжал читать Сатана. "была шокирована, услышав в телефонной трубке голос своего верховного учителя".
 Прерывая, я спросила: "ты что-то сделал с машиной?"
 "...она знает", говорил телефонный голос. "что Судьба Великой Грешницы ждет ее на Земле".
 Я кричала: "несправедливо!"
 "...у Мэдди скоро не будет выбора, но, чтобы сбежать подальше и вызвать конец Света..."
 Я кричала: "я не собираюсь вызывать что-либо!". Я кричала: "Я тебе не Джейн Эйр!"
 Часы на приборной панели сейчас показывают полночь. Колокол на шпиле далекой альпийской церкви начал звонить. Еще до шестого звона, телефон в моей руке начал испаряться. Весь Town Car исчезал вокруг меня, но голос Сатаны продолжал гудеть. "...Мэдисон Спенсер услышала далекий церковный звон и она поняла, что ее не существует. Она никогда не существовала никем больше, как только марионеткой на услужении в высшей степени сексуального, безумно привлекательного Дьявола..."
 По мере растворения автомобильного сидения, моя круглая бочкообразная задница усаживалась на тротуар. Последний удар полуночи повторился эхом в каньонах и ущельях утомленной Швейцарии. Окна школьного общежития были закрыты. Огни мигали. Занавески были втянуты. Ремень безопасности, что еще недавно хлюпал на моем обильном животе, стал теперь таким же иллюзорным, как клочок тумана. Поблизости, будто свалившись с неба, лежала сумочка-подделка  Coach, который подруга, Баббет, оставила на заднем автомобильном сидении.
 С последним ударом полуночи Lincoln превратился в не более, чем просто туманную массу, маленькое серое облачко в форме Town Car'а. Я была опустошена, сидя в канаве с грязной лже-кожанной сумкой Баббет, одна в ветреннюю швейцарскую ночь.
 На место колокольному звону ветер принес синтезированную танцевальную мелодию. Это была песня "Barbie Girl" европоп банды Aqua. Рингтон. Это был ПИУ, что я нашла среди презервативов и шоколадных батончиков в сумочке. На экране - Миссула, Монтана, областной код. Текстовое сообщение: "СРОЧНО: улетай на борту Darwin Airlines  рейс #2903 Лугано-Цюрих, затем пересядь на Swissair рейс #6792 до Хитроу и American Airlines рейс #139 до JFK. Тащи свой зад в отель Райнландер. Сейчас же!" Меил был явно от пост-живущего, панка-рокера с голубыми волосами, пребывающего сейчас в тяжелое время в Аду, моего друга и наставника Арчера.