Трансерфер 1-5 Данности судьбы

5 ДАННОСТИ СУДЬБЫ

В приподнятом настроении, переполненный мечтами и дерзновенными вопросами, Георгий заполнял анкету и дневник своих размышлений. И мать ему помогала. «Что и где меня ждёт завтра? – Я не знаю». Думал он, перебирая в сознании ворох ответов и новых вопросов, открывающихся за занавесом семейных тайн после бесед с матерью.
– Есть ли родственники за границей? – читал он матери вопросы анкеты.
– Нет.
– А если есть, почему они за границей? – извинительным тоном продолжил он вопрос анкеты, вспоминая недавний визит дяди, «восточного принца» в сопровождении властей.
– Судьба! – ответила она неопределённо.
Законченность ответа этим неопределённым словом закрывала темы всех вопросов о дяде, деде и семейном прошлом. Но рождала таинственность вокруг прошлого семьи и возбуждала опасность за её будущее. Связь с заграницей каралась существующими законами. И это он уже знал. Георгий пошёл в постройкомовскую библиотеку и целый день читал энциклопедию и ссылки на Аристотеля в поисках определённости этого слова.

«Если “судьба” – это тайны прошлого истории его семьи, – писал он в дневнике, – то как эта тайна поведёт себя завтра, если она уже сегодня здесь, проявила себя визитом и терзает его внутренним волнением лукавых ответов на вопросы анкеты. Если “судьба” – это тайны прошлого истории страны, о которой лучше молчать, как учила мать, то какие ответы на анкетные вопросы понравятся властям? Если судьба несёт все тайны прошлого Космоса, то что меня ждёт в загадочном завтра?! Наверно, поэтому существуют гадалки и предсказатели?» – размышлял он о тайнах судьбы и своей будущей жизни.

Его жизнь с детства была насыщена невольными переездами к местам службы военных родителей. Это судьба? Наверно, но они переезжали не по своей воле. Их посылало начальство в интересах страны. Тогда это судьба страны. Привыкая к выживанию в различных климатических и бытовых условиях, он обретал знания природы. Сдвиги часовых поясов, циклов суток и времён года объяснялись течением времени. Другие географические места жизни преподносили ему понимание иной природы, объясняя различное растительное и животное наполнение небесными и земными данностями пространства Природы. Отличная от прежних мест и зримая изменчивость форм и способов жизни живых сущностей на Земле обогащали его мироощущения и расширяли знания.   

«Оказывается, вокруг много влияющих на меня данностей, живущих и развивающихся по своим законам природы. Это место жизни тоже судьба, но места, – размышлял он в своём дневнике. – И в то же время все эти судьбы влияют на мою жизнь». Всё это многообразие форм изменчивой природы, времени, места, быта, однако, не объясняло Георгию тайн связи с понятием «судьба» в отношении одушевлённой жизни предков и родителей. «Зачем родителям все эти перемены, если реально все места и прожитое время их жизни зримо усложняли и влияли на быт семьи? Наверно, это какая-то неведомая надприродная сила, перемещавшая их в пространстве, независимо от их желания и воли? Например, война, это же не природная сила, а чья-то одушевлённая сила ума, направившая людей воевать? Кому это нужно?»

Частые перемены мест и времени радовали юного Георгия, но и тревожили. Каждый раз, когда он покидал обжитые места, он сталкивался на новом месте с неизвестными ему до того задачами выживания, которые приходилось решать всей семье по обстоятельствам. «Похоже, – думал он, – сила, которая помещала их туда, и есть сила, в которой соединились судьба, пространство и время. Это была внешняя, неизвестная и независящая от них данность движения пространства и времени, и потому неопределённая».

Опыт детдомовской жизни в войну раскрыл в Георгии собственные силы духа и самодостаточность в стойком преодолении обстоятельств судьбы. – «Ни на что не жаловаться, ничего ни у кого не просить, терпеть без нытья боль и лишения, и ни на кого не надеяться. Это тоже судьба? – У каждого своя судьба! – Это внутренняя наследственная данность».

Рассуждая так, Георгий впервые задумался: «Если внешние природные силы воздействуют на человека, то влияют ли на жизнь каждого высшие силы Космоса? Через какие связи? И кому это нужно? И если каждый наделён какими-то внешними данностями Космоса, то тогда всё человечество – пришельцы, пришельцы времени».

Его логический ум, как всегда, успешно выстроил доказательство. Обретая свой опыт выживания, главное, он усвоил, что близкие по данностям люди  объединяются в друзей, верующих в свои силы и поддерживающих друг друга. Его добрый нрав притягивал подобных людей, и ему всегда приходили на помощь. Детдомовский недостаток любви и избыток страданий объединял детей-подростков, рождая и скрепляя их дружбой и преданностью. Появлялись умение верности и сострадания, окрашенные необходимостью хранить свои и чужие маленькие тайны.

С возрастом тайны, словно туман, всё гуще окутывали его жизнь. Они росли вместе с ним, как слоистые облака. Вот теперь, заполняя анкету, к своим маленьким тайнам неожиданно добавились тайны родителей, о которых он догадывался, но не знал. А ещё – тайны его судьбы, тайны друзей, дворовые, школьные. Он уже знал о производственных и военных, партийных и профсоюзных тайнах, и даже о тайнах страны. За хранение некоторых берут подписку о неразглашении. Хранение тайн увязывалось с ответственностью и наказанием, ограничением личных свобод и желаний, поступков и деяний, независимо от обстоятельств, изменяемых данностей времени.

В анкетах Георгий должен был отвечать на чьи-то тайны.  «Или за чьи-то тайны? Их стало так много, – писал он в дневнике, – что я словно сторонний наблюдатель в этой жизни и в этом времени. Песчинка в чьих-то идеях свыше, всепронизывающих мою жизнь всемогущим многообразием осуществления – судьбой. Это не я, а кто-то другой, и здесь, – это не здесь, а где-то там, и сейчас – это не сейчас, а где-то в прошлом или будущем».  Но он-то знал себя, свои необычные особенности «полётов сознания» и мыслей о будущем. Он уже знал, что он хочет. Его желания были похожи на сны, но наяву, будто удивительные полёты сознания в пространстве, где свобода была без реальных условных ограничений и отличалась от действительности.

Это странное ощущение стало проявляться в нём давно. Вначале неясными предчувствиями, а теперь – тревожными вопросами – «Что это? Где я? Где не я? И тогда кто я? Все люди разные. В учёбе и в поведении, внешне и умом, происхождением и талантами. Дано ли это другим?». Но ответа на эти вопросы он не получал. Его интересовали психология, биология и астрономия. Ощущение себя сторонним наблюдателем в «полётах сознания» пробуждало любопытство осознания своей человеческой сути, задачи и предназначения его в этом мире. Расширенное видение и независимость поведения выделяли его в неформальные лидеры везде, где он появлялся, без особых стараний с его стороны.

«Почему? Что это? – думал Георгий. – Если это данность наследственности, то тогда кто его предки? Откуда он?» До этого никаких сведений о родословной он не слышал от родителей, да и не интересовался. В аэроклубе с книгами по авиации и теории полётов он случайно прочитал книгу А. Л. Чижевского о Космосе и влиянии его на жизнь Земли. Эта книга впечатлила его и привела в порядок многие необъяснимые вопросы сознания. Новые знания, ощущения «стороннего наблюдателя» и проснувшиеся чувства собственного достоинства пробудили необходимость понять ещё и эту данность жизни – есть ли связь лично его жизни с Космосом? Откуда идёт и куда ведёт его эта связь, с его, часто меняющимися и загадочными природными и наследственными данностями? Ощущения каких-то мистических связей своих данностей и данностей Космоса не покидали его.

Книга Чижевского расширила его сознание до масштабов Вселенной. Мысли о пришельцах не вызывали отторжения. Он допускал, что пришёл из темноты прошлого Космоса на яркий свет осознания настоящего – реальной, но зависимой от всего жизни. «Это и есть Судьба?» – думал он. По равнодушию среды, по жестокой конкурентной борьбе за выживание, по большим потерям семьи и не щедрым подаркам судьбы он понял, что все люди его времени – пришельцы в этом страшном времени перемен, что жизнь каждого определяют место и время, страна, в которой в силу неизвестно каких причин тебе довелось родиться, и силы Космоса.

Но теперь, когда он это осознал, он понял, что его дальнейшая жизнь зависит ещё и от наследственности, от данностей судьбы его родословной и судьбы его разума, зов предков аплодировал ему. Решать задачи совмещения этих данностей нужно каждый миг жизни. Что будет завтра, знает только его судьба и эта странная данность предков. Надо научиться чувствовать и слышать её знамения и подсказки.

Он пришёл к страшной для всех, но не для него мысли, что и после этого светлого реального отрезка жизни наступит тоже тёмная, пугающая своей неизвестностью будущая жизнь в Пространстве и Времени. Хаос мыслей обрёл порядок во вселенском всеединстве. Ему стало легко и спокойно от ясности в голове.

Чуткая мать видела, что он читает, и улавливала в его редких философских и эмоциональных вопросах взросление и упорядочение его ума. И объясняла, как могла, по-своему:
– Судьба – это то, что совершается вокруг нас по непонятным причинам и неизвестным образом. То, что невозможно понять и сделать сегодня, со временем окажется возможным и понятным. То, что сегодня плохо, завтра может измениться в лучшую сторону. И наоборот… Так что – всё будет так, как должно быть, даже если будет совсем наоборот. Но не будь категоричен в суждениях, не имея достаточной информации. Никогда не говори «никогда». Не исключай этим «никогда» себе путь для возможности, со временем, изменить своё мнение в связи с открывшимися и изменившимися обстоятельствами, поворотами судьбы.

В этом случае великий Наполеон говорил: «Моё слово: Хочу – дал. Хочу – взял назад!». Изменились обстоятельства, – объяснял он. Его осуждали за непоследовательность и нечестность. А если вдуматься, в этом нет непоследовательности. Всё течёт, всё меняется. Но это не относится к слову чести и тайнам. Все доверенные тебе тайны надо хранить честно! То есть не влияя на изменения чужих судеб. Некоторые тайны, важные для жизни людей, уходят с ними в могилу. Раскрытие этих тайн может кому-то навредить. Изменятся обстоятельства – и некоторые тайны станут явью без тебя. Вот тогда наступает время обновления твоих знаний, мнений и поступков.

– Получается, что все проблемы и удачи, что преподносит мне жизнь, не зависят от меня – это и есть судьба? И никто заранее не знает, что готовит нам судьба? – резюмировал Георгий.
– Не совсем так. То, что судьба тебе преподносит, – не зависит от тебя. Но то, что получится в результате твоих действий, – зависит от тебя, от твоих личных данностей. Надо понять, – продолжала мать, – каждому человеку судьба предоставляет большой объём разнообразных данностей. Таланты, умения, способности, повышенную чувствительность неведомых сил окружающего мира, предназначение человека в его времени, подсказки для ориентирования в жизни, в пространстве и другие внешние данности человека. И он должен знать и следовать этим данностям. Подобно Земле, которая движется по своей орбите, совершая тот путь, что ей предначертан при создании, используя все данности – силы Солнечной системы и своей Галактики.

– …Млечного Пути, – вставил свои познания в астрономии Георгий.
– …так и человек должен следовать своим путём, своей судьбой, но не как пассажир, а как водитель со своими умениями – данностями. Должен понять и знать свои данности Природы и родителей, чтобы их реализовать. Умение понять и узнать свои данности зависит от самого человека и среды, в которой он растёт.

Изначально Природа позитивна и даёт человеку положительную судьбу, в целях позитивного строительства Мироздания. Но если человек не может встроить себя и свою жизнь в постоянно меняющиеся потоки данностей Пространства и Времени Мироздания, жизнь человека становится невыносимой. Каждая ошибка в судьбе меняет её направление. И жизнь претерпевает изменения, отличные от предначертанной судьбы. Как правило, в худшую сторону. Разрушается гармоничная связь движения человека с движением данных Пространства и Времени.

Разрушается судьбоносное совокупное знание (ментальность) человека. Наступает непонимание человеком смысла жизни – хаос в мыслях. А хаос всегда рождает бурление и турбулентность в потоках Времени. Пространство и Время вступают в конфликт с судьбами всех живых сущностей жизни природы и человека. Наступает время перемен. Вот и для нас всех, и для тебя лично с твоими вопросами и мыслями, наступает время перемен в сознании, – завершила мать эту сложную для понимания тему. – Тебе понятно, о чём я говорю?

– Понятно. Эти ощущения турбулентности я испытываю во время прыжков с парашютом. Бурлят потоки воздуха, пространства и времени. И картинка Земли быстро изменяется.

– Я не прыгала с парашютом, но, по твоим словам, это, и правда, похоже: бурлят потоки Времени! Наступило время посвящения тебя в некоторые семейные тайны. Это значит, тебе доверяется судьба близких тебе людей, и ты становишься ответственным за их и свою жизнь. Куда тебя судьба поведёт дальше – неизвестно. В многообразии проявлений безграничного пространства и времени нас сопровождает судьба семьи, родины. Даже если ты старательно следуешь данностям своей судьбы, эти внешние судьбы семьи и государства могут изменить направление твоей жизни под действием многообразия внешних факторов изменившихся данностей пространства и времени.

– Похоже на управление куполом парашюта при приземлении.
– Интересно?! Правда, похоже?! Так вот. Раньше тебе было нельзя знать о неких тайнах семьи. Существовали разные угрозы места и времени. Да и сейчас не всё можно тебе рассказать. Но что-то нам позволили знать из тайн страны и общества. Это судьба страны, которая изменила многое и повлияла на наши судьбы. Мы живём во времена великих перемен! И я тебе открою некоторые тайны моей судьбы. Дальше ты сам решай, что хорошо, а что плохо.

Помни, твоя судьба зависит от принятия правильных решений по любым вопросам, которые ставит перед тобой жизнь. Точнее – от ошибок при выборе ответов из логически очевидных правильных решений. Голос судьбы всегда внутри тебя и подскажет правильное решение на вопросы, которые ставит перед тобой жизнь, по принципу выбора: «Хочу – не хочу. Моё – не моё». Ты что-нибудь понял?

В ответ Георгий понимающе кивал головой, будто это для него было само собой разумеющимся. В этих беседах его не покидало ощущение, что он всегда мысленно был связан со своей матерью, даже ещё до своего рождения. Он хорошо помнил и мог описать все коридорчики и закоулки штаба и кабинета, где она работала. Какие-то мелочи, которые запоминаются, когда с ними соприкасаешься, только находясь внутри этих мест и событий. А он никогда там не был. Эта информационно-энергетическая связь касалась только матери и не распространялась на остальных родственников.

– А ты слышала мои подсказки, когда была беременна мною?
Мать посмотрела на него удивлёнными глазами.
– Не только слышала, но и чувствовала. Ты на восьмом месяце сильно пинался. А что ты подсказывал? – заинтересовалась она.
– Я просил тебя не опираться животом на пишущую машинку в твоём кабинете в штабе. Она была холодная.
– Ах, вот почему ты пинался! Не давал мне работать. Ты был тяжёлый, а я маленькая. Ходила, словно большой арбуз несла на руках. Уставала сильно. Но всячески тебя оберегала. Все углы стола подушками обвязала.
– Я помню.

«Что это было? – думал он. – Генетическая память большой любви или её мысли оберегания его при беременности? Или наследственная судьба рода, врождённая наследственная способность энергетического видения мозга?»

– Ты шутишь! Начитался своих метафизических книг и витаешь где-то в Космосе.
– Правда! Я слышал твои мысли и разговоры со мной. Ты меня очень любила и гладила. Только вот не пойму: все ли обладают этой способностью?

– Скорее всего, это общечеловеческая способность, но не у всех развита. Вообще, такая связь матери с ребёнком существует. Я думаю, энергетическая информационная связь существует между всеми живыми существами. Ты же должен помнить поведение наших собачек на Сахалине. Стоило мне мысленно приказать им какие-либо действия, как те выполняли эти действия без словесных команд. Они угадывали мои мысли! Понимаешь?
– Я помню!
Георгий помнил, как она показывала им с Борисом эти способности, и развивал их в себе. Умные собачки? Но после представления психологических опытов Вольфа Мессинга в сахалинском Доме офицеров он стал тренировать свой ум на связь с чужими мыслями. Он даже стал чувствовать и угадывать чужие мысли. Вдруг приходят какие-то мысли, неизвестно чьи, и побуждают его к действию.

Это называют предчувствием. Но он не мог объяснить, каким органом он это чувствует. Мысленно слышит чьи-то подсказки, чьи-то ответы на собственные мысленные вопросы. Но чья это мысленная информация к действию? По Гумелёву – это шестое чувство, плохо развитое у человека. По Вернадскому – это подсказки Ноосферы, Вселенского Ума, частью которого является человеческий ум. А мысленно слышать эту информацию – наследственная данность, особенности мозга воспринимать энергии информации, силы духа и любви Ноосферы!

Мысли Георгия, чувства и сознание были пронизаны многочисленными воспоминаниями самых неожиданных деталей жизни матери, о которых он даже не смел спрашивать. Иногда он прикасался к таким воспоминаниям в беседах, вольно или невольно ощущая постоянную материнскую заботу и любовь! И он отвечал ей тем же.
– Спасибо, мама! – Георгий поцеловал мать. – Я понимаю. Мне кажется, я даже разобрался со своими внутренними непонятками – видениями чёрно-белых оттенков потоков сознания, когда я задаю себе вопросы.

– Какие ещё оттенки потоков?
Мать знала о необычных способностях сына и своими пространными и порой трудными для понимания объяснениями пыталась втянуть его в разговоры на темы его бытия, чтобы понять, как он, со своим умом и способностями, вписывается в жёсткие данности современной жизни. Вот для неё и открылось новое знание о сыне. Но он не ответил. А она не стала лезть в его душу. Она знала, что ум и интеллект человека развивается, приспосабливаясь к трудностям выживания. Знала и боялась, что трудностей выживания у него было предостаточно с детства. В таких разговорах она хотела оценить норму здоровья и развития его умственных способностей. И вот, какие-то ещё потоки?

Георгий пошёл на кухню, вскипятил чайник и на подносе принёс всё, что необходимо было матери для заварки её «фирменного» чая.
– Когда я думаю о решении какого-то вопроса, я закрываю глаза. Сознание мысленно «видит» чёрно-белый калейдоскоп расплывающихся образов, наплывающих друг на друга. А у тебя разве не так, когда думаешь? Я слышал, ты говорила что-то про «озарение», «темно в глазах», «искры из глаз»?

– Да, ты прав, говорила, – настороженно призналась она.
Всю жизнь мать со страхом ждала появления у сына опасных отклонений в здоровье после нечеловеческого лечения, которому она сама подвергла его ради спасения жизни. Она не только скрывала от Георгия свои опасения, она боялась даже думать о них. Пытаясь продлить нить его откровений, она, выбирая из пакета с домашними фото, который хранила в старинном сундуке, фотографию, осторожно спросила:

– А ты помнишь дом, в котором ты родился? 
– Конечно, помню! Двухэтажный деревянный.
Мать оторвала от груди фото и положила перед Георгием.
– Да, да, этот дом, и эта песочница. Это я с Зиной! А это Леночка, из квартиры напротив. Скажу тебе по секрету: я её тогда любил и даже один раз поцеловал в подъезде.
– Шалун ты у меня.
– Никто не видел. И она меня тоже поцеловала, – оправдался Георгий.

– Хорошая память! А что ещё помнишь из того времени?
– Много чего. Но есть одно в памяти видение, что на память не похоже. Вот здесь на фото, я там был – и помню. А вот то, о чём я говорю, я там не был, но помню. Ощущение парения.
– Ну, расскажи, может, я помогу вспомнить.
– Знаешь, это видение сопровождалось ощущением яркого света и горячей воды, включая вид квартиры, в которой мы жили, но вид с высоты.
– Немудрено! Мы в ней жили до отъезда на Сахалин. Ты уже был школьником.
– Это другое. Тогда ещё моего дивана не было в комнате. Вид комнаты я помню, будто вижу её сверху, как на рисунке в плане. Это была большая комната, В ней размещались платяной шкаф слева от входа, ваша кровать у противоположной   от двери стены, квадратный стол у окна справа и маленькая кроватка у стены справа от входа, где потом стоял диван.

– Значит, до трёх лет, – размышляя вслух, прокомментировала она.
– И самое удивительное в этом видении было то, что всю обстановку комнаты я охватывал одним взглядом, как бы сверху, «паря» над всем пространством комнаты рядом с горячим ярким плафоном. Видение являлось продолжением такого же странного «фильма», в котором я всё «видел» с высоты, из-под потолка, как память сна. Яркий свет круглого плафона под потолком, ощущение горячей воды с клубами пара и мягкость тёплых пелёнок, в которые меня заворачивают на столе в комнате.

– Удивительно! А раньше что-то подобное было?
– Нет. Это – начало отсчёта всех «видений» моей памяти! Потом появились и другие странные видения каких-то всадников. Но это другой «фильм».
– Расскажи, что ты видел сверху.
– Пожалуйста! – обрадовался он представившейся возможности освободиться от этого необъяснимого и волнующего сна.

– Я вижу сверху нашу общую узкую кухню: с окном напротив двери, слева – три кухонных стола вдоль стены, вплотную, до самого окна: справа у окна висячие углом полки. Затем квадратная кирпичная печь, окантованная чёрным уголком, печь топится, на печи что-то кипит в большой серой кастрюле, пар по всей кухне, запотевшее окно. В углу справа от входа – металлическая раковина умывальника, у которой стоит отец в брюках галифе, заправленных в сапоги, и в белой нательной рубашке. Лица не видно. Между печкой и кухонными столами на двух табуретках детская ванна, из которой идёт пар, а в ней я вижу малыша, лежащего на подстилке в воде, без движений и крика. Над ним склонилась женщина. По выбившимся из-под косынки чёрным волосам, похожим на твои, но видно только затылок. Руками женщина растирает тело ребёнка и изредка поднимает взгляд на круглые часы – будильник, стоящий на кухонном столе слева. Иногда громко командует что-то отцу. Он льёт ей кипяток на руки и на тельце малыша, которого она прикрывает своими ладонями. Вода была мутной, малыш был красным, но неподвижным. Наконец, ребёнок встрепенулся, беспорядочно замахал руками и ногами, лицо исказилось, рот широко раскрылся. И женщина тут же выхватила его из ванночки и понесла в комнату, на стол, где были расстелены тёплые пелёнки. Быстро завернула и уложила в большую родительскую постель. И я всё это видел сверху. Это была ты?

Выслушав, мать поёжилась, словно от озноба. Достала из тумбочки валериану, накапала 30 капель и выпила. Налила своего густого чаю с молоком, откинулась на спинку дивана и, глядя в потолок, бесстрастно повторяла:
– Удивительно! Удивительно!
– Что удивительно? – Он взволнованно теребил её руку.
– Как ты всё точно описал. Ты не мог это помнить. Да, это была я. А в ванной – был ты, в коме. Другого способа спасти тебя уже не было, как сказал врач: «Поздно спохватились». Прости меня, Георгий. Я не могла и представить себе, что ты это помнишь, и не рассказывала тебе, опасаясь последствий.
– Ты что! Мама!

– А что ты ещё помнишь из детства? – спросила она, переводя разговор на другую тему.
– Всё! И Амур, и войну, и жизнь в детдоме, и морской поход, и Сахалин, в общем, всё! – ответил Георгий. – Только есть картинки памяти, с которыми я не могу определиться: то ли сон это, то ли быль, вот как с этой картинкой?
– Очень много! – удивилась мать. – А этот случай – быль!

– Расскажи, как это было!
– Рассказывать нечего. Всё так и было. Удивительно! Выходит, тогда твоя Душа уже выходила из тела. Мы успели с лечебной помощью, и Он вернул тебя.
И она рассказала ему, как это всё было на самом деле.
.....